Глава XXX IX. Отказ

Не успев как следует вылечиться от перелома, продолжая оставаться на больничном, начал ездить на работу.
Ходил тогда на костылях, но быстро втянулся в работу, не в силах сидеть дома. В поликлинике не хотели закрывать больничный. Как Маресьев хотел летать, в его случае творить, руководить, работать. Было интересно там, где работал, ведь от него зависел образ зарождающегося объекта, так, как руководил работой нескольких архитектурных бригад. Тянуло на работу. Жил с мамой, и больше не хотел, не мог оставаться ей в тягость, находясь на её шее. Весь его организм требовал дела. Попробовал сесть за руль. На метро было бы не добраться. Да и до него нужно как-то доковылять.
Сел за руль тогда, как в первый раз. Положив свои красивые костыли слева от сиденья на пол, проверил, закроется ли дверь. Закрылась. Если у него и вовсе не было дверей, всё равно поехал на работу, убедившись, что нога способна нажимать на газ и тормоз. Уложенные вдоль сиденья костыли, при открытой двери, когда выходил, создавали видимость каркаса спортивной машины, с усиленным кузовом. Красивые, из алюминиевых трубок, с современными серыми, резиновыми вставками, очень удачно гармонировали с корпусом его белого спорт купе.
В первую поездку поехал с другом, как бы на всякий случай, чтоб подстраховаться в пути. Поездка удалась.
И тогда, буквально на следующий день решился осуществить самостоятельную вылазку на работу. Было страшно от того, что надо было как-то дойти до подъезда работы от машины, подняться на лифте, пройти по длинному коридору, мимо всех, давно знакомых людей, которые будут расспрашивать, переживать. Со всеми придётся шутить, тратя и без того малые силы. Но, желание доехать самому, первый раз, будто начав всё с нуля, было сильнее, равносильно выходу на новую работу, с незнакомым коллективом. Всё для него сейчас воспринималось по-новому.
Была еще одна проблема - парковка. Центр к тому времени стал платным, поэтому предстояло парковаться в страшной тесноте двора проектного института, вдоль и поперёк заставленного всевозможными средствами передвижения.
Доехал!
 Почувствовал, что вернулся на работу. Но, ошарашенный, новой информацией понимал - это не просто возвращение, а начало чего-то нового, ещё не понятного, и не осмысленного. Смена власти была настолько неожиданной, что пока ничего не понимал, да и нужно ли было что-то понимать ему сейчас.
Дошёл до своего кабинета, и рухнул в кресло. Ни о какой работе в этот день не могло быть и речи.
- Ну, и как вы тут живёте при новой власти? – спросил главного инженера.
- Полное недоверие. Они нас считают уже заранее виноватыми во всем – ответил Владимир.
- А как тебе наш новый директор?
- Никакой. Как бумага.
- Говорят, он временно.
- Возможно. Скорее всего, просто ликвидатор.
- Похоже на правду.
- Да уж…
- И, что, никто не уволился?
- Пока никто. Только я собираюсь, - признался с грустью в голосе Владимир.
- Хорошая правда, - делано-безразлично ответил Сергей.
- Да…, тоже бегу. Просто тебя дожидался.
- Как это? Как это? – приходя в себя, переспросил Сергей.
- А так. Мне семью кормить надо. А у нас тут сам знаешь, что последнее время было.
- Ну, и что? Может, сейчас всё и наладится?
- Вот пока налаживается я и уволюсь. А ты мне потом расскажешь.
- Погоди бежать. Я ещё не выписался.
- Хорошо. Пару недель ещё побуду. Не волнуйся.
Наступали другие времена. Все переворачивалось с ног на голову. Пока это не было так сильно заметно, но чувствовалось во всём. Многие не хотели работать, при этом росло желание получать зарплату. Именно тогда и появилось на свет выражение -
«Высокомотивированные низкоквалифицированные люди».
Ранее, человек, выращенный в определенной структуре, обладающий работоспособностью, логическим мышлением, и интересом к работе, шёл по служебной лестнице дальше, так как ему нечего было бояться при принятии ответственных решений. Ведь он находился в кругу соратников, и любимого дела. Соответственно выдвижение и продвижение куда-то вверх по служебной лестнице не пугало такого сотрудника, придавая больше уверенности, в ответ на оказанное доверие.
Сейчас люди, не отказывающиеся от предложений, которые им поступали, не задумывались, так как не умели это делать. Находясь очень далеко от предлагаемой сферы деятельности, и от той профессии, в которую их продвигают, они не способны испугаться трудностей, которые ждут на новом месте. Именно по этой причине, не способны таковые заметить, так как не вникают в суть процесса, видя только то, что находится на поверхности, не умея вдаваться в подробности.
Это, глупые и жестокие люди, лишённые возможности задумываться над сложными вопросами, попросту не видя их, даже с подсказки множества окружающих советников. Настало время ликвидаторов всего, что создано профессионалами, оттенёнными, затравленными и больше не поднимающими своей головы в попытке хоть как-то пригодиться, или исправить ситуацию.
Что стоит, за этой глупой смелостью воинствующего ничтожества? Только карьера. Продвижение к положению в обществе не ради улучшения оного, а ради положения в нём, и финансового процветания. Но, это не смелость, скорее глупость, наглость, и нахальство, подкреплённое вседозволенностью тех, кто за ними стоит, кто лоббировал продвижение, и ничем не лучше. Это происходит по причине страха перед теми, кто может создать конкуренцию, хотя бы тем самым, что будет руководить лучше, правильнее, справедливее, и производительнее. Настало время страха перед всеми этими, вышеперечисленными факторами.
Общество менялось последние годы. И все эти изменения происходили по большей части как-то тайно, не видно для человеческого взгляда. В каких-то скрытых местах. Те, кто не хотел работать приобретали власть. 
Если раньше каждый имел право продать себя на рынке труда как можно дороже, то сейчас всё изменилось. То ли покупателей стало на много меньше, то ли рынок сильно изменился. Ему перестали быть нужны те, кто продавал себя. Он стал подбирать то, что уже было слегка с запашком, но с рекомендацией от производителя, что просто так не купишь.
Спрос на качественные продукты резко упал. Но почему? По какой причине? Может потому, что все ставки стали делаться на грамотного зав. складом, а не на товар. Люди превратились в товар. И качество его уже никого не интересовало. Главное наличие хорошей упаковки и гарантийный срок хранения.
Люди начали терять свою цену. Как бы не тужились, не прикрывались резюме, и портфолио, ничего уже не имело никакого значения. Кроме простой обёртки, в которую их завернули заботливые руки рынка. Стало важно не умение, а ореол славы над человеком, который создавался не делом, а умением грамотно подать себя. В каждом случае это, безусловно, индивидуально. Но, в основном все эти подачи стали заключаться в громких названиях мест предыдущих работ, и не имело смысла, кем ты работал и что сделал. Главное заключалось в том, чтоб человек чем-то отличился. Это могло быть всё, что угодно, но, не то, что имело отношение к профессии, которую представлял тот или иной соискатель.
Времена сильно изменились. И это произошло как-то моментально, в течение нескольких месяцев. Началось великое переселение народов, в котором, теперь уже не было места здравому смыслу и какому-то логическому началу.
Пришли всеразрушающие, кризисные менеджеры. Настало время сиюминутных решений. Те, кто пытался, задумываться о будущем выжигались калёным железом. Стали опасны для общества, которое стремилось к сиюминутному результату. Это наблюдалось во всех сферах.
Сроки сокращались, сотрудников увольняли, зарплату урезали. Но, брали «талантливых» разрушителей, оптимизаторов, после которых хоть трава не расти. Они приходили, на полгода, а затем, либо бежали, либо были с треском уволены за некомпетентность, такими же, как и они, некомпетентными руководителями, отличившимися чем-то в свою очередь, где-то, на очередной из своих предыдущих работ. Которые меняли так же, как правило, не реже чем раз в полгода.
Общество копошилось, как черви, доедающие чей-то труп. В данном случае это был труп той, прошлой жизни, так и не успевшей дать потомства.
Не прошло и полгода, как Сергей, втянувшись после болезни в работу, носился по стройкам Родины на костылях, сначала на двух, а потом на одном.
Новое руководство смотрело на количество сменённых ранее мест работы сотрудников, как на панацею. Чем больше различных направлений, и мест сменил человек, тем больший он специалист. Но раньше это могло сказать, сведущим в кадрах людям, только одно: человек нахватался только самых верхушек и, не задерживаясь долго на месте, уносим ветром дальше и дальше по служебной лестнице, не без волосатой руки. И никто не мог это понять, различить, сказать, выявить. Все, хоть мало-мальски знающие люди так же сменились, неоднократно, унесённые ветром текучки кадров в новые степи всевозможных, не знакомых им видов производства.
На любой, руководящей должности приветствовалось хамство, глупость, тупость, и неадекватность. Но и это не спасало от увольнений. Ибо ничто не могло защитить от невыполнения такого же неадекватного графика, как и от его таких же составителей.
Люди спасались от увольнений, работая после работы, и в выходные. Но, руководство расценивало это как плохую эффективность труда и увольняло слишком ретивых на их взгляд сотрудников. Тем самым воспитывая новые качества у тех, кто умудрялся остаться. Это хитрость, стукачество, лень, и глупость.

Сергею позвонил бывший директор, предложив должность директора проектного института. Маленького, скромного, с низким уровнем проектов, но, тем ни менее это было очень даже не плохое предложение. Рабство. Но какое! За большие деньги.
- Алло, - произнёс Сергей.
- Привет Серёж. Это Александр Григорьевич.
- Здравствуйте, - удивился Сергей.
- Как у тебя дела?
- Нормально всё. Хожу уже с палочкой.
- Не хочешь быть директором нового проектного института? – ошарашил бывший директор.
- Не хочу. У меня тут всё наладилось.
- Подумай хорошо. Такое бывает раз в жизни.
- И всё же нет. Но, если будут какие-то другие предложения, то готов подумать.
- Ха-ха! Ну, тогда до свидания.
- До свидания Александр Григорьевич, - выдохнул Сергей.
Это: - «Ха-ха». – было не простым. Оно могло означать только одно - ему уже больше не позвонят. С этого момента автоматически превратился в отрезанный ломоть, в ничтожество.
Почему я так сказал? Позже неоднократно задавался вопросом Сергей. Но не знал долгое время на него ответа. Не понимал - это был не просто отказ от карьеры, но и от определённого уровня, того, что предлагают раз в жизни. Потом много думал над своими словами, пытаясь хоть как-то оправдать себя. Но, каждый раз ничего не выходило. Всё время делал один и тот же вывод  – какой же я дурак!
Сколько раз до этого поступал так же, отказываясь. Но тогда это было во имя чего-то. А сейчас? Что послужило причиной отказа? Ведь знал, всё, что с ним вытворял этот человек раньше, когда был его руководителем - лишь игра. Впрочем, как и всё вокруг. Никогда, как сейчас понимал это, давно втянувшись в неё и приняв все правила, как неизбежность. Но только с той разницей, что, в отличие от других верил; таким образом может принести какую-то пользу для окружающих, коллектива, города, страны. Верил, как ребенок, которому сказали, что под ёлку подарки кладёт дед мороз.
Как был наивен!
И может, это взыграла не трусость, а гордость, не позволившая ему поступиться такими вещами, как здравый смысл, или логика. Остался ребёнком. Может, это и есть самое главное требование для творческого человека? Не понимал тогда этого. Просто поступил так, как подсказала совесть.
Мы - отображение жизни, в которой живем, особо не задумываясь, все, в один голос вторим власти, в её поползновениях и решениях. Но, когда-то надо остановиться, задуматься, зачем это и кому нужно. Необходимо ли в первую очередь вам, особенно если не можете жить без творчества, и на нём построена вся ваша жизнь.
Сергей остался свободен и счастлив. Понял главное; создан не для руководства. Не потому, что не умеет руководить, а потому, что не умеет делать вид, что отличается от других. Даже, если и согласился тогда на это предложение, сейчас с точностью до ста процентов, был-бы заменён другим, более безопасным в отношении каких-либо «неправильных» действий, человеком, лишённым всяческих поползновений к творчеству.
Может это всё какая-то дорога, по которой его ведут. Но, куда? И, главное, зачем, с какой целью. Всё было не ясно, и не определённо в его голове. Кому он нужен? Кто может заниматься этим?
Впервые столкнулся с такими проблемами. У него была работа, востребованность, но чего-то не хватало. Какой-то самой малости. Не понимал, что это может быть. Наверно, исчерпал себя, как архитектор? Но, нет, у него ещё много планов в голове, энергии в теле. Тогда почему же постоянно гнетёт ощущение того, что что-то не так? Может, предчувствует новое в своей судьбе?
Всё было очень смутно и не ясно, казалось, что впереди вся жизнь, и посвятит её, без остатка своей профессии.