Глава XIII. Сестра

Являя собой представителей разных национальностей, попав в Москву родители нашли друг друга. Отец с Украины, а мама из Испании. "Дети войны", к числу которых принадлежала мама - это дети республиканцев, в 1936 году во время войны в Испании вывезенные в Россию как дети тех, кто поддержали республику, ополчившись против фашистского режима Франко, просуществовавшего до 1978 года.
Сергея застал свою бабушку и дедушку по маминой лини. По папиной, только бабушку. Но, сейчас никого из них уже не было в живых. Двоюродные сёстры, родившиеся, как и он в России, вернувшись в Испанию вместе с родителями, жили в стране басков, на севере Испании, работая экскурсоводами на побережье, ориентируясь на Российского туриста.
С ними-то он и захотел встретиться спустя много лет, так, как последний раз виделся в 1987 году, у них дома на вечере, посвящённом их отъезду на постоянное место жительства в Испанию, на Родину предков. Тогда ещё была жива бабушка по маминой линии. Сразу после смерти Сталина, мамин брат пытался возвращаться на Родину вместе со своей женой, но из этой затеи ничего не вышло. Тогда ему не удалось прижиться, хотя и нашёл работу практически по профессии, в гранитную мастерскую. В Москве, он окончил училище имени 1905 года, факультет скульптура по камню. Его дипломная работа стояла в витрине одного из магазинов Тверской улицы в Москве. Родители не смогли помочь, и пришлось вернуться обратно в СССР.
Через свою маму Сергей узнал их адрес в Витории, и номера мобильных телефонов. Созвонившись ещё в Москве, договорился о встрече. Старшая работала в Салоу, младшая южнее.

Самолёт приземлился в Барселоне. Сергей последний раз был в Испании, когда ему исполнилось одиннадцать лет. С того времени прошло много лет, но, помнил необычное для него дыхание чужой страны, ощущения от восприятия окружающего мира детским сознанием, таким чувствительным к малейшим изменениям потоков ветра, скрипам ступенек лестницы, и даже запаху салона неизвестной модели машины. Это было детство, и незнакомая прежде страна Басков, север Испании, Пиренеи.

* * *

Они гуляли в порту Барселоны, приехав сюда с одной лишь целью, посмотреть на море.
Огромные морские яхты, принадлежащие миллионерам разных стран мира были пришвартованы в ожидании своих хозяев. На каждой развивался флаг страны, которой принадлежало судно. На причале, кроме Сергея с Алиной не было больше людей, только эти морские комфортабельные исполины мирно покачивались на лёгкой зыби морской поверхности гавани, и поскрипывали своими бортами о резиновые вставки причалов.
- Наверно вся Европейская элита здесь собралась, - произнесла Алина.
Они были первый раз в Европе. Для две тысячи первого года это выглядело довольно круто. Им было весело, гуляли, и фотографировались.
- А вон смотри, что это там такое? - показала пальцем в другую сторону Алина.
- Где? ... Ах, это. ... Не знаю.
- Может подводная лодка?
- Но почему она тогда сделана из дерева?
- Потому, что старая, - сделала вывод Алина. - Пойдём к ней.
Побежали к ней, как дети, прямо по газону. На поляне стояла настоящая, старинная, сделанная из дерева, подводная лодка, похожая на бочку, стянутую металлическим кольцами, расположенными с определённым шагом, на корпусе, с телескопом и люком сверху.
- Смотри, какая красивая. Сфотографируй меня рядом с ней.
Сергей сделал пару фотографий, потом попросил сфотографировать его.
- Ты знаешь, я даже представить себе не могла ещё совсем недавно, что буду гулять с тобой по Барселоне.
- И я.
- Вот видишь, значит очень важно ставить себе задачи, и добиваться решения. Только так можно чего-то достичь в этой жизни. Разве не так?
- Конечно так. Но ведь я ничего не добился. Мы просто в отпуске. А я всё так и работаю там, где работал раньше. Ничего не произошло. Просто начался новый век. Новая жизнь. Другой отсчёт времени.
- Нет произошло. И многое. Ты сильно изменился. Стал другим. Теперь смелее и увереннее в себе. Надо двигаться дальше.
- Но куда?
- Дальше всегда есть куда. Например, открыть свою фирму, и проектировать самостоятельно. Ведь это так просто. Нужно только решиться.
- Я не готов.
- Почему?
- Потому что это всё суета.
- Откуда ты знаешь? Ведь ты не пробовал, а уже так уверен.

* * *

Присели в шумном, переполненном кафе, даже не на берегу моря. И значение имело не их сиюминутное окружение, а то, что встретившись, сидели вместе, несмотря на шум толпы, таких же, как и они посетителей, состоящий из радостных, бестолковых криков, создающий один сплошной фон. Он мешал, но, зашли в кафе всего на несколько минут, перевести дух, после выплеска переполнивших их эмоций и чувств, накопленных в Сергее и его сестре с годами разлуки. Ведь раньше практически не виделись. Разрыв в возрасте, жизненные обстоятельства, разные профессии.
- Пойдём в бар, тут не далеко, я знаю, там спокойнее. Посидим в тишине,- сказала сестра.
Так и не дождавшись официанта, встали и ушли в сторону более старой части города, подальше от его центральных, светящихся даже днём, миллионами огней, улиц.
- Кстати, он как раз, совсем рядом с вашей гостиницей. Если напьёмся, то вам недалеко идти.
Бар был такой маленький, что те немногие его завсегдатаи, пришедшие выпить стаканчик вина, сидели за вынесенными на улицу столиками. Тогда ещё не начиналась борьба с курением, и разрешалось курить в барах.
- Надо же какой у меня брат! – погладила по голове Сергея сестра.
- Такой, как и все другие. - скромно ответил он.
- Нет, ты не такой, как все. Ты другой. Братик. Красавчик.
Общались, им было интересно узнавать друг о друге что-то новое. Сергею, как с человеком, которого давно не видел. Алине, было интересно узнать что-то новое о его окружение.
Чтоб понять человека требуется время, чтобы поверить - чувства, довериться - годы, чтоб слиться с ним в одно целое - вся жизнь.
Иногда приходится годами жить одному, в поиске своей второй половины, безрезультатно. Но бывает и чудо. Всё происходит само собой, спонтанно, не по сценарию, непредсказуемо и без расчёта.
Люди эгоисты, и найти своего человека трудно, ведь эгоист с подобным себе никогда не смогут объединиться, хотя бы только потому, что это бессмысленно и приведёт к негативу, ссорам, скандалам, и в итоге разлуке.
Сейчас, после первого развода ощутил на себе одну из главных причин привязанности человека к человеку. Всё это тонко и необъяснимо и порою диву даёшься, как сходятся люди не имеющие ничего общего. Что-то непостижимое и непредсказуемо необъяснимое притягивает их проникая в самые глубины душ. Кто сможет объяснить причину привязанности людей, влечения двух, совершенно разных по своей природе существ, друг к другу? Он бы не взялся за объяснение этого феномена. Но, одно ясно; если нет заинтересованности и сопереживания одного в другом, то нет, и никогда не зародится ничего глубокого, единящего души.
Как можно жить рядом, не вникая в дела другого человека? Возможно такое бывает, но близость данных отношений поверхностна.
Только забота.
Тогда не понимал этого, но ощущал её на себе. Пускай ещё только зарождающуюся, но подающую большие надежды. Он был нужен, и от этого не искал, да и не смел представить себе наличие корыстных мотивов в развитии новых отношений. Зарождался молчаливый союз двух миров. Один, выбирал то, что ему было необходимо для поддержания своего существования, другой интуитивно, и подсознательно, искал простой, человеческой опоры со стороны другого. Такой "корыстный", но при этом упрямо, и планомерно продвигающийся вперёд, в своём развитие, процесс становления основ взаимоотношений, формирующейся семьи.
- Вы такие разные, как нашли друг друга-то?
- Почему ты считаешь нас разными? - искренне не понимал Сергей.
Но, в то же время был заинтересован в раскрытие тайн восприятия со стороны, человеком, впервые видевшим такое сочетание характеров.
Ему было сложно оставаться спокойным и тихим продолжительное время, в силу своего характера. Всегда искал себе дело. Алина - противоположность, имея холодный, расчётливый нрав, казалась полным его несоответствием. Рядом выглядели как два вывезенных из разных мест планеты человека. Но этот эффект создавался только лишь внешне. Внутренне было всё наоборот. Она искала уединения в нём, он в ней.
С такой несовместимостью характеров можно было сказать; в тихом омуте черти водятся. Причём, как об одном, так и о другой.
- Будешь? - предложила сигарету сестра.
- Да
- Ты вообще куришь? - добавила слегка запоздавшую, вторую часть вопроса, к первой.
- Нет.
- Не курит он, только, когда выпьет, да ещё и в отпуске, - как о человеке, которого давно знает, отозвалась Алина.
- Люблю курить, - выпустив, струйкой дым куда-то вверх произнесла сестра, добавив: - Какие у вас планы-то?
- Ну, машину снять и в Басконию,- решительно произнёс Сергей.
- Какую вам?
- Как это, какую?
- Ну, понимаешь, все Русские берут тут с коробкой автомат. А ты же не Русский.
- Конечно механика!
- Наш человек! По мощнее, или по проще?
- По дешевле.
- Понятно. Завтра кину вам СМСку. У меня в салоне друг работает, Алик, он с Украины, прикольный мужик. Вот он удивится.
- Почему удивиться? - спросила Алина.
- Потому, что из России автомат подавай. Понимаешь у него салон вообще только под Русских заточен. Машины все с коробкой автомат. Надо будет спросить. Ничего если всё же автомат достанется?
- Ничего, - вздохнул Сергей. - Но по дешевле.
- Это можешь не волноваться. У меня там скидки, знаешь какие? Я ему практически всех клиентов поставляю.
- А я и не волнуюсь. Понимаешь, у меня никогда не было иномарки и мне интересно прокатиться с ветерком на хорошей, Европейской машине.
Солнце почему-то стало садиться за горизонт, хотя вечер только наступал. На улице делалось прохладно.
- Пойду в туалет схожу, - встав, сказала Алина.
Они остались вдвоём.
Сергей задал тот вопрос, который хотел задать весь вечер. И пусть ему рассказывают про героические мужские характеры, самостоятельность и уверенность в себе, пусть читают лекции про инфантилизм, слабость не присущую мужчине, но он всё равно задал этот простой, ничем не оскорбляющий мужское достоинство вопрос. Потому, что сегодня, здесь, и именно сестру ему хотелось спросить. С этим не мог ничего поделать:
- Ну, и как она тебе?
- Мне!? А тебе, зачем моё мнение? Ты же сам давно всё решил для себя. Я по глазам вижу.
- Решил, не решил, а хочу знать твоё.
- Какая-то она злая.
- Как это, злая? Она же не говорила ничего грубого, не воспитанного?
- Не говорила. Но, понимаешь, как бы тебе сказать? У неё глаза злые.
- Ну и что, что злые, а у меня, например, хитрые. Разве ж я хитрый?
- У тебя хитрые!? Прекрати!
- Вот и почему ты так сказала? Я теперь думать буду.
- Потому, что я старше, и лучше знаю людей. Ты не боишься её?
- Нет, не боюсь. А что она настолько опасна? – уже жалел о своём вопросе Сергей.
- Да нет. Просто спросила.
- И что же мне теперь делать?
- Ты меня спрашиваешь?
- Тебя. Кроме нас тут больше никого нет.
- Ничего не делать. Решил, живи. Сомневаешься, присмотрись. Спешить никогда не надо.
- Но. ...
В этот момент из бара показалась Алина.
- Что-то холодно совсем, - повела она плечами.
- Надо расходиться, наверно, - поддержала сестра.
- Завтра, во сколько примерно станет известно про машину?
- Часов в девять утра, Серёж.
- Надо план составить на нашу поездку в страну Басков,- сказал Сергей.
- Я дам вам карту. У меня хорошая. Тут ехать километров пятьсот. Аутописта, с ограничением скорости до ста тридцати километров в час. Быстро долетите до Витории, пробок у нас не бывает. Всего часа за четыре. Переночуете у моих и поедите в Бильбао. Там дочку мою заберёте в университете. С ней и поедите в Сан Себастьян и Пласенсию, к родственникам. На Каракату подниметесь. Я с вами не смогу. У меня экскурсии. Не отменить. Это деньги. Мы тут летом себе на весь год зарабатываем.
С этими словами они разошлись, в предвкушении новых приключений.

- Как-машина-то, понравилась? - спросила вечером по телефону сестра.
- Да, еще бы! Фиат Браво. Один и шесть литра. Только вот поцарапан снизу слева. Не страшно это, на меня не повесят?
- Сейчас позвоню Алику, узнаю.

Они сидели в первой в их жизни иномарке, как завороженные, припарковавшись рядом с гостиницей, за углом, на бесплатных местах. Завтра, рано утром предстояло большое путешествие в другую страну, аж за целых пятьсот километров. Они были молоды и счастливы.
- Ну, он говорит, что ерунда это. Езжайте спокойно. Сегодня увидимся. Я ещё не в Салоу. Экскурсия поздняя, скоро приеду, прямо к вашему отелю. Отдыхайте пока. Но выходите к двадцати двум ноль, ноль, ладно? Я буду снизу. Если настроение будет, то в "наш" бар зайдём.

- Машинка супер. Алик берёт новые машины. За год они набегают как раз на первое ТО и их тут же продают. Тут так принято. Бизнес рассчитан до копейки. Но дело прибыльное. Алик себе, например, Фольксваген гольф купил турбированный, в кредит, за полгода успел уже расплатится. Правда, разбил вдребезги. Славяне горячий народ. Испанцы все холодные, как рыбы. Чего пить будем, а то уже хозяин бара, к нам идёт?
- Я коньяк, - сказал Сергей.
- А мы по пиву тогда? – поинтересовалась у Алины сестра.
- Добрий ветсер, - старательно выговорил официант. И добавил. - Как дьиела?
- Bien. Bien, tenemos el caso. Le vodka una (Хорошо. Хорошо, у нас дела. Ему водку одну), - сказала сестра и посмотрев в сторону Сергея, с недоверием спросила:
- Одну ли? Давай сразу две. Чтобы потом не бегать? - и не дожидаясь ответа, продолжила, уже с официантом.
- Dos de vodka y dos cervezas 500 (Две водки и два пива по 500)
 - Кларо, - улыбнувшись удалился официант в свою встроенную, в первый этаж, семиэтажного, жилого дома, нору, под названием: - "Bar Ruso".
- А ты знала, как бар у него называется? - спросил Сергей сестру.
- Нет, конечно. Зачем мне это? Ещё и название баров запоминать. Русский и Русский. Подумаешь. Тут русских, как в центре Москвы. Вы в Стране Басков попробуйте такое название найти. Там это совсем другое дело.
- А как они нашли машину с механикой? - спросил Сергей.
- Слушай, девушка та, что у Алика на рецепшен, говорит мне: - "А, что он не Русский что ли?" - Представляешь? Я ей говорю: - Да, нет. Почему же? Самый, что ни на есть Русский. Москвич. - А она мне: - "Совсем не похож". - Почему? Говорю. А она: - "Потому, что лицо у него спокойное какое-то, не напряжённое". - Я ей отвечаю: - А чего оно напряженное-то у него должно быть? ...  Так ты представляешь себе, что она говорит? – выпустила струйку дыма: - Что у Русских лица, как будто они все из боя вырвались воздуха свежего глотнуть, а дальше им опять воевать идти. - Во, как! - с этими словами потушила сигарету, выпустив тонкую, длинную струйку дыма.
К их столу подошёл официант, у которого на жилетке было написано имя Хавьер, поставив на стол водку и пиво.
- gracias (Спасибо), - Сказала сестра.
- bueno (Хорошо), - ответил Хавьер.
- Ну, вообще-то, если честно, то я с ней полностью согласна. Хохлушка, расчётливая страшно и хваткая.
- Но, у нас и, правда, как на войне. Все охотятся за деньгами. Страшное время, - согласился с сестрой Сергей.
- Значит ты не охотник, - сделала вывод она.
- А про женщин Русских, что говорит? - спросила Алина.
- Про женщин я её не спрашивала, а сама она молчит.
- И правильно. Что про нас говорить? Мы, крепкий тыл своих охотников.
- Выто может и тыл. Но тут такие элементы слабого пола бывают, что вам и не снилось. Наденут на себя всё золото, которое у них только есть, причём на пляж, и ходят, как дуры.

                * * *

Лежали в кровати, пытаясь уснуть перед дальней дорогой. Но сон не шёл. В открытой балконной двери шумел никак не хотящий засыпать, курортный город. Неразделимые друг от друга звуки смешивались в один сплошной гул. Состоящий из криков, рокотов моторов, музыки, порывов ветра, смеха, далёкого воя полицейской сирены и, наконец, грохота посуды, доносящегося откуда-то с кухни, который, в отличие от других звуков был не естественен во всём этом шуме, постепенно затихающего города, и напоминал Сергею санаторий в Крыму.
С ним рядом в постели лежал человек, которого выбрал, или может, всё было наоборот, она выбрала его. Ему было не важно. Ведь дело заключалось не в том, кто первый, а для чего, с какой целью сошлись, и именно они, в таком сочетании, а не в каком-либо другом. Ведь возможны были варианты.
Что это был за человек? Нужен ли я ему? Смогу ли с ним прожить жизнь? Думал Сергей. Были только вопросы, ответов на них не имелось.
Понимали; завтра их ждёт не просто дальняя дорога, но и встреча с родными людьми, с которыми Сергей не виделся много лет, а Алина, в отличие от него вообще не знала прежде.
В ту ночь он так и не заснул. В окне забрезжил рассвет. Скоро надо было вставать. Предстояла дорога. Но не сама она так тревожила его, как значимость цели. Ведь они ехали не просто к родственникам, а туда, где родилась его мама, провела детство, и откуда была вывезена еще в 1936 году.

* * *

Никогда раньше самостоятельно не ездил по таким гладким благоустроенным, скоростным дорогам. И в голову не приходило, что можно получать удовольствие от езды. Не двигаясь рывками, в пробке, переключая, каждые пять секунд передачи, при этом, не разгоняясь более пятнадцати километров в час. Не задумываясь, что за каждым изгибом скоростного шоссе тебя ждёт страшная яма, перевёрнутая фура, или просто разбросанные вдоль дороги, брёвна от поломавшегося пополам грузовика.
Нет, всего этого не было. Просто шла ровная дорога, со смешным названием Аутописта. Неужели дороги бывают, добродушны к своим путникам? Неужели во всех странах мира так же, как и в России ощетиниваются своими сюрпризами на тех, кто осмеливается по ним передвигаться? Такими, например, как дорожные знаки, спрятанные за столбами, или насёленные пункты, с ограничением скорости, идущие одной сплошной чередой, от города к городу, на протяжении всего маршрута, с небольшими перерывами, метров по двести, где уж точно можно разогнаться до девяноста километров в час, но только на пару секунд, и в том случае, если есть асфальт.
Чем дальше продвигался путь, тем больше начинали верить в сказку, точнее в её воплощение в реальной жизни. Только вот почему в этой безжизненной степи, на пути от Барселоны до Сарагосы, такие благоустроенные, с хорошим, долговечным покрытием, трассы? Для кого построены в пустынной местности, где нет городов, и очень мало посёлков? Почему в России, самая главная трасса федерального значения, Москва - Санкт-Петербург, на определённых участках теряет каждый год асфальт вместе с растаявшим снегом? Почему проложена таким чудным образом, что пробивает насквозь, вместо того чтоб идти в обход все населённые пункты на своём пути, словно нанизывая их на себя, как новогодняя гирлянда? Почему на ней есть участки дороги, которые вот уже много лет не видели асфальта?
Не находя ответа на вопросы, двигался вперёд со скоростью молнии, не обращая внимания на знаки, ограничивающие скорость, и на самое страшное, чего здесь, в Испании боятся больше чем безработицы; так называемые патрульные машины, так называемой Гуардии Сивиль. С ними не удавалось договориться ещё никому. Их очень мало, практически нет на трассе. Редко кому удаётся встретить их на своём пути. И не дай Бог быть ими остановленным. Эти люди никогда не поднимают свой жезл, чтоб просто так проверить документы. Они выше этого. Их цель, если остановить, так по полной программе.
Двигаясь со скоростью, правильнее будет сказать метеора, он понимал, что следует быть зорким, и пытаться рассмотреть на большом расстоянии, далеко впереди их форму, как назло, ещё и цвета хаки, который уж совершенно не был виден на фоне этой холмистой степи. Знал, что километров через триста пятьдесят примерно, наступят горы. И там будет всё совершенно по-другому. А сейчас получал удовольствие от скорости, не понимая, почему никто из местных не нарушает, почему все едут не более ста тридцати, ну, от силы ста сорока километров в час.
Неужели им всем не хочется доехать к месту раньше? Или хотя бы просто получить удовольствие от ветра, который здесь был беспощаден. А, может, ему только казалось? Тот свистел, огибая машину, и создавалось впечатление, что они в самолёте, который низко летит, над самой землей, прижавшись к ней для того, чтоб потом резко взмыть в небо. Да и пролететь, касаясь брюхом травинок, это особое удовольствие, которое может позволить себе далеко не многий в этой жизни. Хотя бы только потому, что, имея четыре колеса, не каждому придёт в голову идея разогнаться до скорости отрыва от земли самолёта малой авиации.
- Давай откроем окно? - предложил Сергей.
- Зачем, ведь у нас включен кондиционер?
- А просто так. Слышишь, как свистит? Ну, давай?
- Хорошо, только осторожно.
Он аккуратно нажал на кнопку стеклоподъёмника. Раздался сильный хлопок. Как при прохождении самолётом звукового барьера. На полочке, перед задним стеклом взлетел журнал и, ощетинившись своим гламуром, ударил в лобовое стекло, со всей силы. К счастью, в машине не было больше ничего разбросано.
Приоткрыл ветровое стекло всего, на каких-то пять сантиметров, но этого уже хватило, чтоб испытать полное ощущение перепада давления при разгерметизации в полёте на очень больших высотах.
Наслаждался гулом дребезжащего потока воздуха, тарахтящего на огромной скорости, с одной лишь целью, разорвать к чёртовой матери машину особым, изощрённым способом, изнутри, как бомбу.
- Закрой, пожалуйста! Мне страшно.
Тут же закрыл окно.
Фиат мог позволить себе двести километров в час. С мотором в сто шестнадцать лошадиных сил, это было более чем допустимо. Стрелка тахометра подходила к шести с половиной тысячам оборотов. Но ему хотелось большего. Но стало жалко машину. Сбросил скорость и коснулся земли.
Они въезжали в предгорье. Населённые пункты участились, хотя и ограничений скорости нигде не было.
Мимо них, по правому борту пролетел знак, говорящий, что они въезжают в страну Басков. С этого момента все дорожные указатели были на двух языках, как это бывает во многих странах, где на протяжении многих веков две культуры жили бок о бок. Например, в Финляндии могут встречаться знаки даже на трёх языках: Финском, Шведском, и Английском, хотя Англичан там не было и в помине. В стране Басков они всего лишь на Баскском, и Испанском.