Сны командора. Часть 17

КОНЧИТА. ОЖИДАНИЕ.

Донна Кончита и после полученного через год её отцом  письма от Александра Баранова, узнав достоверно о  гибели Николая Резанова, осталась помолвленной с ним и после кончины суженого.

Вот это письмо.

 «Милостивый государь!
В бытность у нас в Америко-Российских NW-вых заселениях, для обозрения областей, под начальством моим 18-ть лет состоящих, уполномоченной от Государя Императора Нашего генерал двора Его Величества, действительной камергер и кавалер, бывшей у японского двора полномочным послом Николай Петрович Резанов, Вашему Высокоблагородию небезызвестная особа, которой в 1806-м году имел удовольствие видеться с Вами на берегах Калифорнии в крепости Санкт-Франциско и преобресть Вашу и всего высокоблагородного семейства благосклонность, возвратился благополучно в начале июня в порт Ново-Архангельск, а вышел в конце июля старой штиль 27 числа, а новой 8-го августа, следуя в Петербург предстать с донесениями о вверенных ему комиссиях пред лице Государю Императору. Охотскаго порта достиг он с теми же, кои были у вас с ним, офицерами в сентябре месяце того же 806-го года, в коем и оттоль отправился до города Якутска по многотрудному весьма пути верховою ездою, на пути же сем застигли морозы и снега, жестоко изнурил себя и простудился, с трудом довезен до сказанного города, где и лечим был дней 10-ть доктором, а потом и до Иркутска доехал в слабом здоровье, а оттоль уже следуя прямо в Петербург, занемог и скончался в городе Красноярске 1/13 числа марта месяца 1807-го года.

А как по особливой ко мне благосклонности покойного Его превосходительства извещен я, что в бытность в Санкт-Франциской крепости вступил он с Вашим Высокоблагородием в обязанность родства, сговоря прекрасную дочь Вашу Консепцию в законную невесту, обнадежа возвратиться чрез 2 года к Вам, между же тем при отъезде просил меня при случающихся оказиях вояржирующих при здешних берегах иностранцев писать к Вашему Высокоблагородию и извещать об нем со изъявлением уверения, что выполнит он данное слово, в особливую честь себе поставляя, всемерно тщится будет, о чем и из Охотска в предписаниях своих подтвердить еще изволил, что непременно чрез Кадикский порт Вашего отечества в ныне текущем, 808-м году к Вам отправится. Но вышнему провидению не угодно было исполнить горячее его к родству Вашему желания, постиг преждевременно общей всем смертным предел, а потому разрешится должна обязанность и судьба Вашей прекрасной дочери свободою, о чем за долг себе вменил известить Ваше Высокоблагородие при случившейся теперь оказии. Потеря сего именитого мужа — для здешнего края, особливо для меня, крайне чувствительно и прискорбно, ибо ласкался по времени снискать Вашу благосклонность, а по близкому между нами соседству завести и коммерческую связь с обоюдными пользами, на честных правилах, чего и ныне желая усердно, покорнейше прошу осчастливить меня Вашим приятным ответом, на том же самом, кое следует отсель по своим предметам и буде близ калифорнских берегов, американском судне.

В прочем свидетельствуя особе Вашей принадлежащее почтение, вменя себе в особливую честь, ежели позволите быть и именоваться, милостивый государь, Вашим покорным слугой, Америко-Российских на NWте и Nде областей правитель коллежский советник, ордена С.-я Анны 2- й степени кавалер Баранов.

Павловская Гавань, 1808 г., май

Вверив однажды  свою судьбу Николаю Резанову, Кончита теперь не находила другого в жизни пути и молилась, стремясь найти покой и не решаясь обрести новую любовь. Для всех, здесь в Калифорнии,  она оставалась невестою русского графа, который  оставил её в том душевном и физическом состоянии, когда значительный шаг в жизни был сделан решительно, бесповоротно, а цель оказалась не достигнута.

Свою жизнь Кончита прожила достойно в мольбах и помощи нуждающимся в ней, увлеченно занималась образованием индейцев. За усилия на поприще благотворительности среди народа Новой Калифорнии удостоилась имени La Beata – Благословенная.

В 1851 году донна Мария де ла Консенсьон Марселла Аргуэльо приняла монашеский сан под имени Мария Доминга и прожила остаток своих дней до 23 декабря 1857 года в монастыре Святого Доминика в городе Монтеррей. В этом городе она и похоронена.

О Слоун каких-либо сведений не сохранилось…..

ПОСЛЕДНЕЕ

В 1831 году, через 24 года после кончины обветшалую могилку камергера Николая Петровича Резанова с покосившимся  крестом по велению Русско-Американской компании, заменили на каменный памятник-кенотаф с текстом:

 «Лета 1831-го августа 16-го дня воздвигнут иждивением Российско-Американской компании в ознаменование незабвенных заслуг, оказанных ей Действительным камергером Николаем Петровичем Резановым, который, возвращаясь из Америки в Россию, скончался в городе Красноярске 1-го марта 1807-го года, а погребен 13 числа того же месяца».

В тридцатых годах прошлого века, после октябрьских событий многие храмы в стране перестали использоваться по прямому назначению. Воскресенский храм в Красноярске  стал аэроклубом и с его верхотуры отважные комсомольцы учились прыгать с парашютом. Тогда это было всесоюзной забавой – готовить себя к защите социалистической Родины и учиться способности десантироваться в тылу врага.

Комсомольцам помешал памятник камергеру Резанову и они его разрушили.
Потом по распоряжению властей снесли и сам храм.
В шестидесятые годы, когда взялись строить на этом месте концертный зал, раскопали безымянную могилку, в которой нашли чудной двойной гроб – сгнивший деревянный и металлический хорошо сохранившийся, а в нем покойника в черном старинного кроя костюме со шпагой, в туфлях лакированных и одетых сверху туфель белых тапочках.  Вероятно, это были останки камергера Резанова. Тогда подивились и перезахоронили найденный гроб, но где точно не известно.
 
На Троицком кладбище Красноярска стоит ныне белый крест, и это место считают местом захоронения камергера. К этому кресту приносят цветы многие, кого тронула история, прозвучавшая в известном музыкально-художественном произведении «Юнона и Авось». На кресте с разных его сторон сделаны надписи:
 
на одной стороне - «Николай Петрович Резанов 1764-1807. Я тебя никогда не забуду»;
на другой  –  «Мария Консепсьон де Аргуэльо 1791-1857. Я тебя никогда не увижу».

В 2000 году при открытии памятника присутствовал шериф города Монтеррей в Калифорнии  Гарри Браун. Шериф развеял на могиле Резанова землю с могилы Кончиты, а взамен взял землю с могилы Резанова, чтобы развеять её на могиле Консепсии де Аргуэльо.

Так они встретились.

А вот на площади на месте бывшего церковного кладбища теперь площадь мощеная камнем и на ней большой и даже величественный, во весь рост, в мундире и при шпаге, памятник камергеру Российского императора Александра I, командору Мальтийского ордена масонов Николаю Петровичу Резанову. А примерно в том месте, где была его могила, раскопанная в советское время, установлена точная копия первого надгробия, установленного в 1831 году.

Как не крути, ни верти фактами, а появление столь почтительного отношения к камергеру следует отнести прежде всего к популярности известнейшего музыкально-поэтического произведения «Юнона и Авось» Алексея Рыбникова и Андрея Вознесенского, воплощенного на сцене талантом Марка Захарова и коллектива Ленкома. Полагаю, что если бы не сподобились они на созидание столь романтической исторической интерпретации событий того времени, о камергере Резанове вспомнить не было бы иного равного повода.

Но все же следует сказать, что человек, совершивший в то далекое время путешествие из европейской части страны на Дальний Восток и Камчатку через просторы Урала и Сибири получал столько впечатлений и столько раз рисковал жизнью, что подобная поездка уже могла расцениваться как подвиг. Только срок такого путешествия, – представьте!, составлял не менее трех месяцев на лошадях в кибитке или верхом на пути от Иркутска до Петербурга.

Путь от берегов Русской Америки до Москвы или Петербурга занимал не менее шести месяцев в невероятно сложных условиях. Недаром многие не находили сил вернуться в родные края, навеки оставшись в пути. Это, например, уже упомянутые в повествовании Адам Лаксман (умер в Тобольске), Александр Баранов (умер во время  плавания у острова Ява) и собственно сам Николай Резанов.

Письма соответственно шли месяцами! (при теперешних возможностях телефонии и  интернета – вечность!) Дела же государственные, направленные на созидание и развитие далекого региона в то время делались в крайне нелегких условиях, без должной силовой, информационной и всяческой иной поддержки.
При этом, конечно мог Николай Петрович Резанов жить спокойно в столице, верша дела бумажной волокиты, без забот и хлопот, ведь после женитьбы на Анне – дочери Григория Ивановича Шелихова был он богатым человеком - крупным акционером и руководителем Русско-Американской компании.
 
Но мятежная душа и рвение добыть славу, быть полезным Отечеству несли  людей, подобных Г. И. Шелихову, Н. П. Резанову, Н. А. Хвостову, А. А. Баранову, Г. И. Давыдову, Г. И. Ландсдорфу и другим, сюда – в Сибирь и на Дальний Восток  в необъятные заснеженные просторы, которыми, как известно теперь и живет в основном современная Россия.

Я люблю бывать на Стрелке у Большого концертного зала и часто, проходя мимо, обращаюсь к образу Николая Петровича Резанова с мысленным приветствием. Для меня этот человек интересен.

Противоречив и сложен характером, наклонностями был Николай Резанов, но многое успел за свою не долгую жизнь. Видел многих известных людей и побывал на четырех континентах, служил трем императорам, с каждым из которых имел свои, достаточно близкие отношения. С юных лет служил в гвардии, охраняя императрицу Екатерину II, был ею обласкан и практически выслан из столицы и уже на просторах восточных рубежей России обрел и известность, и любовь, посвятив себя развитию дальнего региона страны. Памятник Николаю Петровичу Резанову для меня – это память современников о тех усилиях и жертвах, которые были сделаны на пользу освоения Сибири и Дальнего Востока многими, кому довелось оставить здесь и силы, и здоровье, и саму жизнь.
Поэтому первопроходцам и созидателям, старавшимся действовать во благо Отечества на её самых дальних рубежах от нас потомков за их стремления, усилия, риски и жертвы – Слава и Честь!

Август 2017 г. Красноярск