Из темноты к свету. Часть 2. Глава 5

      

     - Н-н-н-н..,- изо всех сил Люба пыталась позвать на помощь Надю, но  в итоге смогла выдавить из себя лишь первую букву её имени в виде непонятного звука.

     Она лежала на спине и не могла пошевелиться. Сон как рукой сняло, но её свинцовые веки не поднимались, и губы тоже оставались недвижимыми, поэтому звук издавался ею полностью закрытым ртом.

     На этот раз домовой навалился на неё с такой силой, словно хотел её раздавить. Люба находилась, будто под прессом. Выдохнув из себя весь воздух, вдохнуть снова она уже не смогла.

     «Я же задохнусь сейчас! Он задушить меня хочет! Неужели это конец?»- охваченная страхом, запаниковала она, отчётливо понимая, что вот-вот может уйти из жизни.

      Было далеко за полночь и Надежда крепко спала, не смотря на то, что свет в комнате не выключался до самого утра. Об этом её попросила Люба, пытаясь оградиться от домового таким способом, ведь после её приезда со свадьбы он сделался особо агрессивным. Однако, как теперь оказалось, даже свет уже не смог ей помочь.

      Не понятно каким образом, но у Любы в голове возникла спасительная мысль, как некая подсказка: «Надо перекреститься!»
      
      И Люба попыталась наложить на себя крестное знамение, однако приподнять руку, лежащую на груди, она не смогла. Время уже шло на секунды, но умирать Любе совсем не хотелось.
      Желание перекреститься приобрело такую внутреннюю силу, что Люба не стала сдаваться, а сжав три пальца вместе, она предприняла все усилия, чтобы сделать ими хотя бы какое-то начертание креста. Рука по-прежнему оставалась прикована к груди, и только кончики пальцев, совсем чуть-чуть, шевельнулись...  А может ей просто показалось, что они шевельнулись? Но даже этого оказалось достаточным, чтобы дух злобы мгновенно отступил, и она наконец, открыв глаза, вдохнула долгожданный глоток воздуха.

       - Надя! Надя! Проснись, прошу тебя! Мне страшно!- вскочив с подушки, взмолилась Люба, но напарница просыпаться не спешила.
       Бросая взгляд в сторону спящей девчонки и дрожа всем телом от внезапно пережитого кошмара, она продолжала сидеть на кровати, поджав под себя ноги и укутавшись одеялом.

       - Надюшка, мне страшно,- дрожащими губами вполголоса произнесла Люба, как только спящая Надя зашевелилась,- домовой меня только что задушить хотел.
       - Он гладил меня,- поворачивая голову в её сторону, произнесла Надя.- Я сквозь сон почувствовала, что кто-то возле меня лежит, и этот кто-то очень лохматый. Мне захотелось взглянуть на него, но глаз открыть я не смогла, и тогда он начал меня гладить. Было очень приятно и я стала снова засыпать, так и не открыв глаза. Потом от тебя ко мне стали доноситься странные звуки, и я подумала, что снится тебе что-то тревожное, но, словно одурманенная, я снова провалилась в сон.
       - Да, это был именно он,- взволнованно произнесла Люба.- Мне сестра моя как-то тоже говорила, что он её гладил, а вот мне он тогда между глаз всадил. Страшно мне, Надюха, очень страшно, видно, конец мне пришёл, не отступится он, пока в могилу меня не сведёт.


        До утра Люба больше не смогла сомкнуть глаз, разум мутился, и все надежды на спасение рухнули. Как ни в чём не бывало, Надежда встала и начала собираться на работу, а Люба, накинув на себя халат, выскочила в коридор и помчалась вниз по лестнице, в комнату Анны - старосты общежития. Ноги сами понесли её к этой молодой женщине, однажды ставшей Любиной покровительницей.
        Анна слушала Любу, раскрыв рот, то и дело прикрывая его рукой.
        - Ничего себе!- сказала она, как только её гостья завершила ужасающий рассказ.- Ты сейчас, главное, успокойся, возьми себя в руки, и не трясись так сильно, а то меня саму трясти начинает. Иди и собирайся на работу, постарайся не зацикливаться на случившемся, а я в свою очередь постараюсь что-нибудь придумать.
        «И что здесь можно придумать?- размышляла Люба, возвращаясь в свою комнату.

        Кое-как отмучившись смену на ткацкой фабрике, Люба возвратилась в общежитие. Сонная и уставшая, совершенно выбившаяся из сил, она рухнула на кровать, чтобы хоть немного поспать до наступления ночи. 
        Всю смену она металась от станка к станку по причине бесконечных порывов нитей, из-за которых они постоянно останавливались. Завязав узел и запустив станок, она бежала к следующему, и так до бесконечности.
        Запуская в работу станок за станком, она оглядывалась назад и видела, как они тут же снова все вместе останавливались. Такого безобразия ещё не было. Казалось, что она вот-вот сойдёт с ума...

        Люба проснулась от того, что кто-то тряс её за плечо, пытаясь разбудить.
        - Любаня, вставай! У меня для тебя радостное известие!

        Не совсем соображая, что от неё хотят, Люба повернула голову и увидела перед собой Анну, на лице которой сияла улыбка «до самых ушей».
        - Да просыпайся уже, и не переживай - скоро отоспишься!- не успокаивалась Анна.- Ты можешь уже навсегда попрощаться со своим «привидением», если захочешь.
        - Это как? Что значит «если захочешь»?- спросила Люба, приподнявшись на локоть и пытаясь понять хоть что-нибудь из услышанного.

       - Значит, так..,- начала повествование Анна, присев на край Любиной кровати,- твою историю сегодня утром я рассказала заведующей общежитием. Она особо не удивилась, а сказала, что знает, как тебе помочь. Оказалось, что здесь  в Ленинакане у неё есть хорошая знакомая, старая армянка, которая снимает разные порчи и колдовство. Мы сразу же отправились к ней на разведку, оказалось — не зря, даже твоего присутствия не понадобилось, такая она сильная. Единственное, что ей нужно было знать — твоё имя. Она сказала, что не каждый может взяться за такое дело, потому что тот, кто тебя мучил, есть никто иной, как сам дьявол. Он хотя и не видимый, но тоже живой и его не возможно ни прогнать, ни убить, его к тебе привязал кто-то, поэтому выход есть только один единственный — тебе нужно его кому-нибудь передать.
       - Что значит «передать»?- удивилась Люба, не понимая сказанных слов.-  Как передать? Кому передать?
       - Всё очень просто, покупаешь подарок и даришь кому-нибудь со словами: дарю тебе вот это и домового в придачу. Человек даже не поймёт, что ему скажут.
       - Как такое возможно? Как можно сделать такую гадость другому человеку?- неожиданно возмутилась Люба, словно предъявляя к Анне свои претензии.
      - Это тебе самой решить надо,- немного помедлив, ответила Аня, - только знай, времени у тебя один месяц. Если за это время ты не сделаешь то, что тебе сказано, он снова вернётся и тогда тебе уже никто не сможет помочь, он обязательно сведёт с тобой счёты. Так что думай, дорогая, время летит быстро.

       «Час от часу не легче»,- подумала Люба, не ощущая особой радости от услышанного, потому что в её сердце вдруг проникла тревога, переходящая в сильное мучение.
       - Огромное вам спасибо, Анечка,- сказала Люба, пытаясь изобразить на своём лице улыбку,- я всё поняла, вы мне очень помогли, можно сказать - спасли от смерти. Сколько я должна за работу?
       - Деньги брать армянка не стала, так что ты ничего никому не должна.

       Анна ушла, а Люба, натянув одеяло до подбородка и закрыв глаза, уткнулась лицом в подушку, снова и снова прокручивая в голове услышанную новость.

       «Какой ужас! Как я смогу исполнить это? Да такого даже врагу не пожелаешь, - мучилась она от своего собственного бессилия.- Ладно, у меня в запасе месяц времени, может что-то и придумаю».

        Этой ночью Люба спала не просыпаясь, нечисть действительно отступила и больше не беспокоила её.

       Наступила суббота — день, когда Любе предстояло встретиться с Юрием и объяснить ему причину её внезапного отъезда. Именно по субботам приезжал он к ней, раз в неделю, ведь человеком он был семейным. Это обстоятельство облегчало её участь, потому что любовницей она стала не по своей воле и встречи с ним очень тяготили её.

       - Ты врёшь мне, дрянь! Я тебе не верю!- осыпая оскорбительными словами,  истерически орал на Любу её армянский ухажёр.
       Погружённая в воду почти по шею, Люба стояла в маленьком бассейне пригородной баньки и боялась пошевелиться - она не умела плавать. Хотя на ней оставалось нижнее бельё, однако ощущала она, что стоит как бы совершенно обнажённая, от чего сильно смущалась. Люба понимала, что затащили её сюда только лишь для того, чтобы  «вывести на чистую воду».  Место для разборок было выбрано идеальное.

       Выкрикнув очередное ругательство, стоявший напротив неё Юрий, вдруг резко оттолкнул её от себя, демонстрируя этим своё презрение. Толчок оказался очень сильным и в толще воды её по инерции понесло назад. Страх упасть в воде и захлебнуться остался у неё ещё с детства, когда двенадцатилетней девчонкой её вытащили на берег в обморочном состоянии.
       Любе повезло, позади неё, совсем рядом, оказалась стена бассейна, и машинально вытянув руку, она мгновенно коснулась опоры и приблизилась к ней вплотную.
      - Я не изменяла тебе, сколько можно повторять?- убедительно, но с обидой, Люба снова проговаривала уже сказанные прежде слова, продолжая прижиматься к стене бассейна, выложенного тёмно-коричневым кафелем.

       Издав громкий рёв, Юрий резко выкинул руку вперёд и, ухватив Любу за кисть руки, рванул её в воде на себя, мгновенно притянув вплотную к своей груди. Испугавшись пойти на дно и наглотаться воды, она сразу же ухватилась за него и замерла от страха. Люба смотрела ему в тёмно-карие глаза, над которыми по чёрным кудрям его чёлки стекали капли воды, и не отводила своего взгляда. Юра тоже пристально смотрел в её глаза, но, зарычав, словно раненый зверь, он снова с силой оттолкнул Любу от себя.

      - Да не изменяла я тебе, они просто привезли меня в аэропорт и помогли сесть на самолёт, - больше не скрывая своего возмущения, в очередной раз Люба пыталась донести до его сознания свою невиновность.- Сестра о своей свадьбе сообщила в самый последний момент, а как связаться с тобой, я не знала. Чтобы успеть на свадьбу, нужно было немедленно вылетать самолётом, поэтому Аня попросила своих знакомых мне помочь. Я видела их в первый и в последний раз.

       Люба никак не могла понять, откуда он узнал о её поездке с этими мужчинами. Не найдя никаких объяснений, она решила, что ему обо всём рассказала сама Анна.
       - После всего, что случилось, мы не можем больше встречаться, - процедил сквозь зубы Юрий.- Сейчас я отвезу тебя обратно в общежитие, и мы больше никогда не встретимся.

       Прижимаясь к стене бассейна, Люба смотрела в прищуренные глаза на перекошенном от злости лице совершенно чужого ей мужчины, старше её лет на пятнадцать, и думала: «Может эту нечисть подкинуть ему? Скажу: дарю тебе прощальный поцелуй и домового в придачу. Уверена, что ничего он не поймёт».

       Однако делать этого она не стала, ведь подумать — это одно, а совершить — это совсем другое.

       Не успела Люба расстаться с одним ухажёром, как через Анну стал добиваться её расположения другой. Для неё было большим удивлением узнать, что им оказался один из тех двоих мужчин, которые доставили её к аэровокзалу и из-за которых ей пришлось выслушать столько унизительных обвинений.

      Из  разговора с ним Люба узнала, что машина, с которой они столкнулись по пути в аэропорт, принадлежала одному из родственников Юрия и поняла, что мир, действительно, тесен.
       Разборки по поводу аварии мужчины перенесли на следующий день в обозначенное место, куда все вместе и съехались. Этот родственничек захватил с собой и Юрия, на случай оказания ему поддержки, где и  выплыла наружу история «тайной связи».
       Люба без особого труда смогла представить, что мог наговорить Юрию этот громила, положивший на неё свой глаз. На всю оставшуюся жизнь останется у неё неприязнь к мужчинам этого края, слишком любвеобильных и необузданных.

       Время стремительно уносилось день за днём, приближая к концу объявленный для Любы срок, в течении которого ей предстояло принять решение о зловещем подарке.
       Вот уже почти месяц она спала по ночам спокойно и ей не верилось, что весь кошмар, длившийся полтора года, остался позади — нечисть действительно отступила.

       «Осталось два дня.., всего два дня, сегодня и завтра,- с ужасом и замиранием сердца думала Люба, приближаясь ускоренным шагом к месту работы. - Может быть к вечеру что-нибудь придумаю, не так просто жертву найти, в крайнем случае у меня в запасе ещё завтрашний день есть».

       Отработав смену, она вернулась в общежитие так и не приняв никакого решения. Настроение у неё  полностью отсутствовало и от переживаний никого не хотелось видеть и ни с кем не хотелось разговаривать.
       Войдя в комнату, Люба вдруг увидела Катю, несколько дней назад куда-то  пропавшую.
       - Катя?- почему-то удивлённо спросила Люба.- Ну привет, пропажа!
       - Привет! - улыбаясь во весь рот, ответила Катюха.
       - Мы уже забывать стали, как ты выглядишь,- сказала Люба, проходя мимо белокурой девчонки с накрученным хвостом, разглядывающей себя в зеркале, висевшем на стене.- Ты почему-то всегда неожиданно исчезаешь и также неожиданно появляешься. Давай рассказывай, где ты пропадала на этот раз?
       - Ой, и не спрашивай,- кокетливо ответила Катя, приблизившись вплотную к зеркалу и внимательно изучая в нём своё милое личико.- Я, наверное, скоро замуж выйду.
      - Замуж?- переспросила Люба, присаживаясь на свою кровать.- Это за кого же? Небось, за армянина?
      - Ну да, а что? - последовал ответ Екатерины, искоса взглянувшей в сторону уже взрослой собеседницы.
      - Сомневаюсь я в твоём замужестве, скорее всего он погуляет с тобой и бросит. Они ведь женятся только на своих.
      - А вот и нет!- с обидой ответила Катя.- Я сейчас живу с ним у его матери. Я всё терплю, даже ноги ему мою в тазике.

      Люба едва удержалась от смеха, представив, как Катюха стоит на коленях перед оцинкованным тазиком и трёт грязные ноги своему «блудливому коту» в надежде на то, что за это он на ней женится.

      "Девчонка выросла в детдоме и ей, конечно же, хочется иметь свою семью и свой дом", - подумала Люба, пытаясь как-то оправдать настойчивость молоденькой красавицы выйти замуж.
       Вдруг открылась дверь, и в комнату вошла Надя. Сегодня девчата снова оказались в полном сборе и, увлёкшись разговорами, они уснули только далеко за полночь.

       Услышав звонок будильника, Люба сдвинула брови, потому что никак не могла открыть глаза, ей смертельно хотелось спать. Однако неприятный трескучий звук всё же заставил её приподняться, для чего она кое-как приподняла веки. Отключив сигнал, Люба окинула взглядом спящую Надю, а затем в её поле зрения попала уже наряженная Катя, стоявшая перед зеркалом. Она старательно наводила макияж и по её движениям было видно, что она очень спешила.

       - Куда это ты так рано собралась? Хотела опять нас покинуть незаметно? - шутливо спросила её Люба и, встав с постели, тоже подошла к зеркалу, чтобы взглянуть на себя и определить, на сколько хорошо или плохо выглядит после недосыпа.
       - Дела у меня... срочные, - бросила в ответ Екатерина и стала старательно подправлять на правом веке жирную стрелку, держа в левой руке огрызок чёрного карандаша, а в правой — заточенную спичку, конец которой время от времени она слюнила и тёрла о графит.

       В  Любу словно сто молний одновременно ударило, когда она увидела у Кати этот кусочек косметического карандаша. Где она его только не искала, все углы облазила, но так и не смогла найти — исчез бесследно, а новый достать ей так и не удалось, поэтому пришлось наводить стрелки "Ленинградской тушью", которой она  пользовалась.
       - Откуда у тебя мой карандаш?-  удивлённо спросила её Люба.
       - Это мой карандаш!- последовал резкий ответ.
       Как ни в чём не бывало, Катерина продолжила подправку вчерашнего макияжа.
       «Так вот кто наши вещи ворует!- занервничала Люба.- А мы тут головы ломаем, куда они деваются! Мы, значит, на работу уходим, а она приходит в наше отсутствие и роется по всем шныркам!».

        Больше всего Люба жалела о пропавшем дорожном утюжке, который ей когда-то подарил Сергей. Этот подарок был очень дорог для неё, потому что был памятью о её покойном муже.
        - Значит, говоришь, что он твой?- не унималась Люба, у которой внутри всё кипело, ведь этот огрызок она узнала бы из тысячи таких же огрызков.- Хорошо, он твой! Я дарю его тебе! И домового в придачу...

         Последние слова Люба произнесла вполголоса, поразившись тому, что она их сказала, потому что ничего подобного говорить Кате она и не думала, всё получилось как-то само собой. Любе вдруг стало не по себе, и она отошла в сторону, оставив девчонку в покое.

         По дороге на ткацкую фабрику, Люба продолжала переживать о случившемся. Хотя Катя и оказалась нечистой на руку, но пожелать ей такого было слишком  жестоко.

         «Как такое могло случиться? - спрашивала Люба у самой себя.- А ведь сегодня как раз последний день истекает, когда я должна избавиться от нечисти».

        Возвратившись с работы, Люба больше не увидит эту юную девочку, которая вернувшись в их отсутствие, забрала свои вещи и покинула общежитие. О Катиной дальнейшей судьбе Люба никогда ничего не узнает, но и никогда её не забудет, с тревогой в сердце она будет вспоминать детдомовскую девчонку и ужасаться от  содеянного.

       После случившегося прошло достаточно времени и Люба поняла, что от домового она действительно избавилась, он её больше не беспокоил, беспокоило  лишь одно —  мучила совесть. Вдруг ей захотелось всё бросить и вернуться домой, захотелось забыть обо всём и начать жить заново. Горе загнало её на край света, разлучив с родными людьми и маленьким сыном, заставив так долго страдать и мучиться.

       - Аня, я не знаю, что мне делать, ничто мне не мило, съедает меня тоска, - пожаловалась Люба своей покровительнице, когда вечером зашла к ней в комнату на огонёк, чтобы излить душу в надежде на какую-нибудь помощь, - хочется бросить всё и сбежать домой, но как? Мне уже сказали, что никто не отпустит, пока время не подойдёт. Контракт на два года подписан, ещё больше года здесь торчать. Не могу же я без документов уехать.
       - Ты это серьёзно?- почему-то спросила Анна.
       - Да,- последовал короткий ответ.
       - Тогда нет проблем, могу всё устроить,- поспешила успокоить Любу староста общежития. - Но только для выкупа трудовой книжки будет нужна сумма в пятьдесят рублей.
       - А комсомольский билет? Сколько за него денег надо?
       - Вот с ним тебе придётся расстаться, потому что к нему у меня доступа нет, мне уже тридцать три года стукнуло, давно я из комсомольского возраста вышла, так что с этой организацией давно дружбу не вожу. Ну так что, согласна на такое условие?
       - Согласна,- решительно ответила Люба, ещё толком не сообразив, что из всего этого последует.
       - Тогда завтра я зайду куда следует и сообщу тебе указания для дальнейших действий.

       Долгожданное «завтра» наступило и Люба, отработав смену, снова отправилась в комнату старосты, чтобы выслушать план предстоящего побега.
      - Значит так, я поговорила с женщиной из отдела кадров, и она согласилась вернуть тебе трудовую,- начала Анна свой доклад, не дожидаясь, когда Люба  обратится к ней с вопросом,- но для начала ты должна заранее купить билет на самолёт, чтобы сообщить точную дату вылета. После этого я передам ей деньги за работу, но трудовую она отдаст тебе только перед отправкой в аэропорт. Вы встретитесь на остановке, которую она укажет сама, и ты покажешь ей свой билет, чтобы она удостоверилась о дне и времени твоего вылета, только после этого она отдаст тебе документ.
       - Как всё сложно,- сказала Люба.
       - А как ты хотела? Чтобы дело не оказалось подсудным, человек себя подстраховывает.
       - Ладно, всё равно выбора у меня нет,- согласилась Люба,- в выходной день поеду за билетом.

       До выходного оставалось два дня, но подготовка к побегу началась сразу же, как только Люба вернулась в свою комнату. Ей предстояла огромная работа, требующая времени, несколько дней понадобится, чтобы посылками переправить домой свои вещи. Такой совет дала ей Анна.
       Вещей оказалось немало, но Любу спасла ткань, которую тайком они таскали с фабрики. Плотная и не выбеленная, она как нельзя кстати подходила для такого дела.
       Купив билет на рейс "Ленинакан - Симферополь" на 25 апреля, Люба имела в запасе целых две недели, чтобы избавиться от личных вещей и покинуть общежитие лишь с одной небольшой сумочкой, не вызывающей какого-либо подозрения.

       Месяц апрель оказался довольно жарким, и в день отъезда Люба решила снова вырядиться в свой любимый сарафан из ткани ярко-голубого цвета с чёрными тюльпанами, обувшись в чёрные колодки на высоком каблуке. В этом сарафане она год назад прибыла в Ленинакан и в этом же сарафане будет его покидать.

       Выйдя из общежития, Люба осторожно взглянула по сторонам. Больше всего она боялась быть замечена Гариком, жившим в многоэтажном доме напротив. Узнав о её расставании с Юрием, он снова возобновил свои преследования, выслеживая её из окон своей квартиры. 

       «Только бы он не увидел меня, - нервничала Люба, - иначе мой побег накроется медным тазом, тогда из его когтей вырваться будет невозможно, никакой управы на него нет».

       Стараясь не смотреть в сторону его дома, она поспешила к остановке и, заскочив в автобус, направилась к месту встречи с женщиной, которая должна была вернуть трудовую книжку.

       Всё происходило, как в детективном сериале. Люба прибыла в указанное  место, где к ней подошла солидная дама, которой она показала свой билет. Женщина внимательно изучила дату и время вылета, и только после этого открыла небольшую  дамскую сумочку и достала из неё трудовую книжку, протянув её прямо в Любины руки.
      Изучать в ней последнюю запись Люба не стала, она просто отправила документ в сумку и, поблагодарив человека за оказанную помощь, поспешила остановить такси.

       Любины нервы уже были накалены до предела, потому что машина, которая ехала в след за ними по городу, теперь также  продолжала преследовать их и за городской чертой, "упав им на хвост" и двигаясь в сторону аэропорта.

      «Неужели за мной кто-то гонится?- изнывала она от ужаса.- Неужели меня кто-то сдал руководству? Я не хочу возвращаться! Я ни за что не вернусь!»

       Любе казалось, что она вот-вот лишится чувств, но как только такси свернуло с дороги в сторону аэровокзала, то синий жигули сворачивать не стал, он помчался дальше по главной трассе, совсем  скрывшись из вида. На сердце сразу немного отлегло, но чувство опасности Любу всё равно не покидало.

        Тревога упорно преследовала её даже тогда, когда она поднималась по трапу самолёта. Прицепившийся к ней в зале ожидания молодой армянин упорно испытывал её терпение, и она терпела, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания, но она никак не ожидала, что он будет лететь с ней одним рейсом.

        Пройдя в салон самолёта, Люба присела на указанное в билете место и очень обрадовалась, когда новоиспечённый кавалер прошёл мимо.

       «Наконец-то, я от него избавилась,- обрадовалась Люба.- Если бы его место оказалось рядом с моим, у меня бы точно началась истерика».

       Любиной соседкой оказалась пожилая армянка, тихая и спокойная, которая не лезла к ней в душу и не донимала своими разговорами.

       Вылет почему-то задерживался, и Люба начала нервничать: «Может это из-за меня рейс задерживают? Наверное, узнали, что я сбежала и позвонили в аэропорт, чтобы снять меня с самолёта».

       Люба понимала всю абсурдность возникших мыслей, но, не смотря на это, из-за своих фантазий она переживала ещё сильнее.
       Вдруг из кабины пилотов в салон вышел высокий парень в лётной форме и  направился в сторону Любы.

       «Он точно идёт по мою душу!- нервно думала Люба, уставившись в него глазами.- Всё, сейчас меня выведут из самолёта!»

       Молодой человек продолжал двигаться вперёд, так же устремив свой взгляд прямо на Любу, а когда приблизился к ней — резко остановился, от чего у неё внутри всё похолодело.

      Согнув в локте правую руку и поднеся её к веску, он одновременно приставил ногу к ноге, демонстрируя ей своё приветствие.
      - Вас приглашает к себе командир экипажа,- сказал он, словно отчеканил.
      - Я никуда не пойду!- почти выкрикнула Люба, охваченная паникой.

      Молодой человек продолжал стоять, словно вкопанный и уходить явно не собирался.
      - Вас приглашает к себе командир экипажа,- снова повторил он, напомнив ей говорящего робота.
      - Я же сказала, что никуда не пойду! Что ему от меня нужно? И вообще, почему мы до сих пор не взлетаем?- возмутилась не на шутку Люба, испуганная происходящим.
      - Идёт устранение поломки радиосвязи,- снова отчеканил парень в форме и, развернувшись, направился обратно, откуда пришёл.

       Люба перевела дух, решив, что теперь может немного расслабиться, ведь вылет задерживают вовсе не из-за неё, а совсем по другим причинам.
       Не успела она опомниться, как вдруг к её соседке подошёл тот самый армянин, который вымотал ей всю душу перед посадкой в самолёт. Он о чём-то говорил с ней на армянском языке, жадно бросая взгляд в сторону Любы, после чего женщина встала и куда-то пошла, а сам он завалился на её место с довольной ухмылочкой на лице.
       - На чём мы остановились?- вожделенно спросил он, пожирая Любу глазами.
       - Убирайся от меня немедленно!- сорвалась Люба, потому что такого оборота её нервы не выдержали.
        Глядя на разъярённую спутницу, он был немного шокирован, но произнести что-либо не успел, потому что к Любе снова подошёл парень в форме с теми же словами:
       - Вас приглашает к себе командир экипажа.

       Второй раз повторять ему не пришлось, Люба с радостью вскочила и направилась вслед за ним в кабину пилотов, оставив горе-жениха на посмешище рядом сидящим пассажирам.

       - Меня Иваном зовут,- представился Любе командир,- а вас?
       - Люба,- ответила она без лишних слов, присев слева на чьё-то место и удивляясь той тесноте, в которую она попала.
       - А я вас ещё недели две назад заприметил, вы у билетной кассы стояли. Билеты давно распроданы были и я хотел подойти к вам и предложить без билета к нам в самолёт пройти, но почему-то подойти так и не решился.

       Такое услышать Люба никак не ожидала, ей даже в голову не могло придти, с чем она может столкнуться на борту самолёта.
       - Я тогда не собиралась лететь, я приезжала купить билет именно на сегодня,- спокойно ответила Люба, немного смутившись.
       - Почему-то именно так я и подумал,- сказал Иван и перевёл разговор на другую тему.- Сейчас мы будем взлетать, и ты увидишь, как это красиво. Ты когда-нибудь взлетала так?


        Так Люба ещё никогда не взлетала, это был настоящий подарок судьбы. Она словно поднималась над всем тем кошмаром и ужасом, пережитыми ею за долгие годы. Её израненная душа переполнялась восторгом, предвкушая начало новой жизни. Она взлетала всё выше и выше, устремляя свой взгляд в бесконечную даль и ощущая внутри себя долгожданную свободу...