Они среди нас

               
                ЯН АЙЕР
«ОНИ СРЕДИ НАС»
О книге:
Жанр: детектив, мистика, ужасы, фантастика

Артём Ботов — адвокат, занимающийся «иными» делами, находящийся на службе в организации под названием «Приход Посвященных».
Его глаза видят немного больше, чем могут видеть глаза обычных людей. Артём видит «Их». Он точно знает, что они среди нас. Это сущности и духи из потустороннего загадочного мира, с которыми нужно постоянно бороться. Помогая другим, он позабыл о своей жизни. Таких, как он, называют «контактирующими». Его ли это выбор? Справится ли Артём с возложенными на него обязанностями?

Предисловие

Как редко мы задумываемся о жизни. Это пагубная привычка всех людей. Человек — странное существо, живущее прошлым, мечтающее о недостижимом будущем, но действительность дней остается для нас дымкой утреннего тумана. Мы растворяемся в ней, но никогда не можем ухватить. Она ускользает сквозь пальцы, иногда поглощая нас в белом облаке, а мы даже не замечаем этого.
Есть у людей ещё одна странная особенность, очень уж они любят задумываться о том, что ждёт их после смерти. Это нормально, нас всегда тянет неизвестность, но рамки нашего мозга ограничены навязанным сознанием. Если ты вёл себя хорошо, то попадешь в рай с вечным блаженством, невесомыми облаками, чудесными садами и прочей придуманной кем-то ерундой.
Если же ты вёл себя плохо, твоя дорога ведет прямиком в ад. Куда же именно вы попадете после смерти? Никто не знает, но как бы ни сложились обстоятельства, в загробную жизнь вам ещё должны показать дорогу.
Большинство людей верят в то, что человеческая душа после смерти живёт по схеме 3–9–40. Три дня она находится рядом со своим бездыханным телом и скорбящими родственниками, с третьего по девятый ищет путь в райскую обитель, а с девятого по сороковой ей уготованы мучения грешника в аду.
Апофеозом всего этого является условно обозначенный суд. Ещё якобы есть чистилище для тех, кто успел покаяться в грехах, чтобы попасть в рай, но это уже лирика. На самом деле схема эта не так уж и проста, как кажется на первый взгляд. В загробной жизни всё гораздо сложнее и не всегда поддается законам логики. Если Бог и есть, то он давно перестал отправлять ангелов к душам, он вообще довольно плохо справляется со своими обязанностями и к роду человеческому изрядно охладел или попросту наигрался. От старости и лени он с лёгкой руки переложил обязанности переправки душ на некоторых людей.
За душами уже несколько веков следит Приход Посвященных — это специальная служба, маскирующая свою деятельность под обычную церковь. В этом приходе есть своя иерархия с высшим начальством и обычными работягами, выполняющими всю грязную работу, их называют контактирующими с душами.
В обязанности контактирующих входит некий перечень, главным пунктом которого является направление души по адресу. Мелкими буквами в этих должностных обязанностях прописано, что делать это можно «любыми доступными средствами».
Сначала контактирующий должен сделать всё возможное, а если не удалось, то и невозможное, а если же всё горит синим пламенем, то он должен сделать нереальное. Если умрет при этом, то земля ему пухом.
Собственно, Приход не так уж и отличается от любой другой работы, где человек всего лишь инструмент, который можно починить или попросту заменить, небольшая разница только в сверхъестественной подоплеке.
Итак, о душах. После смерти человека душа выходит из тела, в большинстве случаев она не понимает, что её тело мертво. Душа испытывает невыносимое одиночество и страх, интуитивно стремясь к своим близким. С близкими сложностей нет, тут все просто, обычно это те люди, которые были дороги душе при жизни: мужья, жены, родители, дети и друзья.
Три дня душа имеет полноценный человеческий облик: руки, ноги, голова, но живые не видят её, хотя часто ощущают. К девятому дню к ней приходит осознание, что тело умерло, душа теряет яркость, бледнеет и становится невесомой, а к сороковому дню происходит самое страшное: душа превращается в сущность и абсолютно не хочет покидать землю.
До истечения сорокового дня контактирующие находят души и помогают им понять, как уйти из нашего мира. Если душа перевалила отведенные ей сорок дней, то, будучи сущностью, она начинает терзать своих близких и всех, до кого сможет дотянуться.
Сущности питаются жизненной энергией живых, незаметно сводя их в могилу. Контактирующими обычно становятся потомственные служители Прихода, их с детства готовят к предстоящей работе. Любая система рано или поздно даёт сбой, так случилось и с этой организацией.
Все чаще стали находиться случайные люди, обладающие даром видеть души и сущности. Из-за своего неведения они попросту сходят с ума и попадают в психиатрические больницы, в шестидесяти девяти случаях из ста они накладывают на себя руки, что не удивительно, ведь выдержать живых мертвецов наяву не так-то просто.
С недавних пор Приход Посвященных взял ситуацию под контроль, он разыскивает таких людей, вербует, обучает и обеспечивает их работой. Учитывая высокую смертность элитных кадров, свежая кровь Приходу всегда очень кстати.

Глава 1. Путешествие в ад

Это было мерзко, больно, холодно, затем жарко и снова холодно…
Проклятые близнецы…
Их противный жуткий детский смех…
Такое ощущение, что они тянули меня или мою душу за собой уже вечность, не знаю, но по ощущениям это был я. Настоящий я, моё тело, которое испытывало боль, ужасную боль. Это только начало? Но что-то оно длится слишком долго…
— Хватит меня таскать, исчадия ада! — кричал я, насколько это было возможно громко.
И за каждый свой крик я получал хорошую порцию боли. Они протаскивали меня с огромной скоростью по каким-то игольчатым шипам! Твари, да сколько можно?
Это трасса с препятствиями? Как там интересно Марла? Я помнил лишь её. Опять боль! Мне нельзя даже думать ни о чём, кроме этих истязаний. Вот он ад. Близнецы летали по кругу, держа меня за руки и со всей силы ударяя меня о выступы в стенах, бордюры, шипы и иглы! Их постоянный раздражающий жуткий хохот стоял в ушах…
Когда эти маленькие твари уже наиграются? Как только я подумал об этом, они отпустили меня. В свободном падении я врезался в стену так, что услышал треск своих костей, наверное, мои ребра не выдержали, боль разлилась по всему телу…
— Детей здесь особенно любят, — донесся до меня мужской голос. — Они же лишены разума, им лишь бы поиграть, а мы игрушки, друг мой!
— Кто ты ещё такой? — не открывая глаз и корчась от боли, еле проговорил я.
— Боюсь, ты никогда не узнаешь, кто я есть на самом деле. Как бы я не назвался, ты будешь слышать лишь одно имя и видеть лишь одного человека, — ответил мне мужчина.
— Ты же это я, — приоткрыв глаза, произнес я.
Передо мной сидела моя точная копия, мой близнец. Внешне мы были одинаковы. Только он был слишком ухожен, опрятен, его тело не было истерзано, как моё.
— Артём, — сказал он. — Моё имя Артём, точнее ты так слышишь, на самом деле я не ты.
— Я ничего не понимаю! — произнес я чуть громче и снова ощутил жуткую боль.
— Я объясню, постараюсь объяснить, — продолжил он. — Я совсем другой человек, я не ты и зовут меня по-другому.
— Как? — снова спросил я.
— Как бы я ни назвался, ты будешь слышать своё имя и только видеть себя! — объяснял он. — А я, глядя на тебя, буду видеть себя и слышать своё имя, ты понимаешь?
«Я схожу с ума, это бред какой-то», — что ещё я мог подумать, услышав такое?
— Это наше наказание видеть самих себя, — повторил мужчина, — только не изувеченными, а такими, как мы были при жизни. Даже имена мы слышим лишь свои.
Я лежал, подогнув под себя ноги. Позже я попытался встать, но не смог. Мои глаза заплыли, мне было больно их открывать, повсюду была кровь. Мужчина продолжал мне объяснять одно и то же, раз за разом, снова и снова. Я боялся задать ему вопрос, ответ на который больше всего хотел услышать. Точнее вопросов было два, но я спросил:
— Я умер? Сколько я здесь?
Молчание. Я приоткрыл глаза, он сидел и смотрел на меня, по его щеке потекла слеза.
— Живых тут нет! — ответил он мне. — По-моему, мы тут уже вечность, я не знаю. В тебе я вижу себя, нормального себя…
Может, я всё-таки сошёл с ума и это мои галлюцинации и только. Я уже не помнил, как попал сюда, что было до этого, боль и смех, страшный детский смех убили мою память.
— Я помню, что мне снился сон, — произнес я. — Ад в нём был совсем иной, помню, там было веселье, музыка…
— Музыка? — перебив меня, заговорил мужчина. — Я не прошел отсюда и половины пути. Никакой музыки не слышал. Я вернулся сюда, здесь легче…
— Здесь легче? — прервал я его. — Здесь адская боль!
— Дальше боль ещё сильнее, — ответила моя копия, — сюда уже многие вернулись…
Я почувствовал, как меня поднимают под руки, я испытал страх, подумав, что это снова дети, но это моя копия поднимала меня с пола. Было жутко видеть самого себя вблизи, и было ужасно больно физически.
— Оглянись по сторонам, — сказал он, проведя меня вперед. — Посмотри, сколько нас тут!
Это была полоса препятствий с барьерами, шипами, острыми углами и иглами. Множество детишек-близнецов и не только, таскали людей по полу и по воздуху, смеясь и раскидывая их в разные стороны, а отдыхающие от этих игр сидели и ожидали своей очереди. Самое страшное заключалось в том, что внешне все эти люди являлись моей точной копией, но они не были истерзаны, как я.
— Это всё разные люди, это их души, — снова услышал я сам себя. — Но видим мы лишь…
— Я понял, понял! Себя мы видим, — сказал я. — Как отсюда выйти, пока эти твари снова за меня не взялись? Ты говорил, что отсюда можно уйти.
Он повёл меня назад по какому-то проходу, моя боль затихала, а может, я к ней просто привык, не знаю. Слышались стоны. Перед собой я увидел дверь, которую мне открыла моя очередная копия, она завела внутрь.
— Иди и постарайся не вернуться сюда, — сказал он мне. — Удачи, Артём, и помни…
Не успел он договорить, как две детские руки схватили его за плечи и быстро утащили от меня вдаль, я услышал лишь его крик, свой собственный крик, и всё тот же страшный детский смех. Дверь закрылась, и я очутился в другом пространстве. Это была большая бетонная площадка, возвышающаяся над полом. Увидев, что происходило снизу, я упал на колени.
Весь пол был усыпан ползучими тварями, большими и маленькими пауками, тараканами, скорпионами, различными змеями и червями. Вдалеке виднелся еле заметный тусклый свет, видимо, это был проход в следующее пространство Ада. Около сотни моих копий медленно пробирались вперёд, забивая в этих ползучих гадов большие гвозди, расчищая себе путь. Путь по вбитым в пол гвоздям. Я сразу подумал о боли, которая мне предстоит…
— Эй! Что сидишь? — крикнула мне ближайшая копия. — Бери молоток и ящик с гвоздями, нужно двигаться!
Сбоку от меня валялась гора молотков, рядом находились сотни ящиков. Я взял молоток и один ящик. Он был очень тяжёлым, его можно было только тащить за собой. Несколько метров пути уже было утыкано этими гвоздями, и я пополз по ним, тут же закричав от ужасной боли. Я полз вперёд, волоча за собой ящик, больше мне ничего не оставалось делать. Мои ноги горели от боли, но я терпел, пытаясь думать о чём-то другом, о том, что случилось до этого ада. Боль не давала мне ничего вспомнить. Как и другие, я вбивал десятки гвоздей и полз по ним. Звуки, которые издавали эти мерзкие ползучие твари, были невыносимо противны. Хотелось забить их всех, но это невозможно было сделать физически. Я остановился на несколько секунд…
— Осторожно! — крикнула мне одна из моих копий. — Они могут напасть! Не останавливайся!
Тут же на меня бросилась какая-то змея и вцепилась мне в шею, я закричал и упал на спину. Сразу же на меня поползли тараканы, черви и скорпионы, я испугался до смерти, они кусали и жалили меня, после чего я забился в судорогах и очнулся снова в начале пути, где находились молотки с ящиками. Боль была жгучей, меня знобило, трясло и ломало. Из шеи сочилась кровь, а всё тело было покусано.
— Тебе повезло, что я был рядом! — сказала мне копия, сидящая рядом со мной. — Я тебя сюда притащил. Больше не отвлекайся! А то застрянешь здесь, как они!
Копия указала мне на скелеты, лежащие в гвоздях. Они шевелились, но спасать их было уже бесполезно, идти дальше они не могли…
Несмотря на дополнительные увечья, возвращаться назад к детишкам я не хотел. Я снова взял молоток с ящиком и пополз дальше. Постепенно я приноровился вбивать гвозди и продвигаться по ним, попутно отбиваясь этим же молотком от змей и скорпионов. К паукам я привык, они ползали по мне, но не кусали. Время еле шло, а свет вдалеке не становился ярче. Обернувшись назад, я увидел, что дверь в комнату с близнецами была уже далеко. Когда заканчивались гвозди, приходилось ползти за ними назад, это занимало уйму времени, но иного выбора не было.
Все мы старались держаться рядом друг с другом, это облегчало процесс и придавало уверенности. Сотни меня вколачивали гвозди в пол и лезли по ним к непонятному свету вдалеке. Мои ноги и руки были стерты до костей, постепенно я превращался в скелет. Боль была то невыносимо сильной, то отступала.
— Сколько ещё? — не выдержав, спросил я копию, находившуюся рядом.
— Ещё полжизни и доберемся, — ответила мне она. — Куда нам теперь спешить…
Прошли месяцы, это точно, и свет становился всё светлее. Было обидно, что приходилось возвращаться назад за гвоздями. Мы хитрили, кто-то тащил только ящики, а кто-то вбивал гвозди, и это немного ускоряло процесс. Постепенно мы всё-таки добрались до того места, откуда шёл свет. Это были два факела, которые светились ярким белым огнем, что усложняло задачу пройти последние двадцать метров. Они слепили нас, сильно резало глаза. Я вбил свои последние несколько гвоздей и вскарабкался на большую бетонную площадку. Лежа на спине, я по-прежнему испытывал боль и одновременно облегчение, что этот путь наконец закончился. Другие также влезали на площадку.
— Помоги! — иногда слышал я голоса других людей.
Я втаскивал свои копии наверх, все помогали друг другу. Вскарабкиваясь, все тут же бросали свои молотки на пол. Не знаю почему, но я поднял два и запихнул их в карманы своего пиджака. Торчащие из карманов рукоятки меня не смущали…
Ад смог причинить нам ужасные боли и муки, но он не смог лишить нас человечности, пока не смог…
— Что нас ждёт за этой дверь? — спрашивали все друг друга.
— Ничего хорошего, — пробормотал я, даже не поняв, услышали ли меня.
Кругом были одни мои копии, не изувеченные, как я, но также страдающие и стонущие от боли. Площадка перед дверью была практически заполнена толпой, нас было около сотни, плюс снизу ещё прибывали люди. Дверь нужно было открывать, всех было не дождаться. Кто-то подошёл к стене и нажал на кнопку, находившуюся на ней. Дверь заскрипела и начала подниматься вверх. Когда она полностью открылась, за ней появился постепенно рассеивающийся туман, наружу хлынул теплый и даже слегка обжигающий пар.
— Нужно входить! — закричал кто-то из толпы.
Все ринулись за ним в следующее пространство Ада. Зайдя внутрь, мы оказались в метро, точнее на перроне метрополитена. Вдруг все начали издавать стоны, я тоже почувствовал сильную боль во всём теле. Оглядевшись, я увидел, что все мои копии начали принимать свой естественный облик. Все становились собой, изувеченными и изуродованными душами. Кто-то падал, корчась от боли в агонии на бетонном полу.
На стене висело огромное зеркало, подойдя к нему, я увидел своё отражение и ужаснулся. На моих коленях не было кожи, ноги были в крови, из груди торчали осколки рёбер, пальцы на левой руке, да и вся ладонь, были стёрты до костей. Из моей шеи сочилась кровь и торчали сухожилия. Половины лица не было, просматривался череп, сладковатый на вкус гнилостный запах, этот отвратный и тошнотворный запах обволакивал всё пространство вокруг.
Возле колонн по всему перрону лежали живые скелеты, они корчились от боли, они не могли больше идти, и умереть они тоже не могли. Они были обречены на вечные муки. Теперь боль была по-настоящему сильной, раздирающей изнутри. Вопли и стоны других только всё усугубляли. Гниющий народ постепенно заполнял перрон. Я понимал, что скоро должен прийти поезд, это было очевидно, но куда он направится? Думать об этом было страшно. Я видел, как множество людей просто уползало в открытую дверь назад, эти муки были действительно страшнее тех, что были на пути по гвоздям и на полосе препятствий с детьми.
Не знаю, сколько прошло времени, когда послышался громкий скрежет и свистящий звук. Приближался поезд. Адский поезд. Ни я, никто другой не знали, чего ожидать. Все стояли и смотрели в сторону рельс, стараясь подальше отойти вглубь перрона.
— Что ещё нас здесь ждет? — завопила женщина, стоявшая рядом со мной.
— Наверное, что-то интересное, — съязвил я ей и засмеялся.
Я был зол, я устал от боли, и мой смех, конечно, был истерическим, все полуразвалившиеся люди смотрели на меня.
— Не унывайте! — крикнул я. — Вагончик тронется, перрон останется!
После моей фразы сразу же появился поезд, со свистом тормозящий перед нами. Он остановился, и двери раскрылись, но заходить в него никто не спешил. Снаружи поезд был ржавым, он был весь в черной гари, от его стен отходил пар. Пахло ужасно…
— Он что, из самого пекла приехал? — тихо произнес мужчина в толпе.
— Нам туда и надо! — выкрикнул другой полуразложившийся живой труп и засмеялся во весь голос.
Все начали перешептываться, переговариваться между собой, пока из вагонов не зазвучал громкий женский голос, который обычно просит людей уступать места, не забывать свои вещи и объявляет следующую станцию. На этот раз речь была совсем иной.
— Гордыня! Зависть! Гнев! Уныние! Алчность! Чревоугодие! Блуд! — несколько раз подряд, громко и чётко, с паузами повторял голос.
— Это грехи, семь смертных грехов, — доносилось из толпы. — Мы должны раскаяться!
— Поезд тронется через десять минут! — продолжал голос из поезда. — Будьте внимательны…
После чего голос стал еле разборчивым, как будто зажевало аудиокассету, появились помехи, и голос совсем утих. Донеслось шипение от поезда, которое обычно происходит перед его отправлением. Все люди быстро ринулись внутрь, я был в их числе. На скамьи и сиденья внутри вагона садились особо изувеченные люди, им уступали места более стойкие. Двери закрылись, и поезд начал своё движение. Я стоял возле двери, держась за перила, и думал, что ждёт нас, пассажиров этого адского поезда.
— Хм, — ухмыльнулся я.
— Что такое? — спросил меня стоявший рядом парень.
— Я всегда знал, что метро придумали в аду, — ответил ему я, и мы оба засмеялись.
Мы ехали быстро и долго, за стёклами были видны лишь искры, стоять больше не было сил, многие сели на пол. В какой-то момент до нашего вагона донеслись вопли и крики. Это кричали люди, находящиеся в вагонах, которые были перед нашим вагоном. Внезапно начал моргать свет, все поднялись с пола.
— Что происходит? — снова спросил меня тот же парень.
— Откуда я знаю, я здесь впервые! — ответил ему я.
Вдруг из дверей, соединяющих вагоны, появился какой-то силуэт, затем ещё один. Выглядели они ужасно. У них были красные глаза, их тела были темно-красного цвета, как будто они были обуглены, их лица были вытянуты, на головах рога, а сзади небольшие хвосты. Они быстро водили глазами по сторонам, осматривая всех.
— Грешники! — протянул один из них хриплым голосом.
— Это что за черти ещё? — тихо спросил меня тот самый парень, который стоял рядом.
— Это и есть черти, — иронично ответил ему я.
Моя ирония быстро иссякла, когда эти черти начали плеваться во всех тёмно-зелёной жидкостью и зловеще хохотать. Они плевались кислотой! Изувеченные и измученные люди снова страдали! Они быстро обгорали до костей, с них сползала кожа, появился ещё более противный запах. Парень, хромая, быстро поторопился в конец вагона. Я стоял как вкопанный. Один из чертей уже мчался в мою сторону. Увидев, как он плюнул в меня кислотой, я отскочил в сторону…
Все, что происходило далее, повергло в шок даже меня. Видимо, моё подсознание работало, а моё тело выполняло его приказы. Молотки, которые лежали у меня в карманах, оказались кстати. Уклонившись от кислоты, я одним движением сверху вниз нанес удар по голове первому уродцу. Второй в тот же миг бросился на меня, его когти проскользнули в миллиметрах от моего лица, но после этого я ударил его вторым молотком снизу вверх прямо по его челюсти. Удары были сильными. На полу вагона лежало два адовых чёрта с раздробленными головами, из которых вытекала тёмно-красная жидкость, похожая на очень густую кровь. Они лежали без движений, всё произошло так быстро, что я сам ничего не понял.
— Вот и все, — тихо сказал я.
С одной стороны меня стонали люди, облитые кислотой, а с другой стороны вагона люди пристально смотрели на меня. Это продолжалось несколько минут, я не знал, что делать дальше…
— Что смотрите? — закричал я. — Они мертвы! Радуйтесь…
— Как ты сделал это? — робко спросила меня какая-то молодая девушка. — Кто ты такой?
— Артём, — быстро ответил я, не зная, что ещё ответить.
— Ну, что дальше, Артём? — продолжила девушка. — Всех их перебьёшь?
— Да откуда же мне знать? — истерично ответил я ей. — Я вообще не понимаю, что тут происходит!
— Нужно узнать, куда едет этот поезд, — оживился парень в конце вагона. — Раз этих чудовищ было двое, нужно идти к голове поезда, значит, больше их там нет!
— Логично! — заявила девушка. — Только кто пойдет? Артём?
— Ну вот, сразу Артём! — ответил я. — Даже не удивлен!
— Я пойду с тобой! — сказала девушка и встала рядом. — Ты спас нас, с тобой не страшно!
— Спас? Вас? — засмеялся я, — Хочу открыть вам всем великую тайну. Вы все уже умерли. Вы находитесь в Аду. Посмотрите на себя! Нас уже никто и ничто не спасёт!
— Всегда есть выход! — закричал парень из конца вагона.
— Соня! — подойдя ко мне и протянув руку, заявила девушка. — Не зря же я тебя тащила от змей и тараканов по гвоздям, помнишь?
— Это ты меня спасла тогда? — удивился я.
— Я, — ответила Соня, — и, как видишь, не напрасно!
Я ответил что-то вроде: «Спасибо, очень приятно», пожал её костлявую руку, которая стала такой после пути по гвоздям. Мои руки выглядели не лучше. Она продолжала улыбаться мне. Бесило меня это или смущало, точно я не понимал. Соня была не очень высокого роста, стройная блондинка с каре.
— За что ты в аду? — спросил я её.
— Я не знаю, я ничего не помню, — ответила она мне. — Всё тело ломит! Больно!
— Такая же ситуация! — выкрикнул парень из конца вагона. — Кстати, меня Мишей зовут!
— Ну, хотя бы имена мы свои помним! — заявил я. — Это уже не плохо!
— Сколько же мы уже едем! — раздраженным голосом закричала Соня. — Нужно идти дальше!
— Хорошо-хорошо, — ответил ей я. — Успокойся, Миша, ты с нами?
— Конечно же я с вами, я тут не останусь! — крикнул он в ответ.
Миша — высокий брюнет худощавого телосложения — осмелел и быстро ринулся к нам с Соней. Он быстро отломал спинку от лавки, заявив, что это будет его щит, чтобы защищаться от кислоты. Мне было безразлично, что делал Миша. Я протянул один молоток Соне, но она его не взяла, объяснив это тем, что я лучше ими орудую.
— Первым пойдёшь! — приказным тоном заявила Соня Мише.
— Да, — поддержал её я. — У тебя ведь щит!
Видимо, от растерянности Миша ничего не смог возразить, и с испуганным лицом он двинулся вперед, а мы с Соней лишь переглянулись, улыбнувшись друг другу. Он еле двигался, тогда Соня грозно сказала:
— Миша, иди быстрее! Не переживай, ты уже умер, бояться нечего!
Еле сдерживая смех, я шёл за Соней. Так мы переходили из вагона в вагон, казалось, что они никогда не закончатся, поезд мчал и создавал вибрацию, наклоняясь то влево, то вправо. Всюду лежали живые мертвецы, они издавали стоны, кто-то просил о помощи, их боль была сильнее нашей, их пропитывала кислота, эта тёмно-зелёная чёртова кислота.
Внезапно перед следующим вагоном перед нами возник ещё один монстр!
— Грешники! — протянул он.
— Миша! — громко выкрикнула Соня. — Щит!
Этот чёрт выплеснул в нашу сторону хорошую дозу своей желчи, которая с силой ударила в щит. Я лишь успел схватить за плечо Соню, резко отодвинув её за себя. Миша от испуга отбросил щит в сторону. Брызги кислоты попали мне на руку, которая уже практически окостенела. Я не ощутил боли сразу. Быстро и точно я запустил молоток в голову этого чудовища. Оно захрипело и отлетело к стене вагона.
Соня вытащила из моего кармана второй молоток и побежала добивать его. У неё это получилось. Очередной монстр был поражён. Щит лежал на полу и плавился. Я корчился от боли, пытаясь смахнуть со своей руки кислоту собственной курткой. От руки остались лишь кости, постепенно я лишался плоти. Половина моего лица уже была оголена от кожи, боль была жуткой. Михаил стоял как вкопанный и наблюдал за происходящим. Соня лишь сидела рядом со мной и повторяла одно и то же:
— Тише, Артём, тише, всё пройдет, спасибо тебе…
Поезд начал притормаживать и в итоге остановился. Двери распахнулись.
— Станция «Кухня», — прозвучал женский голос, который так же, как и в прошлый раз, пропал за помехами.
— Какая ещё кухня? — тихо произнес Миша.
— Заткнись, мать твою, откуда я знаю! — со злости ответил я ему, терпя невыносимую боль.
Вдруг в вагон снова зашли они, эти самые чудовища, только с ними был какой-то высокий, лысый и толстый мужик со страшным лицом, в руке у него огромный тесак для рубки мяса. Это был Мясник, на нём был окровавленный белый фартук.
— Ничего себе! — громко закричал он, указывая на нас. — Эта «святая троица» замочила наших проводников, вечная память им в проклятом огне!
Наверное, проводниками он назвал тех чертей, которых мы убили. Другие черти уже было ринулись к нам, но Мясник остановил их. Здесь он был главным.
— Добро пожаловать на Кухню, — улыбаясь, сказал он, подойдя к нам ближе.
Он молча рассматривал нас своими чёрными глазами, а черти тем временем выносили из вагонов тела грешников, или же то, что от них осталось.
— Понятно! — рассмотрев нас, сказал Мясник. — Все понятно, ну, идёмте за мной, мои уцелевшие гости.
Миша подождал, пока Соня помогла мне встать, и поплелся за нами вслед за Мясником. Когда мы вышли из вагона, то в нос ударил зловонный запах гнили, трупов, дышать было невыносимо. Полы и стены были в свежей и уже засохшей крови.
— Можете называть меня Мясником! — заявил мужик, не поворачиваясь к нам. — Вы добрались до Кухни, я здесь хозяин, так что не шутите со мной!
— Михаил! — из-за наших с Соней спин выкрикнул Миша. — Очень приятно познакомиться…
Мясник прервал его доброжелательную речь своим громким смехом. Он шёл не быстро, пройдя перрон, мы попали в огромную комнату со столами для рубки мяса, множеством печей и каких-то странных аппаратов с трубками. Черти заносили в эту комнату тела и сажали их на этот аппарат, подключая к телу пару трубок с иголками. Таким образом из грешников выкачивалась кровь, затем тела кидали в кучу. Кто мог идти, уходил в сторону перрона обескровленными. Было жарко.
— Прошу в кресла, друзья! — сказал Мясник, указав нам на эти аппараты.
— Мы же умрём! —истерически выкрикнул Миша.
— Вы уже мертвы! — ответил ему Мясник и громко засмеялся. — Не бойтесь, мы делаем множество напитков из крови, не пропадать же добру!
— Идём, — тихо сказала мне Соня.
Из нас очень быстро выкачали всю кровь. Я смотрел на лица Сони и Миши, они стали бледно-белого цвета, моя кожа, оставшаяся на руках, тоже побелела.
— А ты симпатичный! — смеясь, произнесла Соня, глядя на меня.
— Спасибо, ты тоже ничего! — ответил я ей и улыбнулся.
— Вы совсем с ума сошли! — закричал Миша.
— Заткнись уже, готический мальчик! — закатываясь от смеха, закричала на него Соня.
Я не смог сдерживать смех, мы с Соней смеялись во весь голос, а Михаил был в бешенстве от происходящего.
— Из нас сделают шашлык! — кричал он. — Что вы ржёте?
Мясник тоже смеялся, он занимался какими-то делами, перекидывая со стола на стол руки, ноги и другие части тел. Что-то улетало в печи.
— А вы с чувством юмора, друзья, — начал говорить Мясник. — Всё самое вкусное отправится на Адскую вечеринку, кто-то останется тлеть здесь навсегда, кто-то на другом поезде поедет в котлы. Моё дело — сортировка и готовка.
— Сколько вы этим занимаетесь? — спросила его Соня. — Что дальше?
— Вечность, друзья, вечность! — на секунду остановившись, ответил Мясник. — Но времени мало, партии грешников постоянно прибывают, нужно спешить!
— А что в Раю? — испуганным голосом спросил его Миша.
— В Раю? — переспросил Мясник. — Не уверен, что он существует! Нет жизни без греха, в Рай попадают избранные, наверное…
— Ты сам-то жил? — спросил его я.
— Уйдите! Прочь! — заорал он, размахивая тесаком. — Ждите своей очереди!
Соня утащила меня на перрон, Миша остался с Мясником. Мы слонялись из угла в угол, рассматривая происходящее. Второй поезд стоял на противоположной стороне от первого. В него загружали тела, некоторые были в неплохом состоянии и даже сопротивлялись, но черти быстро их успокаивали своей кислотой. Я точно не понимал, что здесь происходило, но знал, что нас тоже отправят на адскую вечеринку. Я вспоминал, как она снилась мне, и я постепенно всё вспоминал.
Мы с Соней устроились на полу возле одной из колонн адского перрона. Особо не общались. Когда я прижимался к ней, мои боль и страдания отступали на доли секунды, Соня прижималась ко мне, видимо, ей тоже так было легче.
Мы не понимали, как долго мы здесь находимся, время шло медленно. У меня было такое ощущение, что после полосы препятствий с детьми и пути по гвоздям прошли годы, много лет. В памяти всплывали лишь отрывки из пройденного пути, а из прошлой жизни лишь маленькие кусочки. Марла. Я точно помнил это имя. Чем больше мы старались вспоминать, тем сильнее становилась боль, к которой невозможно было привыкнуть. Сна не было, в Аду не спят…
— Метро точно придумали в аду! — тихо произнесла Соня, прижавшись к моему плечу.
— Да, я тоже об этом думал, — ответил ей я, — ты шутница.
Соня улыбнулась, её бледное обескровленное лицо было мне симпатично. Вот он порок. Желание. Эти качества здесь приветствовались. Мы смотрели друг на друга, потом она потянулась к моим губам…
— Нужно двигаться дальше, — быстро сказал я.
— Я заметила, что желание идти дальше притупляет боль! — тут же заявила Соня.
— Я тоже это заметил! — ответил я. — Почему поезд не едет?
— Нужно узнать! — сказала Соня.
Миши не было на перроне, поэтому нам пришлось идти в рабочую комнату к Мяснику. Уже прошло много времени нашего пребывания на Кухне, чертовы кислотные чудовища не обращали на нас особого внимания, да и таких, как мы, было немало. Сидя в поезде, некоторые ждали неизвестного отправления в неизвестность, кто-то бродил по территории, периодически получая дозу кислоты, иногда они просто награждались побоями и лишними увечьями от чертей за то, что мешались им, пока те работали, утрамбовывая по вагонам тела грешников.
Я случайно задел одного из чертей своим плечом, он решил ударить меня когтями, но я быстро увернулся, замахнувшись на него, мой окостенелый кулак полетел в сторону его лица и остановился в сантиметре от него. Чёрт отскочил и уставился на меня своими красными глазами.
— Страшно, сука? — проговорил я. — Попробуй ещё раз, и я тебе точно голову снесу!
Чёрт медленно отходил от меня, а Соня медленно уводила меня в сторону кухни, где работал Мясник.
— Кто же ты такой? — тихо спросила меня она.
— Наверное, я убийца чертей! — серьезно ответил я Соне.
Я по-прежнему не знал, кто я. Соня поняла мой юмор и просто улыбалась мне. Мы шли на кухню.
Зайдя в комнату, мы увидели того же грустного Мишу, который постоянно что-то монотонно говорил. Мясник работал, периодически отпихивая своей ногой Мишу и показывая полное равнодушие к нему.
— Что, соскучились? — заметив меня и Соню, с улыбкой произнес Мясник. — Заберите от меня своего дружка!
— Когда отправление? — громко спросила его Соня. — Я про поезд, сколько можно ждать!
Было видно, что она специально разговаривала с претензией, навязчиво и грубо, пытаясь разозлить шеф-повара этого заведения.
— Да, где наш десерт? — добавил я. — Надоело ждать!
Мясник замер, замерли черти, служившие ему на кухне. Моментом данного молчания и тишины воспользовался Михаил, снова подойдя ближе к царю кулинарии.
— Я не хочу уезжать, мне тут нравится, я помогать буду, — твердил он, опустив глаза в пол. — Пусть уедут, а я вам пригожусь!
— Ты? Пригодишься? Ты даже имени своего не знаешь! — закричал Мясник.
— Я? Я Михаил, — заикаясь, испуганно произнёс Миша.
— Имя тебе Зависть и Гнев, а ещё Уныние, — продолжал кричать Мясник. — Конечно, ты тут пригодишься, грешник!
Миша ничего не успел ответить…
Со скоростью ветра рука Мясника, в которой он держал свой тесак, пронеслась сквозь шею несчастного. Его туловище и голова разлетелись в разные стороны. Все произошло неожиданно и быстро. Черти налетели на трясущееся тело Миши и начали жадно раздирать его в клочья. Мясник спокойно поднял отрубленную им голову, выдрал из её рта язык и поставил её на свой стол.
Лицо Михаила искажалось от боли, он бы закричал, если бы был язык, но он просто таращил глаза, из которых текли слезы. Мясник протянул язык в нашу сторону. Соня не могла на это больше смотреть и отвернулась. Мясник видел всех прибывших к нему насквозь. Он видел наши грехи, больше ничего другого, только грехи…
— Язык! — выкрикнул он. — Любимая пища Дьявола!
— Нам тоже выдернешь? — спросил я его.
— Нет! — засмеялся Мясник, бросив язык на стол. — Ваши грехи терпимы для меня.
Черти уже бросали останки тела Миши в раскаленные печи, из которых по-прежнему ужасно воняло. Мясник отвернул от нас исказившееся лицо Михаила. Я не знал, что делать и что сказать, Соня тоже. Мы находились здесь уже вечность, Михаил же проведёт в этом месте бесконечность…
— Что отвернулась, Гордыня? — продолжил говорить Мясник, глядя на Соню. — Блудница, ты отправишься дальше, там тебя ждёт твоя участь! Здесь ты мне ни к чему…
— Обо мне что скажешь? — перебив Мясника, спросил я.
— О тебе? — воскликнул он, протянув в мою сторону руку с тесаком. — О тебе? Ты наглый контактирующий, ты тоже вниманием обделён не будешь!
— Нет такого греха, — произнесла Соня.
— Поверь мне, этого достаточно! — засмеялся Мясник. — Есть категории людей, которые попадают к нам автоматически, я вижу это, Артём вспомнит свои грехи, всё вы вспомните…
Мясник снова развернулся к своему столу, где лежала голова Михаила.
— Идите на поезд, — спокойно произнес Мясник. — Идите…
— Пойдём, — сказал я Соне, уводя её к поезду, идущему дальше в Ад.
Выйдя на перрон, мы увидели, что вагоны были практически забиты людьми. Выбрав вагон, мы вошли в него. Все места были заняты, Соня повела меня в конец вагона, где мы сели на пол.
— Двери закрываются, следующая остановка «Конечная»! — несколько раз проговорил женский голос.
Двери захлопнулись, поезд тронулся. Все сидели и молчали, мы тоже. Наверное, мысли у всех были одинаковыми, все думали: «Что же будет дальше?». И когда это «дальше» наступит.
В отличие от того поезда, что привез нас на Кухню, этот был очень чистым. Не знаю, сколько мы ехали по времени, как вдруг Соня заговорила со мной!
— Почему? — глядя мне в лицо, говорила она. — Почему он называл меня блудницей и гордыней? Я ничего не помню, почему я здесь, за что?
— Все мы здесь ничего не помним, — взяв Соню за руку, ответил я. — Не переживай и не думай об этом! Всё нормально будет…
— Нормально? — одернув свою костлявую руку, выкрикнула она. — Посмотри на себя! Ты практически скелет, Артём! Где нормально?
— Знаешь, — резко ответил я ей, — ты тоже не красавица! Моего греха вообще не существует! Я тоже ничего не помню, но сижу и молчу!
Соня замолчала. Народ в поезде начал разговаривать друг с другом, поднялся гул. Звук от поезда, гул от людей, которые просто что-то обсуждали, тишины больше не было. Молчали лишь Соня и я.
— Тихо! Тихо, мать вашу! — кто-то закричал в вагоне. — Заткнитесь вы, послушайте!
— Не ори, кусок мяса! — закричал ему в ответ здоровый мужик, находившийся передо мной в пяти шагах.
Времени прошло много, но помимо этого гула слышалось что-то ещё. Соня тоже не понимала, из-за чего кричал тот человек. Мужик, который был ближе ко мне, орал на другого, я не смог этого больше терпеть. Я встал с пола и подошел к нему.
— Тебя же просят, — спокойно сказал я ему. — Помолчи немного, все помолчите…
— Да ты чего, скелет! — заорал мужик. — Сейчас двину и…
Даже в аду он вёл себя так же, как и в жизни. Даже могила его не исправила. Я не дал ему договорить, я просто хотел тишины. Я просто бил его головой о металлический поручень, а потом о стены. Крови не было, но не было уже и половины его черепа.
— Да хватит уже тебе, Артём! — кричала Соня, оттаскивая меня от этого когда-то злобного дядьки.
Он не умер, он просто валялся на полу и тихо-тихо стонал…
— Заткнулись все! — крикнула Соня, глядя на меня, она спросила уже вполголоса: — Что там, Артём? Что слышно?
— Музыка? — тихо проговорил я, затем громче. — Музыка? Это музыка!
Все слышали музыку, все в вагоне слышали её. Это был рок-н-ролл, что-то из старья.
— Рок-н-ролл! — крикнул кто-то в вагоне. — Круто! В Аду играют рок-н-ролл!
И тут меня накрыло волной, и это была взрывная волна воспоминаний! Она ударила прямо в мозг, ослепив меня и отбросив в сторону. В мою голову влетали воспоминания о моей прожитой жизни. Меня шатало из стороны в сторону, пока я не упал. Перед глазами пролетали все мои грехи и все те, кому я причинил боль, будь она физической или моральной. Эта была целая цепочка событий, как фильм про меня, и в этом фильме я был отрицательным героем. На какие-то секунды я приходил в себя и видел, что то же самое творилось со всеми вокруг. Музыка становилась всё громче, рёв гитар и стук барабанов начинали глушить. Все затыкали уши, но это не помогало.
— Соня! — орал я во весь голос, срывая его.
Она не слышала меня, а я её. Никогда не думал, что я так возненавижу рок-музыку! В какой-то момент все затихло, кино перед глазами закончилось смертью отрицательного героя. Всё так, как и должно было быть. Поезд притормаживал, народ постепенно приходил в себя. Я подполз к Соне, прислонившись спиной к стене вагона, она сидела на полу и держалась руками за голову.
— Соня! — позвал я её, но она смотрела в пустоту. — Соня, ты как?
— Артём, я всё вспомнила, — сказала она. — Я плохой человек, понимаешь?
— Я тоже всё вспомнил, — ответил я ей. — Не думай об этом! Все мы грешны!
Почему-то мне казалось, что не так уж и велики были её грехи. Гордыня? Блуд? Это какая-то мелочь по сравнению с остальными грехами. Но Богу виднее…
Мясник был прав, все люди попадают в Ад. Но, если подумать логически, Ад ведь не резиновый. Чем-то же проведенная здесь вечность должна закончиться? Да, кто-то остался с младенцами. Кто-то застрял в пути на гвоздях, а кто-то на Кухне. Но мы приближались к завершению этого чудесного времяпровождения! Я чувствовал это!
— Станция «Конечная», — прозвучал женский голос.
Поезд остановился, и двери распахнулись. Все смело вышли на перрон. На стенах висели указатели к тёмному проходу, откуда доносились всякие звуки и музыка. Пройдя этот коридор, все мы оказались на той самой вечеринке, что снилась мне очень давно. Сколько же там было всяких разных тварей и чертей! Они начали расхватывать людей и утаскивать их за собой. Я держал Соню за руку, отбиваясь от них изо всех сил.
— Отпусти меня, Артём, — твердила она, — это бесполезно…
Она напоминала мне Марлу, я думал о Марле и не мог её отпустить. Но Соня была права, этих тварей было очень много, они выхватили её и утащили за собой.
— Спасибо! — выкрикнула мне Соня.
Это последнее, что я услышал от неё. Далее они принялись за меня…
Это было мерзко, больно, холодно, затем жарко и снова холодно…
Проклятые твари…
Их противный, мерзкий смех…
Во мне снова появилась кровь? Или мне показалось это? Я привык к истязаниям, они всё-таки довели меня до безразличия…
Через какое-то время меня волокли по кровавому полу. Я видел танцующих тварей, они били меня своими ногами…
Позже, стоя перед большим котлом с кипящей смолой, я увидел напротив себя Соню. Помимо нас с ней было ещё множество душ. Соня улыбнулась и подмигнула мне, я сделал то же самое в ответ. После чего мы полетели вниз, в неизвестное новое пространство. Может, оно станет последним для нас? Это нам ещё предстояло узнать…
Лишь обжигающий нам лица пар окутал нас…

Глава 2. Начало

Артём родился в обычной семье. Его отец, Юрий Ботов, служил в полиции, маму звали Елена, и она была учителем младших классов. Он был обычным ребёнком, хорошо учился в школе, а закончив её, поступил в Высшую Школу Полиции. Артёму было тогда семнадцать лет, он жил с родителями. Отец Артёма начинал работать следователем, и в сыне он видел такого же хорошего следователя, как и он.
На первом курсе у Артёма появилась девушка Лиза, они встречались год, после чего расстались. Артём переживал, ведь это была его первая любовь. На втором курсе учиться стало интереснее, так как начались предметы по специальности, и он полностью погрузился в учёбу, чему безмерно радовались его родители. Друзей у Артёма было немного, в основном одни знакомые, да и девушки постоянной не было. Отец всегда говорил Артёму: «Учись, сынок, по моим стопам пойдешь!» И Артём учился. На практику он ходил к отцу в отделение, присутствовал на допросах, иногда на задержаниях, ему эта работа нравилась. В армии Артём не служил, так как сразу после учёбы начал работать по специальности.
В двадцать четыре года Артём работал полицейским со своим отцом, с ним они вели дела, раскрывали преступления, они были напарниками и неплохо преуспевали в этом. Его отцу тогда было пятьдесят лет. Он собирался выйти на пенсию, как только его сына назначат следователем. Юрий был добрым и справедливым человеком, он чтил семейные традиции, выходные, проведенные вместе со всей семьёй, ужин, вино. Мать Артёма уже не работала и занималась домашним хозяйством. Она постоянно спрашивала Артёма, когда тот заведёт семью. У Артёма была девушка, которую звали Ириной. Она работала в адвокатской коллегии. Юрий не особо любил адвокатов, по его мнению, они всегда мешали быстро раскрывать дела. Артём же ничего плохого в них не видел.
Однажды Артём сделал Ирине предложение, но та отказала ему, объяснив, что любит его и хочет создать семью немного позже. Артёма вот-вот должны были назначить следователем, а у неё складывалась неплохая карьера адвоката. Они продолжали жить вместе, но детей не заводили.
В день рождения Артёма, когда ему исполнилось двадцать пять лет, его вызвал начальник, полковник Анатолий Иванович Щедров. Зайдя в кабинет, Артём увидел там своего отца.
— С днём рождения тебя, Артём! — сказал Щедров. — Поздравляю с новым званием и должностью, теперь ты следователь!
— Спасибо, Анатолий Иванович, — растерянно ответил Артём.
— Приказ уже есть, получишь новое удостоверение и за дело! — продолжал полковник. — Начнёшь с понедельника! А пока отдыхай, даю тебе три дня!
Его отец стоял за спиной начальника и гордо улыбался. Артём никогда не видел отца таким счастливым, он был рад за сына.
— Поздравляю, сынок! — пожав руку Артёму, гордо сказал Юрий. — Не переживай, на пенсию я пока не ухожу! Поедем, обрадуем маму с Ириной!
Это был последний день рождения, который Артём отмечал так весело и торжественно с семьей и Ириной. Все были рады и строили планы на будущее. Через месяц его мать умерла от инсульта. Он и отец переживали смерть Елены тяжело, но спустя некоторое время смирились. Юрий категорически отказался уходить на пенсию, объяснив это тем, что в одиночестве дома ему просто нечего делать.
Спустя полгода после смерти матери был убит отец Артёма. Юрий уже возвращался домой, он остановился на автозаправке, там на него и напали. Убийца ударил его ножом в горло и угнал машину. Артём впал в депрессию, он был зол и желал лишь мести. После похорон отца он пришел в отдел, чтобы приступить к работе.
— Кто ведёт следствие по убийству моего отца? — спросил он.
Ему сказали, что следствие ведёт Сорокин, такой же начинающий следователь, как и он. Артём знал Сорокина, тот рассказал ему об обстоятельствах дела, что убийца был один, что есть описание свидетелей, но на камерах видеонаблюдения лица не видно, а машину нашли брошенной в другом городе.
— Артём, — окликнул его один из сотрудников полиции, — тебя вызывают к начальству!
— Держи меня в курсе всего! — заявил Артём Сорокину и пошёл к начальнику.
— Соболезную ещё раз, Артём, твой отец был всем нам очень дорог, — говорил Щедров. — Это дело у нас самое приоритетное, не переживай, но тебя я должен отстранить от него! Езжай домой, приди в себя.
Не сказав ни слова, Артём ушёл из кабинета Щедрова и отправился в квартиру Ирины, где напился и уснул. Вечером Ирина разбудила его.
— Давай держись! — твердила она.
Артём не мог осознать происходящее и продолжал пить. Ему снились родители. Затем ему мерещился отец на улице и в квартире. Артём слышал его голос, который говорил ему: «Артём, иди домой, пока не поздно». Он думал, что сходит с ума, но всё равно решил посетить родительский дом. Там, сидя за столом с сигаретой за бутылкой водки, он вновь увидел отца.
— Сомов Михаил. Ищи, Сомов Михаил. Тюрьма. Он вышел, ищи его! — несколько раз повторил Юрий и исчез.
Подходил девятый день после смерти отца, Артём четко помнил, что он сказал ему. Он позвонил Сорокину и спросил, как продвигается следствие, на что Сорокин ответил:
— Ищем, Артём, не переживай!
Артём попросил его проверить того самого Сомова Михаила, Артём объяснил, что тот должен был недавно выйти из тюрьмы и был как-то связан с отцом. Сорокин удивился, но пообещал проверить информацию.
На девятый день на поминки собрались родственники Артёма. Он сидел за столом рядом с Ириной, и она постоянно твердила ему:
— Хватит пить, держи себя в руках!
Артём пил и вдруг снова увидел отца на лоджии. Артём вышел туда, перед ним стоял его отец.
— Папа… — тихо проговорил он. — Это ты? Что с тобой?
Юрий был чёрно-белого цвета, с невыразительными глазами, он снова повторял одно и то же. О том же Михаиле Сомове.
— Зачем вы умерли? — закричал Артём, глядя в пустоту. — Зачем? Оставили меня одного! Что тебе нужно теперь?
Артём кричал и махал руками сквозь своего отца, стоящего перед ним, после чего потерял сознание и упал. Ему вызвали скорую помощь. Артёма привели в чувство, но его поведение опять стало неадекватным, после чего его укололи снотворным и увезли в психосоматическое отделение.
Артём очнулся, он лежал в больничной палате, привязанный к носилкам, оглянувшись по сторонам, он увидел ещё несколько человек в таком же положении. В глазах всё сливалось и плыло, мерцали какие-то тени. Артём услышал, как открылась дверь. Силуэт в белом подошел к нему. Он увидел, что это женщина-врач.
— Добрый день, Артём, — говорила она, — итак, к нам вы попали с психозом, скоро перестанет действовать снотворное, и мы нормально поговорим! А пока лежите и отдыхайте.
Артём не мог ничего ответить, прошло ещё часа два, прежде чем он вновь открыл глаза. Ничего не плыло, всё было хорошо, кроме одного, Артём ясно видел, что в углу палаты стоял Юрий Ботов.
— Вы видите его? — спросил Артём у рядом лежащего парня, который был так же привязан, как и он.
— Да ты точно дурной! — засмеялся сосед Артёма. — Не говори им, что видишь, а то залечат!
Дверь в палату открылась, и Артём увидел врача с двумя санитарами.
— Как вы себя чувствуете, Артём, можем ли мы вас развязать? — спросила доктор.
— Да, конечно! — ответил он.
Санитары развязали его, поставили на ноги и повели в кабинет к врачу. Его посадили на стул перед столом доктора. Санитары остались за спиной у Артёма.
— Меня зовут Ермолина Евгения Валерьевна, — представилась доктор. — А вас?
— Артём Юрьевич Ботов! Я следователь полиции! — громко заявил Артём.
— Я знаю, поэтому к вам будет пристальное внимание! — продолжала врач. — Вы видите что-то, может быть, слышите? Галлюцинации?
— Нет, у меня был стресс! — спокойно ответил Артём.
— Хорошо, мы понаблюдаем вас, возьмём анализы, а там видно будет! До встречи! — Ермолина кивнула санитарам, и те вывели его в коридор, ведущий в его палату.
В палате была кровать, окно с решеткой и больше ничего. Зашла медсестра, взяла кровь, попросила Артёма сдать мочу, сходив с ним в туалет. Вечером Артёму дали лекарства, от которых он захотел спать. Ему снилось, что он идёт по коридору больницы, и вокруг мелькают чёрные тени. Какие-то силуэты что-то говорили ему, потом он увидел отца, который кричал:
— Ищи Сомова!
Артём вновь проснулся прикованный к кровати. Он не понимал, сколько времени он уже находился здесь. Врач зашла в палату и сказала, что дела плохи. Предыдущей ночью он бегал по отделению в состоянии психоза, и санитары еле скрутили его. Ей пришлось увеличить дозу транквилизаторов. Артём сказал доктору, что это был лишь сон, но врач заявила обратное.
Артём провел в психбольнице около шести месяцев, он продолжал видеть то, что видел, а также видел своего отца, а вернее то, что от него осталось. Артём понял, что таблетки и уколы не помогали от галлюцинаций, нужно просто молчать и стараться не обращать внимания на видения. Психиатр считала, что у Артёма шизофрения или маниакально-депрессивный психоз с бредом о своём отце и Михаиле Сомове. Его несколько раз навещали коллеги, приходил и Сорокин, иногда Ирина. Дело об убийстве отца застопорилось, Сомова никто не проверял, и как только Артём начинал говорить о нём, об этом узнавала врач, и дозы лекарств увеличивались. Отца Артём видел реже, и то в виде какой-то тени или же объекта без контуров. Артёму нужно было выйти из этой больницы. Он молчал и соглашался на любое лечение и процедуры. Однажды, сидя в кабинете у врача, Артём спросил:
— Евгения Валерьевна, когда вы выпишите меня? Мне уже намного лучше…
— На днях, Артём, но ты не сможешь больше работать в полиции, тебе придется пить лекарства, — пояснила доктор. — Плюс раз в месяц приходить к нам на осмотр.
Артём понимал, что иного выхода нет. Чтобы выйти из больницы, нужно соглашаться на всё.
— Нас часто посещают из церкви, — сказала Евгения Валерьевна, протянув Артёму визитку. — Это священник Даниил, он считает, что вера помогает нашим больным. Он интересовался тобой. Обратись к нему.
Через три дня Артёма выпустили с выпиской о заболевании, а также с направлением на освидетельствование, на котором комиссия позже установила ему инвалидность. Артём больше не был полицейским, Ирина ушла от него. Поселившись в доме родителей, он остался один на один со своими видениями. Через какое-то время он обратился к Даниилу. На встречу с ним Артёму пришлось идти в церковь. Не крестясь, он переступил порог и вошел в храм.
— Кто тут Даниил? — громко спросил он в церкви.
— Не кричите, он ведёт службу, подождите его, он к вам подойдет! — недовольно ответил ему какой-то человек.
Сидя во дворе на лавке возле церкви, Артём курил и ждал священника. На удивление ему было спокойно, никаких силуэтов людей, призраков и теней он не видел. Уходить Артём точно не хотел. Через час из церкви начал выходить народ, а за ним вышел и мужчина в чёрном одеянии. Посмотрев на Артёма, он жестом пригласил его зайти внутрь, они прошли в помещение, похожее на кабинет. По виду Даниилу было около сорока лет, он был высокий, с небольшой бородкой, серьезного вида.
— Что привело тебя ко мне? — спросил Даниил Артёма.
— Это ваше? Мне в психлечебнице дали! — протянув визитку священнику, ответил Артём.
— Итак, — улыбнулся Даниил, — ты продолжаешь видеть их?
— А это смешно? — нервно ответил Артём. — Доктору доложите теперь?
— Нет, Артём. Я не за этим тебя звал, я хочу помочь тебе! То, что ты видишь их, это не просто так, — объяснял священник. — Это души умерших людей, призраки, сущности, и среди них твой отец. Все они не ушли из нашего мира, они затерялись тут, и ты их видишь.
— Да ладно! Это просто мне кажется, такого быть не может! — засмеялся Артём.
— Это дар, Артём, — прервал его священник. — Вот я их не вижу, а ты видишь. Я помогу тебе понять. Пойдешь по этому адресу, там тебя будет ждать человек, он поможет.
Даниил протянул Артёму бумагу с адресом и рассказал, как туда дойти. Артём выглядел плохо, он постоянно не высыпался, поэтому у него были мешки под глазами, волосы и щетина на лице отросли, он давно не обращал внимания на свой внешний вид.
Артём вышел из церкви и сел в маршрутку. Видения возобновились. Закрыв глаза, он старался не обращать на них внимания. Выйдя из автобуса, он пошёл искать адрес, написанный на бумаге. Это оказался многоэтажный дом, Артём поднялся на нужный этаж и подошёл к квартире и постучал в дверь. Ему открыл лысый мускулистый мужик.
— Ты Артём? Меня зовут Хам! Так все называют, заходи! — с ходу заявил мужик.
Зайдя внутрь, Артём увидел широкий матрас на полу, на нём лежала полуголая девица и спала. В квартире был, конечно, полный бардак. Хам позвал Артёма на кухню.
— Выпить хошь? На вискарь! — протянул он наполненный до краёв стакан Артёму. — Пей, не ссы, разберёмся мы с твоей проблемой! С таблетками своими психическими получишь удовольствие!
Хам засмеялся, Артём выпил. Он уже начал понимать, почему этого мужика зовут Хамом. После чего тот вышел в комнату, поднял с матраса девушку и сказал, что это проститутка, приведя её в чувство, он приказал ей одеться и уйти, в прямом смысле приказал. Для Артёма это было дико.
— Скромный ты какой-то! — заявил мужик. — Давай говори, что у тебя там? Даниил сказал, что тебе помочь нужно.
Артём всё быстро рассказал про свои видения, про отца и Сомова. Хам выслушал и сказал:
— Понятно, очередной, блин, незваный контактирующий появился! Я введу тебя в курс дела, только ты не ссы и ещё выпей!
Хам был серьезен и не шутил, как сначала. Он рассказал Артёму о правиле 3–9–40, о душах, сущностях и о других существах загробного мира. Он сказал, что Артём может сойти с ума, если это так и продолжится. Он не один такой, и с этим ему придется жить, решая проблемы мёртвых и отправляя их в иной мир. Хам рассказал, что священник Даниил был у них главным, он искал контактирующих и помогал им, как мог. Также он кратко рассказал про организацию, которая называлась «Приходом Посвященных». Артём был в шоке. Он был пьян и в ужасе слушал Хама.
— Так, чего там хотел твой отец? — спросил Хам.
— Сомова Михаила, я даже не знаю, искали его или нет, в полиции этим делом занимался следователь Сорокин! — пояснил Артём.
— Так поехали в твою ментовку, там и спросим у сороки правду! — вскрикнул Хам.
Выйдя на улицу, они сели в джип Хама, из куртки он достал какой-то сверток и трубочку. На пластиковой карте он быстро сделал две дорожки из порошка. Хам вдохнул одну, а вторую протянул Артёму.
— На, прими, а то вид у тебя как у пьяни какой-то, взбодрись! — сказал Хам.
Артём вынюхал все и действительно почувствовал бодрость, напряжение спало. Они ехали по улицам, Хам постоянно твердил о мёртвых и спрашивал Артёма:
— Видишь их? Они повсюду, особо внимания на них не обращай, а то почувствуют, что их видят, и пристанут! Суки!
Артём видел какие-то силуэты. Это были сущности, души разных цветов в зависимости от срока их смерти. Подъехав к полицейскому отделу, Хам спросил Артёма:
— Ну и где твоя Сорока?
— Машина его вон там стоит! — указал тот на парковку.
— Будем ждать! — заявил Хам.
Они ждали, курили, Хам рассказывал об их деятельности всё больше и больше. Оказалось, им даже платили, переводя деньги на личный счёт. Если они перестанут изгонять сущности и отправлять души, то те заполонят мир, замучают людей, и будет конец! Артём не верил своим ушам.
Стемнело. Вдруг из дверей отдела вышел Сорокин. Он сел в машину и поехал. Хам с Артёмом поехали вслед за ним. Сорокин остановился на парковке одного стриптиз-клуба. Выйдя из машины, он увидел, что ему навстречу идут Артём и ещё какой-то человек.
— Артём, привет, как дела? — с улыбкой кивнул Сорокин.
— Привет, поговорить надо, — сказал Артём.
— Давай завтра, приходи в отдел, буду рад видеть! — весело ответил Сорокин, указывая на клуб. — У меня тут дела! Сам понимаешь!
Артём ничего не успел ответить, когда Хам со всего маху засадил Сорокину сокрушающий прямой удар в нос! Сорокин отлетел в сторону своей машины метра на три.
— ФБР! Сука, будешь отвечать на все вопросы! — закричал Хам, подняв Сорокина с асфальта, двинув его ещё раз головой о машину.
Артём испуганно смотрел по сторонам, он хотел, чтобы никто не увидел происходящего.
— На баб решил посмотреть, сука, так потом посмотришь, а ща говори про дело отца Артёма! И живо! — пригрозил Хам Сорокину.
— Какое блин Федеральное Бюро Расследований? — придя в себя, но ничего не понимая, запричитал Сорокин, — Я полицейский!
— Хана тебе, полицейский! — достав ствол, Хам засунул ему его в рот. — Или говори, сука, или замочу!
Сорокин закивал головой, Артём подошел к нему и начал расспрашивать о следствии. Прошло больше полугода, но, как оказалось, Сомова так никто и не проверял.
— Я же просил! — крикнул Артём Сорокину.
— Артём, прости, мне сказали, что ты психом стал! — повторял тот снова и снова. — Мне говорили, что у тебя крышу снесло!
— Так, короче, ща едем в мусарню, и ты при нас начинаешь шмонать базу! — заявил Хам, кинув Сорокину салфетку. — Вытрись и поехали!
Сорокину ничего не оставалось делать, и они поехали в отдел. Когда они зашли внутрь, у Сорокина постоянно шла кровь из носа, похоже, он был сломан.
— Ищи, Сорока! Ищи! — раз за разом повторял Хам.
Другие сотрудники полиции с подозрением смотрели на происходящее, но они вспомнили Артёма, когда он пошел к ним и объяснил, что Сорокин по просьбе ФСБ ищет одного парня в базе данных. Чувствовал он себя неловко, но Хам вёл себя так уверенно, что никто даже ничего не спросил…
— Нашли! — крикнул Хам.
Артём подошел, и они начали читать про Михаила Сомова. Оказалось, что именно его шесть лет назад арестовал отец Артёма за торговлю наркотиками. Выйдя из тюрьмы, Сомов захотел отомстить, он специально или случайно встретил Юрия на заправке и решил убить его. Всё сходилось. Хам объяснил Сорокину, чтобы тот завтра немедленно начал разрабатывать эту версию, и Сорокин пообещал всё сделать. Он был ужасно испуган. Хам отвез его назад к бару, а сам вместе с Артёмом отправился домой, где полночи они пили виски и нюхали порошок.
Утро было тяжелым. На свой страх и риск Артём один поехал в отдел полиции. Его пропустили, у Сорокина была наложена повязка на лицо, под глазами были большие синяки.
— Спасибо за вчера! — обиженно заявил Сорокин. — Можно было бы и вежливо попросить! Я виноват перед тобой, поэтому не буду жаловаться, к тому же ты чертов шизофреник, и тебя не посадят!
— Что по делу? — спросил Артём.
— Опера работают! — ответил Сорокин. — Поехали домой к Сомову, его задержат. Потом допросим, проверим всё, не переживай! Процедуру ты знаешь. Я тебе позвоню!
— Здравствуй, Артём! Ты больше не полицейский! — сказал сзади стоящий полковник Щедров. — Что ты тут делаешь?
— Я потерпевшая сторона, проверяю, как следствие идет! Имею право! — с саркастичной ухмылкой ответил Артём, после чего направился к выходу.
— Мы тебя будем держать в курсе всех дел! А теперь иди домой и отдохни! — крикнул ему вслед Щедров и попросил Сорокина зайти к нему.
Вечером Артём сидел в родительском доме, когда к нему приехал Хам. Он привёз бутылку виски и порошка, закинувшись всем этим, они разговорились. Состояние Артёма было вполне сносным, он не пьянел от кокаина. Много расспрашивал о Приходе, о душах и сущностях. Хам охотно делился с ним информацией.
— Почему тебя зовут Хамом? — вдруг с улыбкой спросил его Артём.
— А чё, не заметно почему? У меня манеры хамские! — смеясь, ответил Хам.
— А как твое настоящее имя? — снова спросил Артём.
— Имя не важно, важно, чтобы человек хорошим был. А фамилия моя — Хамский! — гордо произнес Хам.
— Да я понимаю, — ответил Артём и засмеялся.
— Может, баб закажем? — громко спросил Хам.
— Я сейчас не в том состоянии, мне ещё в психушку идти, а ты меня поишь и наркотой кормишь! — смеясь, ответил Артём.
— Ничего, с этими мы тоже как-нибудь разберёмся! Скоро ты вступишь в нашу секту! Будешь изгоняющим бесов, как я, а может, и лучше, кто знает! — ободрял его Хам. — Хотя ты не настоящий же контактирующий, а я настоящий, потомственный, бывалый уже! Я с детства видел всех этих чертей, родители у меня такими же были. Вот меня Даня и приставляет к таким, как ты! Потом ругает, правда, что я вас порчу, ну а как иначе!
Хам говорил долго, а Артём сидел и слушал его. Так весело и беззаботно он ещё никогда не проводил своё время. Хам держал Артёма в тонусе, не давал грустить.
— В Приходе тебя всему обучат, не переживай! — сказал Хам.
Они не спали практически до утра. Потом Хаму позвонил Даниил. Поговорив по телефону, Хам сказал:
— Вот и работка не очень большая! Поехали, по дороге расскажу.
Они вышли из дома и сели в машину, Хам ещё принял дозу. По дороге он рассказал Артёму о деле.
— Короче, тут недалеко в одной деревушке сущность обитает. Даня сказал, что там вся семья уже в шоке, попов из церквей вызывали, бабок всяких, а приведение всё шалит и шалит! Полтергейст, короче! — объяснял Хам. — Ща подъедем туда и разберёмся!
Когда они приехали на место, наступил день. Артём и Хамский зашли в старый дом. Оказалось, что у бабки с дедом там умерла дочь. Они думали, что это её дух их тревожит. По ночам начинался шум, вой и грохот, вещи падали. Покоя не было. Хамский вежливо попросил всех покинуть помещение.
— Ладно, давай походим тут, если увидишь чего, скажи! — велел Хам Артёму, достав из кармана блокнот, и сам пошёл по комнатам.
Ничего не подозревая, Артём зашёл в спальню. Посередине комнаты стояла кровать, на ней сидело чёрное расплывчатое существо. На несколько секунд появлялись очертания человеческого силуэта, потом они пропадали и снова появлялись.
— Хам! — крикнул Артём. — Сюда!
Зайдя в спальню, Хам увидел это существо, улыбнулся и сказал:
— О, сущность! Искать долго не пришлось, видно, давно померла! Вон какая! Злая, наверное!
Он протянул Артёему блокнот.
— Дерзай, ну-ка толкани ей вот эту речь! — сказал Хам, указав пальцем на страницу.
Артём начал читать…
Ровно после пары строк сущность быстро предстала перед ним. Артём отлетел на два метра назад, его лицо было испуганным.
— Твою мать! — вскрикнул он.
Издавая мерзкие звуки, сущность двигалась к Артёму.
— Успокойся и не ссы! — закричал Хам Артёму. — Читай! Я тебя порву, мерзость тёмная, будешь себя так вести! — наклонившись к сущности, со злостью сказал Хам.
Сущность повернулась к нему и зашипела.
— Уходите, я жива! — протяжно произнесла сущность.
Артём читал текст несколько раз, все увереннее и увереннее. Потом он встал с пола и подошел к сущности. Когда он в последний раз прочитал текст, она начала испаряться. Развеялась в воздухе и пропала.
— Вот и всё! Молодец! — хлопнув по плечу Артёма, сказал Хам. — Для первого раза сойдет! Отдай мои шпаргалки!
Хам забрал блокнот, и они вышли на улицу. У Артёма всё колотилось внутри.
— Всё люди, живите спокойно, долго и счастливо! — крикнул Хам жителям дома.
Те спрашивали, как отблагодарить их, но Хам быстро завёл машину и поехал оттуда. По дороге Артём обдумывал, что произошло, он осознавал, что изгнал душу, и представил будущее, которое его ожидает.
— Что ты паришься, Тёма? — громко спросил Хам, — Все о’кей, ты нормально справился для первого раза! Бывало и хуже!
— А кто она была, эта сущность? — спросил Артём.
— Это неважно, первое правило, не думай, кто они и кем они были! — объяснил Хамский, — Это не тот случай! Потом поймёшь! Обычная сущность, застрявшая у нас в мире, ничего плохого она не делала, просто людей пугала, приведение, одним словом. Увидишь ещё тварей и посерьезней!
Около недели Артём и Хамский занимались подобными делами. Они пили, курили, принимали наркотики. За изгнания сущностей Приход перечислял деньги на счёт Хама, на них они и жили. Практически каждый день Артём видел отца. Видел его изменения, отец уже давно превратился в сущность, он приходил к Артёму, и как только тот читал изгнание, отец пропадал, а потом появлялся снова. Нужно было раскрыть его убийство, тогда бы он успокоился.
Юрий и Елена Ботовы были похоронены вместе. Артём ни разу не был у них на могиле. Однажды он сказал Хаму, что хотел бы сходить на кладбище. Хамский учил Артёма тому, что знал и умел. Он рассказал ему, что контактирующим нельзя ходить на кладбища, так как там очень много душ и сущностей. Это опасно. Они не должны знать, что их видят, иначе могут преследовать контактирующего и могут свести его с ума. А дела всех душ сразу решить невозможно.
Артём настаивал, по его мнению, он должен был хоть раз посетить могилу своих умерших родителей. Хам был недоволен, он злился и ругался, отговаривая Артёма, но тот был упрям и заявил, что поедет один. Хаму ничего не осталось делать, как отвезти его.
День был будний. Народу на кладбище было немного. Они оставили машину возле ворот и вошли на территорию. Артём увидел множество душ и сущностей. Души были у свежих могил, а сущности сновали, они были повсюду, быстро перемещаясь с места на место. Стоял шёпот, вой и плач, слышались неразборчивые голоса. Артём и Хамский шли по дорожке в сторону могилы Юрия и Елены.
— Голоса из преисподней. Блин, ненавижу это место, смотри, сколько их тут! — бубнил Хам.
Он был напряжен, шёл с опущенной вниз головой, таким его Артём ещё не видел, он явно был испуган и держался робко, а обычно Хамский вёл себя смело и напористо. Это насторожило Артёма.
— Не смотри на них, если они поймут, что ты их видишь, то нам не повезёт! — предупредил в очередной раз Хам.
Артём слушал Хама и не смотрел, но адреналин в его крови начинал зашкаливать, он уже жалел, что приехал сюда. Когда они подошли к могиле родителей, Хам протянул Артёму свой блокнот и сказал:
— Читай молитву за упокой и пойдём отсюда!
Артём начал читать, Хамский отошел в сторону, прикурил сигарету и старался вести себя естественно. Его взгляд был направлен только вниз. Прочитав молитву, Артём посмотрел на Хама и подумал, если он в таком состоянии, то здесь действительно не безопасно.
— Ну что, едем отсюда, я всё! — тихо произнес Артём.
— Полегчало, блин? — вполголоса пробубнил Хам. — Пошли к выходу!
По дороге назад души и сущности стали активнее, они мелькали перед Артёмом и Хамом, их голоса становились громче. Артём успел разглядеть сущности, которые были очень похожи на людей, только они были полностью чёрные. Они двигались как люди, в отличие от остальных, их образ был чётким. Запрыгнув в машину, Хам резко тронулся с места и погнал по дороге.
— Не ходи на кладбища, Артём! Нафиг тебе такой экстрим! Там встретить кого угодно можно! — громко кричал Хам. — Им не легче, и тебе тоже!
— Кого ещё встретить? — спросил Артём.
— Например, состоявшуюся сущность! — серьезно ответил Хам.
— Это ещё кто? — с удивлением спросил Артём.
— Об этом тебе в Приходе расскажут, когда я тебя туда сдам! — ответил Хамский.
Артём сразу же вспомнил про тех чёрных, похожих на людей сущностей, но больше не стал ничего спрашивать. Хамский довёз Артёма до дома, высадил его, а сам молча куда-то уехал. Время было вечернее, Артём напился снотворных, которые дал ему психиатр, и уснул.
Утром его разбудил телефонный звонок, это был Сорокин. Он пояснил, что Михаил Сомов был найден и допрошен, также ему были выдвинуты обвинения в убийстве отца Артёма. Следствие шло, и постепенно всё подтверждалось.
Через некоторое время дело было передано в суд. А спустя полгода Сомову вынесли приговор — пожизненное лишение свободы. Артём был на суде неоднократно, он часто видел сущность своего отца, которая подлетала к Сомову, она касалась его, и тому становилось плохо. Сомова часто выводили из судебного заседания в панике. После вынесения приговора сущность растворилась в воздухе, и Артём понял, что его отец наконец-таки обрел покой.
В свои двадцать шесть лет Артём жил один, изредка общаясь с Хамским. Он помог Артёму всем, чем смог, теперь оставалось дело за Даниилом и Приходом. Артём посещал психотерапевта весь год практически каждый месяц, пока шло следствие. Диагноз шизофрении ему всё же сняли, заменив более легким. Через какое-то время позвонил Даниил и сообщил, что Артёму необходимо приехать в семинарию для прохождения обучения. Артём ещё не понимал, что это навсегда изменит его жизнь.

Глава 3. Приход Посвященных

«Приход Посвященных» — это особая, строго засекреченная организация, которая действует исключительно в рамках церкви. О ней знал лишь заместитель главы страны по церковной деятельности. Президент страны имел представление о данной организации, но подробности ему не раскрывались.
Только избранные священнослужители знали о роли данной организации. В церковных семинариях выделялись особые спецкурсы, где обучали контактирующих. Курсы эти длились год. По окончании учебы контактирующим предлагалось заниматься какой-либо официальной деятельностью, чтобы не привлекать внимания других людей. Деньги за свою работу они получали на личный засекреченный счёт, принадлежащий церкви.
В каждом городе и практически в каждой церкви был представитель из Прихода Посвященных, который следил и давал распоряжения контактирующим. Контактирующие чаще всего официально работали врачами, полицейскими, священниками, ритуальными агентами или работниками кладбищ. Это были люди, которые чаще других людей видели смерть. Контактирующий имел право отказаться от своих обязанностей, и Приход Посвященных проводил специальную службу, чтобы души перестали посещать этого человека. Подобная служба проводилась и над теми контактирующими, которые не справились с обязанностями, которых облепили души и сущности, эти люди не знали покоя, их мучила бессонница, в итоге они могли сойти с ума или убить себя. Приход Посвященных давал им отпуск и вновь возвращал в свои ряды, если это было возможным.
Артём долго не видел Хамского. Он сидел дома, когда услышал звук подъехавшей к его крыльцу машины. Артём вышел на улицу и увидел Хама, который вылезал из своего джипа.
— Привет! Куда пропал? — крикнул ему Артём. — Выпьем, покурим? Может, баб закажем?
Хам стоял у машины, улыбаясь, он ответил:
— Молодец! Научился ты у меня многому, хвалю! Но теперь тебя, брат, ждёт ещё одно дело!
— Знаю, Даниил звонил, — ответил Артём. — Вещички собирать?
— Да тебе ничего не понадобится там, в дорогу сигарет возьми, да и хватит! Там тебе расслабиться не дадут! Иди, собирайся, смотри, сколько их! — сказал Хам, подняв голову вверх.
— А, ты про тех, над крышей? — улыбаясь, указал Артём вверх. — Я их гоню, а они приходят, как мухи на говно!
— Говно в их понимание — это мы, а здесь ты! — засмеялся Хамский.
Над домом Артёма кружили десятки сущностей. Пока Артём собирался, Хам ждал и думал про себя: «Как он вообще тут спит под их вой?»
Артём закрыл дом и подошел к Хаму, прикурив сигарету, он спросил:
— Куда повезешь-то?
Хам достал шприц с каким-то раствором и, серьёзно глядя на Артёма, ответил:
— Тебе дорогу знать нельзя! Докуривай, садись в машину, давай вену и в путь!
— Нормально, а если откажусь? — с недоверием спросил Артём.
— Сколько ты ещё протянешь тут с ними? — спросил Хам Артёма, показывая вверх пальцем.
— Да уж, выбор особо не велик! — тихим голосом произнес Артём. — Мы ещё увидимся с тобой?
— Ты ж знаешь, судьба сведёт, главное — не ссы! — с улыбкой на лице ответил Хамский.
Артём улыбнулся, Хам был для него как родной, роднее и не было.
— Аккуратно только смотри! — сказал Артём.
Он докурил сигарету и сел в машину на заднее сиденье и засучил рукав. Хам затянул жгут, ввёл иглу в вену и начал медленно вводить содержимое шприца. Все вокруг завертелось, и Артём отключился.
Очнулся Артём в какой-то комнате на кровати. Посмотрев по сторонам, он увидел, что стены были расписаны какими-то непонятными ему знаками. Стоял специфический церковный запах. Артём сразу подумал, что он находится в церкви. Встав с кровати, он осмотрел себя. Одежда была полностью чёрного цвета. Подойдя к двери, он открыл её и вышел из комнаты. По коридору ходили люди. К Артёму подошел молодой человек, он улыбнулся и начал громко говорить:
— Здравствуй, Артём! Меня назначили твоим сопровождающим, наблюдателем, называй как хочешь, короче, я буду твоей нянькой! Меня зовут Константин!
Артём стоял и молчал, смотря на улыбающегося парня. Одет он был по-граждански, в джинсах и футболке, он был среднего роста, худощавый, с небольшой щетиной.
— Пойдем, я тебе все покажу и расскажу! За мной, Артём! — сказал Константин.
— Где мы? — спросил его Артём.
— Мы в обители Прихода Посвященных, а где именно это находится, я не знаю. Об этом все спрашивают в первую очередь, когда попадают сюда для обучения в семинарии, — говорил Константин. — Не зря же тебя усыпляли! Есть хочешь? Пошли сразу в столовку.
Константин вел Артёма по коридорам, где все стены были исписаны латиницей и символами, на лифте они спустились на этаж С.
— Этаж С — это столовка. Запомни. Тут нет стандартных обозначений этажей, — объяснил Константин.
Они подошли к столовой, повсюду было много людей. В общей очереди они пошли с подносами к раскладчикам пищи. Еда была простая, не для гурманов. Они сели за стол, и Константин продолжил говорить:
— Сегодня после приёма пищи у тебя будет первый урок для прибывших. Там тебе много чего расскажут. Потом начнется теория, практика, как в любом другом учебном заведении. На протяжении всего этого времени я буду контролировать тебя. Ты мой на целый год! Друг мой!
— Год? — громко воскликнул Артём. — Да иди ты со своим годом, я ухожу!
— Отсюда не уйдешь! Сходи на первый урок и всё узнаешь! — сказал Константин. — Ешь!
Через некоторое время раздался двойной гудок. Все встали из-за столов и пошли к лифтам.
— На учёбу! — сказал Костя, — Это обозначает этот сигнал, запомни!
В лифте было много народу. Был нажат этаж У, что означало ученический этаж. В классе все сидели по двое, на столе лежали блокнот и ручка. Артём вспомнил, что такой же блокнот был у Хама. В класс зашли три человека в чёрных костюмах. Один из них начал говорить:
— Мы приветствуем вас в нашем учреждении, вас двадцать четыре новоприбывших, в течение года мы будем учить вас, как жить с вашим даром! — говорил он.
Дальше он рассказал про семинарию, специальный факультет Посвященных, о его секретности. Туда не проникали души, так как он был защищен специальными знаками и символами. Всем были розданы договоры о неразглашении. Ученики должны были находиться здесь год, кто-то становился контактирующим и жил дальше, выполняя задания Прихода, кто-то оставался работать на факультете, а кто-то становился наблюдателем, как Константин. Времени на этом факультете не было. Всё рассчитывалось по гудкам: завтрак, учеба, обед, ужин, личное время и сон.
Имена руководства не разглашались. Артём понимал, что по бумагам этого заведения вообще не существовало. Работники данного заведения общались с учениками только по делу. Да и сами вновь прибывшие друг с другом почти не общались. Все жили отдельно, и все были сосредоточены на себе и своих наблюдателях. Сбегать никто не собирался, так как снаружи их ждал лишь страх, и снова видеть души и сущности никто особо не хотел. Артём и Костя практически всегда были вместе. Они разговаривали о многом. Константин тоже видел потусторонних, он рассказал Артёму, что не может их выносить, поэтому остался жить и работать в Приходе.
Первые три месяца шли теоретические занятия. Каждому ученику предлагали выбрать деятельность, которой они занимались бы официально в мирской жизни. Имея юридическое образование, Артём выбрал адвокатуру. Под наблюдением и контролем он изучал её дистанционно, сидя за компьютером в местной библиотеке. Он читал книги о Приходе и душах, которые не встретишь в обычной библиотеке. Артём посещал только столовую и этаж У, лишь изредка он бывал на этаже О, это был этаж отдыха, где ученики могли проводить свободное время. В основном там они общались со своими наблюдателями или играли в бильярд, настольный теннис и другие, мало интересовавшие Артёма игры.
Из двадцати четырёх прибывших было всего три девушки. Артём сразу обратил внимание на одну из них. Они часто переглядывались на лекциях и в комнате отдыха. У девушек наблюдателями были тоже девушки. К тому же все ученики были как бы немного не в себе, а эта девушка выглядела вполне нормальной.
— Кто та девушка? — спросили Артём Костю, кивнув в её сторону в комнате отдыха.
— Ой, Артём, не начинай, — резко ответил Костя. — Ты здесь самый адекватный из всех, не забивай себе голову любовью!
— Иди ты, — с улыбкой ответил Артём. — Кто она? Любовь ещё никому не мешала!
— Любовь только всё портит! — ответил Костя, посмотрев на девушку. — Это Катя, если тебе интересно, наверное, она тут надолго задержится!
— Почему? — спросил Артём.
— Она видела самого дьявола! — с ухмылкой ответил Константин.
— Какого нахрен дьявола ещё? — спросил Артём.
— Ты целый год видел души и сущности, — хмурясь, ответил Костя. — Разве ничего не слышал про состоявшуюся сущность?
— Слышал, они как люди, но сильные и враждебные, — говорил Артём, — всё осознают и так далее…
— Это только на словах, — прервал Артёма Костя. — На деле это твари, которых хрен изгонишь! И Катя видела одного! Он её преследовал около полугода, наши вовремя успели и привезли её сюда.
— Да уж, интересно! — сказал Артём. — Я бы с ней пообщался.
— Через две недели у вас практика! Там вам их тоже покажут! — заявил Костя. — Не обрадуешься!
Артём не стал донимать допросами Костю. Он ещё раз взглянул на Екатерину, а та посмотрела на него. Они улыбнулись друг другу, заметив это, наблюдатель Кати быстро увела её из помещения. На следующей лекции Артём попробовал сесть за соседний стол с Катей, попросив мужчину, сидевшего рядом с ней, пересесть.
— Артём, попрошу вас вернуться на своё место! — строго заявил преподаватель. — Это недопустимо!
— Как в школе, блин! — недовольно ответил Артём и пересел.
Сблизиться с Катей ему так и не удавалось, мешали то преподаватели, то наблюдатели. Костя Артёму тоже надоел, ему надоело это уединение окружающих, он постепенно сходил с ума. Через две недели, как и говорил его наблюдатель, началась практика. Они поднимались на этаж Т — технический и практический этаж. Там было много комнат. Практику преподавал один из руководителей, которые приходили вначале обучения.
— Называйте меня просто Учителем! — сказал он, встретив группу на этаже. — Начнем с подробной экскурсии, этого на сегодня вам хватит.
Учитель водил их по небольшим кабинетам, где находились сущности. Они были помещены в стеклянные колбы высотой в полтора метра, некоторые были больше. Из теории Артём знал, что сущностей удерживает посеребренное стекло и символы, нанесенные капканной жидкостью, в обители такие же были повсюду на стенах.
Эту жидкость готовили в лабораториях Прихода из крови животных, нерождённых младенцев, святой воды и других веществ. Каждый контактирующий должен был носить с собой эту жидкость в баллончиках по типу перцовых, а для нанесения надписей — в тюбиках. Души не содержались в колбах, так как это считалось против правил, душа должна покоиться.
— А кто эти сущности? — спросил один из учеников.
— О, это преступники, они заслуживают того, чтобы быть здесь для научных целей! — объяснил Учитель. — Не переживайте по поводу них.
На этом этаже существовало две особые комнаты, где содержались несколько состоявшихся сущностей и несколько умерших младенцев. Некрещёные младенцы также представляли опасность, их было сложно изгнать, так как они умерли, не узнав мира или в утробе матери. Считалось, что все люди рождены в грехе, поэтому души младенцев всегда мучились больше, чем души взрослых людей. Для их упокоения существовали специальные заклятия и молитвы. Артём понимал, что даже учителя не знают, существует ли Бог или нет. Они часто путались, называя молитву заклятием и наоборот.
Когда ученики зашли в комнату, где находились состоявшиеся сущности, наступил полный хаос. Сквозь колбы сущности громко и злобно орали человеческими голосами: «Твари, суки, выпустите нас!» Чтобы никто их не слушал, Учитель старался говорить громче, он старался игнорировать сущностей, но большинству учеников и их наблюдателям стало плохо. Учитель разрешил им выйти из комнаты. Артём смотрел на испуганное лицо Кати, которая смотрела на одну из сущностей в колбе и что-то бормотала. Артём подошел к этой сущности практически вплотную, перекрыв взгляд Кати, и, смотря через стекло прямо в чёрные глаза этого существа, сказал:
— Тихо! Ты слишком громко говоришь!
Артём дотронулся до колбы ладонью и начал читать молитву изгнания. Сущность засмеялась и произнесла протяжным голосом:
— Ты умрёшь!
Артём почувствовал жар в руке и быстро убрал руку.
— Смело! — сказал Учитель. — Но ты ещё слаб, чтобы совладать с ними!
— Спасибо, — прошептала за спиной Артёма Екатерина.
Состоявшаяся сущность могла контактировать с человеком физически, поэтому здесь были нужны особые навыки. Все вышли из комнаты и пошли дальше.
В конце коридора был настоящий кол-центр. Все было заставлено компьютерами, на стенах висели мониторы с картами, куча людей над чем-то работали и переговаривались с кем-то по гарнитурам, которые одевались на ухо.
— Здесь мы следим за ними по всей стране! — сказал Учитель. — Отслеживаем их и даем поручения нашим контактирующим. Люди умирают постоянно, представляете, сколько душ нужно упокоить, чтобы они не заполонили наш мир! Особое внимание, конечно же, уделяем состоявшимся сущностям, другим тоже, но больше тем, которые беспокоили людей.
— Те состоявшиеся, которых вы видели в комнате, особо опасны, они прожили здесь очень долго! — объяснял Учитель. — В них тьма и злоба, их силы хватит, чтобы стереть всё наше заведение в порошок! Бойтесь их и никогда не вступайте с ними в контакт! Заметив их во внешнем мире, вы должны сообщить об этом нам!
На следующий день практики Учитель разделил учеников по парам. Некоторые уже отсеялись от учебы, оказалось, что они не могли быть контактирующими. Из двадцати четырёх осталось лишь десять человек. Остальные ушли по собственному желанию для работы в кол-центре или стали наблюдателями, как когда-то поступил Константин. Наблюдатели больше не следили за учениками, и Артёма поставили в пару с Катей. Теперь они общались и учились совместно изгонять сущностей. Этим занимались в специальных комнатах. Сущность выпускалась наружу, а ученики должны были её загнать обратно в колбу. Артёму удавалось сделать это легко. Хамский хорошо обучил его. Куда больше Артёма интересовал вопрос, как изгнать состоявшуюся сущность. Он вместе с Катей много времени проводил в библиотеке, они читали об этом, изучали различные материалы.
— Кто тебя преследовал? — внезапно спросил Артём Катю.
— Да неважно, — спокойно ответила она. — Не будем об этом, я знала, что ты спросишь…
— Мне всё же интересно, — настоял Артём. — Это же касается нашей работы!
— Артём, я не хочу об этом говорить, здесь я в безопасности! — уже громче произнесла Катя.
— Но ты же не можешь здесь постоянно прятаться? — закричал Артём.
— Почему? Другие же могут! Всё, я устала!
Катя быстро ушла из библиотеки, а Артём продолжил изучать книги дальше. Он сидел при тусклом свете и читал, когда его напугал внезапный голос за спиной.
— Зачем тебе это, Артём?
Из темноты показался Учитель, он, как всегда, был в чёрной одежде.
— Вы умеете напугать! — громко сказал Артём.
— Не меня бояться нужно, — ответил Учитель, — а своих желаний!
— Я желаю научиться! Всего лишь! — заявил Артём Учителю.
— Из этого набора ты у нас лучший, скажу тебе честно! Лучшие обычно погибают! — объяснил Учитель. — Изучи пятый том книги «Записи охотников на душ», в ней максимум знаний!
Учитель быстро ушел, а Артём нашел ту самую книгу и начал читать. До конца года оставалось три месяца. За два месяца Артём изучил весь пятый том. Его блокнот содержал кучу заклинаний и молитв. Также он узнал, что если нужно изгнать состоявшуюся сущность, то нужно знать о ней всё, и чем больше, тем лучше. Нужно узнать историю её жизни, где было похоронено тело, почему эта сущность живёт в нашем мире так долго, почему она преследует определённых людей, а других не трогает.
Для примера он изучил сущность, с которой вступил в контакт в технической комнате. Это была сущность одного психопата, жившего около двухсот лет назад. Он поджигал дома с семьями и наслаждался этим. Он умер не пойманным на таких пожарах, поэтому пытался обжечь руку Артёма. Слабостью этой сущности был огонь! Именно так предположил Артём. Чтобы изгнать её, нужно было сжечь саму сущность, прочитав специальное заклинание и молитву! Он рассказал об этом Учителю, отправившись на этаж Р, где находилось руководство.
— Хочешь попробовать изгнать её? — нервно спросил Учитель. — С ума сошёл?
— Да, почему бы не попробовать! — ответил Артём. — Мне терять нечего!
Учитель пообещал посоветоваться с коллегами и принять решение. Через пару дней, посовещавшись, руководство разрешило Артёму провести обряд изгнания. Для этого сущность в колбе переместили в отдельный кабинет, где Артём должен был избавиться от неё. Он выучил все молитвы и заклинания. Он взял с собой баллон с огненной жидкостью и на всякий случай прихватил и жидкий азот, чтобы можно было заморозить её. Артём предположил, если не сработает огонь, то сработает холод. Баллоны специально произвели в технической лаборатории и выдали ему. Кабинет был со стеклом, чтобы происходящее могли видеть учителя, ученики и другой персонал Прихода.
Наступило время действовать. Возле комнаты уже скопилась толпа во главе с учителями.
— Считай, что это твой выпускной экзамен! — строго сказал Учитель.
Катя тут же крепко обняла Артёма.
— Возвращайся быстрее! — сказала она ему.
Артём зашел в помещение, и двери закрылись. Стены были исписаны заклинаниями и символами. В центре стояла колба, сущность мужчины смотрела на Артёма и улыбалась. Она была полностью чёрного цвета.
— Что ты задумал, ирод? — протяжно произнесла сущность.
Артём начал читать молитву. Сущность засмеялась.
— Зря ржёшь, тварь! — с улыбкой произнес Артём.
Они смотрели друг на друга ещё минуту, после чего Артём открыл колбу. В то же мгновение сущность вылетела из неё, сбив Артёма с ног. Артём лежал на полу, а сущность стояла перед ним и кричала:
— Я свободен! Ты умрешь, контактирующий!
Артём встал, но сущность в момент приблизилась к нему, она смотрела прямо в глаза Артёму.
— Я вижу страх! — протянула сущность.
Руки сущности наполнились огнём и потянулись к Артёму, он быстро увернулся и начал читать первое заклинание. Он произносил слова заклинания быстро, приказывая и подчиняя сущность интонацией своего голоса. Сущность попятилась назад. Огонь пропал. Дочитав заклинание, Артём подумал: «Огонь или холод?», и в это время сущность резким толчком отбросила Артёма в стену.
— Ты не сможешь! — закричала она ему.
После заклинания Артёма все наблюдавшие за стеклом видели сущность. Силы её уменьшились, но она всё ещё представляла опасность.
— Давай, Артём, борись с ним! — крикнул Учитель.
Артём сидел на полу, прислонившись спиной к стене, в его голове мелькала одна мысль: «Тепло или холод, огонь или лёд?», он никак не мог выбрать.
Сущность начала двигаться в сторону Артёма, в ту же минуту он вытащил из кармана куртки баллон с жидким азотом и начал распылять содержимое в сторону сущности. Она завопила, Артём быстро начал читать второе заклятье. Сущность покрылась льдом и замерла. Артём подошел к ней и посмотрел в её чёрные глаза, они ещё двигались. Он прочитал молитву упокоения, улыбнулся и сказал:
— Аминь, сука!
Со всей силы Артём ударил сущность ногой в область груди, осколки льда полетели в разные стороны, после чего поднялись в воздух и испарились.
— Один готов… — сказал Артём и вышел из комнаты, посмотрев на окружающих, добавил: — Выпить бы чего!
Все начали ему аплодировать со словами: «Молодец, Артём, так держать!» Катя смотрела на него и улыбалась. Артём ощущал нарастающую слабость, усталость и медленным шагом пошел к себе в комнату, где упал на кровать и уснул. Ему снились родители, они снова были все вместе…
На следующий день в Приходе на Артёма смотрели, как на героя. Позже мнения разделились. Одни считали, что Артёму просто повезло, другие заявляли, что он действительно знал, что делает. До конца проведённого в Приходе года оставалось меньше месяца. Артёма вызвали к руководству и дали первое задание. В напарники он должен был взять Екатерину.
Задание заключалось в изгнании ещё одной состоявшейся сущности. Это была та самая сущность, которая преследовала Катю. Дело было в том, что эта сущность обитала вблизи самой семинарии, зная о том, что Катя находится внутри. В отличие от Екатерины, узнав об этом задании, Артём сразу же согласился.
— Я останусь в Приходе, дайте мне любую должность! — заявила она и ушла к себе.
— Я с ней поговорю, — сказал Артём руководству. — Дайте время.
В комнате отдыха Артём подошел к Кате и заговорил:
— Слушай, нужно избавиться от проблемы и жить дальше!
— Ты не понимаешь! — ответила Катя. — Эта сущность нас убьёт! Она не в Приходе, где все под защитой, она снаружи!
— Ты тоже в меня не веришь? — спросил Артём.
— Верю, — склонив голову, ответила Катя. — Я боюсь…
— Не бойся, я с тобой! — сказал Артём и обнял её.
Вечером они договорились встретиться в библиотеке, где можно всё обсудить подробно. Катя с Артёмом просидели там практически всю ночь. Катя объяснила, что эта сущность является её прабабкой, которая была колдуньей. Она умерла, никому не передав свой дар. А теперь прабабка осознанно преследует Катю, так как она является контактирующей.
— Чего она хочет от тебя? — спросил Артём.
— Она всегда повторяла: «Убей себя во имя меня, тогда я упокоюсь!» — с улыбкой ответила Катя. — Так что её цель — это моя смерть, если я умру, она исчезнет!
— Бред какой-то! Давай разберёмся! — сказал Артём. — Запросим досье на неё у наших хакеров!
— У них всё есть! — сказала Екатерина. — Я ведь не просто так тут!
Утром Артём читал досье на колдунью. Звали её Марией. Действительно, она никому из родственников не смогла передать свои знания ведуньи. После смерти её душа так и не смогла успокоиться. И когда у Кати проявились способности видеть души, Мария дала о себе знать. Её злая сущность хотела смерти Екатерины, только так она могла обрести покой. Об этом свидетельствовали несколько контактирующих, которые видели сущность колдуньи. Прочитав досье, Катя снова заявила о своём желании остаться в Приходе, но, поразмыслив, Артём изложил свой план:
— Есть кое-какая идея! Но она рискованная, зато ты навсегда сможешь избавиться от этой сущности…
— Какая? — спросила Катя.
— Поговорим при руководстве! — ответил Артём, и они разошлись по комнатам.
Артём сделал запрос о сборе собрания руководства по данному заданию. Также он попросил пригласить туда главного врача Прихода. Это был Алексей Волков, или просто Доктор, как его все называли. Он был реаниматолог-анестезиолог, научный деятель, и он тоже был контактирующим. Он нужен был в Приходе больше, чем в больницах города. Изучая души и сущности, Доктор сделал много открытий. Собрание состояло из трёх руководителей Прихода, Доктора, его ассистента, Артёма и Кати.
— Если Катя должна умереть, то пусть умрёт, — заявил Артём, выдержав паузу, — но всего лишь на пять минут! Не больше!
— Что? — громко вскрикнула Катя.
— Доктор! — указав на Алексея, продолжил Артём. — Вы же сможете сделать клиническую смерть? Не так ли?
Все были в шоке и переглядывались. Артём объяснил, что если ввести Екатерину в состояние клинической смерти, то он успеет за пять-шесть минут изгнать сущность в иной мир. После чего реаниматолог оживит Катю. На лицах окружающих восторга не было, идея Артёма была рискованной и нелепой.
Волков, выслушав все это, заявил:
— Знаете, Артём, я врач, а не убийца, оживить я смогу, а вот умертвлять не буду!
— Кто если не вы? Вы привыкли вечно в сторонке стоять, поработайте и на благое дело! — попробовал переубедить врача Артём.
— Хватит, Артём! — перебил один из руководителей. — Больше идей нет?
— Других идей и быть не может! — воскликнул Артём. — Катя должна умереть!
— А меня кто-то спросил вообще? — возмутилась Катя.
— Для тебя и стараемся, между прочим! — громко произнес Артём. — Доктор, подумайте, как это можно сделать!
— Я не обязан никого убивать! — заорал Волков.
Они спорили долго, Катя была уже готова на всё, не решался лишь врач. Руководство, посоветовавшись, решило поддержать идею Артёма, и Волкову пришлось согласиться на участие в этом деле.
— Как вы обнаруживаете эти сущности, их местоположение? — спросил Артём.
— Это наука, нужны знания в этой области, вам не понять! — съязвил Волков.
— Хорошо! — не стал спорить Артём. — Вы просто скажете мне, где сущность, я пойду к ней, а тем временем вы займетесь Катей! Будем на связи!
— Это мы устроим! — ответил руководитель. — Артём, главное, чтобы ты хорошо подготовился к изгнанию!
— Мне ещё надо подумать над способом, как «умертвить и оживить»! — заявил доктор.
Руководство дало сутки на подготовку к заданию. Каждый занимался своим делом. Обмануть состоявшуюся сущность было непростым заданием, но оно того стоило. Через сутки руководство вновь собрало участников задания, им были выданы гарнитуры для связи. Артём сообщил заклинания, которые он выучил, а доктор Волков доложил о процедуре, которую он разработал для клинической смерти Екатерины.
Схема доктора заключалась в том, что Катя будет находиться в заброшенном здании недалеко от семинарии в не защищенной от душ и сущностей комнате. Там же оборудуют помещение, где будет находиться доктор Волков со своим помощником. Екатерина будет лежать на столе. Заранее будет обеспечен венозный доступ для введения ей специальных препаратов. В комнате также будут находиться различные приборы и дополнительное медицинское оборудование. Доктор объяснил, что сначала Катю введут в наркоз и, после того как появится сущность Марии, ей введут препарат, который остановит её сердце. Через минуту после этого Катя умрёт, и её душа выйдет из тела. В это время Артём изгонит сущность Марии. Затем Катю реанимируют.
— И сколько у меня шансов выжить? — спросила Катя.
— Пятьдесят на пятьдесят! — задумчиво ответил Волков. — Всякое может произойти!
— Не переживай! — вступил Артём. — Они постараются!
— Не надо так на меня смотреть! — крикнул Доктор. — Я не Бог! Я требую, чтобы вся ответственность лежала на Артёме, это его идея!
— Не переживайте. Доктор, мы верим в вас! — сказал руководитель. — Мы верим во всех вас! Мы распорядимся, чтобы для вас всё подготовили.
Артём находился в своей комнате, когда услышал стук в дверь. Открыв дверь, Артём увидел Катю.
— Можно войти? — с улыбкой спросила она.
— Да, конечно! — ответил Артём и впустил Катю, закрыв за ней дверь.
— В чём дело? — спросил он её.
— Мне страшно! — сказала Катя, приблизившись к Артёму.
— Мне тоже, но я уверен, что всё получится! — ответил Артём и сделал шаг к ней.
Катя обняла, а затем поцеловала Артёма, и он ответил ей взаимностью…
— Не бросай меня… — тихо проговорила она.
Эту ночь они провели вместе, а когда Катя уснула, Артём лежал и размышлял, не приведет ли эта близость к чему плохому. Может быть, Кате всего лишь хотелось просто сблизиться с ним, перед тем как она умрёт. Он переживал и волновался, Артём осознавал ответственность, которая лежала на нём.
За два дня всё было готово. Перед выездом была проверена вся аппаратура, руководство пожелало всем удачи. Катя была одета в медицинский халат, который использовали перед операциями, для быстрого доступа в её вены были введены катетеры. Врач, его помощник, Катя, Артём и водитель сели в машину. Они выехали на дорогу и поехали к заброшенному зданию. Через минут пятнадцать Катя сказала:
— Она тут! Я её чувствую…
Все смотрели по сторонам, но никого не видели, а лицо Кати выглядело испуганным. Подъехав к зданию, Артём вышел из машины первым, вдалеке он увидел чёрный силуэт.
— Да, наверное, это она! — открыв заднюю дверь, сказал он. — Пошли!
Все ринулись внутрь. В оборудованной комнате Катю уложили на стол. Подключив к ней капельницы с растворами и кардиомонитор, Доктор начал вводить её в наркоз.
— Сейчас уснёшь! — сказал Волков.
Через несколько секунд Катя вошла в наркоз, её глаза были открыты, Волков произвел интубацию трахеи. На мониторе были видны показатели жизни. Всё было под контролем.
— Всё стабильно! — крикнул доктор Артёму. — Дай знать, когда умертвлять!
Артём был взволнован, адреналин в его крови зашкаливал, он чувствовал, как стучит его сердце. Выйдя из комнаты, где лежала Катя, Артём зашёл в соседнюю комнату, в которой были установлены лампы со светом.
— База, вы видите сущность? — произнес Артём в микрофон.
— Она там, Артём! — прозвучал голос из динамика, что был в ухе.
Вдруг из дверного проёма показалось существо чёрного цвета, оно водило головой по сторонам, медленно осматривая всё вокруг, будто боялось зайти. Это была Мария, у неё были красные глаза, морщинистое лицо, она издавала шипящие звуки.
— Начинай потихоньку… — вполголоса сказал Артём.
В тот же миг врач ответил:
— Понял, вводим препарат! Медленно…
Волков смотрел на пикающий монитор, сердце Кати билось всё медленнее и медленнее…
— Входи, Мария, тебе же Екатерина нужна? — произнес Артём, глядя на сущность.
— Где она? — громко и протяжно спросила Мария.
— Иди за мной! — сказал Артём и пошёл в сторону комнаты, где лежало практически мёртвое тело Екатерины.
Переступив порог, сущность двинулась за Артёмом. Внезапно лампы, висящие на стенах, заморгали и взорвались, полетели стекла и искры. Артём присел, он заслонил лицо руками, но стёкла всё равно попали в него, немного поранив лицо и руки.
— Вот тварь! — вскрикнул Артём, после чего был отброшен сущностью в сторону.
Мария вошла в комнату, очертания её тела мерцали, передвигаясь то в одну сторону, то в другую сторону. Катя лежала на столе, электричества не было, её тело было бледным. Рядом находились врач со своим помощником.
— Артём, делай что-нибудь… — промолвил Волков.
Артём поднялся с пола и пошёл в сторону Марии, читая заклинания. Она оглянулась на него, зрачки Марии расширились. Сущность закричала так громко, что всем присутствующим заложило уши:
— Уйди! — поднял руку Артём, но он снова был отброшен назад.
Сущность быстро приблизилась к помощнику, тот смотрел на неё с испугом. Она дотронулась до него и с невероятной силой резко отбросила его в стену. Ассистент упал на пол, из его головы потекла кровь. Волков забился в углу комнаты.
— Екатерина! — орала Мария громким, раздирающим голосом. — Ты нужна мне!
— Я тут! — ответил сзади какой-то голос.
Это была Катя, точнее её душа. Она стояла за спиной у Марии, вид у неё был, как и при жизни, она лишь слегка светилась ярким белым светом. Глаза Марии из красных резко превратились в чёрные. Она открыла рот и произнесла:
— Ты умерла?
— Ты же этого хотела, — без эмоций ответила Катя.
— Артём! — крикнул Волков.
Артём зашёл в комнату, он хромал и корчился от боли в ноге. Его лицо было в крови от осколков стекла. Увидев душу Кати, он начал читать заклятие, сущность Марии начала быстро перемещаться по комнате и выть, издавать непонятные звуки. Её силуэт начал постепенно размываться. Екатерина стояла на том же месте и молча наблюдала за происходящим.
— Я умираю… — протяжно кричала сущность.
— Катя, уйди! Док, оживляй её, мать твою! — выкрикнул Артём.
Подойдя ближе к Марии, он читал заклятие, видя, как сущность корчится у стены. Артём знал, что во время молитвы за упокой души вместе с Марией могла исчезнуть и Катя. Силы Марии были на исходе. Она закашляла, из её рта вылетали чёрные частицы, растворяющиеся в воздухе.
Волков подбежал к телу Кати, он нервно, но быстро ввёл ей адреналин, ударил в область грудины и открыл капельницу.
— Давай же, заводись! — повторял доктор снова и снова.
У Артёма не было больше времени, сущность была слаба, посмотрев по сторонам, он убедился, что Кати нет рядом, и начал читать молитву. Сущность из последних сил откинула Артёма в сторону, но силы её были уже на исходе, она протяжно закричала:
— Екатерина!
После этого сущность начала разваливаться на куски и испаряться. Артём обессилел и упал на пол. В комнате снова загорелся свет. Доктор Волков продолжал реанимировать Катю. Он ввёл ей адреналин ещё раз, монитор показывал, что сердцебиения не было, делая массаж сердца, Доктор закричал:
— Фибрилляция, Артём! Слышишь? Тащи, дефибриллятор!
Артём не мог встать, он лежал на спине, перед ним стояла душа Екатерины.
— Всё будет хорошо, Артём, всё будет хорошо! — медленно повторяла она, испаряясь.
Волков схватил прибор и нанёс им электрический удар по телу Кати, её душа в тот же миг исчезла, а на мониторе появилось сердцебиение.
— Всё, пошло родимое… — с облегчением произнес Доктор.
Он постепенно вводил ей препараты, чтобы поддержать обретённую жизнь и вернуть Катю в сознание. Не двигаясь, Артём без сил лежал на полу. Он слышал эти пикающие звуки монитора, которые ускорялись и ускорялись. Помощник Волкова был мёртв. Сам Волков был весь в поту и испуган до ужаса. Вскоре прибыли люди из Прихода и всех вывезли из здания. Артём очнулся в палате в лечебном отделении Прихода. Он увидел перед собой Катю и произнёс:
— Ты сон или душа?
— Я реальна… — сказала она, поцеловав Артёма. — Чувствуешь? Ты справился!
Через два дня Артёма выписали. Катя не помнила, что было с ней во время клинической смерти. Руководство было довольно выполненным заданием. Сущность Марии была изгнана.
Катя и Артём остались вместе, они разъезжали по городам и выполняли различные задания Прихода в течение нескольких лет. В основном им поручали изгонять состоявшихся сущностей, у них это отлично получалось. Их также отправляли на теракты, авиакатастрофы, туда, где нужно было упокоить много душ. Они были счастливы, потому что были рядом друг с другом.
Однажды их снова вызвали в Приход Посвященных. Артёму сообщили о новом задании лично.
— Вы поедете в твой родной город, Артём! — сказал руководитель.
— Почему именно мы с Катей? — спросил Артём.
— У вас отличные результаты! А это дело нелёгкое! — продолжил руководитель. — Даниил вам всё расскажет, ты знаешь, где его искать. Нужно помочь одной девушке. Её имя Марла.


Продолжение на:

https://ridero.ru/books/oni_sredi_nas/