Сохранялка. Глава 2

Просыпаться в один и тот же день от того, что кто-то касается твоего достоинства – волшебно. Особенно если пробуждение не похоже на мое первое, при знакомстве с Ксенией. Второе было гораздо приятней.
Видимо, Ксюша заскучала. То ли дел было мало по дому, то ли очень хозяйственная, но факт оставался фактом. Ее руки любознательно исследовали мою промежность. Не могу сказать, что я сразу начал вырываться или как-то выразил свое недовольство, но ведь разница в возрасте и еще кое-какие факторы, играющие немалую роль! В общем, я изображал всем своим видом, что претендую на Оскар в номинации «Актер года, изобразивший самый фальшивый сон».
А девочка, похоже, не собиралась останавливаться. Ни капли смущения. Только вот как-то странно руки двигались. Неудобно же должно быть в такой позе. Я аккуратно разлепил глаза и охренел. Ксюша без меня не скучала. Ксюша молодец. Ксюша пригласила в гости подругу, которая сейчас верховодила поверхностной исследовательской экспедицией моего детородного органа.
Двусмысленная ситуация. Я не собирался спать и с Ксюшей, а тут сразу две малолетние нимфетки. С одной стороны, сама же говорила, что я похож на старого алкоголика, с другой – обе девочки тут, по обоим сторонам от меня, и их действия не дают сомневаться в их целях. Проведем внешний осмотр меня самого…
Слюни во сне не потекли – это плюс. Глаза опухли, это из-за вчерашней бутылки – минус. Опухлость чувствуется даже без зеркала, даже разлепить их тяжело. Отекшие ноги, затекшая рука… Как бы во сне поднимаю работоспособную руку и провожу по шевелюре. Тааак... Тут тоже имеются проблемы… Еще захотелось в туалет – пора действовать.
Резко сажусь на кровати, протираю глаза, девочки испуганно порхнули в стороны. Оглядываю их, Ксюша так и сидит, ей явно неловко. Её гостья быстро справилась со смущением, что-то в ее глазках так и плещется. Похоть, наверно. Девочка чуть старше Ксении, это заметно и по фигуре, и по инициативности, и по тому, что её не остановило мое пробуждение. Ее рука попыталась вернуться туда, где была минуту назад, но у меня на этот счет было свое мнение.
- Мила, тсс! Проснулся же! Мы как договаривались? – громкий шепот Ксюшеньки и мой жест остановили эту самую Милу.
- Так, девочки, вы тут разбирайтесь, а у меня свои дела.
Встав на нетвердые после сна ноги, я ощутил потребность в оправлении своих низменных нужд, что я и поторопился сделать. Все недолгое время, пока я шел, за моей спиной не затихал возмущенный ропот. Похоже, Мила была недовольна.
- Итак, девочки, во что играли, пока я не проснулся? – я неслышно вернулся в комнату.
- А тебе не понравилось? – малолетняя потаскушка… Недовольство с моим приходом сразу сменилось на желание продолжить начатое.
- Если бы мне понравилось, разве я прекратил бы это? – пусть это по-еврейски, но своей цели я достиг. Она явно засомневалась в своих немалых способностях, сконфузилась.
- Ксюш, ты можешь нас представить, а еще мы что-то собирались делать.
- Тебя я уже представила, пока ты спал, а как ее зовут, ты тоже понять успел, - ей было очень неловко, я уже говорил.
- Да, немного нестандартное знакомство получилось, но мне сегодня везет на такие.
Молчание. Похоже, что я единственный клоун на этой арене.
- Хорошо, теперь давайте помолчим и послушаем умного человека – голосом кавказского одессита выдал я старую шутку – Милочка, девочка, у тебя были на сегодняшний вечер планы?
- А то ты не понял, какие у меня планы были? – девочка далеко пойдет, наглость быстро восстановилась. Я быстро устану спорить с такой и ставить ее на место каждый раз. Будем просто игнорировать ее выпады.
- Ксюш, возможен ли такой расклад, что мы останемся на пару часов вдвоем, и затем твоя милейшая подруга навестит тебя после моего ухода?
- Ну ты наглец! – восхищенно выдохнула «милейшая подруга», - я знаю Ксюху уже четыре года, а ты получил по яйцам, угостил ее пиццей, уснул на ее диване и уже раскомандовался, что и как делать в ее же квартире. Браво!
Я раскланялся. Нашли игрушку - буду подыгрывать, почему нет.
- Пусть останется, она поможет нам, я почти ничего от нее не скрываю.
- Итак, что изменилось за время моего отсутствия в этом городе? Появились ли здесь места сборищ лиц нетрадиционной ориентации?
- Нет, зайчик, не слышала, - подмигнула мне Милочка, не дав даже рта открыть своей подруге, - судя по твоей реакции во сне, тебе нужны не такие сборища.
Я решил позвонить своему бывшему одногруппнику. Когда я его видел последний раз, в универе, он выглядел как человек, который в состоянии помочь нам в данной ситуации. Проще говоря – Володя гей.
- Разрешите мне пройти к компьютеру, девчата.
- Пожалуйста, дедуля.
Я съел очередной подкол. Найти номер было довольно трудно. Это усложнялось тем, что я не помнил фамилии, не представлял как он выглядит сейчас, и руками Милы, которая воспользовалась тем, что я был занят. Потратив двадцать минут, много нервов и здоровую эрекцию, я наконец встал со стула и, прикрываясь ладошкой, убежал на кухню. Набрав номер своего голубого одногруппника, я выяснил довольно пикантные подробности про жизнь сексуального меньшинства в этом небольшом городке и получил приглашение встретиться, чтобы познакомиться поближе. Приглашение я не принял, ибо нефиг, а информацию пошел рассказывать Ксюше.
- Собственно, дело почти решено. Оказывается, в городе проводятся вечеринки, которые организовывает реально существующий клуб. Теперь достаточно скинуть смс с местом и временем проведения, и наведаться туда самим. Насколько я понял, они арендовали большой загородный недостроенный коттедж, достроили и оборудовали там все, как им требуется. Первый этаж для веселящихся молодых педиков, второй - комнаты чилл-аута, на третьем располагается кабинет для администрации и комнаты для особо важных гостей.
Меня самого заинтересовал этот самый клуб. Это должен был быть реально большой коттедж. Девочки внимательно выслушали, а затем либидо Милы не позволило ей сидеть спокойно и она потянула меня на диван к себе. Я присел, она начала тереться об меня. Черт, я же не каменный, девочка, что же ты делаешь…
- Ксюш, чаем угостишь? Мне кажется, я все еще не проснулся, галлюцинации какие – то настырные пристают.
- Да, пойдем, только к чаю ничего нет, коробка конфет где-то завалялась, я же на диете, - после этих слов я критически осмотрел Ксенью еще раз, с ног до головы.
- Дура, - зло выдохнул я.
Обе удивленно уставились на меня.
- Что уставились? Зачем тебе худеть? У тебя висят бока? У тебя живот переваливается через резинку трусов? Ляжки трутся при ходьбе? – напирал я,- ты думаешь, парням нравится трогать кости? Это они могут сделать в кабинете биологии. Дура.
- Я хочу быть худенькой и маленькой… - неуверенно начала «дура».
- А сейчас ты жирная и здоровенная. Угу. Где мой чай?!
Мне налили чашку крепкого сладкого чая. Как я люблю. Краем сознания я поставил Ксюше плюсик за то, что на ее кухне я не нашел взглядом всевозможных «фруктовых» чаёв. Не понимаю людей, пьющих этот гадкий компот. Чай должен быть чаем. Классический, черный, цейлонский.
Обжигая нёбо, я наконец-то получил возможность разглядеть Милу. Девушка, судя по всему, была ровесницей Ксюшей, но выглядела, как я уже говорил, гораздо взрослее. Более пышные формы по сравнению с Ксюшей, раскованность движений, похоть в глазах – Мила скорее напоминала порнозвезду до силиконовой операции, чем студентку пятого курса. Почувствовав мой взгляд, она улыбнулась краем рта и в очередной раз подмигнула.
Возможно, читатель мучается вопросом, какого хрена такая девушка пристает к мужику на пятнадцать лет старше ее, с небольшой алкогольной зависимостью (это я себя так успокаиваю…) и не отвечающий взаимностью на ее откровенные заигрывания. Я скажу больше – это далеко не первый похожий случай. Мой ответ – Я НЕ ЗНАЮ! По неизвестной и непонятной мне причине, начиная с моего совершеннолетия, у меня никогда не было проблем с девушками. Но они никогда не задерживались около меня. Сначала меня это беспокоило, моя самооценка страдала, но в какой-то момент я смог убедить себя, что мне это неважно. Нужная – останется. Да, сопливо, романтично, но с этой мыслью я живу до сих пор. И нужная осталась. Примерно тогда же, с совершеннолетия, неожиданно и незаметно из этого калейдоскопа юбок, строгих кардиганов, платьев и каблуков выделилась девушка, к которой у меня сначала были только дружеские чувства. С ней мы общались каждую минуту, что не спали. И спал я меньше, чтобы времени для общения было больше. И с момента осознания своей любви к ней, каждое утро (или любое другое время суток, когда я имел счастье просыпаться) я сразу вспоминал о ней и тянулся к телефону. В любом состоянии. С похмелья, отходящий от вчерашних обильных возлияний. Еле как ворочающий свое тело после попыток вернуть свою жизнь в здоровое русло, как сегодня. Возможно, моя внутренняя недоступность видна остальным девушкам, и я для них способ удовлетворить спортивный интерес, может – что-то иное. Я уже отчаялся понять это.
- Долго ты будешь пялиться на меня? Я же девочка скромная, застесняюсь еще, - тон Милочки намекал на обратное.
Пока в моей голове кружились эти воспоминания, я так и пялился на нее невидящим взором. Трахнуть ее что- ли, чтоб успокоилась? С другими девушками обычно помогало.
- Прости, задумался. О своем, о женском. Ксюш, мы решили вопрос? Тебе остается найти телефон, чтобы сообщить своему кавалеру место приятнейшей встречи в его жизни.
- Да, спасибо, я справлюсь.
Ксенья сама была уже не рада, что пригласила подругу. Хоть и не в положительном свете, но та отнимала все мое внимание своим поведением. Поэтому хозяйка квартиры стремилась завершить эти посиделки поскорее и явно надеялась на новую, уже наедине.
Плюхнувшись на пуф в прихожей, я натянул свои любимые кроссовки и развернулся ко входу. Получил шлепок по заднице, недовольно промычал что- то в ответ и вывалился наконец из этой излишне любвеобильной квартиры.
Сначала я собирался пойти домой и завалиться спать. Но попал я домой с фирменным пакетом неизвестной фирмы, в котором сиротливо болталась на дне бутылка дешевого виски. Уже дома, включив для фона телевизор, я достал из стенки, купленной еще во времена СССР, бокал (невиданная роскошь для российских съемных квартир) и ушел на кухню. Туда же переместился ноутбук. Заварив себе полулитровую кружку чая, я тупо уставился в экран ноутбука. Вдохновение не приходило. Мешал рой надоедливой мошкары мыслей. Залпом, подряд, выпил два бокала виски.
Перед глазами мелькали кадры тех времен, когда я только познакомился с той, о которой думал каждый день. Вокруг нее было много ухажеров. Всегда. А во мне еще были подростковые комплексы, которые впоследствии смыло алкоголем. Так же этим потоком были подточены плотины скромности и снесены кочки невинности на болоте порочности. Неведомым образом нас свело вместе, мы приближались ближе друг к другу, затем я делал ошибку, и мы снова отдалялись. Я всегда хотел быть с ней. Поэтому мы снова сближались, и затем она снова строила стену дружбы. Мои косяки не были чем- то значительным. Все было гораздо проще. Как это часто случается – спустя пару дней после инцидента все забывалось, а чувство, что тебя недавно обидели, оставалось. Но как же это так – простить нанесенную обиду. Гордые все… И чувство обиды, причина которой давно забыта, да и само чувство уже потухло давно, разжигается вновь, искусственно. Дабы впредь не повторялось, как говорится.
В зубах появилась очередная сигарета. За последний час восьмая вроде бы. К утру, если не упаду раньше, достав заветную бутылку тридцатилетнего Макаллана – пепельница будет забита под завязку. Начался этап ностальгии по детству…
Перед глазами мелькал батя, который меня в детстве постоянно звал «сусликом». Раньше – дико раздражало. Маленький, хочется выглядеть взрослее, какие суслики. Может из- за этого стремления стать скорее взрослым и курить начал рано. А сейчас захотелось услышать это слово, произнесенное насмешливым тоном. От этих воспоминаний растрогался, захотелось увидеть отца. Такая грусть по родным нападала на меня все чаще. Стихи даже писал на эту тему…

В космический мир, быстро и грустно,
Тропинку таранил настойчивый луч,
И вот облака, а вот - уже пусто,
Домой летел он, скользя между туч.

Его запустил тот высокий мальчишка,
Пустил - и забыл, а время идет...
Как умные люди во всех умных книжках
Писали: кто ищет - всегда всё найдет.

Даря пару Джоулей, растрепанных пусто,
Герой убегал от мальчишки- творца.
Но был он направлен в неверное русло -
Парень пустил луч мимо отца.

Солнце-отец мимолетного сына
Вскользь ласкою обнял, когда тот пролетал.
Но геометрия неумолима,
Поникшим он взглядом луч провожал...

Вокруг уже мир, незнакомый герою,
Но что ему делать? Обратно - никак.
Залюбовавшись плывущей горою,
Влепился он в глыбу. И думал - пустяк.

Он глыбу, летавшую много веков
В бесплодных поисках счастья,
Светом, теплом отпустил от оков -
Нет больше в их жизни ненастья.

Прошло много лет с момента их встречи.
Нет больше луча или глыбы -
Есть новое Солнце, и миг каждый вечен,
Всех чувств изучая изгибы.

Когда смотрю фильмы ужасов, где герою мерзопакостная дрянь засовывает руку по локоть в грудь и ворошит там – всегда сравнивал свои ощущения с теми, что испытывает персонаж в такие моменты. Я говорю о тех чувствах, которые знакомы каждому. Когда боль, ревность, обида, гнев, желание нанести непоправимые увечья виновнику этого дерьма и другие эмоции, не имеющие названия ни в одном языке мира. Когда это упирается в непреодолимую стену, которую ты строишь себе сам, чтобы это не вырвалось, ведь ты живешь в цивилизованном обществе, строящем самому себе рамки. Ты не должен показывать свои чувства на людях, даже если на тебя нахлынет буря на работе, в метро, в кафе. Сожрать она тебя не сожрет. Глупое сравнение, которое используют все и вся. Но ты будешь вспоминать эти ощущения, чувства, этот комок в груди, который не дает тебе успокоиться, выдавливающий из тебя слезы и не дающий вздохнуть, в каждой ситуации, как-либо напоминающей ту самую.
Каждый, по прошествии времени, прожевав горькие крупинки разочарования, учится как-то справляться с этим. Кто-то уходит в запой, кто-то ревет в голос, а кому-то приносит облегчение шопинг (главным образом – девушки). У меня довольно глупый способ. Я нахожу стену покрепче, и начинаю методично ее бить. Если ненадежная попадается – ломается. Большой проблемой для меня было жить в общаге, где все картонное. От полученной из дома неприятной новости появлялись дыры в стенах, осыпалась плитка, а я на следующий день шел на работу с разбитыми кулаками….
Пока наливал четвертый стакан виски, постучали в дверь. Странно. Из старых знакомых, которые еще остались в этом городке, никто не знает, где я остановился. Шуметь не шумел. Ладно, чего гадать.
За дверью оказалась непонятного вида… женщина? Девушка? С определением возраста на вид у меня всегда были проблемы. Но тут разобрались бы только победители конкурса экстрасенсов. Мало кто из встреченных мною людей вызывал такое отторжение, всеми чувствами. Эта мадам и видом, и запахом вызывала стойкое неприятие. Да и голос далек от ангельского. Звук лопаты, скрежещущей о камни – гораздо приятней, нежели то звучание, которое доносилось из её рта. Еще один плюс России – матушки…
- А шо у тебя так тихо-о-о? Ты один шо ли? – с четким украинским акцентом вопросили меня.
- Предположим. Могу чем-то помочь?
- Хочу бухать! – эти слова вырвались из нее так, как обычно оглашают свою заветную мечту.
- Вы не услышали. Я чем-то могу помочь? – сделал ударение на «Я».
Она отошла на шаг назад, глянула на номер квартиры и снова вперилась в меня взглядом.
- Ну! Двадцать четвертая! Снимаешь же? Неместный?
- Предположим, - заело меня.
- Ну налей, что тебе, жалко что ли? – потеряв нить рассуждений, заканючила особа.
- Заходи, - неожиданно для себя приглашающим жестом отворил дверь квартиры.
Не теряя времени женщина забежала, быстрыми движениями скинула то, что можно было бы назвать туфлями, и развернулась ко мне.
- Я Людка!
- На кухню проходи, Людка. И в ванну загляни, запах от тебя… Дезодорант там мой.
- Да шо ты начинаешь-то! Сча я тебе еще и помоюсь! – подмигнула Людка.
- Эй, эй, эй!!! Куда еще мыться! – щелчок двери и звук льющейся воды. Блин. Теперь в моей ванной еще и бомжи купаются. Но виски продолжал входить в мои мозги и мне становились все безразличней такие мелочи. Ну подумаешь, больше я не залезу в эту ванну. А радость зато какая ей, цивилизованно помыться чистой водой.
Я ушел на кухню. Пока в ванной плескалась вода, я успел выпить еще четыре бокала. Будучи уже в весьма нарядном состоянии, я повернулся и увидел свою гостью после марафета. Ну… Скажем так – алкоголь сильно сбавил мои способности к удивлению, но удивляться было чему. Распутанные и чистые волосы приобрели приятный каштановый цвет, глаза оказались зелеными, а руки поразительно гладкие для пропойки. Она скорее казалась девочкой – подростком в напрочь испачканной одежде со своей задоринкой в глазах. И это несмотря на то, что была примерно моего возраста.
- Ты уже все допил?! – прервал мои мысли возмущенный голос.
Я смущенно глянул на бутылку, в которой плескались остатки роскоши. Мда... И не заметил. «И кто после этого алкаш-то, сэр?» - промелькнуло среди небогатых остатков сознания.
Молча развернулся, ушел в комнату. Людмила преследовала по пятам. Напряженно хмуря лоб, я пытался хоть как-то стимулировать заторможенную мозговую деятельность. Наконец, я вспомнил и нашел свою заначку.
- И сколько же она стоит? – ахнула Люда. Да… Разница между нами была только в том, что свой организм я травил ядом подороже. Моя гостья рассматривала коробку Дом Периньон 96. Она явно не знала, что это такое, но вид коробки и собственное чутье подсказало, что это алкоголь и что алкоголь этот дорогой. Идея пить чуть ли не коллекционное пойло с той, кто дороже паленой водки ничего не пила, нравилась мне все больше и больше.
- Ни в голове, ни в жопе! – раздосадовано хлопнув ладонью по колену, воскликнула моя неожиданная собутыльница. Голос ее кстати стал гораздо приятней после того, как она сдобрила горло шампанским, стоимость которого плавала в диапазоне двухмесячной зарплаты обычного российского работяги. И акцент пропал. Видать, в душе протрезвела и то, что я принял за акцент – оказалось просто пьяным языком.
- Ты извини, что я пришла к тебе так. Это съемная квартира, ее часто снимают шумные компании с морем водки. Как только на часах одиннадцать – можно идти, стучаться, угрожать милицией – они сразу предлагают найти варианты, наливают. Еще ни разу не отказывали. Так и живу.
- Интересно устроилась… Но есть более насущные проблемы. У меня все, что горит – кончилось. Тебе пора домой, а я пойду спать.
- Ну… Значит пришла моя очередь угощать! – с этими словами она встала и на подкашивающихся ногах двинула в свою квартиру. Ага, ни в голове, ни в жопе. То-то стена твоим лучшим товарищем стала.
Через пять минут в мою кухню вплыла полулитровая бутылка жуткой паленой водки на вытянутой руке. О да, посиделки превращаются в праздник сомнительного качества…
Смысла описывать происходившее дальше нет. Сами представьте – я с незнакомой местной дамой, любящей выпивать без меры и идущей ради этого удовольствия на интересные афёры, быстро кончающаяся горючая жижа и четыре часа ночи.