Убежать в безопасность

Бежать и убегать. Судорожно сжимаю телефон набирая номер, уже все равно с кем он спит, уже все равно одна ли у него, лишь одно про себя повторяла: «Хоть бы был дома». Убежать в безопасность, где больше не ударят. Задыхаюсь. Раз гудок, два гудок – сброс. Сердце пропускает удар. Набираю новый номер, истерика накрывает, а на том конце провода задают бесполезные вопросы, словно я дурочка какая-то и неправильно все поняла, не могут поверить. Просят остановиться и успокоиться, не понимая, что ноги сами несут куда-нибудь, лишь бы дальше, лишь бы в подобие безопасности.
Сердце вновь пропускает удар, тут мне тоже не помогут, лишь сердце разбередят. Третий номер, а внутри все холодеет, что если и тут меня никто не ждет, что если мне некуда идти, но меня ждут, не задают вопросов, просто ждут. Внутри появляется отголосок мысли: «Все решаемо».
Иду, захлебываясь слезами, задыхаясь от душащей истерики, прохожие шарахаются, а я, просто убегаю, в безопасность, в тепло. Она задала только один вопрос: «Что случилось?»; «Меня избили». Обнимает, не заставляет пересказывать, дает выть, чувствую, как от моего воя ее собственное сердце разрывается. Слова сами льются. Выплескиваю всю свою боль, отчаяние, страх. Она не пытается убедиться, что возможно я ошибаюсь, не предлагает мне успокоиться или вернуться. Она просто рядом. Мне нельзя сейчас одной.
Прихожу в себя, оказывается уже глубокая ночь, наш друг привез покушать. В душе теплеет от их заботы. Заставляет выпить таблетки и укладывает спать. Только сон не идет, кусаю подушку, лишь бы не подвывать от боли парализующей тело.
Утро…застает уже привычной болью. Перечитываю диалоги. Конечно, он не мог так поступить, конечно это на него не похоже. Конечно мне нельзя уезжать. Конечно…
Убираю телефон, пытаюсь встать, получается с трудом, Боже, впереди ванная. Рука слушается плохо, но слушается.
Она рядом, всюду со мной, или я с ней, не столь важно, не оставляет одной, не дает мне утонуть в унынии. А я…у меня мир рухнул. С трудом хожу, с кривой ухмылкой все остальное, такое обыденное, но теперь невыносимое.
День прошел, хуже думала быть не может, брат готов забрать в любой момент, друг на связи, подруга помогает справиться, но… Снова телефон, снова диалог в котором мне предлагают вернуться, молча, но вернуться, Он ведь извинился. Созидание, а не разрушение…
Вновь откладываю телефон, смех сквозь слезы. Может ли быть хуже? Может. Однозначно.
И снова утро, снова ад из ежедневных процедур, что раньше казались такими простыми и незначительными.
И опять диалог. Я не прошу меня жалеть, ты только выслушай, ведь так поступают друзья, потерпи немножко, мне и так хреново, зачем добиваешь, видимо того, что есть всегда мало. Я ведь не знала, что вытягивая их жизнь упустила свою,  свое образование. Я ведь совсем не хочу учиться. Я ведь не знала, что приходя к нему никогда больше не буду за каменной стеной. Я ведь не знала, что не нужна ему. Я ведь не знала, что моя жизнь сейчас сгоревший дотла дом. Зачем ты мне это все говоришь, убеждаешь меня вернуться. Зачем ты говоришь мне, что я причина того, что со мной происходит. Ты ведь не понимаешь, да? Что сейчас единственная моя проблема того, что самый родной мне человек на мне живого места не оставил. Ты ведь не понимаешь, что все это, все эти блага и построение себя дело наживное. Ты ведь не понимаешь, что у меня больше нет Его. Не понимаешь и добиваешь, показывая, как жалка моя жизнь, свято веря, что творишь добро. Ты просто не понимаешь и с упоением повторяешь: «Я тебе говорила, как правильно, а ты всегда делала как хотела, вот она теперь расплата». Упиваясь моментом вываливая на меня все мои косяки, со словами: «Смотри, ты сама все разрушила». Только к чему это все было, если единственные вопросы на повестке дня стояли о том, что меня избили, надо где-то жить и работать…
Откладываю телефон. Не хочу больше. И так борюсь за свое существование. Самое страшное, когда нужно самому себе доказать, что нужно жить дальше, что есть причины вставать по утра.
Она рядом, не задает вопросов, слушает, когда я говорю и не оправдывает их обоих. Не заставляет действовать, составлять план, не заставляет делать правильные шаги. Она дает мне шанс восстановиться и отпустить, а не убрать все это поглубже.
Он написал, позвонил, а я поняла – все. Своя жизнь теперь у каждого. Как раньше не будет. Я больше не хочу слушать правильные, подкупающие слова, видеть действия, которые ничего не значат в беде.
Сердце, ну же, прорвемся, если за эту неделю мы с тобой от боли не рехнемся и не повесимся, обязательно прорвемся.
Теперь стало отчетливо ясно и понятно, кто друг, кто действительно близок и если даже не понимает, то старается понять, кто рядом, кто спасает, а кто будет правильными советами и словами, но в стороне.
Сочувствие – зачем оно мне, если за ним ничего больше не стоит…