Три сестры. Гл. 33. Разтроение чувств

                Глава 33

                Разтроение чувств

                Время небес. Инобытие.

          Творческая интеллигенция. Тройственность.
               


         Рокотов оглянулся назад и был крайне поражен. За ними уже шла приличная толпа теней. Но, когда он стал всматриваться и напрягаться, он увидел знакомые лица.
-Странно, но здесь очень много великих людей, которых я знаю по портретам, фотографиям и книжкам, даже более того, здесь для меня, нет ни одного незнакомого человека, - высказал свои соображения Рокотов Светлане.
- И в этом нет ничего удивительного. Ты идешь со мной на Лысую Гору по пешебану, а за нами идут твои прошлые воспоминания, мысли. Они тревожат сон холмов и деревьев, и души думают, что их кто-то зовет. А зовет их твоя память, то бессознательное, что связано с тобой, но чем ты не управляешь. Кроме того, они думают, что ты им скажешь какое-то новое слово. Все-таки ты недавно перешел в другую жизнь. А здесь люди живут тысячелетиями.
- Неужели я побеспокоил такое количество известных людей, - грустно сказал Рокотов, оглядываясь назад.
- Даже и не думай об этом, - засмеялась Костенеева, - эти тени могут выступать в одном, в двух, в трех, во сколько надо лицах. Их жизнь многообразна здесь. Если бы кто-то из ваших друзей шел по-другому пешебану, и вспоминал этих же людей, то тени пристроились бы к нему тоже.  Одна тень шла бы с нами, другая, точно такая же, по-другому пешебану. Здесь дело не во времени или в перемещении, а в родстве душ. У каждого времени и пространства есть свое качество. Или нет, скорее много качеств. Как бы тебе, Лёшенька, объяснить, ну примерно, как потусторонний магнетизм или внеквантовое взаимодействие. Тянет друг к другу родственные души…или частицы…, а частица с душой – это не материя, это – качество.
Странно, никогда Рокотов не думал, что у него в хвосте пойдут знаменитые поэты, прозаики, музыканты, философы, даже богословы.
- Что тут удивительного, - продолжала веселиться Костенеева, - творческая интеллигенция идет на Лысую Гору. Одни думают, что там увидят шабаш ведьм, и хотят насладиться острыми впечатлениями. Видите, вон ту группу в париках с Гете и Шиллером во главе?  Как же им пропустить Вальпургиевую ночь!  А вон та, другая группа в греческих туниках? Эти думают, что идут на Агору слушать Слово апостола Павла. Хотя может быть правильней слушать другого апостола, ну скажем Варнаву, а может быть и самого …Иуду, все-таки он, как и Христос из Иудеи, а не из Галилеи…  А вон те, с транспорантами и кумачевыми флагами, о…, это воинствующие материалисты. Что им интересно - трудно понять, но они на все отвечают, как парализованные, дескать «материя первична, а сознание вторично». И что интересно эти материалисты окружают старичка-академика Бехтерева, который считал мысль материальной.  Тут же тоже в красном буддисты. Те все больше рассуждают и медитируют о преходящем, об уме, и пустоте. Толпа одним словом!
- Но я помню, что в институте мы наизусть учили ленинское определение материи, и я его до сих пор помню, как «Отче наш», вот оно: «Материя есть философская категория для обозначения объективной реальности, которая дана человеку в ощущениях его, которая копируется, фотографируется, отображается нашими ощущениями, существуя независимо от них». Без этой фразы диамат, то бишь диалектический материализм, никто не мог сдать. Весь Советский Союз был оболванен этой фразой. А вон я вижу Валерию Новодворскую, которая на всю эту идеологию нашла одно слово – «коммуняки».
-Ваш Ленин и иже с ними были помешаны на ощущениях материи, самом плохом и ненадежном свойстве, присущем человеку.  Беда в том, что ни материи, ни сознанию, они определение так и не смогли дать, а ученое незнание для них недоступно. Но, самое главное, чтобы кто как не думал, их ожидания победы материализма и коммунизма во всём мире не оправдались. Потому что все не так!
- Что не так? - не понял Рокотов.
- Многие, которые идут за нами имеют двойственность в душе, - пояснила Костенеева, - и они не понимают, что им делать, как реагировать на впечатления инобытия.
- Куда можно уйти от двойственности! - воскликнул Рокотов, - каждый из нас прошел путь от солнечного света Земли к вашей ночи с могильными деревьями. Осталось только пролететь по космосу и чувства вообще разтроятся.
- Расстраиваться не надо, - предупредила Света.
Я имею в виду не расстраиваться, а разделиться в единстве души на три части, - поправился Рокотов.
- Любите вы, писатели, словами играть, - резко бросила Костенеева.
- Работа у нас такая, - ответил Алексей.