Дорога длиною в жизнь. 17 глава

     Идти было страшно и кажется, я пошла в другую сторону, потому, что российского посольства видно не было. Я смотрела на крыши зданий, чтобы увидеть наш флаг, но никаких флагов не было. Причудливые дома, не такие как у нас, невыносимая жара, жутко хотелось пить и я пожалела, что не захватила воды. В кармане пусто, но зато вся в золотых украшениях, которые я тщательно прятала под широким покрывалом платья. Ведь если кто увидит, примут за воровку.
     Так я совсем заблудилась и решила вернуться обратно. Я пугалась прохожих, особенно мужчин, в каждом из них мне мерещился Азиз, ведь найди он меня, точно не пощадит. Их нравы я имела удовольствие увидеть. Прошло часа два, как я мыкалась по неизвестным улицам, то выходила на широкую дорогу, то забегала в узкие улочки. Казалось, ещё немного и я увижу наш заветный флаг. Голова гудела от жары и постоянного задирания наверх, в надежде увидеть наш штандарт. Мне казалось, что я несколько раз хожу по одному и тому же месту, сердце от страха колотилось. Даже была мысль, что Олеся меня специально завезла не туда, чтобы я и выбраться отсюда не могла. Скорее всего, Мустафа уже обнаружил, что я исчезла и объявил погоню, ведь хозяин его тоже не пощадит за то, что не уберёг его женщину. Я слышала, как Азиз строго говорил Мустафе:
     - Береги мою жемчужину, она свет очей моих. Шкуру спущу, если что.
     - Слушаюсь, господин, - покорно отвечал Мустафа.
     Это значит, что пощады ему не будет. Мне было очень жаль этого простодушного человека, как верный пёс преданного своему хозяину. Но даже ради него, я не могла жертвовать своей свободой и своим будущим. По тому, что так хотелось есть, но ещё больше пить, я понимала, что прошло добрых часа четыре, а то и больше. Я уже отчаялась найти российское посольство, думая, что же я буду делать, ведь приближалась ночь, а значит опасность возрастала.    
     От отчаянья, я даже реже стала поднимать голову, чтобы хоть издалека заметить флаг посольства. Тут я подумала, что улицы ведут наверх, а значит можно посмотреть сверху. Матерчатые туфельки легко скользили по дорогам, только я боялась, что от такой ходьбы, они могут просто порваться и я останусь босиком, а это было невозможно, потому что земля и асфальт накалялись так, что наверное, можно было пожарить яичницу, что уж говорить о ногах?
     Я быстрыми шагами пошла вверх по улице и на самом возвышении остановилась и огляделась. От радости, сердце готово было выскочить из моей груди. Я наконец увидела наш флаг, который оказывается находился не так и далеко, а я полдня ходила вокруг да около. Может быть я и не увидела его от усталости и страха.
     Спустившись по улице обратно вниз, я свернула на большую дорогу и пошла по тротуару. Жар асфальта проходил сквозь тряпичные туфли, обжигая мои ноги. Наконец я дошла до железной изгороди посольства и подошла к воротам, у которых стояли двое молодых парней в форме, скорее всего пограничной. Я буквально прилипла к воротам.
     - Ребята, прошу вас, откройте. Мне в посольство надо пройти. Умоляю... - обессиленно проговорила я.
     - Отойдите от государственной границы, не положено, - прикрикнул один из ребят.
     - Я русская, посмотрите. Прошу Вас, мне угрожает опасность, - проговорила я, показывая копну своих рыжих волос, теряя всякую надежду на спасение, потому что лица у солдат были непроницаемые.
     - Госпожа! - вдруг услышала я за спиной голос Мустафы.
     Рядом стоял чёрный автомобиль и за рулём сидел шофёр, араб.
     Несмотря на невыносимую жару, я похолодела. Резко повернувшись к нему, я подняла руку.
     - Стой! Ни шагу дальше! - крикнула я.
     Говорили мы на русском языке, солдаты, охранявшие свой пост, поглядывая на нас, слушали наш разговор.
     - Госпожа, смилуйся. Хозяин меня не пощадит. Никто не узнает о твоём побеге, обещаю. Только поехали со мной, прошу, не губи, - взмолился Мустафа, делая ко мне шаг.
     Мне стало жаль его и кажется, я готова была пойти за ним, но тут подъехала ещё одна машина и из неё вышли двое мужчин в летних костюмах, светловолосые.. .я догадалась, что они русские, тем более, что они подошли прямо к воротам посольства и солдаты открыли их им. Я бросилась к ним.
     - Умоляю! Я русская, меня насильно привезли сюда и продали местному шейху. Помогите вернуться на Родину, - уже не сдерживая слёз, громко прокричала я, упав на колени.
     Один из мужчин наклонился и поднял меня за руки.
     - Заходите на территорию посольства, там поговорим, - сказал мужчина и меня провели во двор.
     Я оглянулась на Мустфу, бедный малый по-детски плакал.
     - Прости... - прошептала я и пошла за мужчинами в здание посольства.
     Там меня провели в кабинет, посадили на стул и дали прохладной воды. Господи! Ничего вкуснее на тот момент наверное не было, настолько меня замучила жажда. Как я вообще сознание не потеряла. Мужчины, один сев на диван, другой, постарше, за стол, посмотрели на меня.
     - Рассказывайте, что произошло? - спросил тот, что сел за стол и я поняла, что он тут за старшего.
     - Я живу и учусь в Питере. Но более трёх месяцев назад, меня и ещё шестерых девушек похитили и через пустыню привезли сюда. Видимо, меня и мою подругу купили для шейха, где я и проживала, пока не сбежала. Я домой хочу, они у меня паспорт забрали, - со слезами, рассказывала я.
     - А как имя шейха, у которого Вы жили? - спросил тот, что сидел на диване.
     - Шейх Аль Азиз, - ответила я и заметила, что при имени Азиза, мужчины как-то странно переглянулись.
     - Хм... серьёзный парень. Он влиятельный человек в Катаре, да и вообще в арабских странах. Очень богат и строгого нрава. Как же Вам удалось убежать из его дворца? Это почти невозможно. Да и убегать от него никто не хочет. Любят его женщины, - улыбаясь, сказал тот, что сидел за столом, а второй ему поддакивал.
     - Всё верно. Удивительно, но Вы первая, кто решился сбежать от него. Хотя к нам, в посольство, часто прибегают девушки из России. Только это всё из борделей и кабалы, вроде рабства, - добавил второй.
     - Мне одна из его женщин помогла, правда сначала она из ревности хотела меня просто прирезать. Но я убедила её, что лучше помочь мне сбежать, нежели убить. И она согласилась, - ответила я.
     - Вам крупно повезло, девушка. Мы поможем Вам вернуться в Питер, правда придётся подождать, пока мы дадим запрос насчёт Вас, да и паспорт Вам надо вернуть. А это переговоры с шейхом Аль Азизом, - сказал мужчина, сидевший за столом.
     - Но я не вернусь обратно, это верная смерть, - воскликнула я.
     - Против Вашей воли никто не собирается Вас возвращать. Можно отправить Вас грузовым самолетом. Это будет легче. Но и Вы поймите, для начала мы должны узнать, что Вы говорите правду. Вот, сегодня отправим запрос, завтра придёт ответ и если подтвердится, что Вы та, за которую себя выдаёте, то без проблем, - сказал тот же мужчина.
     - Хорошо. А где я ночь проведу? - спросила я.
     - Не волнуйтесь. Здесь и переночуете, а завтра, после ответа на запрос, мы в крытом фургоне переправим Вас на аэродром и оттуда домой. А сейчас, напишите свои данные, потом Вас накормят и Вы сможете отдохнуть, - сказал мужчина.
     Меня провели в отдельное помещение, где я наконец сняла с себя чёрный кружевной балахон, правда осталась в восточном наряде, с открытыми плечами, в шароварах и красочной тунике. Меня покормили и даже дали спортивный костюм, в который я и переоделась. С замиранием сердца я ждала ответ на запрос, ночь почти не спала. Снилось, что Аль Азиз стоит передо мной с кинжалом в руках и готовый убить меня, кричит, что я предала нашу любовь. Я проснулась в поту и сев на диване, со страхом огляделась. Убедившись, что я в безопасности, я легла вновь. Утром ко мне вошла молодая женщина.
     - Пойдём за мной, я тебя покормлю. Отдохнула? - спросила она.
     - Да, спасибо. А Вы тут работаете? - спросила я.
     - Да, я закончила институт восточных языков, работаю переводчицей и секретарём по-совместительству. А ты, говорят, от Аль Азиза сбежала? - спросила девушка.
     - Сбежала, - выдохнула я, так как страх и беспокойство ещё не прошли.
     - И как он? Говорят красавец. Богатый шейх. И что тебе не жилось у него? - вдруг спросила девушка.
     Я насторожилась.
     - Красив, не спорю. Но я домой хочу, в Питер, - ответила я.
     - Конечно. Заходи, здесь у нас буфет. Тебя накормят, - сказала девушка.
     Мы быстро поели и я в сопровождении этой девушки пошла в тот же кабинет, где провела ночь. За мной пришли лишь часа в четыре, после того, как я уже пообедала.
     - Ну что, ответ на нашу просьбу об информации о Вас, пришёл. Всё подтвердилось. Студентка театральной академии искусств, проживает в общежитии и исчезла в конце августа. Тебя даже в розыск объявили. Говорят, приезжал молодой человек из Москвы и расспрашивал о тебе. Видимо он и подал заявление о твоём розыске. Ладно, будь готова, ночью поедем на аэродром и на грузовом самолёте переправим тебя в Питер, а там уже восстановишь свой паспорт. Золотые украшения впиши в декларацию, иначе придётся изъять это у тебя. Видать любил тебя, Рыжую, шейх, раз так одаривал подарками. Не хило, - произнёс мужчина, который накануне говорил со мной, странно оглядывая меня.
     - Спасибо Вам за всё, - произнесла я.
     - Да не за что. Отдыхай до вечера, - ответил мужчина и ушёл, оставив меня одну.
     Поздним вечером за мной пришла секретарша, она принесла мне тёплую куртку, свитер и сапожки.
     - В Питере холодно, наденешь там, в самолёте. Это мои вещи, я живу в Питере, там сама тебя найду, вернёшь мои вещи. Счастливого пути. Меня зовут Вера, фамилия Кравцова. Так что, встретимся дома, - сказала она, провожая меня к выходу.
     За воротами посольства стоял небольшой крытый фургон, в который я быстро и залезла. Доехав до аэродрома, мы с провожатым и лётчиком сели в грузовой самолёт. Не знаю, что он перевозил, но в салоне без сидений и каких-либо приспособлений, лежали огромные тюки и ящики.
     - Будет не очень удобно лететь, но иначе никак. Держись вот за эти перекладины, - сказал мне штурман, а сам прошёл в кабину самолёта.
     Я села прямо на дно самолёта и ухватилась за металлические поручни. Самолёт правда долго не взлетал и я стала волноваться, боясь, что мы вообще никогда отсюда не улетим. Но через час, который показался мне вечностью, самолёт наконец взлетел и плавно полетел, набирая высоту. Иногда его трясло и  подбрасывало так, что сердце от страха замирало. Сколько часов мы летели, не знаю, но прошло где-то часа три-три с половиной, может и больше, когда я наконец поняла, что самолёт снижается.
     Когда мы приземлились и в хвосте самолёта открылся огромный люк, мне подали руку и я спрыгнула с высоты на землю. В лицо ударил холодный ветер, я ещё в полёте надела свитер, куртку и сапоги, потому что было холодно. Пройдя по лётному полю, мы вышли за ограждение, где нас ждала машина, Газель. На ней меня довезли до самого моего общежития, где я наконец свободно выдохнула и поняла, что всё осталось позади.
     Было раннее утро, когда я подошла к зданию и постучала в дверь. Мой сопровождающий, простившись со мной, пожелал мне удачи и вернулся к машине. Комендантша спала и долго не открывала, но когда она включила свет в своей комнате и подошла к двери, у неё широко раскрылись глаза.
     - Савельева, ты что ли? Господи! Да где ж ты так долго пропадала? Уже все больницы и морги обошли, а тебя будто след простыл. Заходи, закоченела совсем, - сказала женщина, пропуская меня в вестибюль общежития.
     - Здравствуйте. Да, так получилось, - ответила я, даже не зная имени этой женщины, я очень обрадовалась, словно увидела родное лицо.
     - Пошли пока ко мне, не будем беспокоить твоих соседок. Согреешься и расскажешь, где так долго пропадала, - сказала она и мы вошли с ней в её комнату.
     Уютная комната, аккуратно прибранная, кровать у окна, шкаф, тумбочка и старое трюмо. Стол и два стула у стены, ещё плитка со спиралью, на которой видимо женщина готовила себе еду. На столе Тефаль и фарфоровый чайник, чашки, тарелки, ложки и вилки.
     - Простите, я ведь даже не успела спросить Вашего имени, - смущаясь, сказала я.
     - Да мы и виделись с тобой только один раз, потом ты вдруг исчезла. А зовут мена Любовь Петровна. Садись, я чайник поставлю. Рассказывай давай, где тебя носило. Учиться-то дальше будешь, или как? Ведь первый семестр почти заканчивается, - говорила Любовь Петровна, включая чайник в розетку.