Юность. Глава 23

Глава 23. "Жить стало…веселей"!

     А теперь представьте себе квартиру, в которой две комнаты, но живет 7 человек, причем один из них- грудной младенец, а другой- бабушка, теряющая память.

    Бабушке пришлось отгородить шкафом свой «уголок» с кроватью  в большой комнате. Марик в этой же комнате спал на раскладном кресле, а у нас с сестрой были раскладушки, которые нам иногда лень было убирать, и тогда комната вообще напоминала походную палатку.

    Тем не менее, к нам с сестрой еще и подруги приходили!  И к отчиму вваливались друзья частенько, занимая надолго крошечную кухню.

    В «куче» жить было суетно, но весело.

     Сестра у меня родилась чудесная! Хорошенькая, с большими черными глазищами, а главное, абсолютно спокойная. Наверное, она плакала, как все младенцы, но я этого не помню. Не было ночи, когда она помешала бы спать нашему «семейству».

    Помниться, я в свободное время, любила прогуляться с коляской по Академу- «посмущать» знакомых, у которых округлялись глаза «Как? Когда? От кого?». Надо сказать, что Нинку, что Марика от этого  действа- «катать коляску»- быстро отстранили.
     Мама попросила Нинку погулять с ребенком возле дома, а сама ушла в магазин. Каков же был её испуг, когда выйдя из магазина, она увидела, что коляску по дороге катит какой-то незнакомый парень. Закричав, она выхватила  у него коляску , и только потом увидела Нинку - весело болтаюшую неподалеку в компании еще двух парней. Короче, вышла моя сестра из «доверия».

     А Марик, на повороте дороги возле дома, умудрился провести «эксперимент»- отпустил коляску катиться саму, чуть её не опрокинув. Кстати, возможно, что он проделывал такой «фокус»  раньше. Но  в этот раз он попался на глаза «молодым» родителям. А потому получил  жуткий  «нагоняй»  и  тоже попал в список «неблагонадежных» « нянек».

    Я же быстро овладела «искусством» : пеленать, кормить, одевать; и, помниться, в порыве умильных чувств, связала  малышке теплые штанишки « на улицу», из найденной в «закромах» пряжи. Штанишки получились  отличные. Я очень гордилась!

    Дома  мы водились  – в свободное от работы и учебы время- с ней по очереди. И даже бабушка, которая в основном, безучастно сидела на кровати и  практически не выходила на улицу - оживлялась лишь, когда Анечку укладывали возле неё на кровать. Тогда она начинала что-то петь , трясти над ней игрушками, а главное, называть её Аринкой. Так она звала в детстве меня. Вот так с возрастом! В памяти остается только  «значимое»!! А это значит, что значимой для неё была Я!!
 
     А вообще, она всё больше и больше уходила в "свой" мир, а нас - и меня, в том числе,-  почти не узнавала, всё считала, что мы - её квартиранты! Лишь события далёких дней своего детства и юности она помнила хорошо (даже имя  собаки, которая жила у них во дворе).

      Удивительная всё же штука- память!