Записки охотника. Первый дневник. 1983 год

      Сегодня, 10-го января 1983 года  был осуществлен запуск первоклассной машины с космодрома Н. В составе экипажа – Николай Николаевич Т. и Владимир Михайлович П. После длительного перелета (60 минут 00 секунд) экипаж благополучно приземлился в вершине речки Тайлашки, где предстоит работать 56 суток на земной орбите. Все системы (28 к. 16 к.) работают без осечки, самочувствие экипажа отличное. Экипажу предстоит выполнить много разных экспериментов. По программе предстоит добыть 20 соболей и 100 белок. Этим самым экипаж внесет большой вклад в дальнейшее развитие родного КоопЗверЬПромХоза. И выполнит задание Организации, Партии и Правительства.     Руководитель полета М.В. Адоховский.

11 января.
      Очень теплая погода, подъема нет, топит в колено. Иду на восток, в сторону речки Поделги. Пройдя кое - кое - как 18 км, мною было обнаружено два старых маяка соболя. Судя по сегодняшнему дню, можно сказать, что мы уже добыли, да и неплохо! Да, чуть не забыл, видел след мыша и одного дятла, который по всей вероятности подохнет от голода. И видал еще один след, правда, уже  занесенный, прошла на север росомаха. А белки, по моему предположению, еще в ноябре передохли от голода. Тайга не плохая, но пустая – п у с т ы н я.

12 января.
       Небольшой поход на север. На протяжении 10 км был обнаружен чуть заметный маяк соболя, который по всей вероятности подох от голода. Видел кедровку, которая тоже готовилась в члены КП. Второй след, правда, попался свежий и довелось, с божьей помощью, увидеть соболя – пришлось взять грех на душу. Дойдя до Лымбельки было такое ощущение – я как будто шел по пустыне, тайга пустая. Что делать дальше – голод покажет, может долго не придется мучиться.

13 января.(С наступающим 1983 г.!)

       Иду на юг. Тоже дохлый номер. В 6-м км живет один соболь. Добыл одну копалуху. Ну, хоть этот день обошелся без «Семёна». Погода стоит теплая, подъема совершенно нет. Завтра, похоже, что залягу на сутки спать, чтоб не терять зря энергию, потому, что сил уже ходить больше нет. А жить еще 51 сутки. Как вспомнишь, так прокалывает осердие.

14 января.
       Ходил на восток. Нашел тригопункт, стоит на кромке поньжи, и обнаружил еще одного соболя?
       Перешел Поделгу до поньжи, пересек дорогу или профиль, но буровой не обнаружил. Но она где-то рядом, потому что я почти пересек 81 квартал, в котором она стоит.

15 января.
      Снова иду на восток искать буровую, она от тригопункта где-то в 3-х км, в 82 квартале. Буровую не обнаружил, потому что точно не знаю, где она. На обратном пути добыл страм-крота, а соболей нет, хоть ревом реви. Если дело и дальше так пойдет, то у меня есть капроновая веревка. А вышку я уже присмотрел.
       И у Николая Николаевича тоже такое настроение.

16 января.
       День посвятил юго-восточной стороне. На расстоянии 8-10 км. живет еще один соболь. Прошел и болотом, и кедрачом, и гарью – картина одна и та же – соболя очень мало, нет почти. Вроде бегают между гарью и кедрачом. Но очень и очень реденько.

17 января.
       Сегодня ходил по гари в восток. Чуть заметные маяки одного соболя. Свежих уже давно я не вижу следов.. Походил до обеда, захотел жрать и спать. Пришел в час дня, попил чай и лег до утра спать. Лучше спать, чем охотиться. Как говорит Ч. Гаврил. А что? Он глаголит истину.

18 января.
      Сегодня гоняли ночной след самочки с Николаем Николаевичем. Догнали, залезла в страшный баромбас. Николай вырубил стяг и начал ее выживать. Ничего с этим у нас не получилось. И только в другом месте добыли самочку голую, но здесь я не причем, грех на душу взял Николай.

19 января.
       Поход с Николаем на буровую. Стоит почти на границе с Тюменью на краю поньжи, на профиле. На протяжении 15 км если живет 2 соболя, то хорошо. На то похоже, что и последние уйдут. Идут вроде на восток. А где у востока конец – неизвестно. Их гнать не хватит духу,  даже в один конец.

20 января.
       Смотрели тайгу. Я ходил в Тюмень на север, нашел второй номер буровой. А соболя редко где увидишь маяк, и то – старый. Белки вообще нет – или лежит, или сдохла. Птицы тоже нет: за 10 дней охоты я добыл 1 копалуху, 1 рябчика и 2 кедровки. Капканы ставить нет приманки. И нету зверька, чтобы на них ставить.

21 января.
      Идем обратно в палатку с Н. Н. Т. отъедаться. Добыл одну белку, шурнул. И добыл пару соболей в капканы. С утра до вечера идет снег, это беда – завалит капканы. А у меня их стоит «1» штука.

22 января.
       Идем с Николой по избушкам за нартой и бензином. На расстоянии 22 км видели три соболиных следа, добыли одного соболя. Хотели добыть белку – не могли найти. Нашли 2 гойна, Никола смахнул пол мыса тайги, а белки так и не нашел. Стрелили 2 глухаря, один из них был папа токовик в звании фельдмаршала. Мы решили его не есть, потому что у нас не хватит дров, чтобы его сварить. Пустим на приманку.

23 января.
       Идем обратно, но идти плохо – снегу упало с четверть. Дорога показалась адской. Подъема нет, тонешь в колено. Да еще идет снег противный как дождь, все вымокли – то ли от снега, то ли от пота. На обратном пути видали 1 след соболя и след мыша, которого он и съел. Не дошли до палатки с километр, ночевали, потому что не хватило одюгу.

24 января.
       Ходил проверять капканы, вернее обтрясать снег с них. За двое суток упало 25 см снега, и поэтому я едва нашел капканы. Снова поставил. На сей раз с крышками. Весь день шел страшный снег и дул сильный ветер. Казалось, что случилась катастрофа. Как бомбы падала вокруг кухта, и от этого становилось темно и страшно. Чудом остался жив.

25 января.
       Переяновка на 15 см. Иду гонять. Соболей. Гонял целый день двух котов. Видел обоих на глаза, но,  увы! Тонешь в колено, а соболя как норки не прыгают, а катятся, да так быстро, что догнать их не хватает одюгу. Едва хватило духу дойти до палатки. А лучше спать, чем гонять, как говорил Гаврил.

26 января.

       Идем с нартой на буровую с Николой. Мороз. Лыжи катятся так, как будто на голицах по песку. Ну, а нарта катится – нет слов. Никола управлял нартой, как будто космическим кораблем. Итак, к 6 часам вечера 16 км были покорены. Мы достигли буровой. Едва дотащили нарту с грузом и свои собственные кости. В нарте был следующий груз: Дружба, 2 ружья, 15 булок хлеба, 4 кг сахара, 5 кг риса, капканы 50 штук, рюкзак приманки, два глухаря, два рюкзака,  2 обмета, 2 топора, 2 спальника.

27 января.
       Иду на второй номер ставить капканы. Мороз, лыжи совсем не катятся. Кажется, что я их одел наоборот. Дойдя до буровой, я не поставил ни одного  капкана. Потому что я не увидел ни одного соболиного следа – или ушел, или лежит. Скорее всего его вообще нет. Едва-едва я дошел обратно. Добыл одну копалуху. Что делать остальные дни – не придам ума.

28 января.
       Ходил с буровой по Поделге, хотел поставить капканы, или погонять. Не поставил,  не погонял, потому что нечего гонять. Ни свежего, ни старых маяков я не обнаружил. Не может быть, чтобы так долго лежали. Стоит мороз, лыжи катаются, как «выдрии». Добыл одного косача, чтобы не сдохнуть с голода, и так ни с чем пришел на буровую. Уже какой день я приношу обратно рюкзак с капканами.
      А у Николы дела маленько получше. Он поставил 3 капкана, только на кого, я так и не пойму, может так, чтобы не нести их обратно. И принес соболя, вернее голову с лапами и хвост. И говорит, вот так нужно стрелять, один выстрел – и два соболя, а кишки, говорит, я не нашел куда улетели. И добыл одного страм-крота.

29 января.
       С Николой ходили ставить капканы. Соболи редко-редко. Не знаем даже, даст ли это толку или нет (капканы). Добыли 1 глухаря и копалуху. Теперь хоть не сдохнем с голоду. А то нам казалось и снилось, что мы с ним обречены на голодную смерть.

30 января.
       Пошли проследить лосей. Проследив немного, до нас дошло, что это не лоси, а олени. А этот страм разве скрадешь? А догонять у нас не хватит духу. Курс олени держат на болота между Ванжилем и Поделгой. Идут по тайге хорошо, тонут всего с четверть, едят мох с деревьев. Их где-то 10 штук.
       В 4 часа дня погнали след соболя, думали, что скоро ляжет, а он пошел в ночь. И так ни с чем пришли в 8 часов на буровую.

31 января.
      Идем с Николой в палатку. По дороге решили отгонять ночной след, не успели. Пошел соболь снова, или нас услышал – выскочил. По дороге видали еще одного соболя на болоте, и этот ушел. Пришли в палатку усталые, голодные, мокрые от пота. За дорогу добыли одну копалуху. Когда гоняли соболя, Николай нашел летягу, мы провели эксперимент, который удался. Летяга сдохла.  В дупле.

1 февраля.
       Иду в восток проверять капканы. Завалило снегом, едва нашел, три из них спустили казары.
       В обед погнал самочку, видал раз на глаза. Почему не стрелил, сам не пойму. Думал подбежит ближе. Догнал я ее в 5 вечера, и как назло, нырнула в баромбас, край речки, который можно назвать катакомбой. О добыче ее речи уже быть не могло. Уставший, злой, голодный я потащил свои кости в палатку, в 9 вечера я пришел в палатку.

2 февраля.
      Ходил в север до Лымбельки проверять капканы, вернее стрясти снег с них. Попала одна соболюха. Подъема нет, сильно тонешь. С помощью ветра едва дотащился до палатки.

3 февраля.
      Идем с Н. Н. в избушку. По дороге смотрели капканы, стоят как живые, хоть бы кто, где попал, сплошная пустыня. На протяжении 12 км 2 следа, и то, мерзлые.

4 февраля.
      Гоняю ночной след соболя. В 2 часа дня догнал. Добыл в 5 часов – залез в страшный колодник, 3 часа пришлось рубиться. В ста метрах от избушки.

5 февраля.
        Иду в Еловую речку ставить капканы. По дороге до речки добыл одного страм-крота и одного глухаря. Повезло – на этого глухаря поставил 5 капканов по речке. На обратном пути гонял двух соболей. Обоих видал на глаза, но, увы, в обмете почему-то оказалась дыра, они оба в нее и «выскочили».

6 февраля.
       Сегодня ставлю капканы, да так много, - аж целых три штуки, а на кого – я так и не понял, вроде маяков не было. Самое главное – поставил. Может быть, воскреснут соболя-то.

7 февраля.
       Уходим в палатку, я – профилем, Николай – речкой. По дороге проверяем капканы 2 штуки – еще в январе ставили. Много таскать капканов не хватает сил. Вот и поставили, собрав последние силы, 2 капкана. В которые-то никто  и не хочет попадать.

8 февраля.
       Идем с Н. Н. на буровую с проверкой капканов. Добыли с Николой по одной белке и по одному глухарю. А соболей здесь сроду не бывало.

9 февраля.
        Идем вместе проверять капканы до второго профиля, потом расходимся ставить капканы. Капканы стоят як живые, а рябчики и кедровки висят над ними як сливы. Но никто не ловится.

10 февраля.
       Уходим в палатку. Идет сильный снег, дует страшный ветер. Идти плохо, ходу нет против ветра. Целый день бьемся, боремся со стихией, как будто штурмуем Эверест и Северный полюс. Выбившись из сил, мы не дошли до палатки 500 метров, ночевали у костра. А ночевать у костра – это романтика, когда на улице  -30.

11 февраля.
      Проверял капканы в востоке. Ой, вообще тупизна неописуемая. Попало столько соболей, что не хватило сил принести их палатку. Пошел за ними с нартой, заблудился, ночевал посреди поньжи, в лесу страшно – вдруг медведь вылезет из берлоги и сломает нарту…

12 февраля.
       Уходим в третью избушку. Спать и есть сухари. Как старик С. всю жизнь ел и спал на озере Царевом.
      А ели мы с Николой крупу сечку, кирзуху. Это у него еще с осени осталось, он ее собакам привозил. Собаки ее не ели, а мы ее съедим.

13 февраля.
      Иду проверять капканы в район вышки. Попал один соболь и тот открутил себе лапу и ушел. Это потому, что, наверное, еще не пришли ценники на пушнину. С  большого горя и расстройства я взял свежий след и подумал, может здесь повезет, а оказалось наоборот, и этот соболь выскочил в стыке обмета. Что я успел сделать – это раз ударить палкой в район зада.

14 февраля.
       Проверяю капканы в речке Еловой – пусто. Подходил один соболь, но не попал. Почему назвали эту речку Еловой я так и не понял. По речке не растут  елки, а стоят одни палки. На всякую пакость на обратном пути я поставил еще один капкан.

15 февраля.
      Путь наш с Н. Н. пролегал до палатки. Этот путь мы прокладывали весь январь, за раз ни хватило одюгу, с чая разве много намнешь снега?

16 февраля.
       Поход на буровую, похож он был на Крестовый. Кое – кое – как к исходу дня мы его завершили. Достигли Северо-Лымбельской с божьей помощью. Добыв за этот день 4 страм-крота,  мы вечером их сварили и съели. Белки были вкусные и нам понравились. Мы решили с Николой стать гайновальщиками.

17 февраля.
       Проверка капканов. Весь день показался как в артподготовке – дул сильный ветер и падала кухта. Отсидевши день под выворотом до окончания кухтопада, я сам не свой пришел на буровую. И сказал, все, я больше в ветер не пойду, а то где-нибудь убьет кухтой.
18 февраля.
      Бежим в палатку, вернее катимся с покатом, как дядя Толя Т. катается. Он говорит: « Ага, я дак так с накатом хожу, а так как вы ходите, так ходют дураки, ха-ха-ха. А вы так каво добудите? Лося вам век ни скрасть. А скрадывают их так: берешь след, шаришь, нюхашь и гонишь с накатом и со скрадом. Он лось, дурак, далеко не уйдет, тут и лежит».

19 февраля.
       Уходим в избушку. Проверяем дорогой капканы. Пусто. Пью чай в избушке и иду в Еловую речку снимать капканы. Стояло пять штук, попал один соболь и тот открутил лапу и залез в баромбас. Добыл в сумерках, был живой, хотя прошло 5 дней.

20 февраля.
       Ставим брагу, вернее выводим на орбиту трехлитровый спутник. Занимаемся хозяйственными делами. ПХД.

21 февраля.
       Охотимся. Ходил на север по Лымбельке. Отгонял ночной след соболя. Добыл.

22 февраля.
       Топим баню, моемся, отдыхаем. Проверяем самочувствие браги, поддерживаем температуру, нагоняем градусы, добавляем сахар.

23 февраля.
       День Советской Армии. Пьем брагу и уходим в палатку.

24 февраля.
        Снимаю капканы, которые стояли в востоке. Ничего не попало, как обычно. Это явление продолжалось два месяца. Да, попала росомаха в единицу, видимо,  одним махом капкан разлетелся, вертлюг стал прямым. Но удачно! Шурушки от капкана я нашел и собрал.

25 февраля.
       Идем на буровую снимать капканы. Вернее заканчивать с охотой, которую мы в течение двух месяцев не могли начать, потому что не с чего, зверька –то нету! А мы с Николой не папы Карлы, чтобы их натесать из поленьев, как Буратину.

26 февраля.
        Снимаем капканы в юге от буровой. Погода сильно ветряная. Идет страшный снег. Небо как над Помпеем – черное. Лыжня пролегает по болотам – сплошной  кошмар, чуть не задуло снегом. Насчет добычи – тухлый номер. Здесь, в этой тайге после старшего матроса Пожидаева долго еще будет пустыня.

27 февраля.
       Уходим с нартой, груженой до отказа в палатку. Путь – не из легких, нужно прокатиться 15 км по занесенной лыжне. Но настроение бодрое, потому что квартальный план выполнили. Здоровье после снеговой воды в течении всей охоты среднеудовлетворительное, вес – ниже среднего, подъем – выше отличного.

28 февраля. Последний день зимы.
       Сегодня охотился по методу дяди Толи Т. Только х-ли толку, с его методом хотел с накатом и со скрадом ободрать соболя, как это делает якобы он, зачастую, сидя за столом. Так я и пришел не с х-ем, как он приходит по всей вероятности зачастую в избушку. П-деть – не кули ворочать. На обратном пути, по своему методу, я пристукнул в обмете пару соболей.

1 марта. Первый день весны. Ура!
      Уходим с Николой в бунгало снимать остатки капканов, вернее заканчивать капканную эпопею. Если б мы бы знали заранее, что ничего не попадет, мы не ставили бы эти капканы.

2 марта.
       Идем из бунгала в палатку. Идти хорошо, ни рюкзака, ни топора, ни ружья, подъем отличный. Только на болотах плохо – сдувает с лыжницы. Исхудали до невозможности, осталась арматура да кожа. От того, что два месяца ничего не делали – ели, пили, да спали вволю.

3 марта.
       Ходил смотреть тайгу. Охотился на глухаря, который улетел. Да видал соболя в обмете на глаза, который тоже убежал?.

4 марта.
       Отработав 50 суток на наземной орбите, экипаж в составе Николая Николаевича Т. и В.М.П. готовится к спуску на космодром Н. Вещи и вся информация уложены в контейнеры на поньже. Экипаж перешел с основной станции Северо-Лымбельской в спускаемый отсек Палатка и ждет команды из центра управления полетом:  вертолет! Задание Партии и Правительства экипаж выполнил. Этим самым экипаж внес большой вклад в дальнейшее существование родного  ЗверЬПромХоза. Все системы корабля от колибра 28-го по калибр 16 работали без оптики, сам корабль Нарта перенес все Станочные перегрузки. Самочувствие экипажа ниже удовлетворительного после снеговой воды и постной глухорятины, вес ниже среднего, подъем выше отличного.
В дальнейшем экипаж готов выполнить любое задание родного ЗверЬПромХоза, перенести все нагрузки, голод, холод  и  неудачи. Что и было в эти два прошедших месяца. Руководитель полета М. В. Адоховский.

5 марта.
       Ждем усердно вертолет. Соскучились по дому, по водке.