Иностранный Туризм В СССР. 6

Как уже писал в предыдущих текстах; ряд масштабных мероприятий «по культуре», которые организовала и провела советская власть синтезировано в 1955-1965 годах, с прицелом на иностранцев — все это дало свои всходы; и, в общем-то, более чем заметные.

У советских лидеров, начиная с Ленина, и заканчивая последним, недолгим «президентом СССР», вообще — было своеобразное созерцательно-имитирующее восприятие Запада. У каждого внутри жил целый клубок противоречий; одни нити которого состояли из антагонизма «по идеологии»; другие, из совершенно явной симпатии к «визуальной стороне». Последствия такого рода внутренней борьбы, выливались на головы советских граждан зачастую в самых неожиданных и экстравагантных формах — а главное, неявно подтачивали их же идеологические устои. Это вообще, тема для совсем другой статьи, ибо примеров вышеуказанного, можно привести не то что десятки — натурально сотни. Сейчас можно вспомнить, как советский народ породил то самое выражение; «Запад конечно загнивает, но пахнет уж больно хорошо».

Опять же, уже писал — чего весь громоздкий “Интурист”, со всеми многочисленными административными ответвлениями, так и не смог до конца понять, это специфику досуга любого западного туриста. Но данная проблема, можно сказать, решилась сама, и нетривиальным образом — ее попросту научились игнорировать сами интуристы. Ибо посещали те Страну Советов вовсе не за тем времяпрепровождением, которое формально должно было бы составлять типичную туристическую программу, привязную к национальной специфике той или иной страны. Вернее, даже не так; эту «национальную специфику», американец-француз-британец в СССР создал себе сам.

Чтобы понять, что это значит, можно привести в частности вот такой пример. Шестидесятые годы — это то десятилетие в СССР, в которое была предпринята последняя попытка дать бой западной поп-культуре; противопоставив ей монументальное, «правильное», «рабоче-крестьянское» искусство для масс. Ситуация на фронте идеологической борьбы с Западом в этой сфере, для Союза уже в начале десятилетия выглядело крайне необнадеживающе. Прежде всего, конечно, подкачивала советская молодежь. Никакая колючая проволока в четыре ряда и пограничник Карацупа с собакой, не спасли советское юношество от первого знакомства с The Beatles. Чтобы отвадить молодняк от этой безыдейной буржуйской заразы; в Союзе окончательно легализовали джаз (фактически, с тяжким вздохом, прекратив прессинг стиляг — очень «своевременно», учитывая что само это явление тогда уже сходило на нет по естественным причинам). Когда выяснилось, что джаз превратился среди молодежи в подобие элитарного искусства (больше не вызывал массового отклика и интереса); и такого количества эстетов среди молодых строителей коммунизма нет — использовали еще более радикальные меры. Благодаря известному фильму Гайдая, выяснилось, что в СССР даже можно (если осторожно) покачивать бедрами под твист (то, что им называли) на танцплощадках.

Но, все это были лишь мелкие буржуазные послабления; оппозицией которым выступало свое, родное. На сцену, неторопливой, твердой поступью выходила основательная, кряжистая  Людмила Георгиевна Зыкина; еще совсем молодая и румяная — с тяжелым, гладким подбородком. Окидывала зал лучезарным взглядом, описывала правой рукой медленную дугу, и… Власти; от секретарей райкомов до председателя Совета министров СССР, наглядеться не могли на такую физическую мощь; судя по всему, совершенно искренне не понимая, чего еще пубертатным советским парубкам надо.

Так вот; при чем тут, собственно, иностранцы — советская внешняя торговля; помимо вывоза за границу «элитной», импортной “Столичной” и танкеров набитых черной икрой, несколько нежданно обнаружила для себя еще один внешний источник валютного дохода (нефть, и главное газ, будут потом). На экспорт, в качестве постоянно возобновляемого биологического ресурса, повезли Зыкину (ну, не ее одну; но, советская дива, в данном случае, была самым впечатляющим примером). Дальше случилось нечто, возможно по-началу не предусмотренное. Людмила Георгиевна, вероятней всего, первоначально полагалась для выступлений перед угнетенным рабочим классом западных стран (а та, действительно, объездила их все; включая Австралию и Новую Зеландию). Но; во-первых, не стоит недооценивать узколобие советских экзекуторов от «надзорных комитетов по культуре», равно как и чинуш из «Госконцерта». Там сидела такая кондовая, идеологически выдержанная, и, зачастую уже немолодая публика — которая даже под конец 60-х, на фоне невиданных ранее темпов роста уровня жизни на Западе, продолжала верить в томящихся в трущобах, и работающих за медяки, американских, и иже, трудящихся. Во-вторых; дело было даже не в этом — пресловутый западный пролетариат предпочитал доступные для собственного понимания развлечения. Которых у него было пруд пруди; и какая-нибудь «опера», среди этих увеселений, уж точно, занимала последнее место. А товарищ Зыкина, со стороны, воспринималась именно как советская сценическая примадонна; хоть и производящая ну очень нетипичное впечатление. То, что это, оказывается, «советская популярная музыка» объяснить было еще сложнее; чем заставить слушать Зыкину еще до конца не вымерших советских стиляг.

И вот, привозят в какой-нибудь Нью-Йорк Зыкину; а вместе с ней, и «группу поддержки» наподобие Краснознамённого ордена Красной Звезды академического ансамбля песни и пляски Советской Армии. Рабочий класс из Бронкса на эти выступления не идет; да это и не удивительно — ибо что простому рабочему делать в Карнеги-холле? Да и дело было не только в этом; а еще и в том, внимание (!), что за вступление советских гастролеров ухватились сами западные промоутеры. Ну, знаете; товарищей из Госконцерта можно было, конечно, удивить: но столь странным энтузиазмом со стороны капиталюг — уж подавно. Сродни;

— Ничего себе цены на билеты, однако…
— Не волнуйтесь, полный зал соберется. Весь манхэттенский бомонд; даже говорят мэр с супругой обещались.
— И билеты раскупятся?
— Так – уже.

Все. Уняв легкий шок, советский воротила от государственной музыкальной индустрии, рыдает от умиления на плече у советского же консула в Нью-Йорке. Вот оно, признание самого лучшего в мире социалистического искусства! Консул и сам, посильно источает оптимизм, но особо ничего не говорит. Потому как товарищ советский консул немного в курсе подоплеки происходящего; равно как и в курсе, откуда такой энтузиазм.

Есть такие вещи, во взаимоотношениях между «этой» страной и странами «теми», которые не изменятся, видимо, никогда. Еще в XVI веке, западноевропейское дворянство ездило во вполне посвященную и выхоленную Польшу; чтобы пощекотать себе нервы и «посмотреть на азиатчину». Все, что лежало дальше Кракова, в восточных чертогах Речи Посполитой — то уже был Мордор, где на потрескавшейся земле и камнях не росло ни одного куста; и по всюду текли реки лавы. Спустя два с половиной столетия, наполевоновские солдаты, переправляясь через Неман (неподалеку от современного литовского Каунаса) в 1812 году; переглядываясь, говорили друг другу:  “так вот она какая, Азия!”. После 1917 года, и опустошительной гражданской войны в России; железная дверь, в и без того бесконечно таинственную Русь, с оглушительным лязгом захлопнулась лет на тридцать. Не считая лимитированной дружбы с капиталистами в период 1941-45 году; засов отодвинули, и немного приоткрыли гермозатвор, только после смерти усатого вождя. И сказали; «Добро пожаловать на экскурсию. Есть особо комфортабельные койки и эксклюзивный адлерский чифир». К тому времени, это было пространство другой планеты.

И, значит; с конца 50-х марсиане заявляются с гастролями в Западную Европу и Северную Америку. Значительная часть потенциальной публики навостряет уши и, не без искреннего интереса, осведомляется; «а что делать будут?» Будут петь и даже танцевать. Удовольствие недешевое; но посмотреть на такое согласны многие — отсюда и вышеуказанный интерес тамошних организаторов к всяческой поддержке этих гастролей. Отсюда же и верный расчет, что на эти концерты пойдет в первую очередь бомонд; у которого есть деньги на оплату дорогостоящих билетов, а главное — почти жгучий интерес к такой экзотике.

От обратного, необходимо пояснить, что в самом СССР, равно как и в современной России, сложившуюся ситуацию внятно проанализировать так и не смогли. Грубо говоря; даже сегодня в российской прессе можно найти массу нелепых публикаций для особо одаренной публики — рассказывающих, что тумбообразная Людмила Зыкина в 60-е стала аналоговым секс-символом на Западе. Запущенная форма радикального патриотизма, на фоне старательно раскапываемого советского могильника, сейчас может породить и не такое.

Западная мода, второй половины 60-х годов, также породила крайне специфичный идеал женской красоты того времени — чрезмерную худобу. Существенное отличие от современной ситуации на подиумах, заключалось в том, что в «кислотные шестидесятые» подобное явление (в качестве подорожания) получило повсеместное распространение среди всех социальных групп. И обывателей, и богемы, и «типичных буржуа». Иконой того времени была топ-модель Лесли Хорнби, гораздо более известная как «Твигги» (англ. twig  — «прутик»; закономерно символично). Которая внешним видом явственно давала понять — анорексия дух «нашего времени». Да и собственно, жравшие горстями ЛСД, и зачастую забывая употреблять в пищу что-либо иное; западные хипари примерно так, в массе и выглядели. Тот самый, довольно редкий случай, когда медийная фэшн-культура удивительно удачно вплелась в будничную жизнь.

И, немного юмора; редкие советские товарищи, кого в то время заносило в страны Запада посредством выписанной командировки, глядя на эту истомленную, вялую молодежь — бледную, со впалыми глазами: да еще и нередко с нечесаными патлами и в каких-то лохмотьях, только сочувственно качали головами. Низкий интеллектуальный уровень и хорошее знание основ марксизма-лененизма — то был первый, заветный ключ, открывавший путь на временный заезд в логово идеологического врага. Никаких представлений об особенностях жизни по ту сторону железного занавеса, какой-нибудь особо отличившийся представитель ВЛКСМ не имел. Потому, любой «сопровождающий» такого «туриста» «товарищ майор» — мог легко ткнуть пальцем в представителя угнетенного общества; и, с плохо скрываемой радостью, констатировать — «голодают».

Существуют памятки, для современных западных туристов, посещающих Северную Корею. В них, эту публику, во время посещения страны чучхе, просят по возможности избегать ношения модной, искусственно состаренной одежды. К примеру; не одевать дизайнерских рваных джинсов. Делается это, естественно потому, что северокорейская пропаганда, итак, завалена фотографиями жителей западных стран в подобных облачениях. «Разруха и нищета».