Монголочка

Лошадь – больше, чем друг человека. Такое мнение  сложилось после нескольких случаев, которые произошли со мною в юности лет 60 назад. О двух интересных  событиях  и расскажу    

  По роду службы отчиму полагалась лошадь. Ему выдали лошадку монгольской породы - каурой масти, низкорослую, выносливую, не прихотливую к корму, к перепадам температуры, но с  норовом. К зиме у нее появлялся мягкий и густой подшерсток. Отчим ухаживал за Монголочкой, и управлять лошадкой мог только  он.
 
 В летний  день  мама дала мне и сестре задание собрать  сухую траву в стог, которую не успели вывезти накануне, ведь назавтра обещали дождь. Отчима дома не было, мы с трудом поймали лошадь и посадили меня на её круп.
 
 Надо сказать, лошадка беспрекословно и аккуратно выполняла волю отчима, меня никогда не воспринимала как серьезного наездника, но и не обижала. Остальных членов семьи вообще не признавала.
 Увидев меня издавала радостные, короткие ржачки, или мордой подталкивала, если я находилась рядом с ней, прося таким образом, припасенную корочку хлеба. Когда  сидела у нее на спине, она могла остановиться пощипать травку, почесать  зубами себе бока, мое присутствие на ее спине она не замечала, вела себя свободно, так как вроде, она одна в поле.
 
 До сенокосной поляны было километра два. Едва выехала  на дорогу, неожиданно издалека донеслось ржанье лошади  из колхозного табуна, который  находился  за перелеском.
Монголочка, повернув голову в сторону ржанья, насторожив уши, заржала тоже. Забыла о своей обязанности и обо мне, подняв хвост  трубой, подняла зад и ударила  копытами, да так, что я, не удержавшись, упала на землю и потеряла, возможно сознание.

 Пришла в себя: лошадь стоит рядом, а я от удара ни рукой, ни ногой не могу шевельнуть.
Поведение животного оказалось таким необычным, что я забыла о своем состоянии. Лошадка  водит своей  мордой вдоль моего тела, а из ее глаз  текут слезы. Мне до слез стало ее жалко, подумала: «ведь она поняла, что натворила и не знает, как дальше поступить, чтобы оправдаться».

  К счастью, ко мне возвращается подвижность, встала на ноги, но сесть верхом не могу. Поняв  это, Монголочка подошла к пню и остановилась. Пень – хорошая ступень для посадки, и я его не раз применяла. Монголочка, не  шелохнувшись, терпеливо ждала, когда заберусь на ее спину. Прямо чувствовалось, как  хочется ей  что-то  сказать, но я  ее понимала и без слов.
 
 Работала лошадка буквально галопом, что раньше с нею такого не было. Работали слаженно я быстро забрасывала веревку под копну,и она волокла ее к месту стогования, потом мчалась ко мне. С работой управились довольно быстро,  и домой возвращались настоящими друзьями. Что со мною случилось в дороге, я ни кому не рассказала, мне было жалко Монголочку.

 Перед тем, как вывозить сено, отец отправлял нас, молодых, прокатиться к стогу,  чтобы проложить путь. Очередь выпала мне. Нетронутый снег - глубокие провалы от конских копыт да санный след. Лошадь проваливается под самое брюхо,кое как передвигаемся по сугробу.

 Впереди на пути возникло препятствие. Остановила лошадь и решила определить, как объехать  лежащее дерево. Выбралась из возка и сразу провалилась в снежную массу. Метров через 10  то ли зацепилась штаниной за невидимый под снегом  сучок, то ли споткнулась, зацепив ногой, невидимый пенек  упала ничком. « Тело и ноги в сугробе».
 Хотела живо вскочить, но не тут - то было, руки проваливаются в снег - нет опоры, а без рук и ног не выскочишь. Решила перевернуться на спину и сесть.  В это момент « невидимая сила» схватила меня за шиворот и поставила на ноги. Испугаться не успела, кручу головой, рядом стоит Монголочка, почти упираясь мне в спину.
« Не ужели лошадка поставила меня на ноги? и кожу болезненно прихватила зубами»- подумала я. Монголочка  замотала головой и толкнула меня, как бы говоря « На ногах? Шагай!».
Дома рассказала о ЧП,- не верят. Пришлось показать следы (синяки) от кобыльих зубов – поверили. Не обижайте лошадей, они все понимают, а сказать не могут.
 Тамара Великжанина