Подберёзовик. Глава шестая

Куркулёв прижался спиной к шершавой стене дома, закрыл глаза.  Тоскливые воспоминания вновь затуманили голову. 
Старшему сейчас бы двадцать исполнилось… Первенец. Желанный, долгожданный. Не сразу Господь их детишками наградил. Три года вымаливали.
Ранним утром отправились на покос вдвоём, вернулись с ребятёнком. Жена в тот день напросилась с ним: скучно, мол, дома одной оставаться, ребёночек на вольный воздух просится, толкается.  Беззаботными были, где им понять по молодости да по неопытности: толкается неспроста, выйти готовится.
Уговорила-таки, взял с собой. Усадил под берёзу раскидистую, в тенёк. Сам за косу и вперёд. Далеко ушёл, почти до конца делянки, когда эхом донесся до него душераздирающий приглушённый крик. Швырнув косу, ринулся назад.
Завидев его, жена заметалась  словно раненный, загнанный зверь. Прикрывая оголённые ноги окровавленным подолом, всё пыталась, дурёха, отползти за дерево:
- Уйди! Не смотри на меня…
Пришлось прикрикнуть на неё крепко, иначе бы не подпустила.
Принял младенчика,  как заправский повитуха: пуповину где надо перерезал; разорвал рубаху надвое, смочив в ручье, обтёр, как смог - завернул.
Парень родился прытким, покладистым. Вышел легко, с богатырским ором.  Приникнув к груди, сразу же занялся делом.
Опёршись спиной о ствол берёзы, прижимая к себе ребёнка, Зарина  вымучено улыбнулась:
- Подберёзовик наш  горемычный… Торопыга, не мог до дома подождать…
Домой возвращался, как на крыльях, с ценным грузом на руках – с обессилевшей Зариной, спящим сыном.
Куркулёв,  не давая воспоминаниям полностью себя захлестнуть, резко встал. Произошедшего не исправить. Время вспять не повернуть.  Всё. Баста.