Штрих 36. Баре и их челядь

                штрих 36. Баре и их челядь.

         Подъезжаем к переезду в Ново-Талице. Переезд закрыт – на подходе электричка. Перед шлагбаумом  стоят три – четыре машины, за переездом столько же встречных. 
         Состав проскочил, шлагбаум поднимается. Вдруг слышу: «Всем стоять, пропустить спецмашину!»
         Это наш шофёр, Саша Двворницын, бойко вырулив на встречную, командует по встроенному мегафону. Он добавляет ещё что-то явно оскорбительное по адресу шофёрской братии и обгоняет стоящие впереди машины по встречной. На переезде подрезает тормознувших и выруливает на свою полосу.
         Встречные, только пропустив наглеца, начинают движение – водители у нас дисциплинированные, любое указание по мегафону принимают за голос  ГАИ.

         Я недоумеваю: почему у него громкая связь и откуда такая наглость и презрение к таким же водителям?
         Ну, водит он парткомовскую машину, ну везёт он секретаря парткома? Прав  регулировать движение он-то не имеет! Не уважает своих коллег, так хоть меня бы постеснялся – я в этой машине человек посторонний.
         Как же! Видимо, и я должен понять, что и водитель и его «босс» – люди особенные!

         Самое показательное в этой истории то, что сидящий рядом с водителем  Володя, второй секретарь парткома завода и «ухом не ведёт». Такое поведение водителя его не настораживает, наоборот: со скучающим видом он смотрит на эту суету на переезде, потом оборачивается ко мне и продолжает прерванный разговор. Но на лице явно отражается мысль: «Вот как надо! А ты не хотел меня дождаться, на электричку спешил!».
         Значит, это не случайное проявление хамства водителем, это система. Возможно, установка мегафона и санкционирована секретарём.
         Я хорошо знаком с Володей, были когда-то даже приятелями. Видел, как последние годы он перерождался в надменного чинушу, приобретал вальяжность партийного барчука. Но не думал, что он уже так поражён вседозволенностью.
         А что же водитель? Да он просто копировал своего барина, порой превосходя его в бытовом хамстве. Барину это нравилось.

                **********
         Кто-то из мудрых писателей заметил: слуги копируют своих хозяев. Даже не копируют, а перерождаются, приобретая характер, взгляды и привычки хозяев, зачастую искажая их до карикатуры. Это уже в зависимости от умственных способностей самих слуг.
         Но это замечание классика отражало давние времена, времена бар и их дворовых, когда между уровнями образования и развития сословий были пропасти, когда статус высших сословий формировался веками, передавался, чуть ли не генетически, по наследству.
         А как сейчас?  Дети крестьян, работяг, новых интеллигентов и даже уцелевшие отпрыски «бывших» получают одинаковое образование, одинаково продвигаются по служебной лестнице, кто по уму, кто по анкете, кто по блату, и отличаются только уровнем домашнего воспитания, «породой», что не всегда и не сразу можно и заметить.
         Правда за этот век все сословные отличия перемешались, как перемешались и сами сословия. Истинных продолжателей своих сословных традиций единицы, если вообще повезёт  их встретить. Может их уже и не осталось. Например: потомственную интеллигенцию с дореволюционными корнями,  с историей хотя бы в пять – шесть поколений, встретить невозможно – она исчезла ещё в первой половине столетия.  Во всяком случае, за прожитые уже треть века мне встретить таких не пришлось. То, что сейчас называется интеллигенцией, я таковой не считаю.
         Но барствующих и сейчас предостаточно. Почти любой крупный начальник и чиновник  независимо от происхождения – барин. Или изображает из себя такового. Их попытки напыжиться, показать свою значимость, чуть ли не «породу», вызывают у меня смех, граничащий с презрением: «Из грязи – в князи».
         У них есть, как и когда-то у бар, своя челядь – помощники, референты, секретари, водители и т.д. Присмотришься к этим «дворовым» и диву даёшься: так же напыщенны, так же преисполнены собственной  значимостью. Челядь для себя уяснила: слуга барина – барин для всех остальных. А значит и права у него – почти как у его «хозяина».
         Вот и Саша, водитель «барина», применял свои «права» на дороге, обгонял и подрезал прочие машины, командами вынуждая их прижиматься к обочине. Двигаться в общем потоке он не мог – его начальник спешил.
         А спешить нам было незачем. Я ехал организовывать зимний слёт заводских туристов, партбосс – провести вечерок в обществе молодых комсомолочек, представителей цеховых команд.

                Март1978г.