Путь Дальнобоя

Было это очень давно.
Он выехал в рейс, вопреки своим правилам, толком не выспавшись. Шел дождь, поэтому  низкорослые прибайкальские хребты за ветровым стеклом  были похожи на ряд призрачных Фудзиям с японских гравюр.  Дорога привычно убегала в прошлое, унося за пределы видимости островки тайги с пожелтевшей хвоей лиственниц, безобразные полуразрушенные сараи лесозаготовителей, клинья березняков, пустынные опушки, еще не проснувшиеся деревни, узкие полосы полей.
Сменщик спал, тяжело храпя, что даже помогало временами в ночные часы (и в низкогорье иногда радио перестает работать, а заснуть водителю тут никак нельзя).
У деревни Байдагра их ждали бензин и ящик тушенки.
Володя аккуратно притормозил у центрального совхозного здания, вылез, размял затекшие мускулы под семенящим дождем, попросил у мужика, поившего кобылу, воды  из чистого колодца. Отпил немного, как и полагается (большое количество влаги ведет не только к частым остановкам, но может способствовать сну), потом залил в радиатор, заполнил две фляги – автомобильную и водительскую. Присел на переднем сиденье, закурил, с ненавистью глядя на свинцово-темное небо.
Именно тогда к нему подошла эта странная девушка. Лет двадцати пяти, наверное. Очень худая, но симпатичная, одетая в какое-то затасканное тряпье. На ногах – резиновые сапоги, явно не по размеру.   
- Дядя, до Иркутска подвезите…
Глядела она как-то милостиво и одновременно вызывающе, что сразу заинтересовало Володю. Трогательно смотрелись ее промокшие длинные волосы.
- Зовут-то как тебя тятя с мамкой?
- Светлана.
- Куда тебе, милая? В плечевые подалась? Я в Иркутск не заезжаю. Мимо. Это же лишний крюк в сто километров.
Похоже было, что Светлана не понимает «базара»:
- Да у меня и денег нет совсем. Пять рублей взяла у бабки. И то…
Она замялась.
- Да не надо мне твоих денег. Только куда же ты в Иркутск совсем пустая? И зачем?
- Мне надо человека одного встретить…
Светлана опять замялась, отвернула голову, налетевший водяной шквал набросил челку
светло-русых волос на лицо, делая ее мгновенно слепой. Она попросила закурить.
Володя покачал головой, достал «Яву», твердо заявил:
- Поехали!
В пути выявилось, что деньги у нее есть, Она была в чем-то примитивно хитра…

* * *
Дорога постепенно становилась просторней, спускаясь к низким отметкам рельефа. У одного поселкового магазина девушка, всё время молчавшая, вдруг попросила:
- Остановите!
- Зачем тебе?
Светлана опять опустила вниз голову, укрывшись своими прекрасными светлыми волосами как завесой, молчала с полминуты:
- Вина и сигарет купить.
Володя вздохнул, пошел вместе с ней к магазину. Там никого не было. Добродушная полная продавщица развешивала муку. Толстая кошка, чем-то похожая на хозяйку, безмятежно спала рядом, на полупудовой коробке с консервами.
- Девушка! – начал Володя, захлопнув за Светланой дверь. – Нам самого горького и самого сладкого…
- А нету, - спокойно ответила продавщица, аккуратно вытирая руки о хлопчатобумажное полотенце. – Вчерась с лесофермы взяли всё до единого пузырька, а новый завоз только послезавтра. Даже портвейна «три топора» и то нет.
- Мне водка не нужна. И портвейн. Мне вино очень хорошее и дорогое. По четыре рубля пятьдесят чтобы,- сказала Светлана.
- Вы откуда такие родились? Какое вино? Хотя… - продавщица задумалась, - есть у меня одна заначка. Уж если это так важно…
Она вышла в подсобное помещение, вернулась оттуда с тремя бутылками красного вина. Бутылки были большие, двухлитровые, без наклеек, а сверху заткнуты свернутой в несколько слоев бумагой.
- Это с Кубани свекор привез. Возьмите себе. Недорого. Двадцать рублей за всё.
- Я заплачу, хозяйка, - весело произнес Володя. – Может, вместе оприходуем?
Та рассмеялась и беззлобно произнесла с улыбкой:
- Ух ты, какой кобелина! Молодой одной мало ему. Сразу видать – дальнобой.

* * *
Прибайкальские безлесные равнины с этого момента окружали машину.
- А чего ты про курево забыла? На, возьми, - Володя достал из своих запасов пачку сигарет и хотел передать Светлане, но она уже смешно спала, обняв три бутылки вина, как трех поросей.
Володя улыбнулся и закурил.
Проснулся Аркаша, сменщик, долго бурчал:
- Опять плечистую взял! Зачем? Куда хоть ей?
- Она не плечевая. Дело у нее в Иркутске.
- В Иркутске?! Ты охерел?..
Володя жестко посмотрел на Аркашу, выдавил почти зло:
- Надо помочь девчонке. На двадцать рэ вина закупила. Не просто так.
Выкинул окурок в ветровое окно, добавил:
- У меня там, кстати, кореш, давно не видал. За бензин сочтемся.

* * *
Светлана попросила затормозить у автостанции. И достала десятку:
- Спасибо. 
Володя деньги не взял, засунул ей в карман куртки, уложил бутылки в припасенный пакет со стершимся изображением кремлевских башен.
И сказал, вылезая из кабины:
- Пойдем, дочка, провожу тебя.
Хотя был старше ее всего лет на десять. Что-то в этой истории ему не нравилось. Аркаша, глядя на их удаляющиеся фигуры, тихо матерился.
В зале ожидания они присели на деревянные кресла.
- Так ты едешь на встречу? Сюда?
Она кивнула. Смотрела на Володю с благодарностью.
- Ну уж рассказывай, что за человек? Жених?
Девушка была прекрасна в своей незащищенности и детской наивности. От этого начинало щемить сердце, хотя Володя никогда не был сентиментален.
Они просидели в зале ожидания целых три часа. Человек, которого встречала  Светлана, так и не объявлялся. Зато в разговоре, который не прекращался всё это время, выяснилось, что зовут его Алексей, что он освобождается с зоны, что они переписывались три года, что сегодня назначили тут "стрелку". И, наконец, открылось самое главное – откинувшийся сиделец ожидает от Светланы двести рублей на жизнь, о которых просил в последнем письме.
Володе стало всё понятно.
Он давно скользил взглядом по сторонам, надеясь увидеть «разводилу». Его цепкий водительский взор долго не мог заметить этого Лешу, но в какой-то момент четко определил – это он! Потертый и промокший от дождя пиджак, грязноватая кепка. Лет сорока. Назначивший свидание стоял, прислонившись к колонне, пристально смотрел на Светлану, но боялся подойти из-за Дальнобоя.   
Володя не стал ничего рассказывать девушке. Но убедил ее в том, что отправитель не придет. И взялся отвезти обратно до дома.
Пока со Светланой говорил Аркаша в кабине, предлагая кофе из термоса и бутерброды, Володя неслышно, обходным маневром, подошел к этому Алексею. Слегка зажав сзади ему шею, резко развернул к себе:
- Еще раз мою сестру побеспокоишь, прибью.
Говорил Володя не грозно, но внятно, где-то почти душевно. Сильно.
- Понял?
В глазах Алексея застыл потаенный страх горностая при встрече с куницей.
- Понял.

* * *
Много лет спустя, сидя на скамейке в своем районе после выпитого пузыря, глядя на потухающие вдали огни почти уже не работающего кинотеатра, Дальнобой размышлял о том, что тогда, наверное, было самое красивое и правильное событие в его жизни.
Только одно сомнение возникало в душе: а вдруг он не совсем прав? Вдруг он разрушил истинную любовь?
- Да прав я, прав, - убеждал себя Володя, закуривая.
Прожитые годы утверждали его мысль. И все-таки сомнение оставалось...