Террариум 2 глава 8. Вороны

Барак был просторным, но в тоже время тесным. Его единственное помещение было длинным, забитым двухъярусными койками и людьми.
Запах грязных тел здесь был сильным и мерзким, а в некоторых местах просто тошнотворным. В самом конце барака воняло сильней всего. Там находились выгребные ямы, которые стоило бы почистить. Не повезло тем, кто живёт в конце барака.
Кроме отборной ругани здесь можно было услышать песни, так же переполненные матом.
На одной из коек играют в карты трое мужиков. Их кожа покрыта наколками. Их зубы пожелтели и почернели.
Карты в их руках самодельные, чёрно-белые.
Играют эти мужики не на деньги, а на сухари, сделанные из хлебного мякиша спёртого из столовой.
Сухари у «добровольцев» величайшая ценность, после «Лесной книги» (аналог библии), ведь здесь любая волюта не имеет никакой цены. Да и нет здесь ни у кого  денег. Даже у командующего нет ни одной монеты.
Эта крепость тюрьма для всех. Если ты попал сюда, то ты здесь и останешься. Если человека пошлют в это богами забытое место на год, то будьте уверены, он будит носить голубую форму до конца своей жизни.
В бараке были молодые и старые, солдаты и гражданские, рабочие и художники, писатели и школьные учителя.
Местный авторитет, например, раньше был студентом, потом солдатом НРИ, потом трусом. После труса он был бойцом роты смерти. Там он наравне  с мужчинами и женщинами шёл в атаку, держа в руках старое оружие и донашивая самые хреновые защитные костюмы.
Он убил многих и потерял многих, но его командованию не хватило этого. Для них он ещё не до конца загладил вену.
И вот молодого парня отправили сюда, надели на него голубую форму и сказали - «через год мы тебя заберём».
Тридцать лет он уже здесь. Он пережил всех людей, приехавших сюда с ним. Он заработал уважение двух командующих, а так же высокую должность среди «добровольцев». То есть он стал «паханом», при этом, не являясь преступником.
Зовут авторитета Самуил Гармаш или Центнер. Прозвали его так из-за лишнего веса, от которого Центнеру никак не удаётся избавиться. Жизнь в этой крепости и каждодневная работа не помогли ему сбавить веса. Разве что немножко.
У Центнера коротко постриженные каштановые волосы, сильно посидевшие за тридцать лет в крепости. Густая щетина абсолютно седая на подбородке. Нос широкий и мясистый, с прыщами, как и круглые щёки. Область кожи, на которой растут брови, словно опухшая. Уши маленькие.
Поверх голубой формы Центнер носит короткошёрстную шубу без рукавов.
Центнер не только пахан, но ещё и хороший друг Егеря.
Егерь налил Центнеру спирту, а потом и Жекану со Степаном. После них подошла очередь других «добровольцев».
Каждый подходил к Егерю с кружкой в руках, чтобы попробовать желанную жидкость.
Один очень чудной человек после того как в его кружке закончился спирт, взял чистую тряпку, протёр её покрытые спиртом стенки кружки, намотал тряпку на палец и стал посасывать его словно младенец соску.
Да, странный народ собрался в этом бараке.
Тут есть человек, который собирает дохлых жуков, которым не повезло попасть в этот барак.
Здесь даже поэт есть. Он крадёт бумагу со склада в небольших количествах и пишет стихи.
-Егерь, скажи, а сколько ты здесь? И как дела у Кирилла?- Быстро спросил Жекан.
-Да-а-а… я не знаю, как дела у Кирилла. Я его давно не видел….
-А спас он своих людей?
-Э-э-э… да…. В новом месте поселился и людей своих туда устроил. Я-то ушёл оттуда почти сразу и продолжил быть сталкером, пока мне не запретили. Коммунисты хотели меня себе в армию заграбастать. Я послал их в жопу и убежал сюда.- Егерь глотнул спирту прямо из горлышка трёхлитровой бутылки.
-А почему вы в бараке, а не в казарме?- Спросил Степан.
-Я свободно могу перемещаться по крепости. Я ведь единственный настоящий доброволец в этой крепости.- Егерь усмехнулся.- А ещё я незаменимый боец.- Спирт снова попал в организм Егеря.
-Как же всё должно было совпасть, чтобы мы с тобой оказались в одной крепости? Боги явно на нашей стороне.- Сказал Жекан улыбаясь.
-Ага…
Дверь в барак открылась. С улицы в помещение проник прохладный осенний воздух.
Те, кто сидел поближе к двери, вздрогнули.
Зашумел барабан.
«Добровольцы» встали и пошли из барака.
На улице лил дождь как из ведра. Крупные капли ударялись об кожаную форму и разлетались на множество мелких частиц. Даже столь сильному дождю кожаная форма была не по зубам.
Сегодня «добровольцам» предстояло продолжить починку южной башни, добычу камня и чистку загонов для скота.
Степану повезло. Его послали добывать камень. Лучше пахнуть потам, чем свиным дерьмом, а в загонах его очень много.
«Добровольцев» отвели за пределы крепости. На севере, возле леса находились залежи камня.
Десятки больших каменных глыб обвитых корнями покрывали землю. Этих могучих великанов было нелегко повредить.
Степан со своей великолепной физической подготовкой и тяжёлой киркой не мог отколоть от глыб даже маленького кусочка породы.
Центнер быстро вспотел. Пот из его кожи сачился так, как будто он пробежал марафон. Не смотря на это, Центнер работал как заведённый, не обращая внимания на усталость и жжение вспотевшего лица. Он не мог подорвать свой авторитет, хоть и авторитет этот был безграничен.
Центнеру не нужно было ничего доказывать. Все и так беспредельно его уважали и ценили. Даже самый матёрый уголовник при встрече с ним станет приветливым и добродушным, потому-что по-другому нельзя. Центнер слишком много отдал этому месту. Жизнь, будущую карьеру, здоровье, душу, а так же три пальца на левой руке и один на правой.
Степану тоже суждено отдать всё этому месту. А если он не отдаст, то крепость заберёт это силой.
Кирка ударила по камню и звякнула. Камень треснул, от него отделились с десяток мелких кусков. Дело сдвинулось с мёртвой точки.
Ещё один замах и удар. Трещина расширилась. В ладонях почувствовалась слабая боль.
Много лет назад у Степана так же болели запястья. Только тогда он не колотил киркой по крепкому камню, а стрелял из станкового пулемёта по молодым парням, по глупости своей попавшим на фронт.
Отвыкли руки Степана к подобной работе. Для них привычно удерживать трясущийся от отдачи автомат, а не заниматься тяжёлым физическим трудом.
Удар и ещё парочка ударов. Мозоль лопнула. Чтоб её…
Сегодня кажется всё против Степана. Завтра будит так же. И послезавтра, и через неделю, и через две. Теперь всегда всё будит против него.
Его тело будит медленно слабеть и тощать, и стареть. Он будит редко отбивать атаки орды или зверья. И так много лет подряд.
Если он вернётся домой, то он не узнает там ничего. Всё в том месте станет для него не таким и не родным. Жена уже постареет к тому времени. Наверняка заведёт себе другого мужика. Степан молится, чтобы это так и оказалось. Он хочет лишь счастья своей любимой. И если уж он не сможет никогда подарить ей счастье, то пускай это сделает кто-то другой. Подарит ей детей, ведь Степан не успел этого сделать. Он всё хотел подняться повыше по карьерной лестнице, чтобы быть дома, когда ребёнок родится, а не на опасном задании с которого он может не вернуться.
Поднимался, поднимался Степан по лестнице к хорошей жизни, и вдруг споткнулся и упал в самый низ. Для богини судьбы Алои, лишить человека всего, окунуть его в дерьмо, превратить его жизнь в ад, сущие пустяки, игра в которую она с удовольствием играет с другими богами.
Жекан работал легко, без нытья и отдыха. Он привык к тяжёлым физическим нагрузкам. В прошлом месте жительства его научили правильно держать кирку, и не только её. Он и кувалдой, и топором поработать успел.
-Степаныч, чё отстаёшь? Ты как будто не разведчик, а салага обычный.- С усмешкой сказал Жекан.
-Рёбра мешают. Болят досихпор.- Степан кривил лицо от резкой, но не продолжительной боли. 
-Тебе дорогой товарищ ещё повезло.- Начал говорить Центнер.- В Москве, в самом кремле, есть один человечек. Он не высокий, щуплый, дряхлый, но ужасный. Если человек и в особенности высокий чин услышит рядом протяжный кашель, то он сразу срёт в штаны, не боясь при этом опозорится. Ведь протяжный кашель может означать, что за тобой пришёл мастер боли Росчек. А это означает, что тебе гарантированы часы, дни или недели невыносимой боли и страданий.
Росчек бог боли воплоти. Он питается болью и страданьями людей, и ему плевать какого возраста человек. Он и двое громил отводят людей в самые глубины подвалов кремля и делает там с ними всё, абсолютно всё, что захотят. И даже если человек расколется, выдаст ему всю информацию, Росчек продолжит мучать его, чтобы ещё что-нибудь выпытать, или просто для удовольствия.
Росчек один из немногих людей, по-настоящему верных царю. Нет, он даже фанатично верен царю, и его подопечные так же фанатики. Поверьте мне друзья мои, в НРИ не было мятежей только благодаря Росчеку и страху перед ним.
Молись Степан, и ты молись Жекан, чтобы никогда не попасть в лапы Росчека. Лично бы я, лучше бы попал в пыточную «Чистых», чем в подвалы кремля, в руки этого психопата.
-Центнер ты уже тридцать лет тут сидишь. Этот Росчек наверное уже сдох.- Сказал Жекан и расколол большой камень на две половины.
-Нет,… он не мёртв.- Из-неоткуда появился Егерь. Он был совершенно трезв, хотя час назад был готов помирать от переизбытка алкоголя в крови.- Один из надзирателей рассказывал мне, как всего четыре месяца назад осудили генерала Манилова. Перед этим с ним поработал Росчек. Он обливал руки генерала кипятком и отрезал маленькие куски кожи на спине и плечах. На следующий день после суда генерал повесился. Он не мог заснуть из-за боли в спине и плечах.
-Чего пришёл?- Спросил Центнер.
-Мне приказано следить за вами.
-А как ты умудрился протрезветь за час? Ты ведь почти в говно нажрался?- Спросил Степан на минутку присев.
-Отвар из «селёзы» и корня «старовижи».- Ответил Егерь, закурив трубку.- Моментально выводит алкоголь и другие токсины из организма.
Селёзы растёт в этих краях не меньше чем грибов. Селёза- это цветок с зелёными, овальными лепестками и толстым стеблем. Цветочек этот, известен своим тонизирующим эффектом.
Старовижи- это маленькие голубоватые грибочки, растущие на стволах мёртвых, старинных деревьев.
Отвар из селёзы и старовижи очень жёсткий. Принимать его надо с умом и в небольших количествах.
При принятии отвара для человека начинаются десять минут ада. Через минуту после приёма, начнётся понос, неконтролируемое мочеиспускание, а так же неконтролируемое потовыделение, слёзовыделение и слюновыделение.
Все эти страдания с лихвой окупаются отменным самочувствием после истечения десяти минут.
-Разведчики прибыли!- Крикнул пулемётчик на башне.
Из леса, с востока вышли пять бойцов в костюмах «леший», надетых поверх дорогих, лёгких ОЗК.
Разведчики вели с трудом передвигающегося языка. Ему вкололи лёгкого наркотика, чтобы не рыпался.
Без наркотиков языка в орде не взять. Там на востоке живут не люди. Учёные называют их «Хомо новус». Типа следующая ступень эволюции человека. Солдаты же крепостей называют этих тварей просто «орки». Они взяли это название из многочисленных сказок старого мира.
Орки твари очень сильно похожие на людей. Кожа у них того же цвета. Телосложение коренастое. Руки, в особенности запястья здоровенные. Глаза чёрные. Вместо зубов клыки. Носы крючковатые.
Чувствительность к ядам у орков понижена, как и к кислоте. Они на протяжении пятнадцати минут могут дышать воздухом леса, без каких-либо последствий.
Сила у орков как у двух или трёх человек. Скорость бега поменьше, чем у человека, но зато выносливость гораздо больше.
Орки солдаты носят чёрную форму, с длинным, чёрным мехом на вороте, а так же коротким мехом на плечах и локтях, крепкой кольчугой, латами, из толстых кусков металла и обилием ремней.
Противогазы у орков воинов похожи на морды ворон, как и забрала у шлемов.
Броня у орков делается из множества кусков металла разных размеров, скреплённых ремнями и очень крепкими шнурками.
Волосы орки пытаются не стричь. В них якобы скрывается их невероятная сила. В кулаках у орков мужество. Мудрость у них в клыках. Ярость в глотке. А пощады у них нет.
Язык у орков очень забавный. Непонятно почему им не понравился русский или какой-либо другой европейский язык.
Вместо слова «привет» они говорят «клджан». Вместо «убить» «шёднь».
Исследователи недолго бились с расшифровкой их языка. Всё оказалось очень просто.
Для понятия языка орков нужно написать буквы русского алфавита вот так:
А-б-в-г-д
Е-ё-ж-з-и
Й-к-л-м-н
О-п-р-с-т
У-ф-х-ч
Ш-щ-ъ-ы
Ь-э-ю-я

То есть их просто нужно переписать из алфавита таким вот образом, кроме буквы «Ц».
Дальше, всё ещё проще. Если в слове попадётся  буква «А» её нужно заменить буквой «Е» и наоборот. Если попадётся «Й», то нужно заменить её «О» и наоборот. «У» на «Ш» и «Ш» на «У». Буквы с самой нижней строчки менять нельзя. Они неизменны. 
Таким образом, из некоторых русских слов практически всегда получается полная белиберда, а иногда очень смешная белиберда. Но оркам видимо на это плевать с очень высокой колокольни. Им и такой язык по душе. Они наверняка с ним мучаются, но из-за своего упрямства менять его они не желают.
Пленника завели в крепость. Больше Степан его не видел, но зато слышал. Он кричал слово «шёлюипн», что означало «ублюдки».
Через час «добровольцев» отправили есть. Сегодня на обед были макароны с котлетами.
Уставшие люди хвалили повара как могли.
После обеда «добровольцев» отправили работать.
Степану поручили колоть дрова. Во время этой работёнки он даже умудрился отдохнуть. Всё же колоть дрова полегче, чем колоть каменную породу.
Прошумел выстрел.
Степан дёрнулся.
Из жилища командующего крепости выволокли труп орка и вынесли за пределы крепости.
Послышался лай. Это Шарик прибежал.
Степан наклонился к нему и погладил. Он не видел пса целые сутки. Скорей всего он на псарне охмурял самочек.
Времени играть с Шариком, у Степана не было, так что он продолжил колоть дрова.
Пришлось это делать Степану недолго. Зашумел барабан. Общее построение.
Все собрались в одном месте примерно через пять минут.
Командующий вышел из жилища. По лицу его было видно, что он волновался.
-Господа надзиратели и «добровольцы»! Враг вновь собрал свои силы в кулак, для нанесения нам удара! По данным полученным от языка, противник нападёт примерно через двое суток! На протяжении недели вы все должны быть предельно бдительны! Любые работы будут отменены! В особенности работы за пределами крепости! Всё, расходитесь!
«Добровольцев» загнали в барак. Надзиратели же начали готовить крепость к обороне.
Возле виселицы были поставлены крупнокалиберные миномёты. На башнях установили более мощные пулемёты и огнемёты.
Надзирателям, вместо пистолетов-пулемётов, выдали автоматы и ручные пулемёты.
У надзирателей ручные пулемёты РПХ. Он почти полная копия автомата АХ-1. Отличается он от автомата, более длинным стволом, сошками, магазином на пятьдесят патронов, или барабаном на семьдесят пять патронов. Ещё у РПХ над цевьём есть ручка для более удобной переноски пулемёта.
В крепости воцарилась тишина. Были слышны лишь лай собак и ржание лошадей.

***

Крепости настолько эффективны все эти годы не из-за своего расположения, толщены стен или храбрости воинов засевших в крепости. Нет, всё намного проще.
В эффективности крепостей виновата сама орда, точнее её военная доктрина. Войска орды не могут оставить за собой не тронутое поселение людей. Они могут окружить поселение, осадить его, но оставить целым и невредимым не могут.
Ещё крепостям помогают минные поля, расположенные между крепостями.
Расположены кстати крепости в двух километрах друг от друга. Они очень старинные. Их строили ещё во время войны с лесом, по ещё более древним технологиям. Не из железобетона, а из обычного камня.
Достроить их не успели, как и использовать нормально. Всех защитников перебило зверьё.
Люди вспомнили о крепостях только когда орда начала нападать на селения.
Крепости достроили. Деревья вокруг них повырубили. Пни и корни облили едкими веществами и закапали.               
Так и стоят крепости, крепкие, могучие и непоколебимые.
За десятки лет, лишь пять раз крепости пали и каждый раз их быстро отбивали, а по некоторым не очень достоверным источникам даже ходили мстить орде. Выжигали их ближайшие селения небольшими силами. Истребляли населения этих поселений, и вырезали весь скот. А под конец устраивали фейерверк, чтобы уж точно вся орда узнала, что к людям лучше не соваться, а не то, они придут вновь, и вновь прольются реки крови.
Как уже было сказано это не достоверный факт. Ведь орда досихпор нападает на крепости. Не это ли доказательство того, что люди не ходят на земли орды проливать кровь? Нет. Орки ведь беспощадные машины для убийства. И смерть их сородичей, лишь лишний повод поубивать людей.
Да и без помощи орков человечество скоро загнётся. После великой бойни, не было спокойных лет в новейшей истории человечества.
Первые десятилетия царствования леса, люди сотнями, а то и тысячами умирали от вредоносных паров и выделений леса. Десятки эпидемий прожило человечество за последние сто лет, и как минимум шесть из них были в первые тридцать лет царствования леса.
Ещё в первые десятилетия люди гибли от голода. Старая скотина почти вымерла, до армейских припасов тушёнки и сухпойка было добраться почти нереально. А приручить мутировавшую живность тогда ещё не успели. Как и не успели изучить новые, грибы, ягоды и другие богатства лестные.
Вот видишь, кажется, подосиновик лежит. Принесёшь его домой, пожаришь, съешь и умрёшь, потому-что не подосиновик это был.
  В годы пятидесятые, когда человечество оправилось от испытаний леса, начались мелкие конфликты. Почти со всей Европы, много каких людей пришло на территорию матушки России, да и в самой России много кого родилось перед войной с лесом и после неё. И вот так получилось, что ненавидели эти люди друг друга, и оружие у них было в руках. И начали они войны, мелкие конфликты, геноциды не затихающие досихпор.
К лесу человек привык, приспособился, а вот к себе самому приспособится так и не смог, а ведь времени у него было сколько. Тысячелетия люди живут на этом свете бок о бок, да так и умирают друг от друга в больших количествах, чем от самой страшной проказы и самого ужасного зверя.
И сейчас люди готовятся проливать кровь, но к счастью не других людей.
Надзиратели надели бронежилеты из коричневой кожи и шлемы покрытые кожей того же цвета. Шлемы были похожи на шлемы легионеров древнего Рима, только эти шлемы были сделаны из более толстых кусков металла.
«Добровольцы» всё сидели в бараках. Дождь так же колотил по крышам строений.
Степан гладил Шарика и думал о будущем. Жекан спал. Егерь вообще где-то пропадал. Центнер в карты играл, скрывал свой страх, как и остальные.
Эти люди видели, а возможно и сражались с самыми жестокими людьми на землях людей, встречали самых ужасающих тварей лесных. По опыту они могут дать фору самому лучшему разведчику или спецназовцу любого государства. Но вот только против орды их опыт ничто. Орда - это особая структура. Это громадный поток из сотен злющих, жестоких существ, способных на такое самопожертвование во имя общей победы, что даже человеку, на чьём счету тысячи великих героев, не постичь подобного.
Орда завалит пулемётную точку трупами. Орда пройдётся по минному полю, потеряв десятки орков, но, не потеряв и капли мужества, злобы и жажды человеческой смерти.
Зашумел барабан. Тревога!
«Добровольцы» выбежали из барака. Им выдали карабины Юдинова, патроны на три перезарядки и отправили на стены.
Из лесной чащи, в небо взмывали сигнальные ракеты, взрывающиеся и превращающиеся в чёрные облака.
В лесной тьме послышался рёв сотен глоток, не заглушаемый кожей противогазов.
-Лавьна! Пйрдна! Вздна! Штдынйвеоча-а-а-а!!! (Режьте! Колите! Жгите! Уничтожайте!!!)- Донеслось из леса. Вновь всех оглушил рёв.
-Штурмовики!- Крикнул надзиратель за пулемётом.
Из леса хлынула волна орков с полуавтоматическими, магазинными винтовками, похожими на винчестер.
К стенам крепости летели пули, гранаты от ручных гранатомётов и ядра пушек.
Горящая жидкость лилась на землю и орков литрами. Свинец килограммами летел в орков и рвал их тела. А тем было мало. Они бежали по кишкам своих собратьев, а вскоре пытались собрать свои.
Ядра от пушек орков врезались в стены и застревали в них. Слишком маленькие были ядра для этих стен.
Патроны у «добровольцев» кончались быстро. Надзиратели, носящие патроны не успевали ко всем.
Миномётчики крепости стреляли в лесную чащу, пытались убить как можно больше орков, до того как они выйдут на свет. Но это не помогало.
Рядом со Степаном погибло пять человек. Было не понять, были это надзиратели или «добровольцы». Сейчас все равны. Каждый не смотря на свои звания и статус, может погибнуть от пули. Целые империи рушились от одной пули. Кровопролитные войны начинались из-за одной пули.
Непочиненная башня снова рухнула наполовину, похоронив под своими камнями десяток человек и создав сильный пожар из-за топлива огнемётов.
Вдруг всё прекратилось. Воцарилась ужасающая тишина. Лишь редкие стоны и крики разрушали иллюзию тишины и секундного спокойствия.
Санитары стали быстро тащить раненых в лазарет. Сегодня кому-то точно отпилят руки и ноги. Соберут их в вёдра и отнесут в лес. Если конечно будит, кому пилить, собирать и нести.
-Вырадки… поганые. – Сказал «доброволец» стоящий рядом со Степаном. Этот боец умирал. Он стоял, согнувшись, и держался за живот. Через секунду он упал со стены спиной вперёд, на мокрую землю.
-Чего расслабились бойцы?! Это была всего лишь разведка боем!- Говорил идущий вдоль бойцов командующий, не обращающий внимания, на трупы и кровь.- Так что приготовьте свои тушки! Сейчас враг снова попрёт!
Опять взревела орда.
-Тяжёлая пехота!- Крикнул снайпер.
Из леса выбежали орки, увешанные тяжёлой бронёй. У них в руках были ручные пулемёты с барабанами наверху ствола и водной системой охлаждения.
Первый же выстрел Степана не произошёл. Как назло оружие его заклинило. Он присел на калено и стал пытаться разобраться с проблемой, пока люди вокруг него стреляли и умирали.
Степан избавился от проблемы быстро. Годы в разведке давали о себе знать.
Встать Степан не успел. Рядом с ним, на окровавленный камень, приземлился взрывпакет, с почти догоревшим фитилём.
Единственное, что успел сделать Степан, спрыгнуть со стены на крышу барака.
Прошумел разрывающий ушные перепонки взрыв. Небольшая часть стены рухнула. Остальная же стена чудом осталась стоять.
От взрыва погибло много людей.  Но это было ещё не всё.
Взрывпакеты кидали всадники, выехавшие из леса чуть позже пехоты. Они стали кружить вокруг крепости, стрелять и кидать гранаты с взрывпакетами.
Один особо сильный всадник кинул взрывпакет так сильно, что тот долетел до виселицы. От взрыва виселица разлетелась в щепки и убила ими почти всех миномётчиков.
Взорвался барак. К счастью Степана на нём уже не было. Он поднялся обратна на стену, влез на изуродованную северную башню и встал за станковый пулемёт.
Взрывы уже гремели не реже чем выстрелы. От них грязные брызги взлетали выше башен. Столовую разворотило. Жилище командующего загорелось, и огонь от него уже переходил на казарму.
Шарик спрятался под обломками барака. Другая живность бегала по двору крепости, и умирало, потому-что выбраться из этого ада попросту невозможно.
Патроны в пулемёте закончились. Времени перезаряжать, не было, поэтому Степан подбежал к огнемёту, оттолкнул от него труп и начал поливать огнём маршрут конницы.
Степан был сам на себя не похож. Он был весь растрёпанный, чёрно-красный и с выражением лица обезумевшего от злости человека.
Топливо кончилось. Ну и ничего, рядом ещё лежал ручной пулемёт. Степан взял его и отлетел назад. Перед ним, в зубец башни попала граната от гранатомёта. Зубец раскололся на много кусков, часть из которых порвала Степану одежду и впилась в кожу.
В ушах зазвенело. Ужасные звуки боя стали сильно приглушёнными. Степан лишь слышал, как адреналин и гнев напевали ему хором песенку о том, что ему надо вставать. Тело Степана подчинилось адреналину и гневу, хотя разум Степана ничего не понимал.
Степан автоматически взял пулемёт, встал и продолжил бой.
Враг так и не смог прорваться в крепость. Поляна вокруг крепости была завалена трупами.
За пятнадцать минут боя, погибло очень много людей и орков. Строения в крепости горели. Из живности остался Шарик, пара лошадей и жирный хряк, завалившийся на покрасневшую грязь.
Люди пережили этот бой. Не победили в этом бою, а именно выжили. К их величайшему сожалению, это был ещё не конец. Это был лишь первый акт кровавой пьесы.

***

Люди собрались на складе. Они стали есть, пить и залечивать раны.
Для единственного выжившего санитара было много работу. В дальнем углу помещения он повесил занавеску из плотной ткани, перенёс туда стол, возле которого когда-то пил Егерь и переоделся. Он надел передник мясника, перчатки и повязку на лицо.
Двое бойцов стали держать пациентов, а санитар стал их резать. Крики пациентов сводили сума. Современная анестезия была слишком слаба, чтобы помочь вытерпеть подобную боль.
Пустой деревянный ящик заполнялся отрезанными кусками плоти, частями рук и ног, осколками пуль и гранат.
Не все пациенты доживали до конца операций. Не все пациенты доживали даже до начала операции.
Переполненное кровью ведёрко вынесли на улицу. Вскоре пришлось выносить ведро с мочой и калом.
Люди стали выглядеть все как один. Все грязные, рваные и молящиеся. Уже было не понять, кто из них «доброволец», а кто надзиратель. Все одинаково сегодня наложили в штаны.
Они сегодня пережили не просто обычный бой очередной войны, а бойню, которую по каким-то странным и не понятным для этих людей причинам называют боем.
Бой - это ведь когда одна из сторон, или обе стороны с начала столкновения и до его конца следуют какой-то тактике и стратегии. А бойня – это когда все планы забываются, тактика и стратегия перестают существовать как понятия. Бой перерастает в бойню, когда солдаты обоих сторон не понимают что делают. Когда они просто стреляют во все стороны, убивают кого-то, доходят до того состояния, когда уже готов на всё, лишь бы не выжить, а лишь бы разодрать глотку ближайшему врагу.
Сегодня почти каждый боец пережил подобный приступ ярости. Кого-то он погубил, а кому-то спас жизнь. Те же кто не пережил подобный приступ, скорей всего переживали приступ животного страха и недержания мочи в организме.
Повар готовил на печке буржуйке картошку с тушёнкой. Его левая рука была перевязана. Пуля порезала ему руку от запястья, до локтя.
Егерь сидел возле «операционной». Рядом с ним присел боец с бинтами, бутылкой спирта и раскалённым ножом в руках. Средний палец на руке Егеря был оторван. Он висел на куске плоти и кожи.
Боец дал Егерю выпить спирту. Егерь выпил и закусил палочку, чтобы язык не откусить от боли. Боец взялся за висящий палец и резко оторвал его. Егерь до скрипа сжал палку в зубах. Глаза у него заслезились.
Боец взял нож и прислонил его к кровоточащей ране. Егерь выронил палку и закричал на весь склад. Остальные действия бойца были уже не болезненны.
Жекан помогал санитару. Давал ему нужные инструменты и осторожно вытирал намокший лоб.
Центнер валялся в грязи, снаружи. Его разорвало надвое.
Командующий сейчас переживал операцию.
Санитар копался у него в животе, пытался вынуть осколок пули. Осколок был не единственной проблемой командующего. Ему оторвало правую ступню и сильно покорёжило левую. На ней остались лишь большой палиц и мизинец. Но и это ещё не всё. Командующему выжгло глаза и кожу вокруг них. Нос стал похож на кривой, чёрный уголёк.
Степан же сидел на ящике, среди смертельно уставших, но не спящих бойцов и гладил грязного Шарика. Степан почти ничего не слышал, хотя сейчас он слышит куда лучше, чем раньше. Ему вынули из кожи груди куски камня и забинтовали. Ещё Степану забинтовали кровоточащий подбородок, лоб и изодранные, нашпигованные занозами запястья.
Рядом с ним боец подсчитывал патроны. Насколько слышал Степан, насчитал он уже пятьсот сорок семь штук.
-****ь…никогда такого не было. Пять лет я в этой проклятой крепости служу и никогда такого не видел.- Говорил мужик, сидящий на полу, напротив Степана.
-Это был «большой поход». Орда только пару раз такое проводила, и каждый раз крепости пали.- Сказал второй мужик, сидящий рядом с первым.
-Т… тогда… мы должны сваливать отсюда!- Запаниковал первый.
-Успокойся. Куда ты бежать, то собрался? К «Чистым»? Они тебя с распростёртыми объятьями примут с твоей-то черепушкой.- Последнее предложение, второй мужик сказал с широкой улыбкой.- А потом вздёрнут.
-Тогда нужно позвать на помощь!
-Нужно, но вот как? Голубятня то, сгорела, вместе со всеми голубями.
-Сука…- Первый расплакался от безнадёги. Нервы сдали у мужика. Друг сегодня у него погиб. Друга ранили, первый этот пытался его поднять, и вдруг другу голову камнем расплющило, мозги с грязью смешались,… в общем, мерзко было.
У Степана руки затряслись. Он вспомнил, как стрелял из пулемёта. Степан давно не бывал в подобном бою и боялся оказаться в нём вновь.
Крики командующего прекратились. Неужели умер? Нет, вырубился. Санитар забинтовал его раны и отнёс на раскладушку. Командующий будит жить и постоянно думать о скорейшей смерти, ведь, то, что его ждёт жизнью ни как нельзя назвать. Каждый день будит для него адам. Теперь командующий не сможет сам даже сходить в туалет. И может быть через месяц, или через два, а может и через полгода, он возьмёт револьвер и покончит со своими мучениями. И боги заберут его в солнечный город как мученика.
У санитара новый пациент. У этого нет обеих ног и левой руки, а спина нашпигована кусками древесины. Этот боец один из миномётчиков стоявших рядом с виселицей.
Снова крик. Он никогда не закончится.

***

Повар всем раздал еды. На этот раз еда у него получилась не очень. Повар слишком устал, чтобы делать вкусную еду. Он лёг спать и проспал до шума барабана.
Все кто мог, выбежали на улицу и заняли позиции на стенах.
На месте разрушенных восточных ворот накидали обломков камня, таким образом, сделав баррикаду, и установили пулемёт. Посередине двора снова установили миномёты, а так же во дворе установили три пулемёта, на тот случай если враг залезет на стены или прорвётся во двор.
Степан поднялся на башню.
Над лесом вновь разрывались сигнальные ракеты.
В лесу раздавалась боевая песня.
Вдруг прошумел оглушительный рёв, подул слабый, вонючий ветерок. Затряслась земля. Люди поняли, кто на них идёт. Медведь.
Он выскочил из леса весь в броне. Огромный ужасный монстр встал на дыбы и заревел. Люди не стреляли. Они стояли в оцепенении, до тех пор, пока медведь не побежал на крепость.
Медведь был старым, а значит самым большим, злобным и опасным. Стрельба лишь злила его. Даже крупнокалиберные пулемёты не могли пробить броню медведя, а если уж получалось попасть меж листов брони, то это наносило твари незначительный урон.
  Монстр врезался в каменную стену крепости и та накренилась.
Бойцы на башнях стали поливать медведя огнём из огнемётов. Медведь горел так же прекрасно, как и любой живое существо. Его кожа пузырилась, чернела и плавилась. Шерсть же дымила лучше резины.
Медведь разозлился, насколько только мог и обрушил стену. Шесть человек погибли. Дальше должна была начаться бойня, но один миномёт всё же смог попасть в чудовище. Спину и броню на ней разорвало на множество кусков. Стал отлично виден позвоночник медведя. Он у него крепкий. На землю вывелись литры крови. 
Биться дальше медведь не стал. Он убежал умирать в лес.   
Орки тем временем уже подбегали к крепости со всех сторон. В их руках были лестницы, крюки и треклятые взрывпакеты.
Защитникам крепости не давали высунуться из-за укрытия ураганным огнём, от которого стены крепости становились всё тоньше и тоньше.
Полетели взрывпакеты, и вновь воцарился ад. Смерть за смертью, и за этими двумя смертями ещё десятки смертей.
Миномёты замолчали, пулемёты замолчали. Враг полез на стены. Редкие выстрелы убивали парочку орков, но этого было не достаточно.
У защитников крепости в ход пошли гранаты и бутылки с горючей смесью, но ненадолго, ведь потом в кровавую игру вошли ножи, лопаты, штыки, кулаки, зубы, камни и всё остальное, чем можно было убить в ближнем бою.
Картечь разрывала тела, приклады проламывали черепушки, орочьи топоры отрубали головы.
Наконец на северной стене почти не осталось людей.
Егерь встал за уцелевший пулемёт, стоящий посреди двора и начал стрелять. Всего через семь секунд на стене остались лишь трупы и те, кому суждено через минуту стать трупами.
Орки не берегли живую силу. С их, рождаемостью и скоростью роста, они могут продолжать этот бой неделю.
Ну, вот и пулемёт Егеря затих.
Враг прорвался в крепость через разрушенные ворота, и началась настоящая мясорубка.
Степан не успевал подбирать оружие. Он моментально тратил все патроны в обойме.
Степана прикрывал Шарик. Пёс запрыгивал на орков и перегрызал им глотки.
Жекан отстреливался, бил врагов лопатой. Это удавалось ему делать не долго. Его вырубили и кинули на землю.
Егерь размахивал пулемётом словно дубиной, но, как и Жекан, не долго. Его так же вырубили.
Вырубили, всех кто выжил, а выжило совсем не много. За свою храбрость и стойкость они должны стать трофеями и рабами.

***

На складе шумели, выстрели. Один за другим умирали раненые и беззащитные защитники крепости.
Тех, кто сражался дольше всех, поставили в одну шеренгу и заставили встать на колени.
Среди этих семнадцати храбрецов были Степан, Жекан, Егерь и даже маленький повар.  Повар кстати бился не хуже бойцов с нормальным ростом. Вначале он разносил патроны, а потом, когда враг прорвался в крепость, взял ППТ, залёг в руинах барака и стал убивать. Орки хотели убить его, но увидев, какого он роста, решили пожалеть. Он показался им забавным.
Через ворота во двор крепости, на здоровенном коне въехал главный орк. Его броня была украшена человеческими зубами и мелкими драгоценными камнями красного цвета. На броне в области груди белой краской были нарисованы два ворона. На поясе орка весели два одноручных топора, а возле пряжки весела кобура с трофейным револьвером сорок первого калибра.
Орки встали на одно калено и опустили головы. Их командир слез с коня и снял рогатый шлем, а потом бросил его в руки одному из подчинённых. После орк снял противогаз, и люди увидели его уродливое лицо.
Когда-то давно в нижнюю губу и широкий подбородок вошло лезвие топора. Из-за этого теперь у орка ровно по центру губы и подбородка красуется омерзительный рубец. Трёх нижних передних зубов у орка нет. Вражий топор раскрошил их. Рубец окружает пышная, грязная и мокрая борода. Воинственное и жёсткое как камень лицо немного скрывают длинные волосы, некоторые из которых прилипли ко лбу и щекам. На затылке волосы были свиты в пять кос. Брови у орка густые и вскоре готовящиеся воссоединится. Всё лицо орка покрывают шрамы разной давности и размеров. На левой щеке у орка имеются два особых глубоких рубца, которые вместе образуют икс.
Орк подошёл к людям и стал смотреть на них с презрением. Вблизи он казался просто огромным. На грудь выше любого стоящего в толпе орка.
-Люди… вы жалки, но вы долго продержались против нас. Поэтому с этого дня вы наши рабы и трофеи. По прибытию в наше поселение, вы будите, обрезаны и обриты. Вы не сможете больше плодить вырадков и говорить.- Сказал грозно орк человеческим языком. Потом он повернулся к толпе и заговорил по орочьи.- Лшёдеа зйрйжч ийърчс рюидупус (Рубите головы дохлым людишкам)!
-Сч теурд д пйсутиоюфазй (Мы нашли их командующего)!- Из склада вышли два орка. Они тащили полуживого командующего крепости.
Главный орк засмеялся.
-Ынй м тдс иарень (Что с ним делать)?- Спросил орк солдат у командира.
-Д асш зйрйжш ийрйо (И ему голову долой).- Сказал командир орков и провёл когтистым большим пальцем правой руки по своему горлу.
Орк солдат взял топор и срубил голову командующему крепости одним ударом. Командующий лишь успел произнести проклятье и вскрикнуть.
Егерь разозлился и попытался подняться на ноги. Его остановили ударом в голову обухом топора.
Командир орков поднял голову командующего. Её левая половина была испачкана багровой грязью.
Орк достал из сапога большой нож и начал срезать с головы командующего кожу и плоть.
Одного из пленников вырвало.
Степан с трудом сдержал рвоту в себе.
Кожа и плоть упали в грязь. За ними кусочки глаз.
Командир орков бросил голову подчинённому и тот положил голову в мешок, прикреплённый к седлу лошади командира.
Голова командующего крепости один из самых почётных трофеев у орков.
С мёртвых солдат людей были срезаны головы и привязаны к поясам отрезавших их орков.
На пленников надели специальные костюмы похожие на скафандры, скреплённые вместе крепкими цепями. Повара посадили в специальный ящик, в который орки обычно сажают мелких животных. 
Пленников поведут за горы, на восток.
Когда их вывели из крепости, Степан увидел огромную гору из трупов орков. Это такие похороны у орков. Они отдают тела мёртвых своим богам. Этих богов к горящей крепости налетели полчища. Чёрные, мерзкие, огромные вороны стали клевать тела орков. Человеческие трупы они не ели. Человеческие трупы орки закрыли в крепости, чтобы они сгорели и их не смогли съесть боги, таким образом, забрав души погибших в «Лео» (Рай).
По мнению орков, любой человек не достоин, попасть «Лео». Разве что в качестве рабов. Для этого, кстати, орки и собирают человеческие головы. По их верованию душа находится в голове, а это значит, если орк соберёт двадцать человеческих голов, то их хозяева будут служить ему в «Лео».
Тьма покрыла орков и людей. Они вошли в лес. Оркам свет не нужен. Они в темноте отлично видят.
Степан стал молить богов людей, чтобы они дали ему сил на побег, но его никто не слышал. На землях орды они бессильны.