Материнский порыв

     Дочь вернулась жить в родительский дом. Её решение расстаться с мужем было для матери полной неожиданностью. Да, зять ей не нравился многими своими поступками и чертами характера, она знала, что дочь всё больше разочаровывалась в нём, но она не заметила, когда оборвалась последняя ниточка, соединявшая дочь с зятем.

     Видно было, что Таня находилась в состоянии сильнейшей угнетённости и потерянности, и мать, конечно, стремилась поддержать её. Она ни о чём не расспрашивала дочь, но давала понять, что она на её стороне.

     Для зятя уход Тани от него, казалось, был тоже неожиданным. И он вознамерился настойчиво добиваться с ней встречи, чтобы объясниться и вернуть себе.

     Сначала Виктор звонил по телефону. Мать, беря трубку, по его голосу чувствовала, как он и растерян, и крайне рассержен. Дочь к трубке не подходила. И тогда зять решил караулить её возле работы. Но в первый вечер она возвращалась с работы с подругами, и Виктору не удалось встать на её пути.

     Узнав от дочери о поступке зятя, мать, в своём материнском порыве защитить своё дитя, в следующие вечера, в ущерб своим делам, отправилась встречать Таню сама. Она видела, что дочь боится мужа, и мать тоже стала бояться, как бы зять не навредил её дочери. Так прошёл месяц.

     На этот раз Таня подошла к телефону. Виктор умолял её, чтобы она согласилась на встречу с ним.

     - Хорошо. Приходи к нам, - ответила она апатично, без эмоций.
     - Нет, к вам я не хочу приходить, - возразил он резко. – Мы должны поговорить наедине, без свидетелей. Наша семья – это только наше дело.
     - Нам здесь тоже никто не будет мешать, - ответила она прежним тоном.
     - Нет, ты должна прийти в нашу с тобой квартиру, мы должны быть только вдвоём и на нашей территории, - настаивал зять.
     - О чём мы будем говорить?
     - О нас с тобой. У нас есть сын. Будем говорить и о нём. Ты должна прийти!

     У дочери не было сил противостоять натиску мужа, и она согласилась. Возможно, в ней ещё тлела надежда на сохранение семьи.

     - Что ты ждёшь от этой встречи? – спросила мать напрямик.
     - Ничего, - ответила Таня потухшим голосом.

     Матери было больно видеть дочь в таком состоянии. Она не узнавала в ней свою прежнюю живую и радостно открытую к миру и людям девочку.
     - Я тебя одну не отпущу. Я не доверяю ему, - категорично заявила мать.               

     Она боялась, что если зять не склонит дочь к примирению, то с досады сделает что-нибудь такое, чтобы не была она без него счастливой.
Взрослый сын тоже был в тревоге за сестру:
     - Я тоже с вами пойду.

     На следующий день к дому подходили втроём. Таня была всё в том же апатично заторможенном состоянии.
     - Я останусь здесь, - сказал Вадим, когда вошли в подъезд. – Не буду его нервировать. В случае чего буду рядом.

     Перед дверью квартиры на втором этаже мать посмотрела на свою девочку. Таня казалась по-прежнему безучастной. Следов волнения на её бледном лице она не увидела. Встав впереди дочери, мать нажала на кнопку звонка.
 
     Дверь распахнулась. На пороге в спортивных брюках и футболке предстал зять. Она не успела ни сказать ему "здравствуй", ни сделать движения вперёд, как он оттолкнул её, схватил Таню за плечо и резко втащил в квартиру. Хотел тут же захлопнуть дверь, но мать, мгновенно испугавшись за дочь, которой не сможет помочь, если дверь закроется, успела втиснуться плечом и подставить ногу. Зять грубо со всей силы выталкивал её, но она отчаянно сопротивлялась, понимая всё же, что силы не равны.

     И в это время рядом оказался сын, казалось, в два прыжка одолевший лестничные пролёты. Он схватился за ручку двери и со всей силы потянул её на себя. Мать ворвалась в прихожую, а зять встал на пути сына. Виктор старался вытолкать Вадима, но сын напористо прорывался вперёд. Между ними завязалась борьба. Вскоре прихожая им оказалась тесной, и они клубком влетели в большую комнату. Зазвенела посуда в серванте, словно от испуга; закачалась мебель, недовольная переполохом; в сдержанном негодовании  затряслись деревянные стены дома.

     - Прекратите драться! – кричала на обоих мать. – Витя! Вадим! Прекратите! Мы здесь не для этого собрались! Прекратите, я вам говорю!

     Но молодые мужчины не хотели уступать друг другу. Сын был шире в плечах и мускулистее, и за ним должна бы быть победа, но Виктор был жилист и увёртлив, и сын никак не мог подавить его сопротивление. Дочь стояла в стороне и без всяких эмоций наблюдала за борьбой. Весь её облик говорил, что она по-прежнему лишена всякой воли и интереса к жизни.
 
     Раздался дверной звонок. Мать открыла дверь. Соседка с порога начала возмущённо кричать:
     - Что у вас тут происходит? У меня штукатурка с потолка сыплется, посуда в серванте дрожит, того гляди с полок скатится!

     Приход соседки разнял борющихся, уже не на шутку применявших друг к другу удушающие и болевые приёмы. Мать была рада появлению постороннего человека, из-за которого борьба прекратилась, она уже сама хотела вмешаться в её ход. Сын и зять поднялись с пола. Оба были раскрасневшиеся и тяжело дышали. Мать сердито посмотрела на того и другого. Лицо Виктора было злее и напряжённее, чем у Вадима. Встала между ними.

     - Извините нас, - обратилась она к соседке, - шуметь больше не будем. Это они решили силы померять. Я прослежу, чтобы всё было спокойно. Скоро мы уйдём.

     - Витя, ты пригласил Таню для разговора, - обратилась она к зятю, когда соседка ушла, - а сам драку затеял.
     - Я её ждал одну, без вас, - ответил он зло. – Вы должны уйти.
     - После такой встречи я не доверяю больше тебе. Мы с Вадимом никуда не уйдём. Мы будем на кухне, а тебя с Таней оставляем в комнате. Мы мешать не будем.

     О чём говорил зять с дочерью и что там происходило, мать не знает. За двумя закрытыми дверями – в комнату и в кухню - она не слышала их приглушённых голосов, но, стоя у закрытой двери кухни, насторожённо прислушивалась, не будет ли из комнаты доноситься что-нибудь такое, что встревожит её. А Вадим ходил по кухне взад и вперёд, как тигр в клетке. В груди его всё бушевало. Он не мог примириться с тем, что ему не удалось одержать убедительную победу над Виктором.
 
     Наконец, в прихожей послышались шаги. Мать тоже вышла. Двери в комнату и в спальню были открыты. Решив, что разговор зятя с дочерью закончен, направилась в комнату, но у спальни остановилась. Там зять, присев на корточки, что-то искал в шкафу. Не увидев в его движениях ничего тревожного,  прошла в комнату. Таня сидела на диване и была в прежнем состоянии апатии.
 
     - Таня, разговор закончился? Уходим?
     - Не знаю, - ответила она вяло.
     - Виктор, ты поговорил, о чём хотел? – громко обратилась мать к зятю, который всё ещё был в спальне.
     - Вы можете уходить, а она пусть останется, - ответил он, входя в комнату и намеренно толкнув плечом Вадима, который стоял в дверях. В голосе его чувствовалось напряжение.
     - Нет, без сестры я отсюда не уйду! – резко отпарировал Вадим: бушевавшие чувства в нём ещё не улеглись да и толчок Виктора задел за живое.
     - Тогда я заставлю вас уйти! – угрожающе произнёс Виктор и метнулся снова в спальню.

     Матери показалась странной такая реакция, и она поспешила за ним. Встав в дверях, она наблюдала. Зять, присев у шкафа, вытащил из него какую-то небольшую чёрную коробку. Потом поставил её на стол, снял крышку. Что там было в ней, она не видела. Движения зятя были бережными, и сам он был сосредоточен. Его поведение снова не показалось ей опасным, и она вернулась в комнату.

     - Таня, нам ещё надо побыть здесь?

     Дочь встала с дивана. Медленно пошла из комнаты. И в это время в дверях показался Виктор. В руке его была ракетница. Мать раньше видела её у него. Он сам хвалился ею перед ней и говорил: "Если уж взял в руки оружие, оно должно выстрелить".

     Виктор поднял руку, нацелив ракетницу на Вадима. Мать, в безотчётном порыве, молниеносно закрыла сына собой. Она глядела в глаза зятя, не испытывая страха за себя. Вадим оказался с не менее быстрой реакцией, и уже в следующее мгновение он вцепился в руку Виктора, заставляя приёмом разжать пальцы, сжимавшие ракетницу. Снова завязалась борьба. Теперь мать наблюдала за ней уже со страхом. Она боялась, что Виктор, несмотря на усилия сына, сможет направить ствол ракетницы на Вадима и успеет нажать на курок. И понимала, что в эту борьбу вмешиваться уже нельзя: нечаянно можно было помешать сыну.

     На этот раз Вадиму удалось справиться с Виктором: ракетница выпала из рук зятя. В этой новой борьбе он защищал от опасной угрозы всех: мать, сестру, себя – и это придало ему особые силы. Виктор, придавленный сыном, тяжело дышал и больше не двигался. Вадим поднялся с пола, он тоже тяжело дышал, но был удовлетворён победой. Зять остался на полу. Обхватив согнутые в коленях ноги руками, он глядел не в стену - в пространство, взгляд его был мрачен.

     Мать предусмотрительно ногой отодвинула ракетницу подальше от него.
     – Я не ожидала, что ты способен выстрелить в человека, - сказала ему осуждающе. – Зачем ты так?

     Всё, происшедшее у Виктора, встряхнуло Таню. Она окончательно определилась в своём решении расстаться с мужем. Он же после этого случая больше не преследовал её. А мать в новом материнском порыве стремилась максимально помочь дочери начать новую жизнь.

        10.09.2012