Короли и голуби

       Эту историю я слышал в разных вариантах с клятвенными заверениями «своими глазами видел».  Только все – брехня. Я с Петькой в одной палате лежал в нашей железнодорожной больнице, он мне всё сам  рассказал.  С Петром мы до больницы были знакомы, он тогда помощником машиниста работал, потом его из-за пьянок уволили.  Когда я впервые увидел его в деповской библиотеке, сразу понял – ещё тот фрукт. Берёт с полки исторической литературы одну книжку, потом – другую, пока не найдет то, что ищет. Запихивает книжку за пояс под рубашку, подмигивает мне и идёт, как ни в чём не бывало, к выходу.  Когда второй раз мы с ним случайно встретились, на полке  осталось  всего несколько книжек в разорванных переплётах.
Он тогда бригадиром сцепщиков работал на товарной.  Профессию поменял, а увлечения остались: голуби, пьянки и книжки исторические.  Причём, именно в такой последовательности.

     В ту злополучную ночь пригнали на станцию «бочку» со спиртом, так они между собой называли цистерны.
Уговорил Петро троих своих коллег по смене  проведать эту бочку. Подошли, посветили фонарями, а у нее на  боку – наклейка с черепом и коротким словом «ЯД».
Только  Петруха был тёртый  калач.

«Фигня всё, братцы, это они пугают.  Меня не проведёшь, в бочке – чистый медицинский спирт для кондитерской фабрики!  Чего стоите, как истуканы? Бегите за канистрой и верёвкой!» – говорит корешам Петька, а сам лезет по трапу на цистерну. В общем, сорвал он пломбу, набрал побольше воздуха и, затаив дыхание, открыл крышку.  Вспомнил, как год назад один придурок открыл крышку и свалился в бочку, потеряв сознание от вырвавшихся испарений, царствие ему небесное.  Бросил в цистерну канистру на верёвке... ни хрена не выходит. «Тащите ведро, олухи!» – орёт подельникам. С горем пополам набрали канистру.
 
После смены все пошли к Петру на дегустацию, его домик с голубятней стоял прямо посреди «железки». Хозяин выкатил на стол солёные огурчики и сало, перелил спирт из канистры в трёхлитровую банку и...  решительно разлил в стаканы.  Однако пить никто не рисковал, все начали принюхиваться, нервно посмеиваясь.  Тогда Петро и предложил намочить хлебушек и покрошить голубям, дескать, так короли проверяли: не отравлено ли вино. Ума не приложу,  в каком романе он это вычитал.  А может, и не вычитал, а сбрехал для убедительности. Но, видать, сам был настолько уверен, что  рискнул жизнью своих голубей. Разбросал хлебушек, голуби мгновенно спикировали и начали клевать. Поклевали и обратно на голубятню взлетели, смотрят вниз хищно, дескать,  давай еще.
Выждали  минут десять.

«Я ж вам,  дурням, говорил», – выносит вердикт Петро и махом выпивает свой стопарь. И началось веселье. После третьей один вышел  освежиться к колонке, да  как заорёт дурным голосом. Выбегают, а весь двор усыпан дохлыми голубями, лежат бедолаги вверх лапками. Мужик, выскочивший первым из дома, заистерил:

«Проверяльщик хренов! Кирдык нам всем пришел, Петька!». А тот, вместо того, чтобы сразу в «скорую» звонить, трогает своих голубей и плачет.  В общем, кто-то всё же вызвал «скорую».

     Сирена...глубокое промывание желудка ... капельницы...  Спасла отечественная медицина!  Утром «покойников» выписали.

     Заходит Петро, шатаясь от слабости, к себе во двор, еле ноги волочит, глядит...
Все голуби чинно сидят на голубятне, а глаза красные и злые, как у него самого после пьянки.