Стрельба вслепую

Стрельба вслепую

Сергей Гирин был силач. Не в том смысле, что выступал на арене цирка. Вообще-то он был преподаватель истории, рассказывал байки из жизни замечательных людей студентам консерватории, попутно весьма успешно занимаясь обольщением юных покорительниц струн и клавиш.
Но славился своей физической крепостью. Ему ничего не стоило завязать узлом железный прут.
Жизнь его делилась на два противоположных периода: самозабвенного уптебления спиртного и длительного соблюдения трезвости.
Во время первого Гирин был обаятелен, общителен, философичен и добр, но при этом способен на самые непредсказуемые поступки. На справедливые упрёки в свой адрес после совершения очередной непотребности Сергей меланхолично отвечал: «Ну вы же видите, в каком я состоянии?». Но самое странное было в том, что даже за три секунды до отключения Гирин выглядел абсолютно трезвым, только слегка грустным.
Виталий Рыбин был внешне полной противоположностью Гирину: высокий, худой, стеснительный в общении с девушками филолог, работавший в заводской многотиражке, прославлявшей передовиков соцсоревнования и клеймивший позором прогульщиков и бракоделов.
Общим у них было одно: выпив море водки, они выглядели трезвыми и не могли отследить ту последнюю каплю спиртного, которая отключала их сознание.
23 февраля предполагало выпивку.
Объятья друзей заняли две секунды.
– Есть что-нибудь? – меланхолично спросил Гирин.
– Нет – грустно ответил Рыбин.
– Ну что, тогда к Кумарину?
– Само собой.
Кумарин был сокурсником Рыбина, весьма успешно женившимся: папа супруги устроил ему должность главы ДОСААФ района, преполагавшую минимум деятельности и большие денежные возможности.
Контора кумарина располагалась в самом центре города. Когда Гирин и Рыбин открыли дверь, Кумарин разговаривал по телефону с женой: «Да, милая, конечно, милая, ну что ты милая, сегодня ни капли». Сделав жест рукой – проходите, Кумарин всё журчал и журчал, пока его жене это не надоело.
– С праздником, – сказал Гирин.
– И вас так же, – ответил Кумарин и сразу полез в сейф со взносами, оценив ситуацию.
Мужики, не больше двадцати, – сказал он, завершив какие-то только ему понятные подсчёты.
– Женщин бы пригласить, – робко предложил Гирин, посмотрев на стоявшее в углу знамя, которое стелили на пол, когда приходили женщины.
– Ну пригласи, если хочешь, – произнёс Кумарин.
Через полчаса веселье было в разгаре.
Вокруг стола, украшенного пятью бутылками портвейна и мойвой, разложенной на газетных страницах, стояли разрумяненные Гирин, Рыбин, Кумарин и Лена – младший научный сотрудник находящегося рядом НИИ.
Лена любила выпить, но была на голову выше всех присутствующих, что создавало определённые трудности в общении. Впрочем, виды на неё имел только Гирин.
Пустые бутылки убирали под стол, и когда он стал девственно чист, Гирин неожиданно для всех присутствующих вдруг воскликнул: «Да здравствуют советские женщины – самые лучшие женщины в мире!» и воодрузил Лену на шкаф, ударив при этом головой о потолок. Все растерялись.
– Ну-ка сними меня отсюда, – потребовала Лена.
Гирин, едва не уронив её, выполнил требуемое.
– Дураки, – сказала Лена, – и вообще идиоты.
Дверь хлопнула. Мужчины остались одни. Стало понятно, что знамя не пригодится.
Гирин, недолго поразмыслив, кинулся за Леной.
Возникла тяжкая пауза.
– Виталий, хочешь пострелять? – спросил Кумарин.
– Можно, – ответил Рыбин.
– Ну тогда пошли.
Кумарин уверенным шагом шёл куда-то, Рыбин следовал за ним, стараясь не терять его из вида. Голова была тяжёлой, неприятно бурчало в животе.Рыбин не любил пить портвейн, предпочитал водку. Но всегда мирился с обстоятельствами.
Место, куда они пришли, оказалось школой.
– Я здесь сторожу, – пояснил Кумарин.
Он с ходу занял у проходившего мимо учителя червонец, сбегал в магазин, купил две бутылки водки, и дежурство началось.
Сначала они долго вспоминали своих сокурсниц, потом стали петь песни.
Неожиданно в дверь школы решительно застучали: на пороге стояла женщина в неправильно застёгнутом халате и прежде чем начать говорить, долго горозила приятелям пальцем.
– Вы кто вообще? – спросил Кумарин.
– Я соседка. Мальчишки, вы спать нам сегодня дадите?
– А сколько времени?
– Два часа ночи.
– Пардон, – сказал Кумарин, – это больше не повторится.
Всё – решительно заявил он, толкнув смежившего веки Рыбина, – пора стрелять.
Рыбин вскочил и, спросонья не поняв, где находится, выскочил на улицу.
– Куда ты, придурок? – крикнул Кумарин, – сейчас начнётся самое интересное.
Рыбин вернулся.
Через минуту Кумарин вручил ему пневматическую винтовку и коробку с пульками.
Прикрепив на входную дверь мишень, Кумарин отсчитал десять шагов и сказал: «Отсюда».
И началось. Стреляли они по очереди и долго. Навскидку, вслепую, через плечо, стоя спиной к мишени.
Проснулся Рыбин утром. Он лежал на ракладушке в середине вестибюля, а вокруг него гомонили удивлённые дети.
С трудом поднявшись, он стал искать Кумарина. Обнаружил его спящим на столе в одном из классов.
– Привет – сказал Рыбин.
Кумарин открыл глаза и спросил, сколько времени.
– Нам пора сваливать, – сказал Рыбин. – сейчас уроки начнутся.
Они вышли в вестибюль. На двери висела исстрелянная мишень, а весь пол был в пульках.
Главное – замести следы, – сказал Кумарин. Сорвал мишень и, появившись со щёткой, смёл пульки в газету и выбросил в мусорное ведро. Успели убрать и раскладушку. Дети с интересом следили за их манипуляциями. Друзей покачивало, а в мусорное ведро Кумарин попал только с третьего раза.
Уже и учителя подходили.
– Что это вы делаете? – спрашивали Кумарина.
– Да вот, намусорил кто-то, – бормотал он.
– Мне нужна отмазка, – сказал Рыбин, – а то уже, наверно, ищут с собакми.
– Сделаем, – сказал Кумарин.
И сделал. Но сначала они пришли в его контору и похмелились. Слово за слово – Рыбин пришёл домой под вечер.
Он показал жене, обеспокоенной его двухдневным отсутствием, удостоверение стрелка- инструктора, заполненное явно пьяным, потому что буквы скакали, как хотели. Но были печать и неразборчивая подпись рядом со словами «Полковник Стрелков».
– Срочные военные сборы, понимаешь? – вдохновенно врал Рыбин, – забрали прямо на улице и увезли в какую-то глушь. Там даже телефона не было.
– Иди спать, стрелок, – сказала жена, обрадованная тем, что жив и появился, естественно, не поверив в новую сказку Шахерезады.