Письма из деревни. Лисинята

- Это лисинята, - сказала местная старушка тетя Тоня. Она назвала их именно так – лисинята, не лисята.

Я часто видела в нашей деревне разных диких зверей: видела косулю, зайца, лисицу, видела даже четырех медвежат. Но всех их я видела только издалека, как правило, из окна машины. А тут лисята, шесть штук, у нас в доме.

Мы приезжаем в деревню каждое лето. У нас настоящий деревенский дом с бревенчатыми стенами, с печкой, с резными наличниками на окошках. Мыши, крысы, кроты и ежи – наши привычные, хоть и нежеланные соседи. Поэтому когда утром я услышала возню и странное постанывание под полом в кухне, я расстроилась – подумала, что в доме опять завелись крысы. Но прислушавшись, поняла - возня не крысиная, под полом копошился кто-то покрупнее.

Пол в кухне из широких досок, между досками щели, из-за которых мы не можем приезжать в деревню зимой. Я направила луч фонаря под пол между досками и увидела чей-то шерстяной бок. От неожиданности я отпрянула. Кто бы это мог быть? На мой зов прибежали муж и сын. Они тоже заглянули в щель и убедились – там какие-то звери. Мы стали обсуждать – какие? Для крыс слишком крупные, да и шерсть не крысиная, а какая-то щенячья – мягкая, с пушком. Но откуда собаки под полом? Через отдушину в нижней части стены туда кошки еле-еле пролезают. Может волчата? Уж больно морды странные, мордой они вообще на медвежат смахивают. Да, точно, собаки.

Через узкую щель видно плохо, тем более зверьки постоянно копошились и не давали себя рассмотреть. Под луч света попадали то маленькие когтистые лапки, то коричневые кожаные носики, то серые замутненные глазки.

Мы решили позвать Колю. Коля – это сын старушки тети Тони. Он настоящий деревенский житель: много пьет, курит без фильтра и много знает о жизни. Уж он то разбирается в местной фауне.

Коля сидел у горячей печки и курил.

- Да бросьте вы, - отмахнулся он, - крысы да и только. Чего я ходить то буду?

Но деревенская жизнь не балует местных событиями, поэтому, когда я рассказала, что крысы эти очень смахивают на собак, Коля, желая в этом убедиться, поднялся и стремительно направился к нашему дому.

Коля встал на колени и уткнулся лбом в пол, я подала фонарь. Коля не верил своим глазам: это были не крысы, но кто – он не знал. Котят он сразу исключил – не похожи. На медвежат похожи, но слишком маленькие. Может еноты? Или все-таки собаки? У пятидесятилетнего Коли, как у ребенка, загорелись глаза от такого приключения.

- Давайте достанем, посмотрим, - предложил он.

Я сразу сказала, что надо доставать, и сыну Саше не терпелось рассмотреть незнакомых зверей. Но Сашин папа – Леша - сказал, что это, скорее всего, собаки и надо их оставить в покое.  В доме нашем разрасталось нервное беспокойство.
Я отказывалась жить под одной крышей с неизвестными зверьми, вдруг они заразные или бешеные. Саня хотел их всех напоить, накормить и всячески о них заботиться. Коля в шутку решил продавать их как щенков элитной породы, а Леша утверждал, что  рано или поздно за ними придет их мама, и если мы зверят потрогаем, мама от них откажется, не примет.

Все-таки нас больше, и мы переубедили Лешу. Надо было разбирать пол. Половые доски прибивали лет двадцать назад. За это время они чуть ли не срослись с домом и оторвать хоть одну было крайне сложно. Леша с Колей по очереди ковыряли пол монтировкой, а звери под досками все громче возились и стонали.

Одна доска поддалась. Мы с Сашей схватили мобильные телефоны, чтобы не упустить появление на свет небывалых зверей и снять их на видео. Леша надел перчатки и сунул руку в подпол: один, два, три – он бросал коричневых пушистиков в подготовленную заранее коробку. Четыре, пять, шесть – все, последний.Все мы нетерпеливо смотрели на нашего местного соседа, но он развел руками: таких зверей видел впервые.

Было понятно, что это малыши: они еле стояли на слабых лапках, постанывали, глазки у них были мутно-серыми – видимо недавно открылись. Зверьки жались друг к другу в коробке, наверное, пытаясь согреться.

- Пойду бабке покажу, - сказал Коля и унес одного малыша. Мы с Санькой побежали следом.- Это, наверное, лисинята, - сказала тетя Тоня.

Все наши планы: рыбалка, прогулка, шашлыки – все пришлось отложить. Теперь нам надо было заботиться о шести крошечных лисинятах.

Вскоре у нас на веранде собрались все немногочисленные соседи. Обсуждали, что делать с лисами.

Местные единогласно предлагали лис закопать. Коля хорохорился и требовал лопату. Моя подруга-дачница Полинка перетискала всех пушистиков, выбрала самого бойкого и спросила у собравшихся:

- Не знаете, лисы хорошо приручаются?

Кто-то советовал вернуть зверей на место, мол, мама за ними  придет.  Но поразмыслив, пришли к выводу: пока люди в доме, лиса не вернется. А мы в ближайшее время уезжать не собирались. Подошел еще один сосед и рассказал, что сегодня утром видел за деревней, у дороги, лисицу, вероятно, это и есть мама – ходит кругами, боится подойти.

Конечно, закапывать лисят мы Коле не позволили. Решили дождаться ночи и выставить коробку с детенышами за деревню, в расчете на то, что мама их найдет и заберет.
Когда начало смеркаться, мы накрыли лисят старым шерстяным свитером и прямо в коробке отнесли за деревню. Что с ними станет?

***
Ночью я несколько раз просыпалась и радовалась печному теплу в нашем доме. На улице было очень темно и, наверное, холодно – все-таки начало мая. Думая о лисятах, я себя уговаривала: если уж они под полом в холоде и сырости не замерзли, то в коробке под шерстяным свитером точно не замерзнут. И вообще, мама их, наверняка уже забрала. Так я себя успокаивала и засыпала, обнимая любимого нашего кота Тёму.

Тёма разбудил меня в семь утра. За занавесками ярко светило солнце, начинался теплый день. Я оделась и вышла на улицу, чтобы посмотреть, забрала ли лисица своих малышей.

Солнце пригревало, а земля была холодная и влажная. Уже издали я увидела коробку. Казалось, она стояла нетронутая. Значит, она не пришла.

Чем ближе я подходила к коробке, тем больше я ожидала увидеть лисят мертвыми.

Но они сбились в кучку и спали. От мерного дыхания у них раздувались и сдувались животики. Послезавтра в Москву. Что нам с вами делать?

Леша ворчал, вот, мол, ты кашу заварила, а я с ними вожусь. Он доставал лисят и по очереди тыкал мордочками в миску с молоком. Кто-то из малышей сразу набрасывался на питье, кто-то не мог понять, что от него требуют, пытаясь обхватить край блюдца губами.Худо-бедно все шестеро полакали, но явно остались голодными. Я постелила им в коробку чистую тряпочку, и лисята снова поселились у нас в доме.

Все трое  – я, Леша и Саша – сели за большой круглый стол и опять принялись за обсуждение: что делать с лисами?

***
Мы припарковались у пожарной части райцентра. На высоких красных воротах большими белыми буквами было написано: "МЧС России". МЧС-ники людей спасают, а тут мы со своими лисятами. Что скажут? Как отнесутся к нашей просьбе помочь?

Я не успела дойти до ворот, как одна створка открылась. Навстречу нам вышли двое молодых мужчин. На их лицах читался вопрос: что случилось?

- Простите, - начала я, - мне неловко беспокоить вас без пожара, у нас проблема поменьше, но мы не знаем, как ее решить.

Ребята, не торопясь, выслушали нашу историю и стали деловито обсуждать ситуацию. МЧС-ники всем своим видом вселяли надежду. Не чета нашему соседу Коле. Они были свежи, румяны, чисто выбриты. На футболках, на спине, у них были написаны те самые три успокоительные буквы. Что и на воротах пожарной части.

Несколько звонков по телефону, несколько раз пересказанная история про лисят-сирот и вот ребята дозвонились до кого-то важного, а этот важный дал телефон самого главного лесника.

- Александр Аркадьевич. Записали? – заботливо уточнил МЧС-ник, - дозвонитесь ему и все расскажите, он отличный мужик – посодействует.

Самый главный лесник тоже без иронии отнесся к нашей проблеме. Он сказал, что завтра приедет и заберет лисят в питомник, а пока велел поить их нежирным молоком. «Теперь главное – чтобы они дожили до завтра» - подумалось мне. И мы поехали в аптеку, покупать соски для кормления малышей.

***
До этой поездки в МЧС, я старалась не трогать и не рассматривать особо лисят – боялась к ним привязаться. Ведь в глубине души я понимала, что скорее всего они умрут. Мы не смогли бы их вырастить, тем более что через два дня мы должны вернуться в город. Найти кого-то, кто возьмет на себя такую заботу, казалось невозможным.

Теперь все изменилось. Теперь у нас всех появилась надежда. Мы скорее вернулись домой и первым делом принялись кормить лисят. А еще теперь у нас была бутылочка с соской.

Но из соски лисятам надо было научиться есть. Молоко лилось мимо, малыши пищали и чавкали, лакали теплыми розовыми язычками, беспокойно пошатываясь и заваливаясь то на один, то на другой бок.Вот где мне пригодилась моя старая одежда, которую я за ненадобностью в городе отвожу в деревню. После каждого кормления мы стелили лисам очередной старый свитер, чтобы им было тепло и сухо.

Милые малыши после еды еще недолго поворчали, а затем сбились в большую мохнатую кучу и заснули. Теперь и нам можно поспать.

Хоть бы главный лесник не подвел, хоть бы не забыл про наших малышей.

***
Ночь прошла спокойно. Лисята переночевали в тепле, сытости и сухости. Утром нам пришлось отказаться от беззаботной дремоты и отложить завтрак. В первую очередь надо было покормить детенышей. Лишь только мы открыли коробку, лисички повставали на задние лапки и принялись карабкаться по стенкам вверх. Шесть милых рыжеватых мордочек с коричневыми носиками и черными длинными усами тянулись к нам и стонали.

Про лисиц говорят, что они тявкают. Действительно, их звуки не похожи ни на лай, ни на писк, ни на мяуканье. Это самое настоящее тявканье. А жалобное тявканье очень напоминает именно стон.

Удивительно: еще вчера лисята лежали в коробке еле живые, с трудом ползая друг по другу, а сегодня они уже стоят на задних лапках и пытаются вылезти из коробки.

Леша доставал лисят по одному, придерживал, а я всовывала им в ротик соску с молоком. Лисята вертелись. Молоко лилось им на шерстку. «Хоть что-то, - успокаивала я себя и Лешу, - хоть несколько глотков».

Поразительно было наблюдать, как проявляются способности и характер у таких малышей. Двое лисят быстро поняли, как сосать из соски, они почти заглатывали ее, пили много и жадно. Еще двое не справлялись с соской, но зато более менее смогли пить из блюдца. А еще двое никак не могли приспособиться есть по-новому, и мне приходилось буквально вливать в них молоко.

Время шло. Мы ждали звонка. Лесник должен был позвонить и приехать. Уже полдень, уже снова пора кормить, а звонка все нет.

- Никто не приедет, - убеждала соседка. – Праздники. Все пьяные.

Признаться, я и сама сомневалась, что лисят заберут. Кому они нужны? Это мы, городские, зверьков увидели и сжалились, а здесь, в деревне, все ближе к природе, все жестче – естественный отбор.

Я решила позвонить сама, вдруг забегался человек, забыл.

- Я ничего не забываю, - сказал Александр Аркадьевич. – Ждите.

И мы снова стали ждать.

То один, то другой заходили соседи, интересовались, забрали ли у нас лисят.

Узнав, что не забрали, как по написанному повторяли: «И не заберут. Праздники. Все пьяные. Погибнут».

Нам визит главного лесника и вправду казался маловероятным. Ну, станет ли занятой человек возиться с беспомощными лисятами? Проблема не тех масштабов.

И еще раз мы покормили малышей – лесник не звонил. Я сама набрала его номер – без ответа.

- Никому нельзя верить, - сказал Леша отчаявшись.

Я рассматривала спящих лисичек: «Как же они, должно быть, хотят к маме. И как же она, должно быть, страдает, потеряв своих детей».

Наконец-то звонок: «Буду через час». Неужели эта невероятная история закончится счастливо? Для нас, наверное, да. Мы выполнили свой человеческий долг и довольны собой, а вот как сложится судьба лисят? Что их теперь ждет?

***
С дороги на участок зарулил «Уазик». Из кабины вышел молодой мужчина в камуфляжной кепке с кокардой. Он приветливо улыбался, мы познакомились. Леша вынес из дома коробку.

Хоть мы и звали наших зверьков лисятами, до конца не были уверены, что это именно лисы. Малыши совсем не были похожи на лисиц, которых мы привыкли видеть по телевизору или в интернете. Мордочки у них тупые, а не вытянутые, шерсть темно-коричневая, а у двоих и вовсе почти черная. Рыжий цвет только угадывается в глубине пушистой шерстки. Зато хвостики у всех с белой кисточкой на конце.

- Это, наверное, енотовидная собака, - говорила очередная соседка, сбивая нас с толку, - а может лиса с собакой пополам.

Александр Аркадьевич заглянул в коробку и развеял наши сомнения:

- Конечно, лисята. Двухнедельные, не больше.

Первым делом мне не терпелось узнать, что ждет наших малышей?

- Я завтра еду в Тверь. Там питомник, где выхаживают разных лесных зверей. Вы не переживайте, все с лисам вашими будет хорошо, их не обидят.

До завтра лисята должны были переночевать у Александра Аркадьевича, поэтому я объяснила ему, как кормить малышей.

Я собрала в сумку молоко, бутылку, соски и рассказала, что одни умеют пить, других надо заставлять, некоторые предпочитают есть из блюдца. Попросила подстилку менять почаще.

- Даже если не будут просить есть, все равно кормите. Они могут молчать просто от бессилья.

- Не переживайте так, я же биолог по образованию, я справлюсь,  - успокаивал меня Александр Аркадьевич.

Как же нам было не переживать – лисята стали родными. Жалость, умиление, неприятие, восторг, привязанность – такие разные чувства вызвали они у нас за эти три дня. Какие сильные переживания связаны с этими малышами.

Смогу ли я теперь простить себя за то, что настояла на том, чтобы достать лисят из подпола. Я постоянно искала оправдания себе: лиса бы не пришла в дом пока мы тут, и они бы умерли от голода; у меня в доме ребенок и непривитый кот – нельзя было допустить их случайного контакта; а если бы лисята умерли и остались под домом, было бы совсем неприятно.

Я хотела получить подтверждение своей правоты и спросила у лесника, правильно ли мы поступили, достав лисят из подпола?

- Конечно, правильно. Во-первых, лиса бы не пришла к ним, пока вы тут. Во-вторых, они бы жили в доме до августа – только ближе к осени лисица выводит их в большой лес. А как бы вы летом тут отдыхали? А в третьих, в природе все шестеро не выжили бы, половина наверняка погибла бы – естественный отбор. А вот у вас все шестеро живые и здоровые.

- Но один все время плачет, - продолжала я волноваться. – Мне кажется, у него живот болит. Я ему массаж животика делала после кормления. Вы на него обратите внимание, ладно?

- Все будет хорошо, сказал лесник Александр Аркадьевич, погрузив коробку с лисятами на заднее сидение машины. – Спасибо вам.

Он сел за руль и стремительно выехал с нашего участка на дорогу. Мы грустно смотрели ему в след.

Теперь никаких забот. Тишина, никто не тявкает. Не надо никого кормить, никого ждать. Можно не следить за временем и уйти гулять хоть на весь вечер. Но почему-то от этого не радостно. Мы вернулись в дом. Кот Тёма сидел на окошке и следил за птицами. Я взяла его на руки. Подошли мои ребята,  стали его гладить и чесать за ушами в четыре руки. Тёма недовольно вырвался и вернулся на подоконник.
Как хорошо, что мы все вместе, мы рядом, нам не надо расставаться и нас никто и ничто не разлучает.
2014