Не больно мне, когда меня уходят

Не больно мне, когда меня «уходят».
Любые люди, сослуживцы и «друзья».
Из лучших побуждений, мне во благо,
Мне говорят что должно, что нельзя.
Мне будет лучше на просторе?
Или других людей узнаю я?
Там будет хорошо? Да кто ж здесь поспорит…?
Я про себя скажу: «Не будет там тебя!»
Я, нет, не спорю, принимаю вашу точку зренья.
Вам лучше знать, что станет лучше для меня.
Конечно так. Я снова там устрою
И жизнь свою, и выстрою всё так,
Чтоб было лучше тем, кто рядом,
Чтоб поняли они, что, всё же, я – слаба,
Украсив, обозначив место,
Уже другие спросят у меня:
- А что ты так здесь задержалась?
Не лучше ли тебе пойти на вольные хлеба?
Там ведь простор, там травы гуще, ветер и леса
А здесь? Лишь затхлость нынешнего дня.
Всё так… Всё так! И вновь по кругу, или по спирали,
Снова я уйду. К новым местам и к новым далям.
И это же, конечно! – лучше для меня.
Порою, прикрываясь лучшими делами,
И может даже побужденьями, что сердце подаёт,
Людей сгоняют с мест, пусть даже, может быть, «удобных»,
Но что с того, что было там уютно, тихо и спокойно?
На «месте» был там человек.
Он многим помогал, любил и грезил,
Может даже верил тем, кто оголтело позже гнал его.
И даже…так презрительно, лишь в спину,
А может – и с подачи тех, кто «наверху»,
Ехидно, злобно нашептав всем остальным,
Ужасные посылы, и забравши из забвенья
Весь тлен, что прежде пройден был тобой.
И…, ладно уж.
Я может, даже буду уважать,
Коль мне в лицо укажут все мои ошибки,
Чуть виновато улыбаясь, разведут руками,
Возможно, даже выдавят: «прости».
Я буду уважать?
А надо ль то? Нет, просто я прощу,
Того, кому нужнее место верхней ветки древа,
Чтоб краше, звонче петь о мире и любви,
Но нет, не петь, а вороном прокаркать злобу,
И жадным взглядом оглядев окрестные деревья,
Слететь на поиски получше, посытнее.
А я? Или такие слабые, бедовые как я?
Ведь им порвали струны сердца, что пело, веселилось, иль жалело?
Сломали руки. Объять которыми готовы были мир.
И свет погас.
Что свет луны, ужели он сравним с сияньем солнца?
У всех свои мечтанья и пределы.
Ведь даже клёст, в бору сосновом, зимней стужей,
Не мыслит лучше места для себя.
А…, ратую за «хлебные» наделы?
Или за «солнечное» место глотку рву?
Я ратую за место, что дороже света,
Дороже злата. Даже годы жизни не в расчёт.
За то, где сердцу мил бывает каждый уголок,
За ненаглядное лицо, когда не видишь ни одной морщины,
За смех родных, за дом, вокруг которого соседи,
Желают вам добра, в ответ доброжелательно кивая.
То Родина.
Где замечаешь лишь цветы, трель соловья и сладость рос.
Где замечаешь, помнишь всё, и даже запахи рассвета…
Когда в разлуке, с болью, вспоминаешь обо всём. Хотя…
Не больно мне, когда меня «уходят».
Когда меня «уходят», я уже мертва.