Глава 15. У родной реки

Ждать да догонять – утомительное занятие, но, наконец, в одну из ночей, почти перед самым рассветом, величественный дуб исчез, и в свете луны показалась дорога, с которой во внешний мир стало вылезать зловонное чудище с двумя живыми бабами людского племени внутри.


Хорошо хоть, что леший уже видел этот кошмар, и поэтому не остолбенел от ужаса, как в первый раз, а быстро прошмыгнул за невидимую черту и пеньком замер у каких-то кустов. Мимо него, слегка задев Вереса крылом, прошла Марта, везя на своей спине каких-то двух стариков, чем-то похожих на черного колдуна. Следом шла старая берёза.


Эти живые деревья больше всего будоражили любопытство в лешем, и он, уставясь во все глаза на очередной экземпляр, совершенно упустил из виду, что Змеиха со своей ношей вышла из пузыря. Когда это дошло, было поздно – таинственные двери закрылись, и дорога, по которой теперь удалялся объект, пришедшего так некстати, любопытства, обрывалась у стены могучих сосен.




Верес проводил взглядом березу. Его тянуло присмотреться поближе к неведомому существу, похожему даже на сородича, но многовековая тоска по родимым местам пересилила, и леший через луг побежал в лес.




Чувство уверенности в том, что это и есть то место, куда он так стремился, охватило его сразу, едва он вошел под сень деревьев. Нет, все вокруг для него было новым, незнакомым, и, все равно, что-то неуловимо родное  витало в воздухе, что-то такое, отчего пела душа, и щипало в глазах.


Весь день Верес бродил по округе, наслаждаясь, с одной стороны,  душевным покоем, а с другой - пытаясь отыскать что-нибудь знакомое. Канавку, камень, но, увы. Гора, где когда-то жил Горыныч, тоже не обнаружилась. «Видать, не все из моего хозяйства в сей пузырь попало. Вот, колдуны-лиходеи, чтоб им пусто было», - подумал леший с внезапной горечью, и тут его ухо уловило плеск воды. Он поспешил на этот зов и вскоре вышел из леса к излучине реки.



Вид лысого берега и одиноко стоящей у самой воды березы был так ему знаком, так часто являлся во сне, а сердце сразу наполнилось таким щемящим восторгом, что Верес, забыв обо всем, бросился к дереву, обнял белый ствол и зарыдал от счастья.
Когда чьи-то руки обхватили его и подняли вверх, а два изумленных глаза, расположенных у сучков на коре, уставились на него, леший запоздало сообразил, что это не его любимица.


Продолжение