Салун Китти

               
     - Дур - Шаррукин восстал из пепла, - нехотя произнес Арагорн и отвинтил правое ухо, дунул в него, прислушиваясь к чему - то еле слышному на грани восприятия, словно комариный писк раздался в ухе и Клеопатра вздрогнула, подумав, что, наверное, вот так же жужжат ингуши и чечены, когда их трахают в волосатые жопы. - Мессир Песоццо открыл новую увеселительную бурдухайку, ведьма с холмов Стронцо - и - Цезий - да Кунья сменила кожу на скорпионий панцирь Серапионовых братьев, Фродо засох, а Сэм так и сидит на планере.
     - Ты не говори так - то, - попросил Птолемей, вылезая ошеломленной головой из - под туники сестры, где он настолько ярко и насыщенно проводил время, что придворный архивариус из иудеев Рейха Энштейн переделал свою теорию, возгласив основой пухлую подписку за сто лет  " Хастлера ", выкинув на х...й все упоминания о непонятных континииумах, спиралях Бруно и прочей байде, звучащей неясно, но научно, - сам не понимаешь, чего говоришь - то, волосатик хренов. Ты, мил человек, попервоначалу окажи уважение, мол, тыр, пыр, е...ся в сраку, граждане древние египтяне, позвольте изобразить жабонят.
     Клеопатра хихикнула, наслаждаясь замешательством, проступившим сквозь спутанные пряди волос гонца, выскочившего утром из бурдюка виночерпия, куда его закинули чары Урюка Хая, злобного и жестокого наместника Обосранных гор, отсосавшего впроглот на священный праздник единения зайца и волка у загадочного глупостью Императора Севера, ходившего боком, тыча перед собой алюминиевой жердью из польского набора лыжника, там еще полагались розовые пластиковые лыжи, но они затерялись в погребицах Патриаршего дворца и Император катался на лыжах без лыж. Впрочем, он и бегал без ног, думал без мозга и воевал без цели, атакуя шашечной наклейкой с марсельского такси любой проходящий мимо тепловоз, гудящий басовито шмелем и с усатым мужиком в кабине, многие думали, что это машинист, но это был кондуктор, в чем не было никакого смысла, что уже не удивляло, так как смысл был ликвидирован вместе с чувством жажды и собственного достоинства приказом по БЧ от первого февраля по Рождеству Годохмы. Арагорн кашлянул и попытался изобразить жабонят. Получилось не очень.
     - Сука, - ужасно закатывая глаза прохрипел Птолемей, увидев слезы на прекрасных еврейских глазах сестры, плюнув в левый зрачок Арагорна, - пидарас. Ты зачем ?
     - Сволочь, - всхлипывая предположила Клеопатра, трясущейся рукой наливая кумыс в полый череп господина объясняющего, невнятной горкой лохмотьев лежащего в углу. Отхлебнула, поморщившись, и приказала. - Трепещи теперь.
     Арагорн затрепетал. Руки упали на пол и заизвивались, будто червяки или русские гимнастки, когда их е...т гортанно дышащие чесноком и свиным салом азербайджанцы, ноги тряслись мелкой дрожью, неприятно напомнив Птолемею Великолепному кубок кремля, наверное поэтому он коротко размахнулся и рубанул бамбуковым шестом Лаоцзы прямо по полому черепу господина объясняющего.
     - На, сука !
     - Возьмите себя в руки, - приказала Клеопатра, с неприязнью оглядывая Арагорна. - Вы же снимались в  " Техасской резне бензопилой ", так и соответствуйте образу ков бойца. - Она задумалась об энтимологии получившихся слов, но очень скоро устала, сразу после явственной зрительной галлюцинации, в которой какие - то бородатые люди трахали телят, коз и русских солдат в жопы. Видение было неприятным, как бабы Паука Троицкого, косорылые какие - то, словно их укатывали Сивки - Бурки по американским горкам уходящей на дно Атлантиды.
    - Не только я, - согласился Арагорн, наблюдая конвульсии господина объясняющего. Птолемей Чудесный и Могучий из братьев тоненькой сестры, произведенный Богом в единственном экземпляре, уже душил свою жертву чулками Диты фон Тиз, успевая улыбаться сестре и покрикивать на ливийских гвардейцев, тянущих брезентовый полог, ибо наступало уже утро и солнце явило какого - то бородатого гада из британских любителей крокета, стремного и смешного, недостойного даже прочесть одно слово из этой сказки. - Там еще Деннис Хоппер поучаствовал, Меттью Макконахи и иные кони.
    - Что он несет ? - Спросил Птолемей Сказочный у сестры, отвернувшейся от гадкого вестника, рассматривающей узор линолеума, выстеленного на мраморном полу Дельфийского дворца владетелей Верхнего и Нижнего Египта. - То какие  - то жабонята, то трепещи, а теперь вот Макконахи. Давай его командируем в Якутск, что ли.
    - Уж лучше сразу в Салехард, - коварно предложила Клеопатра, щелкая пальчиками. Гвардейцы схватили волосатого вестника за грудки и выкинули на х...й. Все по понятиям и в соответствии с принятым решением убить излишних игроков, злость на которых привычно выливалась на единственную, привыкшую уже ко всему. Она закрыла ненаглядное лицо шляпой и думала, что если вот еще вылезет Захарова или Прилепин, то тогда не миновать ядерного удара по ее блондинистой голове, несущей конечную ответственность за все и всегда сразу, хер знает почему, хер знает отчего, но так сложилось. Историцки.