Костроминские чтения 2017. Мастер-класс

              Прошёл год, и снова 19 октября, и в нашей поэтической библиотеке имени В.Сербского обозначились третьи литературные чтения памяти Василия Костромина – поэта города  Братска.

Костроминские чтения оживляют нашу жизнь вообще, дают стимул к творчеству, дают ориентир и повышают требовательность к себе. Мы услышим гостей из сибирской поэтической округи. Они предъявят нам  свои литературные образцы, а также раскроются  в качестве  критиков наших сочинений.

На этот раз я решила побывать в шкуре подающих на мастер-класс и хлебнуть дозу горечи  вперемешку с одобрением, если заслужу, на что я, как и все, надеялась. Мои ожидания больше оправдались по первому пункту, то есть по горечи,  но расскажу всё по порядку.

Десять братских поэтов подали заявки на мастер-класс. На этот раз разрешили подать прозу, что я и сделала. Начали с поэтов, их оказалось  8. Не стану называть фамилии испытуемых, а только имена. Записав на бумаге беседу, не всё могу разобрать ввиду сокращения слов, поэтому буду полагаться не только на запись, но и на память.

Для ускорения процесса, а, может, жалея уши гостей, авторам не позволили зачитывать свои произведения. Иногда кое-что читали вслух сами критики.

Первой  оказалась Аида.  Одно стихотворение зачитали. Разбор вели сразу несколько поэтов. Ольга Гуляева:
  -  Не надо штампов: «стихи – грехи». Нет рифмы в словах:   «мечты – темноты,  «пустоту – строку». Не надо устойчивых выражений, но, в общем, красиво читается.
Дмитрий Мурзин итожит:
  -  У тебя выразилась эмоция. Любить себя – не значит не править. Не стесняйтесь перерабатывать. Чем больше работаете, тем меньше слов,  логических и стилистических ошибок.
Нелли.   Разбор проводит Булат Аюшеев:
  -  Говорите ли Вы архаизмами? Все слова должны обладать причинно-следственной связью. Вы пользуетесь словами искусственно, подбирая случайно. Приблизительность, неточность…
Я отметила про себя, что и Аида, и Нелли проявили неоправданную смелость: подали свежие неотработанные стихи.
Владимир.   Между ним и Дмитрием Мурзиным, как и два года назад, опять разгорелся спор. Начал Мурзин:
  -  Тяжеловесно. Пока проберёшься до смысла… Игра смыслами…
  -  У меня несколько смыслов… -  поправляет Владимир.
  -  Кроме смыслов, не хватает Блоковского дыхания, основательности Николая Гумилёва… Но образы и метафоры присутствуют, хотя «газон и нива» - перебор.

Вступают в спор другие:
  -  Хочу похвалить за «трубочку к Богу», «лицо на перроне», -  отметил Булат Аюшеев.
  -  Надо читать побольше, - заключает Ольга Гуляева.
Елена.   Начинает Ольга Гуляева:
  -  Моё мнение субъективно, но мне понравилось. Но «мельница и река» не вписываются в лексический ряд. Далее чудесное четверостишие! Просторечий надо избегать. Далее теряется логика повествования. Второе четверостишие самое сильное, им бы я и закончила. Нет странных неологизмов и архаизмов, есть сопереживание.
Д. Мурзин:
  -  Стихотворение после разбора осталось живым. Вы пишете так, что вашим взглядом может увидеть образ и другой человек. Но от «очарования  спального мешка» повеяло саваном.
Б. Аюшеев:
  - «Дно алюминиевого котелка… хлебной корочкой драят, драят…». Меня порадовали Ваши стихи.
Нина.   Ольга Гуляева вдохновенно читает её стихотворение, но потом:
  -  Глагольные рифмы… Они почти всегда неудачны. Это литература 19-го века.  Анахронизмы.
Б. Аюшеев:
  - Что я могу получить как читатель?  Как реклама – очень хорошо! Но у меня другие запросы.
Д. Мурзин:
  -  Тут проблема: автор не работает со стихами.

  Татьяна.  Начал Булат Аюшев: (Его поддержали другие поэты-критики)
  -  У меня не было желания обсуждать стихи Татьяны. Они созвучны мне. Я их понимаю и принимаю. Герметичный и замкнутый период. Это очень мрачно. Надо подводить финал к решению судьбы.

Галина.    Её стихи, как и Татьянины, все поэты дружно поддержали, но без замечаний и советов тоже не обошлось:
  - Откуда на мерцающем небе звёзды? Либо небо, либо звёзды. Или «шляпа перевернутая навзничь»? Или: «Может, будущее истекло?» Нет, не может!
Но Гуляева возражает:
  -  Здесь может!
Юрий.   Начинает и заканчивает Дмитрий Мурзин. После прочтения стихотворения о Пушкине он говорит:
  -  Юрий, хорошо, что Вы всё это пишете, но всё плохо! Набор лозунгов о Пушкине: 20 строк, и 19 лозунгов. Что такое удачное стихотворение или  рассказ? Если прочитав, вы станете лучше, хотя и будет грустно. Я не узнал ничего нового и лучше не стал. Хорошо, что не хуже. Это – зарифмованная публицистика. Это не поэзия…  Но пишите, Юрий!  Работайте!

Про обсуждение прозы не стану описывать всё. Скажу только, что моё предисловие мне, как и прозаику Роману Днепровскому, помешало. Оно вызвало массу вопросов не по существу, что и меня, и его как читателя и критика, стало раздражать. Мне-то всё было понятно, а ему – нет. Казалось, что предисловие – это пустяки, но вышло иначе. Хотя он мог бы сразу начать с глав. Мы потеряли на предисловии массу сил и времени. Потом я нашла заметки на моей прозе:  «Неплохо, хотя…» - и далее неразборчиво. Но и на том спасибо!