Богомаз глава 7

 
глава 7 Воспитание сына.

  Через две недели на стене сочными красками сияли три фигуры. Гулин  с сожалением посматривал вверх на своды – можно было заполнять ярусы сюжетами, однако с лесами так и не было никакой  ясности. Юра с Ваней почти собрали   леса вокруг купола, но никто на марданить золотом купол так и не заявился.

Вечером у себя в келье Гулин возился с именной иконой, ему захотелось вдруг  подправить лик угодника. Скрипнула входная  дверь. За спиной Гулина послыщались робкие шаги.
 - Ну что ты Степушка, крадешься, как гастарбайтер по чужому огороду? Разучился здороваться? Что стряслось?- поинтересовался Гулин,   не оборачиваясь.
 - Дай денег, папа. Я отчислен! Надо срочно мотать за границу, пока не загребли в армию,- озабоченно заявил Степан.
-Сколько же тебе надо, сынуля, для счастья за бугром? -уточнил  Гулин озадаченно.
 - Пять тысяч баксов - тогда я там точно устроюсь,- уверенно  прикинул Степан.-И тебе спокойней за меня.
- Ты же там еще не был. Спрос на себя еще не просек. Откуда такая сумма?
- От твоих карманных финансов - больше у тебя вряд ли найдется, - резонно предположил сын.


  Гулин внимательно посмотрел на него.
 - Понял, зачем ты мне нужен. Садись- ка вон туда! -Гулин показал в угол напротив окна.
   Зачем?-  нервно откликнулся Степан.- Там дует.
-А ты помнишь   у Мурильо такой  семейный сюжет?- пошевелил пальцами Гулин.
–Какой – у него их несколько ?- поморщился Степан .
-Ну, ту эпопею  «Возвращение блудного сына».- пояснил Гулин.
- Какой из тебя, Мурильо! Тебе  на  досках самый раз кормиться.. заявил Степан с презрением.
 - В свое время я написал «Младенец в колыбели теперь серию можно продолжить. Как у Мурильо - «Воспитание сына», «Исчезновение сына»- те же на холсте , но спокойно завтракают!  А потом…- пояснил Гулин,- спокойно и внятно.
 -Что потом?- спросил  Степан  недовольно.- Ну тебя, папаня, понесло…
- Потом главный  шедевр - Гулина - «Наказание сына»,- прищурился Гулин  строго.
 - Наказание? Чем  же это?  Розгами?- ехидно откликнулся Степан.
- Зачем  розги, прошлый век. Мы   в рынке. Накажем  рублем. Ты же не за веру страдаешь, Степа! А потом…- сделав паузу, назидательно поднял палец Гулин.- У нас теперь тарифы совсем другие...
 
  Он не стал рассказывать сыну про истинные наказания за веру. А мог бы запросто. Иконописцев тоже наказывали еще во времена Византии , откуда к нам и пришли иконы. Там иконописцы имели политическую силу, умело изображая не только святость , но и бесовство императоров. Не всегда сходило с рук. В храм православные ходили толпами - иконы были как нонче блокбастеры - их обсуждали. искали скрытый смысл. История донесла войны иконоборцев  и верующих - уничтожались тысячи икон и фресок, казнили и самих авторов. Самый жуткой историей была судьба иконописца  Лазаря. Его не просто казнили за вольнодумство, а сожгли его руки  на раскаленном железе. Такая была участь  непокорных богомазов.

  -Что потом? Что еще потом?- занервничал Степан.
  - Потом   затеем  сюжетик «Возвращение сына из КПЗ». В цепях и веригах.- уточнил Гулин.
- А ну тебя. Все ерничаешь. А возвращаться бы надо из- за границы и то к старости -  тогда согласен- усмехнулся Степан. 
 -  Размечтался, отчисленный,   Кому ты нужен за границей? А так хоть на лесоповале поработаешь. А потом...- многозначительно  сказал Гулин.
-Что потом?   Что еще потом? Ты возраст Рафаэля успешно проскочил-  выдал Степан раздраженно.
 - «Прощение сына», - погрозил пальцем  Гулин с  пафосом.
- А деньги? дай сразу денег и прости,-  предложил Степан.
  -Какие деньги! Ты чуток поживи здесь и поработай. Тебя военкомат в храме  не найдет, – пообещал Гулин.
- А что расписывать? Что расписывать?- выкрикнул Степан нервно.
    - Расписывать?  Лесами займись.  Молотком постучи! Чуть не грохнулся твой папа! -откликнулся  Гулин.

  У Гулина было свое представление  о воспитании. Нельзя сказать, что он абсолютно отрицал дисциплину. Нет, Но порки ремнем, публичные разносы и запрет на шалость он не признавал вовсе. Чадо должно перебеситься - только тот инкубатор, в котором его растят, должен иметь все  элементы соблазнов и преимуществ, явиться наглядным букварем его собственной профессии и образа жизни. Начиная с ароматов красок и пенина, до художественной изнанки бытия, свободы творчества и широты мысли. Он мало понимал  миросознание граждан, послушных приказам и ограничениям. Да им иногда отламывается больше за управляемость и конформизм. Однако зашоренность шахтерской лошади,  даже за избыток овса не представлялось ему справедливой платой за отказ от  творческой личности. Пусть сын сам  втянется в нюансы профессии, поймет силу созидания образа и бессмертия искусства.


   Утром, когда Гулин начал новую роспись в храме,  три белых джипа остановились   у ворот храма.  Подтянутые в дорогих костюмах мужчины чинно прошли в храм, прямо к Гулину и его стремянкам. Один из них был солидный мужчина с окладистой бородой – прямо как старообрядец. Батюшка сделал знак, Гулин спрыгнул вниз.
 Это  знаменщик, наш Дионисий, - Зело искусен. Прошу любить! А это Иннокентий Павлович  Рузин. А вот как будут  смотреться наши   фрески! - подталкивая Гулина к  бородачу, сказал  священник.

   Он  показал  Рузину картоны Гулина.
 - А что -живо и воздушно. Достойно. Пойдет. Есть по существу вопрос!- заметил Рузин весело.
- Слушаю, вас, - кивнул Гулин.
- Себя  куда вставите? Или не принято  у богомазов? поинтересовался Рузин. 
 - Отчего не принято? – отвечал  весело Гулин, -Микеланджело себя воткнул как-то на  овечьей шкуре. И ничего - приняли.
 - И я про то! Автор должен быть на своде –  как автограф. Как знак качества- подмигнул дружески Рузин.- Все вставляют свой   окаянный лик. И  Рафаэль, и  Мазаччи, Ну, вот сюда ближе к архангелам.  Вполне уместно.
 - Сюда  блаженный просится,- заметил Гулин весело.-Для эмоционльного контраста.
- Блаженный? – протянул  Рузин.- Может быть. С блаженными не переборщите, Не та эпоха.
-Нам бы. для начала, крепкие леса в храм поставить,- оглянувшись на отца Павла, вылез просительно Гулин .
-Не вопрос,- махнув рукой сказал Рузин.-Леса на недели будут.Ну, удачи , тебе. богомаз.

   Он крепко пожал Гулину руку на прощание и вышел из храма. Охрана и свита двинулись за ним. После того как бригада в дорогих костюмах вышла и села в машины. батюшка, осенил крестом  дверь в которую исчезли приезжие.
-  Это кто же такие знатоки? -поинтересовался Гулин.
  -  Миряне, сын мой.-  ответил отец Павел  благостно.
 -  Понятно, что миряне,- я,- не апостолы же в джипах газуют.- заметил Гулин усмехаясь.
 - А как сам  мыслишь?- покосился на Гулина священник.
  - Чиновники?- наугад спросил Гулин.
 - Это,  благодетели, которые нам платят. Банкиры, сын мой,-  лукаво усмехнулся Священник. 
И действительно через пару дней пришла фура с железом и с командой работяг. Быстро собрали за день леса аж под купол. Леса были крепкие фирменные, заграничные.