Запах осени

Глава 1. Лика Кутепова.

« Неужели, кризис среднего возраста? Рановато.  Что ж,  в этом мире всему своё время. Просто моё пришло чуть раньше. Не так, как у всех..».Вот с такими невесёлыми мыслями о внезапно подкатившей зрелости  и  пришла Лика Кутепова  в городской парк в то  холодное осеннее  утро. По правде сказать, утро было не таким уж и холодным и мрачным, каким его описывают обычно в дешёвых бульварных романах для придания остроты сюжета. Утро, как утро, ничем непримечательное утро. Одно из сотни тысяч земных.  Сколько ж их повидала Лика на самом деле  за свои тридцать три, она не знала и сама. Трид-цать три. Две тройки. Возраст Иисуса Христа. Именно столько исполнялось двадцать второго октября журналисту крупной областной газеты Анжелике Викторовне Кутеповой.
За десять лет работы в издании Лика, девчонка –провинциалка, научилась многому.  Заочно учась на журфаке, она уже работала в « Вечернем Ростове»,
если, конечно, это можно было назвать работой Вернее, подрабатывала. Это слово  сюда подходило наибольшим образом. Нельзя сказать, что Лика писала меньше или хуже остальных. Только её гонорары «внештатника»не позволяли  ей самой свои занятия журналистикой назвать «работой». Ну, просто, язык не поворачивался. Поэтому у Кутеповой была ещё одна, «официальная» должность секретаря в небольшой адвокатской конторке, что и давало возможность  Лике иметь прямой доступ к некоторым  сведениям «ментовского» характера. Будучи по своей натуре человеком общительным, девушка успела завязать нужные связи в юридическом мире. Оттуда она и черпала нужную информацию, выдавая редактору по  две страницы в неделю. Однако, честно признавшись себе, Лика Викторовна чётко осознавала: копаться во всяких делишках, историях и прошествиях, её, молодую особу, абсолютно не вдохновляет. Всё своё провинциальное детство  Лика Кутепова мечтала о другом. И, уж, конечно, не о юридической карьере. К сожалению, в городишке К.., откуда родом наша героиня, выбор был небогатый: бухгалтер или юрист.  Приоритет новоиспеченной  абитуриентки был отдан последнему…И родительских денег  хватало, пока что, на среднее специальное. И кто знает, как бы сложилась дальнейшая Ликина жизнь, если бы не Любовь. Она –то, коварная злодейка и смешала все карты, спутала (именно спутала, а не сплела) на юной, почти детской, ладошке  воедино три линии Жизни, Любви и Ума.
Кстати, насчёт ума. Казалось,  тогда он исчез безвозвратно. И, если учесть все  нестандартные обстоятельства бурного романа, то, можно сказать, надолго.
Под шорох разноцветного ковра опавших листьев Лика вспоминала своё давно забытое прошлое. То,  что вспоминать было нельзя.
Глава 2. Максим.

- Лилии! Какие красивые! Где ты  их нашёл? -  перед Ликой всплыли картины первых свиданий с Максимом. В те «золотые» дни  ей  стукнуло   семнадцать .Ровно столько королевских цветков и притащил её рыцарь.
-Ты правильно сказала : «нашёл».
-Да ты ещё и воришка, оказывается!
-Только для тебя.
-Воровать  - нехорошо.
-  Что Вы, что Вы! Извините, извините… Я ведь и забыл, что девочка ты у нас примерная.
- И нечего смеяться - надулась Лика .Между прочим, я поступаю на юридический.
-Ого-го! Моя жена – адвокат, или …прокурор?  Ничего себе.! Закачаешься? А..а-аа?!
- Интересно, а с чего ты вдруг взял,  что я стану твоей женой?
- Сорока на хвосте принесла. А куда же ты от меня денешься? Разве принцесса ещё не поняла, что она –моя?
И ничья больше. Навсегда.
От этого «навсегда» у Лики побежали мурашки по коже. Ей не нравилось, когда Максим так говорил. Более  того,  в такие минуты она его боялась. Но страх, словно вспышка молнии, мгновенно улетучивался, стоило лишь юному ловеласу улыбнуться своей обворожительной улыбкой, от которой  холод в ликином сердце таял в считанные доли секунды.  О –оо! Как он улыбался! Именно благодаря этой улыбке «чеширского кота» они и познакомились. Точнее, начали « крутить роман», как это часто любил говорить Максим. На самом деле, они были  знакомы с раннего детства. Семья Максима жила в том же дворе, что и Кутеповы.. Так что Шмелёвские  окна   выходили как раз напротив окон ликиной  спальни. И Максим, если представлялся удобный случай , а он представлялся каждый вечер, с упоением наблюдал за движением занавесок  в комнате девушки, словно  пытаясь  сквозь толщину материи  различить  стройные очертания девичьей фигуры.
Почему гордая красавица Лика из  доброго десятка  дворовых кавалеров выбрала именно его, Максима Шмелева, известного всей округе хулигана, стоило только гадать.  Вьющиеся от природы рыжеватые волосы,  огромные васильковые глаза, полные губы и чуть вздёрнутый носик сводили с ума любого, кто хоть однажды видел девушку. Но Кутепова и слышать не желала ни о ком, кроме Шмелёва.
Больше всех их отношения с Максимом не одобряли  Виктор Васильевич и  Елена Сергеевна, Ликины родители.
« Наша дочь  и Этот!» - не укладывалось в Кутеповских умах. Папа и мама девушки являлись людьми исключительными. Единственный «недостаток» их исключительности -  советское воспитание, которое они передали и дочери,  служило Лике  постоянным поводом для выяснения  отношений со Шмелёвым. Бессонные ночи и слёзы, как следствие семейных скандалов, стали в доме Кутеповых делом обычным.
Несмотря на постоянные упрёки  со стороны старших,  у Лики   и Максима ничего не изменилось; разве что теперь  ,  их встречи  носили тайный характер. Но это нисколько не огорчило юных заговорщиков- напротив,
 внесло  в их отношения  особый колорит,  придавая  их связи ощущение остроты и пикантности.
 Шло время.  Официальной подругой Шмелёва Лика считалась уже около двух лет. Повзрослевший и возмужавший Максим всё более осмелел. Таскал Лику с собой всюду: на вечеринки к друзьям,  коих у него имелось    бесчисленное множество, на пикники, рыбалки,  даже на футбол. Также успел познакомить девушку со своей мамой, Ларисой Алексеевной,  женщиной «в летах», занимающуюся  исключительно ведением домашнего хозяйства. Всё остальное свободное время ,  а этот промежуток составлял большую  часть дня Ларисы Алексеевны,  мама Максима  посвящала  своим домашним любимцам кошачьей породы, за что соседи по квартире считали Шмелёву выжившей из ума старухой. Хотя, это было далеко не так. И Лариса Алексеевна была вовсе не старухой, а обычной земной женщиной, способной любить (возраст здесь совершенно не причём) и быть любимой. Но после смерти мужа ощущение одиночества и  душевной пустоты не покидало её. Так что всю  свою нерастраченную любовь и заботу она отдавала пушистым питомцам.
Максим дома бывал редко. Иногда пропадал на несколько дней. Где находился и чем занимался во время своего отсутствия, он никому не докладывал. Даже матери, которая  волей  – неволей смирилась с кочевническим образом жизни сына. Не посвящал в свои планы он и Лику. На  всяческие расспросы по поводу его работы и рода занятий Максим отшучивался, переводя тему разговора в нужном ему направлении с ловкостью опытного жонглёра. Чтение  лекций насчёт  соблюдения правил поведения в обществе  и норм облика морали,  было делом абсолютно безнадёжным.  И ни одна живая душа не могла повлиять на молодого  Шмеля или в чём - либо  его упрекнуть. В противном случае, враг подвергался наказанию, меры которого устанавливал сам рассерженный. Поэтому под горячую руку Максима Шмелёва – главаря местной братвы,  лучше было не попадать.
 
Глава 3.Ершов 

О репутации  в городе своего жениха Лика была наслышана.  Не то, чтобы она не верила, просто далеко не все высказывания в адрес Максима принимала за чистую монету . И ещё, Кутепова знала одно: находясь под крылом Шмеля, она  в полной безопасности. Поговаривали, что Шмель – правая рука Миши Ершова  (или Ерша, как его называли в народе) –  старшего авторитета.  Влиятельные связи и большие деньги – неоспоримые козыри   безграничной  в преступном мире  власти Ерша, помогали ему в подчас жестокой расправе  над людьми. То, что было  не под силу простым смертным, словно по мановению волшебной палочки, удавалось, ему, Мише Ершову.  Его многие боялись. Некоторые уважали. Остальные же слепо подчинялись или попросту «шестерили» . Оказать услугу самому Ершу почли бы за честь большинство братков. Однако  не каждый удостаивался   столь  высокой чести. Самых верных и преданных   некоронованный властелин города щедро награждал, даря машины, присваивая им  «титулы» и «звания». Иногда  Миша «дарил» и девушек. Но случалось это довольно редко, когда очередная пассия ему надоедала или же ,не  дай Бог, чем –то  рассердила. Сам   он слыл большим  любителем по женской части и считал себя непревзойдённым ценителем красоты.
 Знать в лицо девушек своих братков являлось прямой Ершовской обязанностью.
Шмелёвскую фаворитку, Лику Кутепову, Ёрш тоже, конечно же, знал. Не знать первую красавицу города было бы грехом поистине  непростительным, даже для него. По его просьбе Шмелёв познакомил их с Ликой,  естественно, не упоминая  того, кем был Ёрш на  самом деле. В свою очередь, Лика такие знакомства воспринимала, как должное: значит,  ей по статусу полагается.
 По  странному стечению обстоятельств,  после того самого знакомства с Ершовым, Максим куда –то пропал. Исчез, и всё тут. Точно, сквозь землю провалился. Было ли исчезновение Макса обычной случайностью или необходимой закономерностью, Лика  не знала.  Оставалось только надеяться  на то, что её любимый жив и здоров.
В бесконечном ожидании проходили часы, дни, а затем и недели. Максим  так и не появлялся.  Сначала Лика обзвонила всех его друзей,  с которыми он частенько общался,  потом просто знакомых. Но никто ничего не знал или делал вид, что не знал.
Как –то в один из поздних летних вечеров, когда Лика готовилась к очередному выпускному экзамену, неожиданно  послышалась трель телефонного звонка.
- Алло, алло, Максим, это ты? ,-   встревоженный голос девушки выдавал волнение этих трёх недель.- Что, заждалась? – глухой бас незнакомца  голос прокатился эхом на другом конце провода.
- Кто, кто  это?, -  растерявшись, Лика с трудом выдавливала из себя слова.
- Ершов. Помнишь такого? Выйди на улицу, нам нужно поговорить. Лика хотела что –то спросить, но  в трубке  уже слышались щелчки  отрывистых, коротких  гудков.
Лика шагнула в ночную пугающую темноту. В нескольких метрах от её дома притаился джип Ерша; она сразу узнала его  по мощному свету зелёных галогенок.
- Садись. Я, знаешь ли, уже давно тебя жду.
-  Зачем?- Лика изо всех сил старалась не выдать своего страха.
- Да ты вся напряглась. Боишься, что ли? Ты это зря. Другие пусть боятся. А тебе нечего.  Ершов прищурился, закурил. Ты ведь  совсем не меня ждала. Максима своего. Правда  же?
Лика тупо уставилась в одну точку, а её пространный взгляд выражал слепое безразличие к происходящему
- Можешь ничего не говорить, я и сам всё знаю. Уехал твой  Шмелёв. Так что ты его не жди. По крайней мере, пока. Залечь ему надо на какое –то время. Только не хнычь. Если что нужно, обращайся: чем смогу, помогу. Шмель ведь мне, как брат. Кстати, он меня просил присмотреть за тобой. Могу тебя, детка, поздравить. С сегодняшнего дня ты под надёжной защитой самого Ерша.
Лика не проронила не слова. Слишком неожиданный был удар .Из всего сказанного Ершовым она поверила только одному : Максим вернётся не скоро.
- Ну, на сегодня всё.- Ершов глубоко затянулся.  А теперь извини -  дела. За всем нужен глаз да глаз. Я думаю, ты же не будешь  против, если я на днях заеду тебя навестить?  Ты ведь, девочка умная? Правда? Ты же всё понимаешь?
Но Лика абсолютно ничего не понимала, а только озадаченным взглядом   провожала «летящий на крыльях ночи» чёрный джип Ершова.

Глава 4.Карточный долг.

 « Говорят, что время лечит. Только не меня», -  с такими  меланхоличными мыслями Лика каждый вечер укладывалась спать.  Подходил уже второй месяц отсутствия Максима . Визиты Ершова стали более частыми, и Лике всё трудней становилось  от него отделаться.  Но мало ей неприятностей, так намечалась ещё одна, куда более серьёзная: Лика подозревала, что ждёт ребенка. «Нет. Не может быть. Это какая- то ошибка!» - твердила себе каждый день девушка, в надежде, что Господь смилуется и услышит её молитвы.
Неизвестно, как Господь, а  Миша Ершов, повидавший на своём веку немало таких историй : его подруги по очереди пребывали в интересном положении, быстренько разглядел ситуацию и тут же предложил Лике свою «помощь».
- Ты сама думай. Девочка уже взрослая. Тебе решать. Я ведь, как лучше хочу. Мне то, что. Ребёнок всё равно не мой. Был бы мой, так о чём разговор! Свадьбу бы сыграли, как в лучших домах Парижа. Видишь, Максим –то твой последней сволочью оказался. Струсил, всё –таки, сбежал.
 - Но..  Вы же сами говорили..( Лика так и не научилась быть с Ершовым на «ты»).
- Говорил, говорил.  При виде растерянного лица девушки Ершов приходил в ярость.
- Ты что, дура малолетняя, ты что, не понимаешь?
Из Ликиных васильковых глаз уже давно  лились слёзы.
- Он же тебя мне подсунул. Проиграл  в карты, соображаешь?
- Что???!!  Лике внезапно побледнела, голова закружилась, а живот скручивала острая режущая боль.
- Мне нужно идти… Лика чудом вылезла из машины, ничего не объясняя зашагала по направлению к дому, держась за живот.  Расстояние в двести метров девушка преодолела с трудом. «Слава Богу, дошла!   Ослабевшими пальцами набрала  «03», и …упала, проваливаясь в бесконечность….

Глава 5. Больница.

Лика пришла в себя  на вторые сутки в гинекологическом отделении Центральной районной больницы, и, к своему  великому  удивлению, обнаружила, что жива.  Однако, хорошо это или плохо, её затуманенное сознание всё еще не могло понять. «Странно, больница…У Лики едва хватало сил на то, чтобы мыслить. Голова казалась абсолютно пустой и тяжёлой. «Ребёнок, я ведь была  беременна!- к девушке постепенно возвращалась реальность.  Она скинула  с себя одеяло, пытаясь встать. Но не тут –то было. Ноги её не слушались, а  игла в левой руке  говорила о нахождении рядом капельницы. «Это ещё зачем? Ничего не понимаю!»  Посетившая её мысль, словно вспышка молнии, заставила мигом работать всё её серое вещество. «Выкидыш! У меня ведь был выкидыш!»   Две капли  горячих слёз, выступившие в уголках глаз, ручейком скатились вниз по груди.
 «Успокойся, - говорила сама себе Лика.  Может, оно и к лучшему. Всё ещё будет. И всё –таки интересно, сколько я здесь уже  нахожусь?
Словно ответ на её вопрос, в дверях появился кто –то в белом халате. Судя по всему,  это был врач.
-  У меня не будет ребёнка? Да?  Снова отвечая сама  себе,  Лика обратилась к немолодому мужчине в стеклянных очках и колпаке, который почему –то казался ей чересчур  высоким и уплывающим куда –то вдаль.
- Лежите, лежите, засуетился странный мужчина, видя попытку больной приподняться.  Вставать ещё рано.  Мы сделали  Вам…небольшую  операцию под  наркозом, поэтому Ваше состояние несколько дней может показаться Вам интересным. Прокапаем  витаминчики, таблеточки попринимаете. Организм ведь молодой, быстро поправится…  Монотонный голос доктора  действовал на Лику  убаюкивающе. Сонные веки слипались. Окружающее пространство  больничных стен  вдруг сменилось другой,  цветной и яркой  картинкой из её  той, другой жизни….
Лика шла по залитой солнцем  дорожке и улыбалась.
- Мама, мама!- навстречу ей,  расставив длинные худенькие ручонки, бежала девочка, лет пяти.  Её  длинные, светло –золотистые волосы растрепались, развеваясь на ветру, словно огромный светящийся шар. Сине –васильковые глаза заговорщически смеялись .  - А я солнечного зайчика поймала!  Хочешь, покажу? И девочка раскрыла свои тонкие маленькие, сложенные ракушкой ладошки.
-Ой, убежал! Опять убежал! Мам, мам! Пошли  вместе его ловить! – не унималась непоседа. Ещё мгновение – и пострелёнок уже повис на материнской шее. Вдруг откуда –то  издалека, точно мелодия из знакомой песни, послышался радостный мужской голос.
- Настюш, Настенька, ты где? Куда  от папы спряталась? Мужчина подходил всё ближе; Лика  уже чувствовала рядом его дыхание, прикосновение  рук к её горячему лбу….
Тут Лика очнулась. И на самом  деле увидела перед собой мужчину. Только это был не Он,  а другой. «Да это же доктор!» Лика почему –то обрадовалась появлению этого седовласого медика, рядом с ним она чувствовала себя в безопасности.
- Всё хорошо? Осторожно спросил девушку врач. Лика кивнула.
- У вас небольшая  температура. Но, ничего, так бывает. Сейчас сделаем укольчик, и всё пройдёт. Повернитесь. Лика послушно повернулась на бок.
- Ну, вот. Кстати…Ваша мама. Она давно Вас ждёт, полдня в коридоре просидела. Не хотела будить. Ждала, пока Вы проснётесь.  Пусть войдёт?
Лика снова кивнула. Почему –то разговаривать сейчас ей совсем не хотелось.
Побледневшая и осунувшаяся Елена Сергеевна буквально влетела в палату дочери, даже не успев, как следует,  прикрыть за собой дверь.
- Моя девочка! Ликуля! Я знаю, я всё знаю, доктор рассказал. Ну, почему, почему,  ты мне ничего не говорила всё это время! Елена Сергеевна достала из кармана практически мокрый от непрекращающихся слёз, носовой платочек. А этот, где ..этот  подлец? Ликина мама имела ввиду Максима.
-Сбежал? Я так и знала. Прячется. От милиции или от дружков. Ничего. От Господа Бога ещё никому не удавалось спрятаться .Он всё видит и всех рассудит. Моя бедная девочка! Елена Сергеевна обняла Лику, положив голову ей на грудь, убирая с глаз растрепавшиеся прядки волос. Что же ты нас с отцом не послушала! Мы же говорили, предупреждали! Ну, да ничего! Всё образуется, всё будет хорошо! А знаешь, что? Вот, как выпишешься, поезжай –ка ты на лето  в гости к тёте Свете. Отдохнёшь, сил наберёшься, покупаешься. А мы с твоим отцом пока подумаем, работку тебе подыщем…Ты ведь у нас уже большая, диплом получила….
 Лика отвернулась к окну. Она не хотела, чтобы родители опять всё решали за неё. К тёте Свете!  Ещё чего! С самого детства Лика  терпеть не могла родную сестру отца. Хотя…  делать почти ничего не надо: тётя Света  после развода стала довольно обеспеченной женщиной, и пляж близко. Единственное,  из - за чего  Лика любила ездить к тётушке, так это было море.  К тому же Таганрог -местожительство  тёти Светы был ещё и на редкость красивым городом.  Лика  вспомнила  памятники архитектуры, набережную, центральную Пушкинсую, старый город. И решила: терять ей больше нечего. Всё, что было, она уже потеряла. Ведь, если рассудить по –хорошему: ну, чего она добилась, идя  родителям вопреки? Что ж, пусть будет, как будет. Может, и,  вправду говорят, что на всё воля Божья. Так пусть Он всех и рассудит!
-Хорошо, мам, я поеду.
- Вот, и умница, дочка.- Елена Сергеевна, видя  в Ликиных глазах решительность,  заулыбалась. Ты только не переживай,  с женщинами это иногда случается .  У тебя ещё будут дети. Мать поцеловала в лоб свою девочку, и тихонько, почти на цыпочках, вышла за дверь.

Глава 6. Анна Георгиевна Кораблёва

Жизнь. Она везде своя, неодинаково разная. В больнице жизнь идёт своим, особенным чередом.  Здесь   время, будто  стоит на месте. Нет ни зимы, ни лета, ни дня, ни ночи, ни понедельников, ни воскресений.  Вернее, это всё, конечно есть, только в том, другом, реальном мире. Жизнь в пределах больничных стен -  всё равно, что «королевство кривых зеркал»: что было важным «там», совершенно неважно здесь. Здесь не  притворяются, не врут и не злословят, здесь просто живут.  Не замечаешь, как и сам  постепенно погружаешься в эту космическую невесомость, где нет  ни прошлого, ни будущего. Есть только настоящее -  одна невесомость. И в ней так хорошо, спокойно и легко.
Лике становилось лучше.  Исчезло ощущение тяжести в голове, мысли постепенно приобретали  прежнюю ясность.  Она даже    попробовала больничную кухню,  хотя раньше терпеть не могла столовской пищи. Что ж, всё когда –то бывает в первый раз. И тут,  в больнице, с  Ликой  Это  случилось  впервые. Неожиданно для себя, она начала писать.  Слова сами собой ложились  в строчки,   те – в предложения. За пару дней своего  писательского творчества  у  Лики  получился целый рассказ. О чём?  Конечно, о своей жизни. О чём же ещё могла писать   молодая девушка с израненной душой, потерявшая не просто любовь – веру. Веру в добро, в себя, в людей. Оставалось только придумать конец своему шедевру. Но писала Лика, в основном, по вечерам, когда замолкали  все звуки  и над больничной тишиной нависала ночь. Днём Лика мучалась от безделья, а так как  валяться на больничной койке ей уже изрядно надоело,  то она нашла себе другое занятие. В прочем, оно нашлось само. И имя ему, то есть, ей -Анна Георгиевна Кораблёва,  Ликина соседка  по палате.
Кораблёва – пожилая  женщина с необычной жизненной историей.
Полноватая,  небольшого роста, с изящно уложенными в классическую ракушку волосами; она, даже, здесь, в больнице всегда старалась выглядеть ухожено и опрятно.  Каждое утро  Анна Георгиевна вставала, точно по расписанию: строго в восемь часов. Весь женский состав больных, привыкший к особому распорядку дня своей «подруги по несчастью», ничуть не удивлялся ; за что Кораблёва получила первое в своей жизни прозвище: «жаворонок». Был у Анны Георгиевны ещё один  утренний ритуал: едва встав с постели, умывшись и одевшись, она отравлялась к  больничному газетному киоску, что находился как раз рядом со входом в здание больницы, за свежим номером местной прессы.  Больничный медперсонал   не раз заставал свою пациентку за чтением огромной  кипы всевозможных журналов и газет. Расположившись в уютном  коридорчике для посетителей, Кораблёва  на двадцать – тридцать минут, что оставались до  утренних лечебных процедур, погружалась в мир, известной лишь ей одной – мир журналистики. Казалось,  толщина её  профессорских очков, ничего,   кроме чернеющих печатных строчек, не позволяла  видеть. Однако, это было далеко не так. Анна Георгиевна не только знала практически всё, что творится в больнице и её окрестностях, но и делала  какие –то  странные пометки  в своем толстенном кожаном  блокноте.
- Что это Вы там пишете, Анна Георгиевна?  Не  новую ли жалобную книгу? – смеясь, спрашивали её врачи и медсестры, зная о принадлежности Кораблёвой к журналистике.
-Что Вы, что Вы, как можно? Ни в коем случае.  – всё так же, смеясь,  отвечала больная, приподнимая свои серые, точно серебристые лучики, глаза,  в которых, казалось, отражалась сама Вечность…
Анна Георгиевна была одной  из тех редких людей, которые умеют не только  понимать  собеседника с полуслова,  но и красиво говорить. Тогда Лика ещё не знала,  кто перед ней, а только слушала   невероятные истории  старой доброй  волшебницы  о её удивительной судьбе.  Слушала и представляла…
Личность, Анна Георгиевна,  была, действительно, незаурядная.  Её незаурядность,  прежде всего,  выражалась в её творческих способностях. Оказалось, что перед Ликой -  бывший главный редактор   «Вечернего Ростова», а ещё раньше  - ныне несуществующего женского журнала «Елена».
Но не сразу «Москва строилась». Не знала тогда юная Аня Шестова.  (Кораблёвой она стала намного позже),  что путь к журналисткой карьере усыпан не только розами, но и терниями.
 …В тот год Аня только  закончила школу. Лена и Оля, соседки – одногодки, поступали  на филологический. Аня - за компанию с ними. Но, в отличии от соседей, семья Шестовых, которая состояла из двух человек:   мамы и Ани,   жила несколько скромнее. Иногда,  едва  хватало на безбедное существование. Так что Аня Шестова  просто не могла себе позволить не «набрать балл», потому и поступила сразу  на два  факультета: филологии и журналистики. Каково же было удивление семнадцатилетней девчонки, приехавшей из глухой провинциальной  деревни, когда в списках поступивших она дважды увидела свою фамилию!  И Аня интуитивно остановилась на журналистике.
Сложно сказать, было ли это событие  Случайностью или Проведением. Но так или  иначе, с того самого дня, началась   новая эпоха  в  истории журналистики. Эпоха Кораблёвой.
Соседкам Шестовой поступить не удалось. Так что в общежитие Аня устраивалась самостоятельно.  Домой новоиспеченная студентка в целях экономии  решила не ехать: денег было немного, а жить на них  предстояло ещё несколько месяцев.
Сначала, девушка мало с кем общалась, и никуда, кроме библиотеки, не ходила.  Позже, когда первый ученический порыв прошёл, и Шестова вошла в ритм, у Ани  появился достаточно широкий круг  всевозможных знакомых.
Был у Ани и парень – Алёша Строгонов, сын старых интеллигентов.   Поэтому и ухаживал Алексей за своей «дюймовочкой» (так он называл Анюту)  с  особенным шиком.
Незаметно пролетел первый курс. За ним – более спокойный второй. Аня уже хорошо знала город, и в институтских кругах её все принимали за «свою».
В конце зимней сессии Аня вдруг заболела. Голова кружилась так, что она просто не могла ходить. Раз  упала в обморок прямо на глазах у экзаменационной комиссии.  Сдачу последнего экзамена, как и следующей летней сессии пришлось отложить…
О своей будущей дочери Аня Шестова узнала уже на третьем месяце беременности.
Стргоновы, узнав обо всем, тут же отказались от ребёнка. О  возможном появлении наследника не могло быть и речи.
- Кровосмешение нам ни к чему. Я никогда не признаю отпрыска какой –то деревенщины- красноречие  строгиновской мамы не знало границ.
 Делать нечего; против воли родителей  не попрёшь,  молодой Строганов решил смириться. И оставить  Аню «в покое». Шестова   с маленьким ребёнком на руках осталась одна.
«Домой ни за что не вернусь!» - сразу  отрезала Аня на предложение матери возвратиться в родную деревню. Из создавшейся ситуации выкручиваться ей приходилось самой.
«Не пропаду!»- подумала Аня.  Её  маленькой Свете едва  исполнилось полгода, как молодая мама пошла работать.  «Новому женскому журналу требуются молодые кадры» - гласило объявление в газете. И, Анну Шестову, студентку с незаконченным высшим,  приняли на работу. Так  Шестова  стала корректором в издательстве «Елены». И закрутилось, понеслось….
- Неужели не испугались? – спросила Лика свою собеседницу.
-Что ты! – улыбнулась Кораблёва. На это не было времени. Надо было как –то выживать, о Светке думать…
- А потом, что потом?,  – не унималась любопытная Лика.
- А потом – суп с котом.-  Кораблёва была ещё той шутницей.
-Потом я закончила  институт, и меня, за неимением образованных кадров, записали в журналисты. Позже, я стала ответственным секретарём. Затем редактором. Но к тому времени, в издательстве уже происходили  неблагоприятные перемены. Так что в редакторском кресле сидеть мне пришлось недолго.
- И Вы бросили журналистику?
-Конечно же, нет. Журналистику бросить невозможно. Она, как мать, на всю жизнь.
- Спасибо Богу, что сложилось, всё так, а не иначе. Ведь останься я там, то не встретила бы  свою судьбу – Бориса.
- Расскажите, расскажите! – тут же загорелась Лика.
-.Не спеши, всему своё время.
- Значит, слушай. И не перебивай!
 В тот период  развалилась не одна газетная  империя ,  и «Елена» не  исключение.  Крупные редакции также претерпевали глобальные изменения. Моя подруга –журналистка  тогда работала в «Вечернем Ростове». Однажды прибегает ко мне и говорит:
-Я тебе новость принесла! Не новость – сенсация!
- Что за новость?
- А ты что, разве не знаешь?
Я кисло пожала плечами.  Настроения, а тем более сил,   не было уже давно. Сил, чтобы начать всё сначала; «Елена» закрывалась и доживала  свои последние дни. На работу в тот день  я пришла только за тем, чтобы собрать вещи.
- Нашего «зама» сняли! Представляешь?!
- Ну, и чему ты, интересно, радуешься? Хочешь на его место? – Я безразличным взглядом окинула Ирку Крикунову, которую знала достаточно хорошо, чтобы  принимать на веру  все слова этой женщины. Была у Ирины одна, за то очень большая слабость – мужчины. Не представляю, чтобы она без них  делала!  Перебрав десятка два «добрых молодцев», ей наконец –то повезло: она встретила свою судьбу,  своего единственного мужчину всей своей жизни. Естественно,  «единственный» был  из писательской среды и занимал определённый пост. А потому в скором времени нескольким  тысячам  советских людей  довелось лицезреть новостные заметки  И. Максимовой – «восходящей звезды»  мировой журналистики, без которой региональная пресса просто бы обеднела.
- Да, ну, мне –то зачем? У меня и так каждый месяц повышенные гонорары, куда больше остальных. Я ведь для тебя, дурёха  стараюсь. Хочешь, со своим поговорю?- хитро улыбалась Крикунова.
- Не надо. Я как – ни будь сама.
- Как – нибудь! – перекривила Ирина. Вот  всегда «как  - нибудь и получается!
- Ладно, узнай, есть ли что –то для меня!
- Ладно, мать. Толку с тебя никакого, – промямлила Ирка. Пойду я.
-Я, конечно, посчитала этот разговор пустым, а вскоре и вовсе забыла, -продолжала Кораблева.
Однако,    буквально через пару дней мне позвонили из редакции «Вечернего Ростова» и предложили замредактора. Я, безусловно, согласилась.
Конечно, ты,  детка, думаешь, что должность заместителя главного редактора – это целодневное сидение в кресле да разбор бумажной документации. Да, нет. Настоящие журналисты были тогда  редкостью, и профессионализм ценился высоко. И меня, как «старшего журналиста»  газеты, частенько посылали на так называемые «правительственные задания». Вот на одном из таких выездов, мы с Борисом, моим будущим мужем, и познакомились.
Он  - звезда областного телеканала, известный в то время тележурналист. Высокий, белокурый, голубоглазый, Борис Садовников, был младше меня на пять лет. Кто бы мог подумать, что этот вихрастый зазнайка, любимец женщин, в качестве объекта своего ухаживания  выберет меня.
Помню,  с самого утра  шёл жуткий проливной дождь. Точно, кто –то просверлил в небе дыру.  Нужно было срочно выезжать;  совещание руководителей сельскохозяйственных регионов   начиналось через полчаса, а до здания  мэрии был, как минимум, час езды. Естественно, я опоздала. Садовский тогда ещё не знал, кто я. Просто не успел узнать. Принял меня за обыкновенного штатного    сотрудника мелкотиражной  газетёнки. И, самое главное ( на моё счастье)  – не догадался, сколько мне лет  на самом деле. Подшучивал  всё время надо  мной. …Не знаю, чтобы было, если бы  наша рабочая «Волга» тогда завелась. Лучшие годы моей жизни, наверное бы,  прошли мимо. Выскочив из машины,  я оказалась как раз под струями холодного осеннего дождя, когда в тёмно – синей «шестёрке» увидела знакомое лицо. Это, конечно, был Садовский.
- Вас подвезти? –  как сейчас помню его козырную улыбочку.
- Да…  И я сдалась на милость победителя.
Так начался наш роман. Потом пошли свидания, цветы и ухаживания, бесподобный, восхитительный флирт.  Спустя год, Борис сделал мне предложение. А ещё через два месяца мы расписались.
С Борисом мы прожили двадцать лет. Неужели – двадцать? Не  поверишь, они пролетели, как один. Только… Как ни пыталась, рёбенка родить ему так и не смогла. Светочка считала Борю родным отцом. Он даже  её удочерил. Большая она уже была  и  всё понимала. Двенадцать  лет. « Папуля», и всё тут. Любил он её очень. Мне иногда казалось, что больше меня. Ревновала, представляешь?  А Боря  не унимался: « Что ты мне не даёшь родную дочь побаловать? Раз ведь на свете живём» Эту фразу я запомнила на всю жизнь. Сгорел, как мотылёк. Жить  двум творческим людям вместе, всё равно, что видеть своё отражение в зеркале.  Не каждый выдержит. Вот он и не выдержал.  Алкоголем спасался. Это- то  его  и подкосило. Сердце не выдержало. Ему и пятидесяти не было… Серебристые глаза –лучики  Анны Георгиевны наполнились прозрачной влагой.
-Ладно.  Что это я, в самом –то деле? Лучше покажи –ка мне, своё произведение. - Откуда Вы знаете? – Лика в очередной раз удивилась необыкновенной  прозорливости Кораблёвой.
- Я всё знаю. Давай сюда. И Анна Георгиевна уже  приготовила свои профессорские очки, вытирая их краем халата.
- А ну –ка…
После получасового вдумчивого чтения редакторша долго молчала.
- А ведь я тебя всю жизнь искала, девочка. Нашла…наконец-то, нашла…
- Анна Георгиевна,  Вам плохо? Испугалась Лика, вглядываясь в бледное лицо  пожилой женщины.
- Да, нет, детка. Именно сейчас, мне хорошо. Ты не представляешь, как мне хорошо. Взгляд Кораблёвой мгновенно изменился. Сделался непроницаемо – стальным.
- Учиться тебе надо. Поступай на журфак. Я помогу.
- Но как же.. Я ведь только техникум закончила. У нас.. у родителей нет таких денег!
- Об этом не думай. Я же сказала, что помогу. Если не ты, придут другие, во сто раз тебя хуже. Пожалеешь, да поздно будет.
И Анна Георгиевна с учительским видом принялась что –то писать в своём толстенном кожаном блокноте.
- Вот. Это название института, фамилии, имена и отчества людей, с которыми тебе предстоит общаться. Сдашь хорошо три экзамена, пройдёшь на бюджетной основе. И поторопись:  в конце августа приём документов заканчивается.
После того разговора Лика не спала всю ночь. «Я –журналистка! Надо же!  Нет, конечно, в школе сочинения я писала лучше всех, и русский знаю хорошо. Но чтобы этим заниматься всерьёз…. Никогда об этом не думала! И, в конце –концов, что скажет  на всё это мама?» - в Ликиной голове  неожиданно закручивался  клубок новых мыслей. « А, может, и в самом деле, стоит прислушаться? Ведь Анна Георгиевна куда больше моего разбирается в творчестве. Наверное, на своём веку она повидала немало пишущих людей. Но почему я? Да, нет! Глупости всё это! Писать всю жизнь! Да у меня на это способностей не хватит!»
Следующее утро было особенным: подошёл день Ликиной выписки. Если сказать честно: то девушка не выявляла никакой особой радости по поводу этого события. Более того, она боялась после десятидневного отсутствия  в реальном мире  вновь окунуться  в ворох житейских забот. По поводу: что же ей делать со своей жизнью дальше,  она решила не спешить.
Перед выпиской необходим был завершающий осмотр, и Лика направилась в кабинет врача.
- К сожалению, обрадовать Вас мне нечем. Не подумайте, что я Вас пугаю, просто… в следующий раз, когда надумаете заводить ребёнка, Вам необходимо будет пройти курс основательного  лечения.  Очень хочется верить, что у Вас получится…
- То есть, Вы хотите  сказать, что я больше не смогу иметь детей?
- Шанс, конечно, есть всегда…  Но, и такую возможность я не исключаю.
Лика, как ни странно, подсознательно ожидала и такого удара.
- Спасибо, доктор, за совет. Учту. Но в ближайшее время обзаводиться семьей я не  намерена.

В палате Лику уже ожидала мама с  собранной вещевой сумкой дочерних принадлежностей.
- Вот, вроде бы всё собрала. За тебя, доча, управилась. А что у нас случилось? Чего такая хмурая?  - забеспокоилась Елена Сергеевна, которая, будучи медработником,  всегда  переживала за Ликино здоровье. Ты что, плохо себя чувствуешь?
- Да, нет, мам. Нормально, всё нормально. Просто, грустно как –то .Наверное, это от всего происходящего.
- Ничего. « И это пройдёт!...» - ободрила мама свою дочь словами царя Соломона.
- Ты, права, как всегда.  Лика решила не расстраивать мать, хотя бы какое –то время. « Неизвестно ведь, как жизнь повернётся. Может, всё и обойдётся..

 Глава 7. Таганрог

 Уже через несколько дней Лику уносила рейсовая громада на колёсах -  автобус «Москва –Таганрог». Анжелика Кутепова тогда ещё не знала, что едет навстречу собственной  судьбе…
 Практически всю дорогу  юная  туристка спала; потому вокзал узнала лишь по пыльной  суете и шуму курортного города. В общей массе встречающих она мгновенно  обнаружила, свою тётушку Свету. «Она, что нарочно, так вырядилась?» - первое, что подумала Лика. Пестрое одеяние, точно трёхцветный светофор,  подавало сразу несколько сигналов, которые каждый расценивал по – своему.   Водитель автобуса не исключение: красную кофточку тёти Светы он , почему-то, воспринял как стоп- сигнал. Правда, через несколько секунд сообразил, что остановка на сто метров дальше, и уже нажал на педаль «газа», как сзади..»Стойте!» -   послышался чей –то звонкий женский голос. Не успели открыться двери, как проворная тётушка с ловкостью сиамской кошки заскочила в автобус.
-Так, а где же моя девочка? Ликуля, Ли-и-коч-ка!
- Я здесь!  С тремя огромными сумками Лика пыталась пробраться по узкому автобусному проёму к выходу.
-  Да.. Мужики  у нас, видно, все повымерли.. Хоть бы кто..  По своему обыкновению Кутепова старшая принялась возмущаться. Тут тёть Светина фраза оборвалась, так как симпатичный молодой паренёк, лет двадцати, подхватил баулы «несчастных»  женщин.
- Вот, спасибо,  Вам, молодой человек! Как нам Вас благодарить! Вы - наш спаситель!
Паренёк растерялся, слегка покраснел. -Да, ничего…Хотя.. Его глаза встретили томный, с поволокой васильковый взгляд.
 -Если вдруг что –то нужно, то обязательно обращайтесь, всегда рад помочь. Ну, по такому случаю телефончик не оставите? А-аа-а?
Делать было нечего, и Лика протянула наскоро нацарапанный не пишущей ручкой  домашний номер тёти Светы.
- Всего доброго и приятного Вам отдыха!,- пожелал парень
- С чего Вы взяли, что я отдыхать сюда приехала?! – удивилась Лика.
- Так летом к нам только за этим и едут. Тут и гадать не надо. И молодой человек тут же скрылся в бушующей толпе счастливых родственников и друзей «автобусников».
Квартира тёти Светы  за несколько лет Ликиного отсутствия преобразилась до неузнаваемости. Из неуклюжего спичечного коробка – до  уютного гнездышка в стиле «модерн». Современная мебель гостиной была  расставлена так, что образовалось  достаточное  пространство для свободы действий. Интерьер прихожей загадочным образом отражал характер хозяйки: бесшабашный и решительный. В окраске стен, потолка  пола преобладали абрикосовые, жёлтые и оранжевые тона. И,  пожалуй, самое главное, на что сразу же обратила внимание Лика – это огромное наличие зеркал. Они висели и стояли повсюду: в ванной, спальне, гостиной прихожей.  Ещё одно странное обстоятельство: все зеркала имели необычную  геометрическую форму и всегда находились в паре. Что же касается качества зеркального стекла, то оно тоже было разным 
-Это мой Григорий собирал. Царство ему Небесное – объяснила тётя Света. Здесь только небольшая часть коллекции .Занятие у него такое было. Он очень любил  и ценил изделия из стекла. Его друзья – бизнесмены так Гришу и называли:  «Стекольщик». Правда, за глаза. Он жутко не любил этого прозвища. Говорил, что клички принижают его человеческое достоинство.
Лику  с детства обожала зеркала. Ещё девочкой она подолгу вглядывалась в собственное зеркальное отражение, словно пытаясь отыскать фантастические особенности  или же хоть мало- мальское сходство  своей внешности с чертами любимых  сказочных персонажей. Впервые ей представилась уникальная возможность  всерьёз заняться изучением свойства отражения. Свои наблюдения она записывала в кожаный  дневник, точно такой же, как у Кораблёвой;  Анна Георгиевна подарила его Лике по случаю выписке. Получалась довольно яркая поучительная повесть,  с элементами фантастики.
 Первые дни пребывания в Таганроге большую часть дневного времени Лика находилась в квартире.  Читала книги, художественные и публицистику. Довольно быстро успела перечитать весь список литературы, написанный Кораблёвой, даже поинтересовалась  месторасположением института по карте города Ростова. Но поехать поступать девушка всё ещё не решалась.
« Я подумаю об этом завтра», - утешала сама себя Лика всемирно- известной фразой любимой героини Скарлетт из «Унесённых ветром». Но это «завтра» так и не наступало. А, между тем, обычная жизнь  курортного города шла свои чередом.







Глава 8. Саша - Сашенька

Как –то в один из прохладных таганрогских вечеров Лика вместе с тётушкой прогуливалась по набережной. Телефонный звонок  застал её  в распахнутых дверях квартиры на самом интересном месте разговора: Светлана Николаевна Кутепова любила поучать свою единственную племянницу на тему « Превратности женской судьбы».
- Это Анжелика? – произнес таинственный голос в трубке.
- Ну, да. А Вы, простите, кто?  Ликин номер знал только узкий круг близких людей..
- Я – Саша. Помните, в автобусе…
- Ах,да… Лика замялась. По правде сказать, она не помнила никакого Сашу.
-Конечно, помню.
- А, хотите, я угадаю, что Вы сейчас делаете?
- А, Вы, наверное, телепат? – к Кутеповой вернулась свойственная ей от природы ирония.
- Совсем немножко. Так, вот. Вы в данный момент гуляете по Пушкинской со своей тётушкой. Угадал?
- Допустим. А откуда Вы знаете, что женщина, которую Вы видели в автобусе, моя тётя?
- Если Вам это интересно, расскажу при встрече. Надеюсь, не откажите?
- Но, Саша, как Вы понимаете, я не одна.
- Ничего страшного, что – нибудь придумаем.
- Хорошо. Подходите.
- Буду через десять минут.
Так зародились неизвестные   ранее  Лике  отношения – дружба между мужчиной и женщиной.
Саша – Сашенька приходил часто, почти каждый день. Каким –то особенным образом успев понравиться тёте Свете ( а ей нравились далеко не все молодые люди; более того, она их считала распущенными и своенравными), он за считанные дни стал желанным гостем в их доме. Программист –по специальности, он учился на последнем курсе заочного отделения  факультета «информационные технологии», и при любом удобном случае  обучал Лику  мастерству компьютерного дела. 
Удивительно, но за все полтора месяца их общения он ни разу ни пытался предложить  что – либо другое, нежели просто дружбу. Этим-то  он и «взял» Лику. Девушка начала понемногу оживать, приходить в себя после пережитого, снова поверила в искренность и настоящих людей.





Глава 9. Первая победа

Незаметно подкрался август; и время Ликиного раздумья подошло к концу: нужно было определяться с дальнейшими жизненными приоритетами. Но Лика всё тянула, словно боялась начать новую жизнь. Что её ждёт в этом,  странном и ещё загадочном для неё мире журналистики? Не совершает ли она очередную ошибку?
Но ответ на вопрос нашёлся сам собой. Как- то  вечером, когда Лика по обыкновению задумывалась над философским смыслом жизни, трель   телефонного звонка застала её  буквально врасплох.
-Ликулечка! Девочка!  Я поздравляю тебя!
- Анна Георгиевна, это Вы? … Я чего –то не понимаю…А с чем, с чем Вы меня поздравляете???
- Ну, как же? Разве ты ничего не знаешь?
- А что я должна знать?
- Твой рассказ опубликовали в «Веронике»! Так что теперь ты  у нас – знаменитость!!! Да, кстати, как тебе  Татьяна Степановна, завкафедрой?
-Да, я…Лика не знала, благодарить или оправдываться.
- Дело в том, что я ещё не поступила, то есть ещё не отдала документы. Просто.. не было времени…
- Что?
- Анна Георгиевна, я .. я  обязательно, обязательно поступлю. Обещаю!
- Я  в тебя верю, деточка! Удачи!

Глава 10. Новая роль для Лики

 ….Лика так и  продолжала стоять посреди аллеи городского парка;  вдыхая запах осени. Влажный, пахнущий дождём,  ветер растрепал  ковер  разноцветных листьев, закружив их в воздухе.  Некоторые из листочков уже нашли себе пару. Казалось, они танцуют вальс. Точно такой же когда - то   танцевала Анжелика Кутепова  много лет назад.

- У меня самая красивая невеста из всех в мире невест! – Сашка  с поистине детским восторгом разглядывал  свою будущую жену. Лика, смеясь, порхала по квартире в белоснежном атласном платье.
- Жених не должен до свадьбы видеть свою невесту. – Лика сделала серьёзный вид.
- Не могу поверить, что моя реалистка – журналистка верит во всю эту нелепую чушь!
- Я,  конечно, не верю, просто люди так говорят. Примета есть такая.
- Да, ну их к чёрту, все эти приметы! Давай лучше прорепетируем наш свадебный вальс,  в платье мы ещё не пробовали! Не хочу ненароком наступить на твою нижнюю юбку!  И Сашка уже кружил Лику в  старомодном вихре танца… 

…Но Ликино счастье длилось недолго. На втором году совместной жизни Сашка потребовал наследника, которого Лика, после нескольких курсов высококлассного лечения, так и не смогла ему родить.
 Вместе отгуляв новогодние праздники, Лика, как ни в чём не бывало, в первый рабочий день года проводила мужа на работу. Когда дверь за Сашкой закрылась, она наскоро собрала в сумку самое необходимое, окинула прощальным взглядом их уютное гнёздышко, и ушла. Навсегда. Она так решила.
Конечно, Сашка, узнав о Ликином уходе, тут же прилетел к тёте Свете, где журналистка решила временно поселиться. За что – то извинялся, просил прощения… Только  Лике было уже всё равно. Или почти всё равно. Она дала себе слово. Значит, надо, во чтобы то ни стало, его сдержать.

Глава 11. Лика - замредактора

А дальше – всё, как всегда. Всё  по – прежнему:  работа, дом, прочая суета…. Она – то  и спасала…. Вообще – то, и спасаться было не от чего. Разве что, от самой себя… Хотя, Лика прекрасно понимала, что это бессмысленно. От себя не убежать.
«  Подумать только! А ведь всего несколько лет назад  я пыталась себя найти»..
В тот период времени девушка всё чаще предавалась воспоминаниям.
« Да… За каких – то шесть лет  изменилось многое, в  первую очередь, я сама».
Теперь Лика Кутепова  уже не девочка – провинциалка,  приехавшая в город в поисках счастья. Это – сильная молодая женщина добилась в свои двадцать шесть многого.  Прежде всего, она реализовала  свою давнюю детскую мечту – быть журналисткой. И, теперь, Лика – уже не просто Лика. А Анжелика Викторовна Кутепова – начальник отдела культуры знаменитой газеты. И только одной ей известно, чего это стоило. Кроме того, у девушки была теперь собственная квартира. Правда, в кредит. И  не Бог весть что. Но все же, тридцать два квадратных метра. Еще одно достижение в ее жизни.  Ну, а личная жизнь… «А  что личная жизнь? – думала Лика. Это уж, как судьба распорядится. На этот счёт журналистка была прирождённой фаталисткой. Найдётся. Какой – нибудь, который полюбит её такую… Бездетную… А боль, она забудется или, как говорят в народе, перемелется..
Кто к Лике только не «клеился».И преподаватели, и тележурналисты,  и  простые рабочие, и, даже, дипломаты. Но Лика никого не хотела. Не могла, и всё тут. Что делать, если сердцу не прикажешь. «Значит, не моё. Не судьба», -  так грустно думала девушка про своё одиночество. И, в который раз,  забывалась работой…
…Так незаметно пронеслись ещё три года. Лике стукнуло двадцать девять. Огромным ножом -  лопаткой Лика пыталась разрезать на десять ровных частей шикарнейший праздничный торт – подарок всей  редакции. Вот уже седьмой день рождения журналистка Кутепова отмечала здесь. Вроде бы, всё, как всегда. Коллеги по очереди налетали на Ликин шведский стол, пили шампанское,  произносили тосты.. Только… редактора всё не было. Нет, она, конечно, позвонила и предупредила, что задерживается. Но Ликино сердце почему – то безжалостно трепетало.
Наконец, вошла и Виктория Сергеевна Тимохина.
- Здравствуйте, мои дорогие! –У редакторши была особенная привычка здороваться. Именно за это , а не  за её фамилию Тимохину и прозвали
( между собой, конечно) Степашкой.
- От всего нашего дружного и  многочисленного коллектива поздравляем, тебя, Ликочка! Извини, подарок купить не успела, совсем сегодня закрутилась… А пока вот…Степашка торжественно вручила Лике какой-то листок бумаги.
- … «Приказом № 297… назначить Анжелику Викторовну Кутепову заместителем  главного редактора редакции газеты «Донская Новь».
- Не может быть! – Ликиному изумлению не  было предела.
- Я? Но почему я? Виктория Сергеевна, ничего не понимаю… Так не честно, я ведь ничего не знала. И, к тому же, я ..я абсолютно не готова…
Но её  уже никто не слушал. Все хором поздравляли новоиспеченного замредактора…

Глава 12.  Необычное Знакомство.

… Ликины воспоминания безжалостно были прерваны. Она очнулась от странного и  необычайно звонкого  хора.«Неужели и здесь поют, да ещё хором? Нет,  пора заканчивать с этим! А то так и с ума недолго сойти!»
Лика обернулась и поняла, что это вовсе не галлюцинации. В метрах ста от себя она увидела  развесёлую поющую парочку. « Надо же, до чего молодежь дошла…Такая разница в возрасте!.. Хотя, чего тут  удивительного в наше – то время!». Приглядевшись поближе,  до Кутеповой вдруг дошло. «Это отец и дочь! Как же я не догадалась! Действительно, когда мужчина и .. девочка ( в том, что это была девочка Лика убедилась при более близком рассмотрении) подошли поближе, Кутепова  не могла не заметить так явно бросающегося в глаза сходства. « Ребёнок… Девочка.. .И какая красивая!», - первое, о чём подумала Лика, глядя на незнакомку. « А мужчина, точно, отец, так о ней заботится!» Огромные васильковые глаза, светлые вьющиеся волосы и вздернутый носик однозначно  ей кого- то напоминали. Только вот,  кого?
Лика стояла, как заворожённая, глядя на юную… принцессу. « Иначе, как принцессой, девочку никак не назовёшь! Такая маленькая и такая красивая! Хоть бы в жизни ей повезло!» – с грустью подумала Лика. Ей вдруг очень захотелось вернуться назад, в прошлое, стать снова маленькой девочкой.  Вёселой и беззаботной. Такой же, как это голубоглазое чудо. «К сожалению, это невозможно. Ничего  уже невозможно…» . Щемящей болью в сердце напомнили о себе давно забытые воспоминания, материнские инстинкты…
 Вдруг девочка, внезапно перестав петь, вырвала  папину  руку и бросилась  стремглав,  навстречу растерянной Лике.
- Мама, мамочка! Мамуля!...Где же ты так долго была? – радостным возгласам девочки не было предела.
 «Я? Это мне? Но..как же?... Не может быть…Это какая – то ошибка..» И тут Лику осенило. «Я знаю, где видела эту девочку! Во сне! Это она мне снилась много лет назад!  И она была моей дочкой!..
Лика, внезапно почувствовав особенную нежность к этой девочке, заулыбалась и открыла ей руки для объятий. Но «голубоглазое чудо», не добежав метров пяти к Лике,  остановилось. Бездонные, как небо, глаза  непонимающе смотрели на журналистку. Кажется, девочка вот- вот расплачется.
- Ты- не моя мама! Ты -не моя ма-ма! Ещё секунду назад, смотревшие на Лику,  печальные, полные слёз глаза,  исчезли. Белокурое создание удалялось с такой же необычайной скоростью, с какой и появилось. И  тут же оказалось на папиной шее. 
-Это не моя ма-ма! – слёзно доказывала отцу юная артистка. Мужчина, как мог, успокаивал девочку: гладил по блестящим волосам,  нашёптывал что –то ей на ушко, нежно прижимал к себе.
Лика, совершенно заворожённая происходящим,  так и  продолжала стоять, как вкопанная. Не зная, что думать и что делать. Первые шаги к сближению предпринял  незнакомец.  Но в этот раз один. Его заплаканная и успокоенная дочурка, сложив в кармашки маленькие ручонки,  осталась дожидаться родителя  в сторонке. 
- Извините… Ради Бога, извините… Не понимаю, как это всё…получилось …Видимо, Настенька приняла вас за свою маму. Понимаете, мы ведь совсем недавно её  потеряли.  Мою жену. Ещё и полугода не прошло… Я думал, что отлегло, успокоилось… (  было заметно, что последние слова  дались мужчине с особенным трудом) А вот ..опять… На Лику смотрело мужественное,  но по – детски испуганное лицо.  В уголках его глаз были  видны слёзы. И он не пытался их скрыть.
Вот. –  грустный незнакомец  протягивал Кутеповой свою визитку. Если Вам что-то будет нужно -звоните. Или,  ещё лучше- приходите. А теперь, извините, меня дочка ждёт. Как-то нелепо всё получилось. Но я уверен, вы-женщина понимающая. И, наверное, у Вас  тоже есть  дети. До свидания! И незнакомец уже скрылся в туманной дымке осени.







 Глава 13. НЕСЧАСТНЫЙ СЛУЧАЙ

Лика тяжёло переживала тот случай в парке. Но любимая работа  выручила и на этот раз.
Всё шло как  всегда. Холодным декабрьским утром Лика, как обычно, собиралась в редакцию. Шапка, норковая шубка, стильные сапожки до колен. В общем, замредактора была одета по последнему слову моды. И от недостатка мужских взглядов и комплиментов тоже не страдала. Настроение в то утро, как и само утро, было особенным.  С предновогоднего неба сыпал лёгкий ненавязчивый снежок. В воздухе пахло праздником. И вдруг… Лика сама не поняла, как она оказалось на земле, точнее, на льду. Ногу скручивала острая пульсирующая боль. Что делать, а точнее,  как самостоятельно встать, Кутепова не знала. Оставалось только догадываться: вывих это или перелом. Перепуганная женщина принялась обыскивать карманы в поисках спасения. Прошло добрых минут пять, прежде чем Анжелика вытрусила всё , и, наконец-то, нашла долгожданный  мобильный телефон и вместе с ним странную. пластиковую штучку.
« Звягинцев Александр Сергеевич –значилось на ламинированной визитке, врач-хирург.» «Так это тот незнакомец  с девочкой в парке!» - падение не на шутку обострило кутеповскую память. Одним движение пальца Лика набрала заветные десять цифр.
- Алё. Александр Сергеевич? Здравствуйте! Это Лика…Кутепова Анжелика Викторовна. Так вот, мне , действительно, нужна Ваша помощь…

 На девичье счастье, как выяснилось в процессе нехитрого  медицинского осмотра, Лика приземлилась довольно благополучно, кость была не задета.
« Вам повезло. Всего  лишь – сильный ушиб и растяжение связки, могло ведь быть и хуже, учитывая толщину корки льда…» - диагностировал Звягинцев,  деловито рассматривая  рентгеновский снимок.
- Правда, несколько дней, все же придется походить с фиксирующей повязкой, а каблуки…улыбаясь, доктор протянул это слово по слогам,  а про каб- лу- ки.. стоит на некоторое время, вообще, забыть! При этом хирург  многозначительно поднял указательный палец вверх.- здоровье прежде всего! И,  протянув листочек с рядом рекомендаций, и необходимым перечнем лекарственных препаратов,  пожелал Лике скорейшего выздоровления и  направился к двери…Если бы , не одна маленькая деталь, заставившая акцентировать его внимание: визитка. Ламинированный кусочек бумаги невзначай выпал из кармана Ликиной шубки и оказался на полу.
- Откуда у вас моя визитка? – поинтересовался удивленный доктор.
Лика, едва успела открыть рот, чтобы что-то  объяснить, но теска Пушкина уже успел догадаться сам.
- А-аа.. Так это вы, та самая ..женщина в парке.. Не  правда ли? Извините, сразу не узнал… Закрутился совсем,  сутки отработал. -Извините, еще раз, ради Бога… Тут он присел на краешек кушетки и снял надоевший ему  за смену колпак. -Знаете, моя Настя с тех самых пор только о вас и говорит. Думал ерунда, забудет быстро. Дети ведь , они такие …. Но не тут –то было. Каждый  свободный вечер тянет меня в парк, «увидеть тетю, похожую на маму…» - Представляете? Что с ней делать, ума не приложу…. При этих словах Звягинцев встал, потер уставшие глаза, и на несколько секунд замер перед раскрытым окном, провожая  пушистые, уплывающие  в небесную даль облака….
- Оставьте мне ваш номер телефона, - это было единственное, что мог выдавить из себя побледневший доктор. – Я должен буду проконтролировать ваше будущее состояние здоровья, - не придумав ничего интересней, выпалил  сходу врач.
И Лика, лишь взглянув в его растерянные глаза, тут же все поняла…



Глава 14.  Ночной визит

Прошло всего несколько дней, и Лика пошла на поправку; мази, прописанные доктором, чудодейственным образом помогли  в восстановлении связки. Но у Кутепвовой из головы не выходил тот испуганный взгляд. Взгляд , потерявшегося в жизни человека.
 Как-то поздно вечером, возвращаясь с работы, Лику,  привыкшей по своему обыкновению во время прогулки  анализировать окружающую ее действительность, философствовать и рассуждать, посетило необъяснимое желание вновь  позвонить  Звягинцеву. Но уже не из-за физической боли, а –душевной. И причиной этой боли явился… алкоголик, сидящий на ступеньках лестничной площадки , возле ее квартиры. Он-то, конечно, не был главным действующим лицом в Ликиных мыслях, неустанно блуждающих в ее  бдительном мозгу. Но именно его странный  образ то исчезал, то появлялся в сознании Лики снова и снова, на протяжении всего дня.
Почему – странный, потому что, как показалось  наблюдательной, в силу своей профессии, журналистке, алкоголик был ненастоящим. А точнее, не был им вовсе. Только его одно пальто и туфли  от «Гучи»( в чем , в чем, а в марках  крупных фирм- производителей, Лика разбиралась также хорошо, как и в правописании) говорили  о многом. Но вот  стойкий запах алкоголя, трехдневная щетина, да чернеющие круги под глазами утверждали другое.
- Н украл же он все эти вещи?, - первое, что пришло в голову, спешащей  на работу Лике.
Но то, что промямлил незнакомец, совершенно спутало все  Ликины догадки.
- ..Меня больше нет, ее больше нет.. ничего больше нет…есть только она.. ирочно  улыбаясь,  пьяный незнакомец глазел на бутылку с остатками какого-то темного зелья, очевидно, коньяка…
 И тут Лику, точно, ударило током. Она  все мгновенно осознала и поняла.
- Надо срочно звонить Звягинцеву!.. и Лика дрожащею рукой уже набирала номер, но –увы, бесполезно. «Абонент временно недоступен…»- оповещал  электронный голос в трубке.
 С невеселыми мыслями, так и не дозвонившись к доктору, Лика отправилась спать. Но, едва она успела погасить ночник, как ночную мглу ее небольшой квартирки растревожила трель телефонного звонка.
- Але.. промямлила  Лика засыпающим голосом.
- Анжж лика.. Лика.. здравс..твуй-те…добрррр..ый веччч ер.. – громогласно объявил гражданин на другом конце провода.
«Человек явно  не умеет пользоваться русским языком….или.. он- пьян!- подумала Кутепова, к  которой за доли секунды вернулась ее обычная живость.  О, Господи! Да ведь это Александр!»
Не задавая больше лишних вопросов, кроме одного- местонахождения Звягинцева, Анжелика наскоро накинула на себя первое, что подвернулось под руку, и пулей вылетела из подъезда.
 …. Не вполне, мягко говоря, трезвого Александра она застала дома в совершенно «разобранном» виде. Взъерошенные волосы торчали в разные стороны, мятая рубашка , далеко не первой свежести, полурасстёгнута;  на полу неубранной квартиры - густой слой пыли, на столе- горы немытой посуды.. Все это говорило только об одном.  Хирург, действительно, пил. Причем длилось это, по Ликиным соображениям и по находившемуся в квартире хаосу , уже несколько дней.
«Зачем, среди ночи, меня сюда принесло, и что я вообще здесь делаю?» - крутился ворох мыслей в Ликиной рыжей головке. Одним движением руки она схватила сумку, и, повернув дверную ручку, незамедлительно хотела уйти, но…не смогла. Ее остановил  его взгляд. Это был не просто взгляд «хватившего лишку» человека. Нет. Как раз в такую минуту, в нем, как в зеркале, отражалось все: и боль потерь, и тяжесть разлуки, переживания за судьбу дочери, жизненная усталость и засасывающее, беспроглядное одиночество, против которого, казалось, во все мире не найдется лекарства, и от которого так не хочется жить…
 











Глава 15. Звягинцев
После той истории Лика навещала Сашу (так она его теперь называла хирурга Звягинцева, взявшего по вышеназванным обстоятельствам, отпуск за свой счет ) практически, каждый день. Приносила еду, готовила, выполняла работу по дому. В общем, делала, что могла. Он же, в свою очередь, по -своему ей помогал: прошел десятидневный курс лечения, держался «молодцом», и казалось, навсегда забыл про спиртное.
- Я ведь, до смерти Лизоньки ни грамма не употреблял.- начал как –то, собравшись с силами,  свой рассказ Звягинцев.  А тут.. Как известно, беда одна не приходит.. Пить стал.. не сказать, чтобы сильно, но после каждой смены позволял себе.. «устроить праздник души». А потом.. и того больше… на работе замечать стали, мать скандал устраивала, грозилась дочь ко мне совсем не пускать. Она ведь, с тех пор , как жены не стало, у бабушки живет. А та, в квартиру переезжать не хочет, говорит: « На кого же я свои теплицы оставлю?» Вот так и живем: порознь..У меня- работа и бутылка, у них-музыкальная школа и теплицы…
- Так выходит, все это время дочь ты не видел…- печально констатировала Лика.
- Нет. Сказал, что заболел… Знаешь, давно уже стыдно ей в глаза смотреть. Ведь она все понимает, молчит, только. Как –то раз, она увидела  меня.. таким…посмурнела сразу, в мамину спальню убежала, плакала долго…Тога-то мне и пришла мысль отвезти ее на время к бабушке.
-Давай ее заберем? Ты же сам говорил, что я на Лизу похожа, привыкать, значит, легче будет..
- А ты, что, готова, нести такую обузу? Взять чужого ребенка? Посмотри на себя! Ты – молодая, полная жизни, красивая женщина. Зачем тебе алкоголик и маленькая девочка? Вон, своих скоро нарожаешь…
В ответ на Сашину колкую речь Лика не смутилась, а лишь взяла его руку в свою:
- Настя мне - вовсе не чужая.  Не поверишь,  но она мне много раз снилась.. уже несколько лет.. а теперь..  ее увидела.. вас увидела.. и не хочу больше терять..
Звягинцев лишь отдернул руку.
-Уходи. Мы и без тебя обойдемся.
 Лика, все поняла, и. не став спорить, ушла. Она понимала, что Александру нужно побыть одному. «Он справится, он – сильный»- с болью в пересохшем горле подумала она, и зашагала прочь от Сашиного дома.

 Неизвестно, сколько бы времени продолжалось это молчание двоих одиноких сердец, если бы не случай.
 В один из первых мартовских дней  центральная областная больница отмечала свой очередной юбилей. Конечно, по поводу такого события в городе были задействованы все средства массовой информации. Анжелика Викторовна, являясь заместителем главного редактора, отнюдь не собиралась принимать участие во все этой предпраздничной информационной суете. Только вот, пришлось. Марина,  их новенькая журналистка социального отдела, занимавшаяся вопросами освещения темы «Больницы» , как назло, внезапно заболела. Идти было некому. И Анжелике, ничего не оставалось, как самой отправиться на интервью с главным врачом, а на следующий день- на «юбилейный» репортаж.
 ….Беседа с « главным» прошла хорошо, без проволочек. Лике удалось собрать немало информации. Можно сказать, что Кутепова проделанной работой осталась довольна. Но ее мысли на этом не останавливались. Она знала, что увидит его. Она хотела его увидеть. Она просто должна была его увидеть…. «Да, видно, обо всем об этом стоит раз и навсегда забыть», - печально рассуждала Лика, …
Уже выходя из лифта и  натягивая вторую перчатку, Лика замерла, точно вкопанная. Хирург Александр Звягинцев мило разговаривал с  незнакомой ей девушкой. На вид той было не больше двадцати пяти.
И вдруг в Ликином сердце поселилось неведомое ей до этого чувство- ревность.
«Улыбается, как ни в чем не бывало. Хороший же он актер, однако.- пронеслось в  у нее голове. – Ну, и черт с ним! Некогда мне еще о нем думать!». И со скоростью пантеры промчалась мимо доктора и незнакомки.  Не успев добежать до входной двери, как чей-то знакомый, приятный  бархатистый голос раздался у нее за спиной.
- Здравствуй, Лика! Куда это ты так спешишь?,- Саша, стоял в  своем голубоватом  халате, скрестив руки на груди и улыбался. Его собеседница тотчас  скрылась из виду в неизвестном направлении.
 - Приветствую вас, Александр!-  безо всяких эмоций  ответила Лика,  лишь  слегка натянув свою дежурную улыбку.
- Вижу, ваше здоровье пошло на поправку. И мне нет нужды справляться о нем. В тоне ее голоса прослеживались нотки сарказма. Кутепова умышленно обращалась к Александру на «вы».
 - Все благодаря тебе. Для меня столько, сколько ты, в моей жизни еще не делал никто , - Звягинцев был настроен все так же добродушно.
- А ты, как я догадываюсь, здесь по работе? Ну, да… скоро же у нас праздник..- Приходи обязательно, даже, если не будет рабочей необходимости. Просто так. Ты будешь моей гостьей.
- Спасибо, конечно за приглашение, но .. вряд ли я останусь после репортажа  на празднование. Дел, знаете ли, много. Вот и сейчас, пора бежать. Так что- извините….
И Лика, не дождавшись ответа, с силой толкнула входную дверь. Выскочив, словно, пуля, мигом уселась в служебную «десятку» и укатила прочь.




 Глава 16. Праздник

…Наступило пятое марта- День юбилея областной больницы и одновременно предпраздничный перед Женским днем.
 Лика, как всегда, заблаговременно пришедшая на мероприятие, поздоровавшись со всеми, присела в переднем ряду, поближе к сцене.  Спустя получасовое ожидание, занавес, наконец-то, открылся.  По сложившейся традиции, вначале «слово взяли» почетные гости.: Глава Администрации области, района, главы других районов города, главврач, заведующие отделений…. Лика, затаив дыхание, ждала. … Терапевтическое отделение, диагностическое, инфекционное… При слове «хирургическое» Кутепова, усевшись поудобнее, поправила прическу и смотрела во все глаза. Вот и он. ….. «Заведующий хирургическим отделением Звягинцев Александр Сергеевич»… только и услышала Лика из последних пятнадцати минут выступления. Сердце, как у зайца, казалось, « ушло в пятки».  Нажав  кнопку диктофона на «паузу», она слышала и слушала только его. И тут… он ее увидел. Точно. Увидел. Как будто, мгновенно прибодрился, голос стал четче, уверенней. С честью выдержав речь, Александр покинул сцену . И  все  быстро закончилось. По крайней мере, для Лики. ….
…После продолжительных оваций, Кутепова поспешила сделать несколько снимков высокопоставленных особ больницы. – она никогда не пользовалась услугами редакционного фотографа.
 В другом зале все уже было готово к фуршету. Звягинцев стоял спиной к Лике в группе коллег и приезжих гостей.  Едва заметив журналистку, он не говоря ни слова подошел к опешившей Лике, и, не позволив ей сказать ни слова, подвел ее к гостям:
- Знакомьтесь, коллеги. Это моя будущая жена- Анжелика Викторовна Кутепова….При этих словах  замороженная  Ликина душа оттаяла. И закрутилось, понеслось…..
…А на следующий день, как и впрочем , и в День восьмого марта, и все последующие праздники, гостиная и спальня квартиры Лики были уставлены сплошь ее любимыми  цветами-  белыми хризантемами….
 
Эпилог
Двадцать второго  октября две тысячи …года Анжелика Викторовна Кутепова- Звягинцева сидела на террасе своей дачи в любимом кресле качалке- (подарок мужа по случаю двадцатилетия совместной жизни).Подле нее, одетая в  легкое кружевное платьице, вертелась неугомонная голубоглазая красавица-  Полинка, дочь Насти, ее приемная внучка. Девочка точь- в точь напоминала Лику в детстве: те же огненные курчавые волосы и вздернутый носик. В руках женщина  держала огромный  пушистый букет все тех же самых хризантем, жадно вдыхая горьковато – полынный  запах – запах осени. В тот день Анжелике Викторовне исполнилось пятьдесят семь лет.