Деревня-призрак

       В этом месяце на меня напала такая хандра, что просто жить стало невмоготу. Все шло не так, как надо, и на работе, и в личной жизни. Просто сплошная пора невезения, черная полоса.

Я боролась с этим, как могла. Но в один из черных осенних вечеров я не выдержала, напилась до чертиков и устроила такую истерику, что у самой волосы встали дыбом. Моя кошка Лиза, которая до этого мирно дремала на спинке дивана, вдруг выгнулась дугой и бросилась ко мне на шею. Я даже оторопела от такого ее поступка. А Лиза, словно змея, но мягко и пушисто обернулась воротником вокруг моей шеи, крутнулась несколько раз вокруг нее, потом начала сползать мне на колени.

Она несколько раз легонько укусила меня за локоть, потом за голову, потом за щеку, и все это время она крутилась вокруг меня и заглядывала мне в глаза, словно человек. Я просто остолбенела от такого поведения моей кошки и даже реветь перестала. Глядя на Лизу, я стала понемногу успокаиваться, гадая, что же означает ее поведение.

Пока я приходила в себя, Лиза тихонько устроилась у меня на коленях, свернулась колечком и громко замурлыкала. Я начала разговаривать с ней о своих бедах, но слез уже не было. Мне стало как-то легче.. прошло какое-то время. Дождь на  улице стих и ветер успокоился. Время было позднее, пора было ложиться спать. Перед сном я решила освежить больную голову и вышла на улицу прогуляться. Лиза увязалась за мной. Я остановилась у крыльца, а она потрусила  дальше, за калитку, остановилась там и призывно мяукнула.


- Ты что, Лиза, куда ты меня зовешь? – спросила я и шагнула в ее сторону. Кошка куда-то юркнула, только мелькнул ее хвост, я даже не заметила, куда она пропала. Но зато я вдруг наткнулась на что-то руками в темноте. Это что-то напоминало стену. Но стена эта была какой-то странной: вроде бы  кирпичная кладка, но по ней словно вода струилась бесконечным потоком.

В то же время стена была теплой и приятной на ощупь. Я шла вдоль этой стены, ни о чем не думая, и чертила линию пальцем. В какой-то момент моя рука провалилась в пустоту. В этой стене была дыра! Я увидела ее сразу и, не колеблясь ни минуты, шагнула в нее.
      
 Сразу же я оказалась на пустынной улице, вернее, на дороге. Песок на дороге был еще теплым, видимо, солнце село недавно . и весь воздух был теплым и напоенным  ароматом травы и цветов. Но что-то немного странное было в этом благодатном покое. Постояв несколько минут  и  оглядевшись, я поняла, что: свет. Свет лился непонятно откуда.

Было светло, словно ночью при свете солнца или темно, словно днем при  солнечном затмении. Как-то, в общем, ни ярко, ни тускло, но непонятно, и полусумрак этот был приятен для глаза и для ощущения. А на небе светили звезды, значит, все-таки была ночь. Больше никаких источников света не наблюдалось, но все было видно, как на ладони.

Прямо передо мной была дорога, по обе стороны которой стояли дома. Вот уж эти дома я не спутала бы ни с какими другими никогда в жизни! Это была моя родная деревня, где я родилась. Только в настоящей жизни этих домов уже многих не было и в помине, а жителей в деревне осталось  всего несколько человек. И сама местность изменилась с тех пор неузнаваемо с тех пор, как мы отсюда уехали. Но сейчас все было, как в далеком детстве, все на своих местах.


       Я вошла в деревню, и сразу же справа увидела дом бабушки, маминой мамы. В окошке ее дома горел свет. Страшась увидеть там что-то давно потерянное, и в то же время желая страстно это увидеть, я заглянула в окошко. А там, за окном, моя бабушка топила печь! Я даже вскрикнула от неожиданности. А потом меня снова потянуло к окну. В доме все было по-прежнему, ничего не изменилось, кажется. Вот только одно я знала точно: моей бабушки уже давно не было в живых, так же, как не было уже на этом свете ни другой моей бабушки, ни папы, ни мамы, ни моего мужа Ивана. Но сейчас я смотрела в окно и видела, как моя бабушка топит печь и печет мои любимые ржаные лепешки.

Рядом с бабушкой крутилась маленькая девочка лет пяти-шести со светлыми волосами, заплетенными в тонкую косичку. Внезапно девочка обернулась, потянула бабушку за рукав и что-то сказала, показывая на окно. Бабушка повернулась в мою сторону и мы встретились глазами. От неожиданности я совсем остолбенела настолько, что не могла отлипнуть от окна.

Я совершенно не понимала, что со мной происходит. Бабушка усмехнулась, как всегда, и что-то сказала девочке. Я с опозданием отпрянула от окна, и в ту же минуту девочка легко выбежала на крылечко и пошла в мою сторону. Она подошла ко мне, взяла меня за руку и повела прочь от дома. Я послушно шла за ней. Девочка шла на полшага впереди меня, и я разглядывала ее со спины. Тонкая косичка, платьице с розовыми цветами, красные сандалии. И что-то очень знакомое было во всем этом.

- Кто ты и куда меня ведешь?- спросила я ее.
Девочка остановилась  и молча посмотрела мне в глаза. Я вздрогнула:- Боже ж ты мой!- на меня смотрели мои же глаза, только меня маленькой! Как я раньше этого не заметила! Так вот откуда так хорошо знакомы мне и эта косичка, и это белое платье с розовыми цветами, и эти красные сандалики! Это я, маленькая, вела себя, взрослую женщину, за руку! Это я, нынешняя, держала в своей руке свою же маленькую ладошку той девочки из детства! Я совершенно не понимала ничего! А девочка, то есть я, поняв, что я ее узнала, повела меня за собою дальше. А я покорно шла за нею следом и уже знала, что здесь каждый мой шаг может сопровождаться сюрпризом.

Еще было непонятно, куда я попала: в свое ли детство или на тот свет, где смешались и живые и мертвые. Но это была какая-то особенная страна, знакомая и незнакомая, но притягательная и волнующая бесконечно. Кажется, я уже догадывалась, куда ведет меня девочка из моего детства -  она вела меня к себе домой! И дом уже манил к себе горящими огнями: нас, кажется, ждали там. Мы поднялись на знакомое крылечко, вошли в сени, и девочка взялась за ручку двери, ведущей в дом. Я невольно придержала ее руку: ноги меня уже не слушались. Она ободряюще взглянула на меня и сказала:
- Не бойся. Все будет хорошо.


Я закрыла глаза и шагнула следом за нею за порог…
      
       Медленно открыв глаза, я обнаружила себя стоящей посреди кухни. Девочки уже рядом со мной не было. Она сидела за столом, где ужинали мои бабушка(папина мама), папа и мама. Нет, они, скорее, не ужинала, а словно ждали меня, потому что на столе все было нетронутым. Вся-вся моя семья смотрела на меня, я сама не могла даже слова вымолвить.

 Надо было что-то делать, а что, я не знала. На ватных ногах я подошла к столу и села на табурет. Вроде бы надо всех обнять, расцеловать, но я не могла этого почему-то сделать. Останавливала меня та сдержанность, с которой меня здесь встретили. «Наверное, так надо»,- подумала я. На столе все было вкусно и соблазнительно, хотя по-деревенски просто: в миске дымилась вареная рассыпчатая картошечка, плавало в собственном жире поджаренное на сковороде сало с луком, на тарелке лежали хрустящие малосольные огурчики. А еще молоко и мой любимый творожок, который всегда варила бабушка для меня. Вот и сейчас она ждала меня и  приготовила всю эту вкуснотищу.

Но я не могла притронуться ни к чему, я смотрела на дорогие мне лица и не могла наглядеться. А они все смотрели на меня и тоже молчали.  Я не знала, сколько времени нам было отведено на эту встречу, поэтому заговорила первая:
- Давно хотела вас увидеть,  дорогие мои, любимые…
Я замолчала и увидела, что мама и бабушка при этих словах вытирают глаза, девочка ерзает на стуле, а папа уставился глазами в стол..
И тут меня прорвало окончательно! Я встала на колени посреди кухни и звенящим от слез голосом закричала:
- Простите меня за все, мои родненькие! Простите за все, если обидела когда ненароком, я не хотела этого! Мне так вас не хватает всегда, мне без вас так плохо! Зачем же вы ушли от меня так рано! Одна я, совершенно одна, и помочь мне некому! Некому поддержать меня в трудную минуту!


       Больше ничего  я сказать не могла – слезы душили меня за горло. И тогда заговорили все.
- Доченька, дай ей свою шоколадку, я тебе еще куплю,- сказал папа девочке.
Девочка слезла со стула, подошла ко мне и вытащила из кармана полплитки шоколада. Отломив маленький кусочек от нее, она засунула его мне в рот, остальное  положила мне в карман.

- Встань, доченька, с пола, сядь на табурет. Послушай, что мы тебе скажем. Мы все очень тебя любим и помним о тебе всегда. И все о тебе знаем.
- Откуда вы знаете?- я немного успокоилась. Странно, словно кусочек шоколада в этом мне помог. Мне стало хорошо и спокойно.
- А вот она и есть наше связующее звено, она – как связь между нами и тобой,- сказал папа и погладил девочку по голове.
Ах как мне хотелось, чтобы меня он погладил так же!


- Она одна среди нас живая и ходит где захочет. Она нам все о тебе рассказывает,- это говорила мама и тоже ласково гладила девочку по голове. А бабушка перебирала ей косичку и подкладывала творожок в тарелку. И, видимо, все-таки от этих прикосновений к девочке мне становилось все лучше  и лучше, словно ласки эти принимала я. Видимо, ко мне они не могли прикоснуться, и таким образом показывали свое отношение ко мне.
- Все у тебя будет хорошо, внучка,- сказала бабушка.
- Родная, ты за нас не волнуйся, мы здесь все вместе,- сказала мама.


А папа добавил:
- Никакого зла мы на тебя не держим, ты ни в чем не виновата перед нами. Каждому дана своя жизнь и своя смерть. Тебе уже пора домой. Дочка, проводи ее.
- Как, уже?!- невольно вырвалось у меня.
- Идем,- сказала девочка и снова взяла меня за руку. Я оглянулась, но сзади уже никого не было. Только стол, накрытый для ужина стол.
      
 Мы вышли за калитку и пошли по дороге. Небо было черным-черным, усыпанным крупными звездами. Они, казалось, совсем близко, поэтому такие крупные. По-прежнему стоял приятный полусумрак. Я еще раз оглянулась: наш дои исчез. И, по мере того, как мы продвигались вперед, сзади все исчезало: дома, огороды, заборы, все-все. И деревня уже становилась теперешней: пустой и безжизненной. Только звезды были все те же.

 Да впереди еще горел огонек в бабушкином окне…
- Как же мне жить дальше после этого?- спросила я девочку.
-Не знаю,- ответила она,- я маленькая. А ты большая и должна это знать.
А я не знала. Просто не знала, и все. Но мне стало стыдно перед этой маленькой девочкой.
       У дома бабушки она меня остановила и попросила подождать на улице.
- Почему мне нельзя зайти?- спросила я.
-Твое время вышло. Нельзя опоздать в ворота.
- Какие ворота?- но ответа не услышала, девочка вошла в дом.


Я снова прильнула к окну. Не могла же я так просто уйти! Бабушка снова смотрела на меня через окно и губы ее что-то шептали. Девочка вышла через минуту со свертком, который отдала мне.
- Пойдем,- сказала она.- Я покажу тебе дорогу.
Мы вышли за калитку и сделали несколько шагов. Девочка остановилась.

- Все. Дальше пойдешь сама. Только не бойся ничего. Ты голодна, ничего не поела. Бабушка напекла тебе твоих любимых лепешек, поешь. Она сказала, что каждый раз, когда ты вспоминаешь о них, они об этом знают, и им здесь тепло становится, они здесь живут этим. Если ты их не забудешь, они будут живы всегда. Ешь мой шоколад, когда тебе будет очень плохо. Знай, что я тоже счастлива, когда тебе хорошо. Ивана здесь не ищи, здесь его нет. Иди!- она легонько подтолкнула меня, и я пошла.
      
 Через несколько шагов я огляделась. Позади меня уже ничего не было. И все потемнело, меня обступила кромешная тьма. И тут еще поднялся  сильный ветер навстречу мне. Ветер был такой силы, что я путалась а подоле своей юбки. Чтобы сделать  шаг, я постоянно ее распутывала. Впереди через дорогу протекал ручеек. Он был такой маленький, что я без труда перешагнула через него. Здесь, за ручьем, ветра не было, но темно было по-прежнему.

Руки мне грел сверток. Я развернула его и обнаружила там несколько горячих лепешек и кусок вареного мяса. Только сейчас я поняла, насколько я голодна и как устала. Я присела на траву и стала есть. Милая моя бабушка, ты не забыла, как я люблю твои лепешки! Никто и никогда не угощал меня такими вкусными лепешками, как ты!  Поглощая еду вместе со слезами, я стала думать, что же6 мне делать дальше. Мне очень хотелось домой, потому что здесь уже было очень страшно.

       Вдали, за ручьем, появился свет и раздался какой-то странный звук, словно треск чего-то. Я невольно вздрогнула, вскочила и спряталась  за кустами. Мимо меня на огромной скорости пронесся черный мотоцикл с таким же черным мотоциклистом. Я только и успела разглядеть, что на нем был закрытый черный шлем.
«Значит, не такая уж безжизненная эта деревня»,-подумала я и пошла в ту сторону, где скрылся мотоциклист. А куда мне еще было идти? Во второй половине деревни еще теплилась кое-какая жизнь. Там жили несколько  человек из последних жителей деревни. Именно там я собиралась найти ночлег.
   
   И сразу же на дороге увидела знакомый мне черный мотоцикл. А хозяина его нигде не было видно. Где же этот ЧМ? Так я назвала про себя  таинственного незнакомца. И еще он вызывал у меня сомнения и опасения, я боялась его. Просто, может быть, не знала, как отнестись к его появлению здесь, на пустынной улице.

Что он здесь делает? И вообще, кто он? Я подошла тихо к мотоциклу и потрогала его. Он был теплым еще, а ключ торчал в замке зажигания. Я вдруг сильно обозлилась от того, что мне5 приходится бояться здесь кого-то. Я села на скамейку у соседнего дома и решила дождаться выхода этого ЧМ. Ведь не зря же он оставил ключ в замке.
      
       Я сильно продрогла, когда он появился на дороге. Причем, как-то внезапно и непонятно откуда. Первым моим желанием было убежать и спрятаться. Но я все же пересилила себя и осталась сидеть на месте, а еще меня просто уже не слушались ноги от усталости. ЧМ подошел к мотоциклу. Он был по-прежнему в закрытом шлеме. Быстро сел на мотоцикл и повернул ключ. Мотоцикл завелся, еще секунда – и он уедет!
-Послушайте,- робко начала я подниматься со скамейки. Но куда там! Взметая пыль, черный всадник на своем черном мотоцикле пронесся мимо, даже не взглянув на  меня. Черт, я снова осталась одна! Света нигде не было. С реки полз холодный туман, одежда моя стала влажной, мне было жутко холодно. Нужно было срочно искать ночлег.  В переулке, напротив дома, у которого я сидела, мелькнула полоска света из окна.

Надежда затеплилась в моей душе, и я бросилась на свет. Дверь в доме была не заперта. Легонько приоткрыв ее, я вошла в сени, и вдруг из-за двери услышала голос моей свекрови! Каким чудом оказалась она здесь, понять я не могла, ведь это же сотня километров от дома!  Но эта ночь поистине была ночью сюрпризов и чудес. Я приоткрыла дверь чуть пошире  и увидела свою свекровь в полной красе и великолепии. Она болтала по телефону со своей подругой.

Господи, телефон! Откуда он здесь? Просто что-то необъяснимое происходило со мной сейчас. Первым порывом моим было попроситься на ночлег, но- нет! Это же смерти подобно- встретиться с нею! Нет, лучше умереть, чем снова встретиться с этой женщиной с глазу на глаз! Мы и раньше-то не особенно ладили, а после смерти Ивана это уже была настоящая вражда со всеми ее проявлениями. Она обвинила меня в смерти моего мужа и признала  врагом номер один.

Сколько я от нее натерпелась, пока она от меня отстала и мы перестали общаться навсегда! И вот теперь, она, раскрашенная, как кукла с сиреневыми волосами,  треплется по телефону о всякой ерунде в то время, когда мне некуда деться в ночи. Обстановка в доме, впрочем, далеко не деревенская: белая мебель, дорогая посуда, антикварные вещицы, роскошные ковры на полу. Я даже не успела всего рассмотреть как следует, потому что она прекратила разговор и повернулась в мою сторону. Меня словно вихрем сдуло! 

Я летела быстрее птицы от этого дома, не разбирая дороги!  И снова вернулась на мою знакомую скамейку. И тут снова стоял черный мотоцикл! Он был теплый. Я забралась на сиденье  и решила дождаться ЧМ. Будь что будет!- решила я. Прошло время, я уже клевала носом вовсю, когда ЧМ осторожно дотронулся до моего плеча. Я вздрогнула и очнулась.

Шлем этого проклятого ЧМ был снова неприступен и непроницаем . мы молча смотрели друг на друга. Вернее, смотрел он на меня, а я видела только его шлем, но не лицо. И мне от этого было не по себе. А еще он молчал. И тогда я заговорила первая.
- Кто Вы и что здесь делаете?
- Я то же самое хотел узнать у Вас.
- Я случайно сюда попала и ищу ночлег.
- Ночлег?-удивился он.
- Да, ночлег! А что в этом странного?- разозлилась я.
- А чего же Вы хотите от меня? - взялся за руль мотоцикла.


И тогда я, испугавшись, что он сейчас исчезнет снова, схватила его за рукав куртки и закричала:
-Не уезжайте просто так, помогите же мне! Я ничего такого невозможного у Вас не прошу!
Он остановился и задумался. Потом сказал:
- Хорошо, идемте. Но одно условие: свой нос никуда не совать! Переночуете и уйдете. Договорились?
- Договорились,- буркнула я. Он подхватил меня и посадил на сиденье позади себя.
Мотоцикл рванул с места и мы полетели. Странно, холодно мне не было, как раньше, хотя скорость была большой. Мы остановились на краю деревни, у реки, кстати, недалеко от того  места, откуда только что уехали. Я сразу же узнала это место. Но, сколько я себя помню, здесь никогда ничего не было.

 А сейчас стоял двухэтажный дом с застекленной террасой и большим садом. Перед домом был газон с большими кустами вьющихся роз. Я плохо слушала, что мне еще говорил ЧМ, просто стояла с разинутым ртом, и изумлению моему не было предела. Но, если сам факт появления прекрасного дома ошеломил меня, то само внутреннее убранство просто лишило дара речи. Несомненно, у хозяев дома был прекрасный вкус. Все было обставлено и убрано с такой любовью и старанием, все чисто безукоризненно: цветы и пальмы, фонтанчики и светильники.

- Как в раю,- прошептала я. Даже в горле пересохло от волнения. ЧМ меня не слышал, он поднимался вверх по лестнице. Я спохватилась и побежала за ним следом. Он привел меня в комнату в конце коридора.
- Это комната для гостей. Ванна и туалет там, спальня там. Здесь Вы найдете все, что Вам нужно. Насчет ужина я распоряжусь, его принесут сюда. Располагайтесь, а мне пора.
      
       Он повернулся и вышел. Кстати, шлем свой он так и не снял. Я плюхнулась на кровать и закрыла глаза: как хорошо! В дверь постучали. Я сказала «входите», и вошла пожилая женщина с подносом в руках. Она была маленькая росточком и пухленькая, довольно приятной наружности.
- Меня зовут Галина Петровна. Я принесла вам ужин. Если пожелаете принять ванну, я сейчас приготовлю.

- Спасибо, Галина Петровна, с удовольствием. Скажите, а куда уехал Ваш хозяин? Мы даже не успели с ним познакомиться как следует.
- По делам, милая, по делам.- сдержанно ответила Галина Петровна.
Мне дали понять, что лучше вопросов не задавать, здесь это не очень приветствуется. С великим удовольствием я искупалась в ванне, с еще большим удовольствием поела, но спать мне не хотелось совсем. Наверное,  потому, что любопытство одолевало меня все сильнее и сильнее.

Я дождалась момента, когда в доме все затихнет и уснет, надела халат и пошла на экскурсию по дому. Дом спал. Только ночники горели на лестнице и внизу. Я обошла холл, полюбовалась картинами и статуэтками, поплескалась водой в фонтанчике. А потом пошла в левое крыло. За первой дверью была шикарная библиотека. Книги там стояли от пола до потолка. Были и старинные, и новинки, насколько я разбиралась в литературе. Я вытащила первую попавшуюся книгу и открыла наугад примерно посередине. Решила погадать, что меня ждет дальше. Закрыла глаза и ткнула пальцем в страницу. Открыв глаза, прочла: «Найдешь то, что потерял». «Ого, интересно,- подумала я,- что же это я найду и что потеряла ?» За библиотекой  дверь была заперта на ключ, но сам ключ торчал в замке.


       Я огляделась, тронула ключ, подумала немного и повернула его. Видимо, это был кабинет хозяина дома. Он был обставлен старинной мебелью и был довольно уютным. В углу стоял большой кожаный диван. На диване валялся шарф синего цвета.  Я взяла его зачем-то в руки, повертела, помяла, понюхала даже. Запах был знакомый. Какой-то полузабытый, но знакомый, как ни странно.

       Где-то внизу хлопнула дверь. Я выглянула из кабинета – никого. Осторожно вышла в коридор и повернула ключ в замке. И тут над мои моим ухом  прозвучало:
- Кое-кто  обещал мне не совать свой нос в чужие дела. Любопытство замучило или шпионим?
Я растерялась и покраснела:
- Н-нет, не шпионю. Просто Ваш дом так хорош, что хочется рассмотреть все. Я никогда ничего подобного в своей жизни не видела. И вряд ли увижу.
ЧМ стоял и молчал. Он был по-прежнему в своем непроницаемом щлеме. И снова это сбивало меня с толку, я хотела видеть его лицо.

- Почему же Вы никогда не снимаете шлем?- спросила я его
- Отчего не снимаю, снимаю. И сейчас я его сниму.
Он действительно снял свой дурацкий шлем наконец. И прямо перед собой я увидела своего мужа Ивана, погибшего год назад в горах. И еще я успела почувствовать: я падаю…

       … Когда я очнулась в своей комнате, я еще не могла понять, что со мной случилось и даже вспомнить поначалу не могла. А еще почему так тревожно было на моей душе? А потом сознание начало возвращать меня постепенно в этот мир. Почему-то вспомнились слова девочки о том, что Ивана искать не надо, его здесь нет. Мысли роем кружили в моей голове. Вопросы не давали мне покоя. Почему же Ивана здесь нет, если он… Стоп!

Это же Ивана я видела ночью возле кабинета?! Ведь он же погиб в горах год назад, но каким образом он оказался в этом доме, и где он находится в данную минуту? Он же так любил меня, почему тогда оставил одну? Я сорвалась с постели и полетела к двери, и едва не сбила с ног входящую ко мне в комнату с подносом Галину Петровну.- А-а, ранняя птаха, проснулась!- улыбнулась она.- А я завтрак тебе принесла. Хозяин не велел тебя будить, а ты уже сама встала. Наверное, привыкла рано вставать?

«Не сплю ночами, потому и рада, что утро наступило»- хотелось ответить мне, но я промолчала. Кто знает, в какое время я попала, в какой очередной параллельный мир?
- А где …Иван?- спросила я охрипшим голосом.
- Какой Иван?- насторожилась Галина Петровна.
- Ну… Иван, хозяин этого дома?

- Детка, хозяина этого дома зовут Александр, а никакого Ивана я не знаю.
- Александр? Но это же мой…,- я запнулась и замолчала. Лучше не продолжать, по всей видимости, эта женщина даже не знает о том, что произошло этой ночью.

        Я проглотила свой кофе и больше ничего есть не стала. Все мои мысли были заняты ночным происшествием и таинственным хозяином дома. И вот я услышала рев мотоцикла  на улице, подбежала к окну и увидела, что ЧМ уезжал. Не повернулся язык назвать его Иваном или Александром, пусть будет ЧМ, пока все прояснится.  Я села и задумалась: где же разгадка этой тайны двух похожих людей с разными именами?

А, может, еще раз сходить в кабинет, пока ЧМ нет? Может быть, там есть хоть какие фотографии. Я выглянула в коридор- там было тихо, только со стороны кухни слышалось бряцанье кастрюль. Я прокралась в кабинет и дернула ручку двери на себя, но дверь на этот раз была заперта, и ключа в замке не было. Вот черт! Рядом была еще одна дверь, и она не была заперта. Я тихонько вошла в комнату и закрыла за собой дверь. Комната была небольшой, но тоже очень уютной. Такая же старинная мебель, как и везде, и снова множество книг. Я подошла к книжному шкафу и провела пальцами по корешкам книг. И тут мое внимание привлекла фигурка бога Будды.

Будда был странный, почему странный, сразу не могла понять. Я слегка притронулась к его лысине и погладила его ухо. И тут случилось чудо: раздался мелодичный звон, створка одного из шкафов отошла в сторону, словно дверь открылась. Получилось, что я открыла потайную дверь в смежную комнату. Дверь была открыта – я вошла в нее. Комната вся была залита солнечным светом. Я еще ничего не видела в ней – так ослепил меня солнечный свет.

Не успела я сделать даже несколько шагов, как вдруг неизвестно откуда появилась большая овчарка и легла у двери. Таким образом, путь назад мне был отрезан. Собака лежала молча, но глаз с меня не сводила. Я осторожно огляделась. В углу комнаты, в инвалидном кресле, сидел совершенно седой старик с книгой в руках. Глаза его были закрыты, видимо, он спал. Я растерянно топталась посреди комнаты. А потом аккуратненько, боком-боком попятилась к большому креслу и села в него. Собака шевельнула ушами.

 Я просидела так довольно долго прежде, чем услышала голос старика:
- Кажется, у нас гости, Гера?
Я вскочила с кресла, но собака зарычала  угрожающе и поднялась со своего места.
- Не бойтесь, сударыня, она Вас не тронет, она воспитана очень хорошо на этот счет. Спокойно, Гера!

Собака снова легла на пол, положила голову на лапы и закрыла глаза. А старик наконец открыл глаза, они у него были голубые, как небо, и чистые по-детски. Мне подумалось, что человек с такими глазами никогда никого обидеть не может
- Ну-с, расскажите  же мне наконец, кто Вы? Мой внук не очень жалует гостей, но все же Вы как-то попали к нам в дом.

- Я заблудилась ночью,- сказала я.- А Александр любезно предложил мне ночлег.
- Да, это очень необычно с его стороны,- сказал старик.- А еще он не любит, когда чужие разгуливают по дому там, где ему не хочется. Боюсь,  Вам за это крепко достанется, да и мне тоже. Только мы с Герой Вас не предадим, верно, Гера?
Собака в ответ шевельнула ушами.
 - Мы вот что сделаем: Вы выйдете отсюда так же, как и вошли, он не должен ни о чем догадаться. А завтра, когда  он уедет по делам, приходите сюда снова. Договорились?
- Да! - радостно закивала я головой.

         В следующие дни мы разговаривали о литературе, живописи. Старик оказался живым умным собеседником, кажется, он знал обо всем на свете. Кажется, я ему тоже понравилась. В общем, мы были довольны друг другом и успели подружиться за короткое время. Собака уже  провожала меня до двери спокойно и даже лизала мою ладонь на прощание.
-  Умница Гера,- сказал старик,- она всегда знает, кто перед ней.

        Примерно через час поднялась ко мне Галина Петровна и сообщила, что хозяин ждет меня к обеду в гостиной. Я быстренько привела себя в порядок и чуть ли не бегом бросилась вниз, на встречу с неизведанным…

       ЧМ сидел за столом и читал газету, которую при моем появлении отложил в сторону. Я невольно выхватила взглядом название газеты – мне оно было незнакомо. ЧМ взглянул на меня и спросил:
- Как экскурсия прошла?
- Какая экскурсия?-растерялась я. «Откуда он все знает?»- промелькнуло в голове.
- Да в кабинет деда, какая же еще?

- Откуда Вы знаете? Видеокамеры везде, да?- вспыхнула я.
- Зачем видеокамеры?- усмехнулся он. (Ох, уж эта Иванова усмешка!)- просто деде сияет ярче весеннего солнышка. Он ничего не умеет скрывать, я же его знаю. Ешьте, ешьте, после обеда я покажу вам кое-что интересное.
Нужно отдать должное Галине Петровне, обед был потрясающий!  Когда я ей сказала об этом, она просто засветилась от удовольствия. ЧМ пристально посмотрел на меня, но ничего не сказал.

        После обеда он повел меня в сад. Сад был дивно хорош: плодовые деревья все были увешаны спелыми плодами, кусты пышно цвели, а вокруг этого всего великолепия возвышались большие деревья, а на них пели птицы разными голосами. Я не удержалась от восхищения, а ЧМ сказал:
- Я хочу вам показать не сад, а одну вещь, про которую я ничего не знаю, но с нее, видимо, все это и началось.  Возможно, Вы ушли бы отсюда просто так, если бы не обморок. Я не знаю Вашего Ивана, но просто стало интересно, что же это за человек, так похожий на меня.

ЧМ снова взял меня за руку(снова за руку!) и вывел из сада в лес. Узкая тропинка вилась между деревьев и папоротников, а мы шли по ней, держась за руки. У меня было такое чувство, что все это было уже со мной. Но почему он ни на минуту не отпускал мою руку? Неужели это что-то значит здесь? Я хотела его спросить об этом, но он сказал:
- Это здесь. Мы пришли.

        Мы стояли возле родника. Родничок был обложен камнями, вода в нем была прозрачной  насквозь, виднелись все камушки на дне. Внутри каменного короба плавал берестяной ковшик.
- Хочешь?- ЧМ вдруг перешел на «ты», достал ковшик, зачерпнул воды и подал мне. Пить мне не хотелось, но отказаться я не смогла.
- Пей из моих рук,- сказал он. Я заглянула в его глаза и прикоснулась губами к краю ковшика. Глотнула воды – и словно утонула, потому что какая-то тяжесть одолела меня. Я прикрыла глаза и словно оглохла. Только руки свои чувствовала. Да еще те рука, которые держали мои руки и ковшик с водой в них.

       И тут я увидела Ивана, который уходил от меня в ту поездку в горы. Он шел легко, уверенно и что-то напевал. Мне хотелось крикнуть ему:»Вернись! Там опасно, ты там погибнешь!» Но Иван не слушал меня и шел, шел навстречу совей погибели. Я видела, как легко он взбежал по трапу самолета, и самолет взлетел.  И еще видела, как приземлился самолет на плато, как альпинисты выносили из него палатки и снаряжение. 

И наступило утро, взошло солнце  из-за гор. Однако, где-то в самой середине восхождения погода резко поменялась: подул шквальный ветер, налетели облака, заморосил дождь. И что-то случилось со страховкой Ивана, его понесло в сторону, а веревка не натянулась, она полетела вместе с ним вниз. Горло мое перехватило от ужаса, но я даже шепнуть ничего не могла. Я просто стояла и смотрела, как падает в пропасть мой муж. Мне было так страшно, как никогда в жизни не было, и ничем своему любимому я помочь не могла. В горах стало совсем темно, ударила молния, и все пропало…

       Я, как прежде, стояла у родника с ковшиком в руках, а мои руки сжимал в своих ладонях Александр. Он пристально посмотрел мне в глаза и сказал:
- Это все, чем я могу тебе помочь. Если бы это было в моих силах, я бы пошел вместо него.
- Ты тоже это видел?-спросила я. Сердце мое готово было разорваться на мелкие кусочки от горя и безысходности.
- Да,- ответил он.- Я ведь держал тебя за руки. Если бы не это, ты умерла бы сейчас от разрыва сердца.
- Почему? Почему же? Расскажи мне все, что ты знаешь! Я ничего не понимаю в этом вашем мире! Я просто сойду с ума!

-Потому что это мир мертвых, и здесь очень важно, чтобы кто-то держал тебя за руку.
- Та, значит, та девочка тоже держала меня за руку не зря?
- Какая девочка?
- Я потом тебе все расскажу. Я просто думала, что вышла из тех ворот,но, оказывается, еще не вышла. И почему ты так похож на Ивана, откуда это сходство?
- Не знаю,- сказал он.-Нам пора домой, сейчас ворота закроют.
- Снова эти ворота! Сколько же их!-воскликнула я.

       Мы быстро вернулись домой. Темнело, надвигалась гроза. Ужинать не хотелось, да и от всего пережитого жутко разболелась голова. Хотела лечь в постель пораньше и забыться, но Александр постучал в дверь и вытащил меня из комнаты.
- Пойдем к деду,- сказа он,- может, он что-нибудь знает.

       Гера встретила меня как старую знакомую. А дед просто искрился от радости.
- Дед, откуда я у тебя появился?- вдруг спросил Александр.
Я увидела, что вопрос поверг старика в такой шок, что даже испугалась за его жизнь. Но старик справился с волнением и замешательством на удивление быстро.
- Как это - откуда? Оттуда же, откуда все люди берутся.
- Ты же знаешь, что я – не как все. Так откуда?- упорствовал Александр.
- Хочешь знать? А она сможет все это перенести?- кивнул дед в мою сторону.
- Да, да!- почти закричала я.
- Ну, ладно, -сказал дед.- Я расскажу, но за последствия не отвечаю.
Он начал сой рассказ.

- Это было год назад. Я возвращался домой через лес. Тропинка была еле видна, темнело быстро. Видимо, я сбился с пути, потому что вместо дома, который должен был вот-вот появиться, стоял только лес, бесконечный лес. Там, где родник, выросли какие-то странные горы. Было все это видеть необычно в лесу, который знаешь с детства. И меня эти горы притягивали к себе, как магнит. Не хотелось мне туда, а шел помимо своей воли, будто кто толкал меня в спину. И вот  у подножия горы я увидел человека, разбитого и окровавленного. Сердце его не билось, он был мертв.

Я не мог поверить этому, все трогал его, обтирал, пытался напоить водой из родника, но все усилия мои были тщетны. Тогда я сел и задумался: надо было похоронить человека, я не мог его просто так оставить, совесть не позволяла. Но как же это сделать, если тьма кромешная стоит и вокруг  одни только камни. И тогда я взвалил его себе на плечо и понес. Чем дальше я шел, тем тяжелее мне становилось. Но я нес и нес его. И вдруг услышал толчок сердца! Один, второй, третий… человек был жив! Я аккуратно опустил его на землю и попытался дать глоток воды. И в это время услышал за своей спиной голос:
- Хочешь, чтобы он жил?
Я оглянулся. Передо мной стоял человек в черной одежде, лицо его было скрыто под черной широкополой шляпой.

- Да,- ответил я.
- Тогда забирай его, так и быть. Но с одним условием: он никогда не должен вернуться назад, то есть ты должен донести его до места. И еще ты должен забыть свою прошлую жизнь раз и навсегда, согласен?
Я задумался. Все вроде не так уж и страшно – я человек одинокий, жизнь моя не нужна никому. И как жил и как  буду жить, не волнует никого. Я ответил странному незнакомцу:
- Я забираю его. Я согласен с твоими условиями.
- Хорошо, иди, - сказал он и пошел впереди меня.


       Там, где он проходил, вырастали камни, кочки, высокая и ужасно колючая трава, кустарники с шипами. Мало того, что я страшно устал, я еще весь был изодран до крови, не чувствовал уже ни рук, ни ног. Но я шел, как механический робот, вперед. Чем упорнее шел я, тем настойчивее билось сердце человека на моем плече. Мне же казалось, что моя трудная дорога никогда не закончится. Наверное, я шел всю ночь. Я дал слово этому демону и должен был его сдержать, нельзя было отступиться от своего слова.

На рассвете я вышел из леса. Черный человек еще был при мне. Но тут что-то случилось: я понял это по тому, что Черный человек начал пятиться назад, испуганно держась за свою шляпу. Я не понимал, в чем тут дело. А потом увидел, что стою на камне огромной величины, и передо мной распахнуты большие белые ворота. Видимо, от этих ворот пятился мой Черный демон. А мне терять было нечего – я из последних сил ворвался в эти ворота, и они тут же захлопнулись за мной.

      Передо мной стоял дом, в котором мы сейчас живем. Потом увидел собаку, мчащуюся ко мне. И последнее, что  я видел, была женщина, которая бежала мне навстречу. И тут я потерял сознание…
       Когда я очнулся, возле меня хлопотала та самая женщина, это наша Галина Петровна.
- Что со мной?- спроси я ее.
- Все в порядке, хозяин, вы пролежали неделю в бреду, но теперь все будет хорошо.
-Все в порядке? – переспроси я. – А где же мои ноги?


- Ноги?- смутилась женщина.- ноги ладно, сами то хоть живы остались. Внук давно ждет, когда же Вы придете в себя.
 Вот это новость – у меня, оказывается, есть внук! Поняв мое недоумение, Галина Петровна пояснила:
- Ваш внук, Александр. Вы звали его в бреду постоянно.
Никогда никакого внука у меня не было, у меня даже детей не было вообще. Но я вспомнил страшного человека и его слова о моей новой жизни и все понял. Мой  подвиг во имя погибающего мужчины обратился для меня и наказанием одновременно. Поэтому, когда в комнату вошел высокий молодой человек, я даже обрадовался тому, что у меня наконец появилась хоть одна родственная душа.

 Внук мой сказал:
- Дедушка, я так рад, что ты пришел в себя наконец. А то я уже волноваться начал за твою жизнь. Но теперь все будет хорошо. Ты поправишься, и я повезу тебя гулять.
 А я смотрел на него и не мог понять, кого же он мне напоминает. Наконец я вспомнил! Он один-в -один был похож на человека, подобранного мною в горах и спасенного! Но как же он оказался моим внуком? И как я вообще оказался в этом доме? Все эти вопросы не давали мне покоя. Я попытался выведать у Галины Петровны, но она ничего мне не могла объяснить. Она просто не понимала, чего я от нее хочу. Наконец я прямо спросил у нее:
- Чей это дом и как я здесь оказался?

Галина Петровна всплеснула руками:
-Батюшка, голубчик мой, да Ваш это дом, Ваш! Как же Вы долго болели, что даже забыли об этом! Вы же сами его построили десять лет назад и меня тогда же на работу наняли!

И тогда я окончательно понял все о своей новой жизни. Конечно же, это она, красивая новая жизнь, но без ног. И с любимым внуком Александром. Некоторое время я все же ожидал очередных несчастий и бед, но потом понял, что в своем доме я в полной неприкосновенности. И меня вполне такая жизнь устраивает, а вот тебе, Александр, никогда не вернуться назад, ты за это своей жизнью заплатил, вернее, тот человек, которого я нес на себе.

       Я посмотрела на Александра(Ивана!) и увидела, как плохо ему сейчас. Мне стало так страшно, и я уцепилась за него и закричала:
- Нет, я тебя больше никуда не отпущу! Я заберу тебя с собой, Иван!
- Я не Иван,- вдруг сказал он мне тихо.- Я не Иван.
- Но это же твои глаза, твои руки, твои родинки, твой голос!
- Это не Иван. Ивана здесь нет,- сказала появившаяся в дверях Галина Петровна.
- Откуда Вы знаете?- вырвалось у нас троих одновременно.
- Знаю,- ответила Галина Петровна,- это только оболочка Ивана, а душа его в другом месте. Здесь его не ищи,- добавила она, обращаясь ко мне.

Я отвернулась к окну и заплакала. Александр подошел ко мне и сказал:
- Я провожу тебя. Нельзя тебе больше здесь оставаться, здесь нет надежды,  а она всегда должна быть у человека. Попрощайся со всеми и пойдем.
Я подошла к старику, обняла его и прошептала ему на ухо:
-Спасибо Вам за Ивана, значит, он жив. Неважно, в какой оболочке его душа, главное, он жив, я теперь это знаю точно!
Он погладил меня по голове и сказал:
- Все будет хорошо. Будь счастлива, деточка.

Галина Петровна вышла проводить меня за калитку. Я оглянулась назад: из окна мне махал рукой старик и утирал слезы. Галина Петровна обняла меня на прощание и шепнула тихонько:» Ищи то, что потеряла!». Снова эта фраза! Знать бы только, что она означает!

      Александр молча посмотрел мне в глаза, взял за руку и вывел за ворота. И тотчас все исчезло: река, дом, сад с деревьями и цветами… Я снова стояла одна на деревенской пустынной улице. И сразу стало темно и холодно. И еще слышно было, как где-то вдалеке ревел мотоцикл, удаляясь от меня все дальше и дальше. А я грустно побрела в темноту…

      Я шла и не знала, где эта стена, где эта дыра, в которую я вошла. И неизвестно, сколько бы времени я так шла, если бы не кошка. Нет, это была не Лиза, а другая кошка, но она тоже куда-то шла. Я интуитивно пошла за нею следом, и вскоре нащупала ту самую стену, с которой все и началось. Я пошла вдоль этой стены, ощупывая ее руками, пока не наткнулась на выход. Оглянулась и вошла в проем.

 И тут же оказалась возле своего дома. А возле меня стояла Лиза, словно ждала меня, и тут же начала тереться о мои ноги. Я взяла ее на руки и понесла домой. Дверь в доме была не заперта, и свет горел, будто я только что отсюда вышла.  Но ведь прошло время, и со мной столько всего случилось!. Я так сильно устала, и хотела только спать. Едва голова моя коснулась подушки, я тут же провалилась в долгий спасительный сон…

      Проспала я очень долго, судя по времени, что то часов около двенадцати. Хорошо, что были выходные. Потом несколько дней механически ходила на работу, что-то ела, пила, как-то работала, и так по кругу. В субботу сходила в церковь, отстояла там всю службу, поставила свечи, помолилась за упокой всех своих родных, кроме Ивана. И снова чего-то ждала. Ждала и плакала всю неделю.

       В один из вечеров, включив свою любимую музыку, вдруг ни с того ни с сего затеяла пироги. Налила себе свежего чая и села за стол. Только Лиза моя как-то насторожилась и замерла. И мне показалось, что в дверь мою постучали. С замиранием сердца прислушалась: нет, не показалось, стук снова повторился. Я вышла в коридор.
- Кто это?-спросила я.
-Это я,- ответил мне голос из-за двери.

- Кто-«Я»?- закричала я сама не своя, потому что этот голос я не спутала бы ни с чьим другим ни за что на свете. Но я не верила теперь ничему, неужели снова призраки преследуют меня? На ватных ногах я подошла к двери и открыла ее. А дверь распахнулась так стремительно, что я просто влетела в объятия человека, стоящего за нею. Это был мой Иван, мой самый-самый любимый человек на свете! Мне кажется, я потеряла сознание на мгновение…


- Солнышко мое, открой же глаза, это я, тебе не мерещится.- Иван гладил мои руки, волосы, осыпал поцелуями.  Я же боялась открывать глаза – а вдруг все исчезнет? Но все же я открыла глаза, ничего не исчезло, ничего мне не снилось: мой муж Иван стоял передо мной на коленях. А я вскочила с дивана, куда он меня принес(все-таки сомлела!) и бросилась ему на шею.
-Больше я тебя никуда не отпущу никогда-никогда,- шептала я ему и плакала, плакала. А он, смеясь, отвечал мне:
- Я и сам больше никуда без тебя не уйду, только вместе будем всегда.

       На следующий день я взяла отпуск на работе, и мы с Иваном засели дома на целых два дня вдвоем, без никого. Он рассказал мне, что его, раненного, подобрал в горах какой-то старик, притащил к себе домой и выхаживал его долго, лечил травами, и ему помогала женщина. Ваня мне много чего рассказывал, я  же многое знала уже о нем. Я просто думала, что очень много непонятного и странного случилось в нашей жизни.

И тогда я тоже рассказала ему о своем приключении. Он внимательно меня выслушал и сказал:
- Да, интересная история. И все это не просто так с нами происходит, где-то рядом есть силы, которые помогают или мешают нам. Но самое интересное, все знают о нас.
А потом спросил:
- К маме моей пойдем завтра? А то как-то нехорошо получается – она даже не знает, что я жив и вернулся.
- Знаешь,- честно сказала я,- с твоей мамой я давно не поддерживаю никаких отношений. Когда нам сообщили, что ты  пропал, она обвинила меня в твоей гибели и мы поссорились очень крепко.
- Ничего, теперь помиритесь,- успокоил меня муж.

        На следующий день мы отправились с визитом к матери Ивана. Мне совсем не хотелось встречаться с ней, но Иван отправил меня вперед, чтобы я подготовила ее к встрече с сыном. Я поднялась на второй этаж и решительно позвонила в дверь. Дверь тотчас же распахнулась, словно свекровь только и ждала меня у этой самой двери. 

Мать Ивана Анна Леонидовна стояла на пороге и улыбалась мне совершенно искренне. Кстати, волосы ее были нормального цвета седины, совсем на крашенные. Она схватила меня за руку и втащила в комнату.
- Господи, наконец-то пришла! А я тебя все время жду! Вот, приболела немного, а то сама пошла бы к тебе. Прощения хочу у тебя попросить за все обиды, я была не права, конечно. Но ты меня прости,  это же я сгоряча на тебя наговорила, сама понимаешь, горе-то какое! Давай, доченька, помиримся, посидим, чаю попьем, я торт купила. Как будто чувствовала, что ты придешь.

       Слово «доченька» я впервые услышала после смерти родителей от чужого человека и, наверное, только сейчас поняла, что мы с ней не чужие, в принципе.
- Анна Леонидовна,- сказала я ей,- я не сержусь на Вас совсем. И не обижаюсь, я тоже была не права, грубя Вам в ответ. И Вы меня простите, я сегодня к Вам с такой радостной вестью, что даже страшно говорить, чтобы не сглазить.
- Неужели Ваня жив?- вскрикнула она и схватилась за сердце.
Я усадила ее в кресло и накапала капелек.


- Только не волнуйтесь, все хорошо, он вернулся и ждет внизу.
- Что же он не поднимается! Я все перенесу, лишь сын мой был жив! Беги же скорее за ним!
Но Иван уже сам стоял в дверях и улыбался матери, а в глазах его блестели слезы. Он подбежал к матери и уткнулся лицом в ее колени…
       Когда же восторги и слезы стихли, мы наконец-то сели за стол. Только вместо чая и торта были выставлены коньяк и закуски. Мы проговорили весь вечер. Вспомнили и плохое, и хорошее, и помирились, и простили друг другу все обиды.

       Когда мы вернулись домой, муж сказал:
- Любимая моя, а все не могу отделаться от мысли, что все в этом мире не просто так случается. Если бы мы не познали горечи, не познали бы и любви. А еще я хочу сказать: я так сильно люблю тебя, и это сильнее смерти!

       Когда Иван уснул, я тихонько встала, чтобы не потревожить его, достала старый свой семейный альбом и открыла его. Сразу же мне попалась фотография, где мы были втроем: папа, мама и я маленькая. Я долго вглядывалась в лица на фотографии, а потом сказала:
- Родные мои, у меня все хорошо, спасибо вам за все. И еще я так счастлива, очень-очень счастлива!

       Мне показалось(или не показалось?), что девочка на фотографии моргнула. И тогда мне стало совсем хорошо и спокойно: я поняла, что меня услышали, обо мне все знают и рады за меня…