Отобранное детство

Сижу на кухне, обедаю. Окно открыто настежь – в квартире жарко, да и на улице не холодно – середина мая. С высоты четвертого этажа любуюсь березовой рощей, что всего в полусотне метрах от нашей пятиэтажки. Листочки на березах только-только начинают распускаться, а лиственницы, затерявшиеся среди берез, уже вовсю зеленеют, благоухая своим неповторимым ароматом. Весна… жизнь прекрасна! И в душу просится любовь.
И вдруг в эту идиллию врывается отборный мат:
- Ну-ка, гаденыш, подойди ко мне! – кричит молодая женщина с сигаретой в зубах.
В нескольких метрах от неё – мальчишка лет восьми-девяти, который потихоньку боязливо продвигается к женщине.
- Ты долго будешь меня позорить, сволочь? Почему сегодня в школе не был?
- Был я в школе, - неуверенно говорит мальчик.
- Врешь, гад! – кричит женщина и сильно бьёт парнишку по лицу.
Он падает и громко плачет.
- Что вы делаете? – кричу я в окно.
От увиденного мне стало нехорошо, учащенно забилось сердце. А женщина, обрушив на мальчишку очередную порцию отборного мата, схватила его за руку и поволокла по земле. Всё бросаю и бегу на улицу.
Протащив мальчишку по земле метров пятьдесят волоком, мать дает ему возможность встать.
- Домой! – орёт она сыну.
- Не пойду!
- Тогда снимай штаны!
Подбежав к ним, узнаю Дениса, ученика второго класса седьмой школы, где я веду шахматный кружок.
- Разве можно так издеваться над сыном? – вмешиваюсь я.
- Нашли кого жалеть! Да вы не знаете, какой он! Занятия в школе пропускает, постоянно врёт. И вообще, не лезьте в семейные дела. Вон отсюда!
А женщину я узнал. Нигде не работает, пьянствует, курит, сквернословит. Имела двух сыновей, но младшего через суд отдали отцу. Теперь проблемы с Денисом.
Брюки озверевшая мать с Дениски всё-таки сняла, оставив его плакать в трусах возле бетонной стены дома.
Много в России стало обиженных, обездоленных, осиротевших при живых родителях детей. По данным комитета по делам семьи в Госдуме, около двух миллионов детей до 14 лет систематически подвергаются избиению в семье. Десять процентов умирает от побоев, а для двух тысяч мальчиков и девочек истязания родителей заканчиваются самоубийством.
Жила как-то у меня в соседях молодая семья: муж с женой и двухлетний их сын. Злоупотребляли алкоголем. Каждый день ссоры, драка, оскорбление друг друга. Жизнь превращают в ад кромешный. А ребенок? Мне его жаль.
– Идиотина ты проклятая! Тебе сколько раз говорить, чтобы ты за чехол грязными лапами не хватался! Ты посмотри, паразит, что ты наделал. Я тебе повяньгаю, гад.
Это говорит мать своему двухлетнему сыну.  И таких семей у нас много.
Великое слово – мама. Любовь к матери человек проносит через всю жизнь. Чарли Чаплин говорил: «Мы всегда носим свое детство в кармане». Даже в глубокой старости, когда многие ценности тускнеют и меркнут в сумерках лет, память о детстве окрашивает человеческие дни в мягкие, теплые тона, вызывая улыбку светлой грусти, умиления и благодарности.
Мое детство прошло в трудные военные годы. Семья у нас была большая – семеро детей, а мама – добрая и ласковая, поэтому детство я вспоминаю, как хорошую сказку.
А что будет помнить Денис и тысячи ему подобных: избиения, пьяную мать, сквернословие, унижение, оскорбления, страх? И, как ни парадоксально, счастья и покоя их лишили родные матери.
Великий педагог А. Макаренко писал: «Наши дети – это будущие граждане мира. Они будут творить историю. Наши дети – это наша старость. Правильное воспитание – это наша счастливая старость. Плохое воспитание – это наше горе, это наши слезы, это наша вина перед другими людьми, перед всей страной».
Замечательные слова. И очень жаль, что об этом не задумываются многие матери, продолжая пьянствовать и систематически избивать своих детей. Но, по-моему, наказания требуют сами родители, ведущие распутный образ жизни и лишающие своих чад детства, превращая их жизнь в ад.
Никто не спорит, что детей необходимо воспитывать. Но это надо делать в трезвом виде, в пределах разумного, не забывая, что самым действенным методом воспитания был, есть и будет личный пример родителей.