Один минус, один плюс

Моя история про приемных детей началась с завершения старых отношений. Много лет мы с другом прожили вместе, и разошлись, когда мне стало ясно что мой друг не хочет иметь детей. Мы очень мирно попрощались примерно в то время, когда я записалась в школу приемных родителей.

Для меня это был важный момент: я просто решила больше не ждать. Я взрослая самостоятельная женщина, с неплохой работой, родителями, родственниками, друзьями. Я могу оплачивать няню и регулировать сама свою рабочую загрузку. Конечно, хорошо бы родить, но я не родила пока что – а есть дети, которым мамы нужны уже сейчас.  Примерно так я рассуждала, проходя школу приемных родителей. Еще до начала занятий я, как многие будущие приемные родители, начала изучать базы. Конечно, потом нам сказали на занятиях – не нужно. И конечно, я не послушалась. Также я сразу знала для себя: я буду брать двоих, братьев, или сестер, или брата с сестрой – но я беру сразу двоих детей. Детей в семье должно быть несколько, и еще я исходила из предположения, что родственники в детском доме сохраняют связи, заботятся друг о друге и меньше подвержены влиянию детдомовского быта просто за счет того, что они – вместе. Я листала базы – и запала.

Учеба еще не началась – но я уже знала, вот они, те детки, которые смотрят на меня. Запала я на брата с сестрой, похожих на меня внешне и на мою родню. Детям было 5 и 4 года на тот момент. Я листала базы, я смотрела другие фото, но уже была на крючочке. На второй неделе обучения я решилась написать в опеку. И очень быстро получила ответ: «Одинокая мама находится в местах лишения свободы. Срок заключения два года». Это был конец – из письма регионального оператора для меня было совершенно ясно, что буквально через месяц родная кровная мать заберет детей. Недаром говорят – не смотрите базы без заключений на руках. И конечно я продолжала смотреть базы. К ноябрю 2015-ого года я закончила школу приемных родителей. Все справки были на руках. За неделю до нового года я пришла в опеку. Опека очень быстро посмотрела мои документы, дала свои комментарии – конечно, в моих документах были ошибки, не хватало справки по квартплате и еще печати на характеристике с места работы. На следующий день (вторник 22 декабря), недостающие документы были у меня на руках. 23-его декабря ко мне пришла опека и еще через 5 дней я забирала заключение. 30-ого декабря, когда кто-то уже режет салаты, я обзванивала опеки. И дозвонилась почти до всех 5 опек, куда планировала попасть.

В одной из них мне прямо сказали – у нас приоритет полная семья. В другой – изрядно напугали перечнем непонятных диагнозов и пожизненным ограничением мамы. В третьей – родственниками, с которыми общается ребенок. Тем не менее – к новому году у меня был список,  и твердое понимание, что после праздников я еду за направлением на ребенка (правда, не было понимания – к каким детям я еду точно). Сразу скажу – у меня было и заключение на опеку / усыновление, и на гостевой режим. С направлением на гостевой режим я могла ехать сразу в детский дом и общаться там.

После праздников я обзвонила несколько опек. И в одной из них мне сказали – позвоните сразу в детский дом, вам расскажут из первых рук о диагнозах и возможностях встречи с детьми, раз у вас есть бумаги на гостевой. В общем, я поехала туда, куда меня были готовы пустить. Я помню, что это был солнечный зимний день. Все в снегу. Мороз градусов 15.  Я приехала в один из питерских детских домов на юге города где было двое ребят, 8 и 11 лет, – к социальному педагогу. Меня сразу предупредили: начался карантин, поэтому мне дадут пообщаться минут десять – и все мы, и я и дети – будем в масках. Сейчас я понимаю – не нужно было соглашаться. Нужно было ждать, пока закончится карантин. Контакта не было. Старший мальчик рассказывал о тех семьях, которые их навещают и уже собирают на них документы. Дети на меня не смотрели, лица были закрыты масками. А я не была готова к рассказу о взрослых, которые с ними дружат и вот-вот заберут. Сейчас я понимаю (и даже знаю – приемное сообщество не большое), что все это было не правдой. Но тогда: 10 минут, маски, другие взрослые – в общем, я ушла в совершенном раздрае, договорившись с социальным педагогом, что может быть позвоню после карантина.

Желания звонить не было. Я практически сразу поняла – что эти ребята не мои: слишком уже взрослые, слишком нацеленные на других неведомых мне родителей. И я не стала звонить.

Дальше была девочка (без братьев и сестер, и тоже старше, чем я хотела), конечно, по телефону меня пугали родственниками, но встречи и не вышло: ребенок на 6 недель уехал в санаторий.
А между тем, уже прошло то время Х, когда тех самых детей, 5 и 4-х лет, о которых я думала с самого-самого начала, должна была забрать кровная мама. Но дети были в базе. Статус оставался все еще опека – по моим прикидкам – они должны были уже из базы исчезнуть, но не исчезли. И я рискнула снова написать региональному оператору. И оператор подтвердил: да, дети еще в базе.  Больше информации не было совсем (или мне ее на этой стадии еще не готовы были давать). Дети жили в маленьком городке, в детском доме были отключены телефоны за неуплату, и с региональным оператором мы договорились: они попробуют связаться с детдомом сами, а я перезвоню еще через несколько дней. Я перезвонила – и получила новую порцию информации: кровная родительница не выходит, а выйдет примерно через год. Все эти данные не были точными – но уже стало ясно, либо мне ждать еще несколько месяцев, пока ситуация с детьми не проясниться – либо пробовать приехать. Телефоны детского дома все еще не работали. Следующее общение с региональным оператором стало ключевым. Региональный оператор, уже узнавала меня по телефону, и выдала последнюю часть ключевой информации: старший ребенок – плюсик. Я выдохнула.
Если быть совсем откровенной – я что-то подобное подозревала. Конечно, статус опека при сравнительно небольшом сроке кровной матери мог отпугивать, но ясно стало, что плюсик вкупе с опекой – пугал больше. Я еще раз выдохнула и продолжила разговор, сказав, что готова приехать. Региональный оператор тоже выдохнула. Детьми многие интересовались, но за два с лишним года к ним никто не приехал ни разу. Мы договорились, что я приеду около 23-его февраля, и я получила вожделенные контакты детского дома: личную почту директора, т.к. телефоны все еще молчали. Мне кажется, что они не верили, что я приеду. Но я приехала. И получила в местной опеке направление на знакомство. Правда местная опека, в отличие от регионального оператора, была мне совсем не рада. Но направление выдали.

Про первое знакомство я напишу в следующий раз.