Свой человек

16 октября Михаилу Дмитриевичу Луговому исполнилось 80 лет. Сегодня он живёт в посёлке Орловском Ростовской области, но жители Луганского сельского поселения Орловского района до сих пор считают его своим человеком.
– Родился я в 1937 году в Полтавской области, и оттуда меня в пелёнках привезли сюда, в Орловский район, хутор Весёлый. Родители бежали от голода, тогда одновременно переехали семей пятнадцать.
В те годы в каждом хуторе был колхоз: в Весёлом – «Красный семеновод», в Курмоярском – имени Кагановича, в Орловке – имени Жданова.

У нас была начальная четырёхлетняя школа. Окончив её, поступил в семилетнюю Островянскую. Каждый день топали семь километров туда и семь – обратно. Бывало: пурга, мороз, волки бегают – их глаза в темноте светятся, а мы с друзьями идём.
Отец работал на чабарне, и мать тоже. Дети бегали в поля пропалывать, вырывать с корнем колючий осот. Тогда ещё и не слышали о химических средствах борьбы с сорняками, и бороться с ними приходилось вручную. А после войны в основном колоски собирали.

Как вспоминает Михаил Дмитриевич, во время Великой Отечественной войны его отец перегонял скот за Волгу. В основном это были отары мелкого рогатого скота. Эвакуированных овец вскоре разобрали по воинским частям – надо было кормить солдат на фронте. Молодых чабанов расформировали по воинским частям. Отцу тогда уже было за пятьдесят, и его отправили на Урал, в город Магнитогорск, где он работал на металлургическом комбинате, который в то время освоил выпуск броневой стали и траков для танков.
– Когда отец вернулся домой, мне уже исполнилось десять лет. Я лежал опухшим от голода. А он зашёл в дом в шинели, в буденовке со звездой и с огромным чемоданом в руках. Домашние воспрянули духом при виде чемодана: надеялись, что там еда. Оказалось, он был набит гвоздями, которые в то время считались большим дефицитом. И всё же голод для нас закончился: в колхозе, как только узнали о возвращении фронтовика, тут же дали муки. А хлеб на столе – голоду не место!

Михаил Дмитриевич рассказал, что в первом классе он учился два года – не потому что был неуспевающим, просто не в чем было в школу ходить. Это уже потом сельский совет дал пару ботинок. Так их и носили по очереди. Из шинели мать сшила брюки, они получились тёплыми, но слишком натирали ноги при ходьбе. Это уже не такая страшная беда, главное – учились!
В Островянке окончил семилетку. Хотелось учиться дальше, но как? Без паспорта не уедешь, а сельским жителям тогда паспортов не выдавали, каждая пара рук была на вес золота.

В 1953 году Михаил всё же поехал поступать в Ростов, и в шестнадцать лет он уже работал на токарном станке в одном из цехов «Ростсельмаша».
…Михаил Дмитриевич показывает чёрно-белую фотокарточку:
– Этот снимок был в многотиражной газете «Ростсельмаш», обо мне писали как о лучшем токаре. Как мне эта профессия в жизни пригодилась! Ведь на селе без токаря тоже не обойтись!
В 1956 году Михаила призвали в армию.
– Переодели и отправили в Башкирию. А там… дали косы, и мы косили хлеб! Не везде в полях ходили комбайны. У меня, вчерашнего ростсельмашевца, это вызвало крайнее удивление.
Потом, уже в Морозовске, вновь сел за парту – учился обслуживать самолёты. Был механиком по вооружению боевых самолётов. Позже, в Москве довелось служить на той самой платформе, где легендарный Валерий Чкалов взлетал на своём АНТ. Михаил Дмитриевич выполнял важную миссию: ему поручили обслуживать личный самолёт генерал-лейтенанта авиации Алексея Анастасовича Микояна.
– Как-то по телевизору в исторических хрониках увидел я тот самолёт, даже на душе тепло стало…

В авиации в то время служили три года, но семейные обстоятельства у Михаила сложились так, что его комиссовали. И он вернулся домой.
– На заводе меня приняли в комсомол, а здесь, дома, свои ребята выбрали меня комсоргом, а потом выдвинули в депутаты Кундрюченского сельского совета. Позже, когда сельсоветы объединили с Орловским, я стал депутатом Орловского сельского совета. Мы проводили сессии в кинотеатре имени Крупской.
У депутатов той поры работы всегда было очень много. Начать хотя бы с того, что в хуторах тогда ещё не было света. Освещение делали из патронов. Кино-передвижка показывала фильмы с помощью «движка». И Луговому было дано задание – электрифицировать хутора Весёлый и Советский.

Лес, древесину тогда можно было получить в «Колхозстрое» – это на строительство жилья. Его начинали возводить добротным, на долгие времена. А какое жильё без электричества, без лампочки Ильича?
Михаил Дмитриевич тогда работал на тракторе ДТ.
– Мы с ребятами сами готовили столбы для освещения: валили лес, освобождали деревья от веток, привозили на улицы, делали разметку, копали ямки. Это в свободное от основной работы время! К слову сказать, мы и сено так заготавливали на фермы. Днём косили-ворошили, а ночью возили. Бригадир присмотрит, кто из парней с какой девушкой дружит, и посылает парами. Работа спорилась!

Потом в Весёлом клуб построили, купили для него домино, шахматы, шашки, а главное – гармошку! Самодеятельность появилась! Петь-то девчата всегда любили, и парни к ним подтягивались.
Именно в Весёлом Михаилу Дмитриевичу с помощью колхоза удалось построить флигель. Павел Фёдорович Костенко помог: дал лес, стекло, ссуду. В колхозе-то больших денег не было. Родители, к примеру, получали за трудодни натуроплату.
В 1959 году Михаил Дмитриевич женился. Он с тёплой иронией вспоминает об этом событии:


– Женился я на депутате Кундрюченского сельсовета. Вот так встречались-встречались на сессиях, приглянулись друг другу да и «сдепутатились»! С тех пор вместе с Таисией Степановной. 8 ноября уже 58 лет исполнится нашей семье. Троих детей вырастили – двух дочерей и сына.
Наталья и Татьяна, получив образование, всю сознательную жизнь посвятили бухгалтерскому делу. Виктор – инженер-механик, работает на хлебокомбинате.
Михаил Дмитриевич философствует:
– Вот ведь какая штука получается. Бухгалтер – он всегда и везде бухгалтер. А в сельском хозяйстве у человека одной профессии не бывает. Я, к примеру, и токарь, и тракторист, и комбайнёр, и электрик. А если нужно было, в животноводстве работал, на чабарне…

На курсы электриков Михаила Дмитриевича отправил председатель колхоза. Заметив сомнение – а надо ли? – быстро объяснил:
– Чтобы знать, где рубильник находится. В жизни всё пригодится.
И пригодилось! В очень ответственный для колхоза момент. Вспыхнул пожар во время стрижки овец. Луговой быстро сообразил, сориентировался в обстановке, помчался к рубильнику. Воспламенение потушили. В огне никто не пострадал, и, самое главное, удалось спасти тридцать тонн шерсти! Для хозяйства в денежном эквиваленте это была ощутимая сумма.
Со своими комбайнами Луговой побывал на многих полях необъятного Советского Союза. Убирал урожай и в Казахстане, и на Алтае. Бывало, туда едут своим ходом, а домой потом поездом возвращаются. Техника остаётся.
Довелось Михаилу Дмитриевичу и испытателем поработать. Испытывал самые земные машины. В 1965 к его комбайну прицепили десятиметровую жатку. Тогда это было в диковинку, по сравнению с привычными ЖВН-6. Обкатывал он и навесной силосный комбайн, и жатки для уборки подсолнечника. В те годы машины активно внедрялись в сельское хозяйство, заменяя быков и лошадей. Многое было впервые. Многому приходилось учиться прямо в поле.

За работой время летело быстро. Колхоз имени ХХ партсъезда стал одним из лучших хозяйств не только в области, но и в стране. Казалось, что так теперь будет всегда… Да только наступили годы перестройки, и всё потихоньку пошло на спад. Разрушались колхозы, приходили в запустение поля.
В 1992 году в Москве, в Министерстве сельского хозяйства колхозники страны собрались на свой съезд. Ростовскую область представляли одиннадцать делегатов, от Орловского района – Михаил Дмитриевич Луговой.

– Министром сельского хозяйства тогда был В.Н. Хлыстун. Вёл заседание Г.Э. Бурбулис, первый, и, как оказалось, единственный Государственный секретарь РСФСР. Колхозники говорили о самом насущном. Все надеялись, что на съезде выступит президент страны Б.Н. Ельцин, но он в то время был в командировке далеко от столицы.
Остановились делегаты в гостинице «Россия». Рядом – Красная площадь, Мавзолей, ГУМ. Михаил Дмитриевич увидел, как всё изменилось с тех пор, когда он служил в столице.
– В пятидесятые годы в Мавзолее покоились два вождя – Ленин и Сталин. Какие длинные очереди тогда выстраивались, чтобы попасть и поклониться любимым руководителям страны. В ГУМе – государственном универмаге продавались товары только отечественного производства. В девяностые уже всё было не так. Понятное дело, тело Сталина из Мавзолея вынесли в годы Хрущёва. В магазине же увидели только импортные вещи. А потом и «Россию» снесли…
Вернувшись домой, Луговой снова ушёл в работу. Времена трудные, а жизнь продолжается. Надо быть полезным там, где ты живёшь. Районы объединяются и вновь обретают привычные границы, а людям в хуторах и посёлках – работать, растить детей, создавать благо.

Долгое время хутора Быстрянский, Луганский, Курмоярский и Кундрюченский относились к Орловскому сельскому поселению. Хуторянам приходилось часто ездить в райцентр по своим вопросам. Это было неудобно и отнимало кучу времени. Михаил Дмитриевич настойчиво доказывал, что четыре хутора надо выделить в отдельное сельское поселение с центром в Луганском. В 2002 году свершилось! Образовано Луганское сельское поселение. Вот только здания для вновь организованной администрации не нашлось в Луганском, глава и специалисты обосновались в здании хутора Быстрянского. Так что нынче там юбилей – 15-летие!

У Михаила Дмитриевича Лугового тоже круглая дата. Солидная! Славно прожил он эти 80 лет. С пользой для людей. Не зря – свой человек!

Октябрь 2017 года.