Борис Капустин

Если бы я мог поставить памятник Вертолетчику, то я бы его лепил с Бориса Капустина. Вечный капитан, работяга и мой первый командир. С ним всегда было просто решать все проблемы - житейские и служебные. Он был философом. Многому меня научил и прежде всего смотреть на все проще и правильно пить домашнее вино большими кружками.
 
"Философом" Борис стал благодаря своей сварливой жене Наталье и многочисленным командировкам по горячим точкам - за его плечами были Чернобыль, два "афгана".

Когда наш полк вывели из Германии в Бердск, Борис познакомился с какой-то перезрелой веселушкой-разведенкой. Она не пилила Бориса и во всем его ублажала. Борис через две недели такой райской жизни заявил мне, что к своей Наташке, которая в это время с дочкой была в Иваново, не вернется. Я пожал плечами и ничего не сказал ему. Я знал, что Борису будет скучно без Натальи. В принципе он и вернулся к ней.

Как-то раз он пришел ко мне на квартиру, которую я снимал в центре Бердска около Главпочтампа, принес пачку пельменей и две бутылки водки. Сел в комнате за стол и сказал, что болит в груди.
-Может у тебя сердце?
-Простыл наверное! Давай лечиться! - ответил мне Борис.

Я сварил пельмени, разлили по первой, сразу по второй.
Закурили.
Вспомнили уже весело как садились с ним однажды вместе на вынужденную.
Отказал двигатель. Сели в поле у немцев под Брандисом. Кругом темнота. Вот тогда я получил от Бориса первый урок. Он налил из бачка в "нурсик" спирта и не разбавляя его выпил. Я даже не помню чем он закусил эту гадость, которая пахла резиной.
Затем сказал мне: "Да все путем!" и улыбнулся своей красивой улыбкой.
Потом нас наказали, целый год поднимали на всех собраниях, но все равно в итоге было "все путем".
В 2004 году от его дочери Ольги, которая стала ученым-филологом я узнал, что Борис умер в Иваново. Сердце.