Стаи слов 31

*   *   *
Когда заканчивается какой-то жизненный сюжет, мы невольно оглядываемся назад, возвращаемся  к самым его истокам. И всплывает в памяти самое прекрасное из  бывшего в нем, самое светлое и пленительное, и даже слегка жаль, что он закончился,  хотя понимаешь, что этот сюжет себя давно исчерпал. Тем не менее, прощаясь, испытывать чувство благодарности гораздо лучше, чем погружаться в пучину раздражения.

*    *    *
Облака, облака… Парящие горы, застывшие волны, клубящийся дым, ватный туман, перья невидимых диковинных птиц, медленно плывущие им вслед. Какой художник  не мучился в поисках цвета, чтобы запечатлеть вас живыми – золотисто-перламутровыми, лиловыми, розовыми, серебристыми, сизыми, дымчатыми. Я никогда не смогу понять тех, кто любуется безоблачным небом.

*   *   *
 Почему 17 соната Бетховена именуется «Бурей»? Какая связь с шекспировской пьесой, устроенной на манер калейдоскопа? Мне слышится  диалог человеческих душ. Два голоса: один – сильный и страстный, другой – страстный и нежный. Или это одна бетховенская душа спорит сама с собой…

*   *   *
В основе умения держать паузу лежит чувство меры. Недодержал - вышла такой короткой, что похожа на за¬пинку; передержал - стала похожей на проволочку. Настоящая пауза должна естественно-необходимой, тогда она прозвучит.

*    *    *
Если человек хочет жить, а не просто существовать в промежутках между сном  и приемами пищи и лекарства, он должен ежедневно сочинять свою жизнь. Должен - прежде всего по отношению к себе самому, но одновременно и по отношению к другим, поскольку, если он не Робинзон, то живет среди людей, которым нужен  пример жизнетворчества.

*    *    *
Чем меньше знаешь о человеке, тем больше вероятность быть очарованным им. Вот он повернулся к тебе самой привлекательной своей стороной, предстал во всем блеске интеллекта,  обаяния (или просто имиджа?) – и взял в плен, и сделался  значимой персоной. И хочется узнать о нем  как можно больше. Остановись! Не лишай себя радости обретения совершенства. Пусть краткой, пусть хрупкой…

*    *    *
 Иллюзии прекрасные, иллюзии хрустальные – опять, как снег, растаяли, но помнится пока: вились когда-то стаями и лгали без раскаянья,  смущали душу тайнами – и слов лилась река.

*    *    *
Королеве нравилось после ужина примерять драгоценности перед зеркалом. Ее камеристке нравилось в это время поливать чайные розы на балконе. Мальчику-пажу нравилось в этот час стоять под балконом и ловить в ладони капли, падающие с лепестков. Сестре пажа нравилось в это время обнимать своего возлюбленного. Нельзя сказать, что королю нравилось дарить супруге драгоценности, но он делал это довольно часто, поскольку чувствовал себя  слегка виноватым.

*    *    *
Все пишут по-разному. Я пишу так: сначала записываю все, что слышу внутри себя; потом вывешиваю текст на веревочку для просушки. Когда все остынет (голова и текст),  вытряхиваю все лишние слова. Теперь он должен еще повисеть – сам по себе, одинокий, а я – его забыть. После чего читаю текст как чужой, вслух, придирчиво и насквозь, довожу до предельно чистого состояния. То, что остается, можно показывать другим.

Фото автора