Лилька-гаишница

   Скоро должна была состояться наша свадьба. А пока мы с будущей свекровью ходили по свадьбам чужим.
 - Нет, узбека с пловом и грузина с шашлыком я не потяну, - вздыхала она.
 - И видеосъёмку вряд ли. Фотографа и тамаду…
  … Тамада в уголке банкетного зала местного горисполкома обреченно наблюдала за малочисленными нашими гостями, сбившимися в кучку и о чём-то тихо беседовавшими.
 - Вы не переживайте, - подошла к ней свекровь, - основная масса сейчас подъедет автобусом – мои сослуживцы. И можете начинать…
 - А это кто? Тоже тамада? – указала приглашённая затейница на гиперактивную и громкоговорящую  особу.
 - Это моя племянница Лилия.
 - Она культмассовичка?
 - Нет, гаишница.
  Тамада вернула половину выплаченной ей авансом суммы и удалилась, пожелав всех благ гостям и нам, молодожёнам.
  А Лилька, как её  все присутствующие называли, на высшем уровне провела торжество.
  Банкетный зал приводить в порядок осталось четверо из родни, а Лилька, присев посередине длинного стола, подгребала одну за другой бутылки и опорожняла, приговаривая моему теперь уже мужу:
 - Слава богу, Валерка, что в наш город распределился. Будет рядом хоть одна родная душа…
 - Вот так всегда, - виновато проговорила свекровь,- боюсь, и Валеру в питейное дело втянет. Ты как-нибудь противься этому.
   Я поступила иначе. Выяснив, что в лилькином родном городе мой супруг займётся обводнением пастбищ, я слетала в столицу и перевела его в свой родной город. Строить водохранилища.
   Но мы, как молодожёны, успели нанести визит родителям Лили, не побывавшим на нашей свадьбе.
  Командовала семейством, а могла бы и парадом, хозяйка. Говорила громко, как дочь, комментируя действия свои и домочадцев. Из которых супруг сидел за громоздким письменным столом, стиснув в замок, пальцы рук, а внук – большой уже мальчишка – в тусклом свете настольной лампы, почти ничего не освещавшей кроме письменного стола, молча на ковре, перебирал кубики.
  Рядом бездействовала шикарная игрушечная железная дорога, обустроенная получше настоящей…
  Что-то во всём присутствовало неестественное. Даже противоестественное. До такой степени, что мешало общению. Вернее, его замещало. Словно, предвосхищая что-то главное, что вдруг могло обнаружиться или произойти…
  А произошло уже гораздо худшее, гораздо раньше.
 - Отец, ты в курсе, мимо нас через весь город проложат трассу в шесть полос. Прямо к нашим дачам – оповестила супруга.
 - Думаешь, если я не хожу на рынок, так ничего и не знаю? – Зло буркнул супруг. – Вон, посмотри, под кухонным окном стоят три новых колеса.
  Надо, чтобы Лиля сделала мне права на вождение мотоцикла, и будем с внуком ездить на дачу.
 - Ух, ты, мотоцикл! А водить его что, не надо учиться что ли?
 - На двух колёсах сложнее было научиться.
   … А, когда шесть полос дотянулись до их дома, крутой насыпью и чёрным горячим асфальтом, дед завёл мотоцикл, посадил в коляску внука.
 - Мать, мы поедем нарезать круги от дома до края асфальта, - откланялся супруг.
 - Смотрите, не слетите с насыпи. В три счёта можно.
 -Да что ж ты каркаешь всю жизнь-то! То пасека не нужна - пчёлы передохнут, то сарай на даче не надо – подожгут! Сколько бед ещё накликать запланировала?
  И они с внуком слетели с насыпи…
Он, перевернувшись в падении так, что ноги его лежали поверх и впереди головы, видел только беленькую головку внука, в лучах закатного солнца.
 Она, словно мячик, проскакивая по уступам, продолжала падение с насыпи вниз.
… Их подобрали скорая и экипаж ГАИ, перехватили на посту мать – Лилю и помчались дальше, в клинику.
  Теперь мы прощались с семействами родителей и Лили.
У Лили засиделись за полночь.
 -От нас и полетите, - настаивала уже мертвецки пьяная супружеская пара.
  А, когда за нами в третьем часу ночи пришло такси, Лиля, провожая нас, в голос так, что проснулся, засветив окна, весь квартал, проголосила:
 - Представь!  Бригада хирургов вышла из операционной, главный подошёл и говорит мне:
 – Ваш ребёнок будет жить. Остальное гарантировать не берусь…
 А как жить-то?