До дембеля три года и три месяца

Мы уже прилично ходим строем шагом в столовую и обратно. Вечерами перед отбоем совершаем вечернюю прогулки с песнями После команды:-Отбой! Можем позволить себе покурить в туалете. Армейская жизнь нам уже не казалась не нужной муштрой. Но по прежнему большую часть времени мы проводили на плацу. Иногда командиры отделений по нашей просьбе бегали в буфет и покупали нам печенье. Из столовой мы выходили не всегда сытыми. Наши взводные, лейтенанты тоже ходили в буфет, но потом подогу совершали прогулки в лес вместе с буфетчицей, довольно хорошо сохранившейся в свои не полные сорок. Но всё это нас мало интересовало.

 Мы учились ходить строевой, оттачивая своё мастерство, бегать кроссы, которые для многих солдат были очень тяжёлыми. Марш-бросок, который предприняли наши командиры на расстояние пять километров в противогазах по вспаханному полю, доставил много неприятностей.  Бег в яловых сапогах по вспаханному местами полю, не доставлял большой радости, а в противогазах, это стало для многих серьёзным испытанием. Кто-то решив облегчить бег, вставлял в клапаны противогаза спички, чтобы легче дышалось. На самом деле это только усложняло бег.

Снимать противогазы при беге категорически запрещалось. Накопившаяся в противогазе вода от пота затрудняла дыхание, сквозь стёкла противогаза смотреть было невозможно, хотя перед бегом мы пытались мазать мылом стёкла. Одним слово сдыхали на бегу. Это явилось серьёзным испытание для многих и когда мы остановились на отдых, кто-то вспомнил и свою и чужую мать, заодно и командиров придумавших этот марш - бросок. Не доставляли особой радости на тактических занятиях и наша полная армейская амуниция, которая при беге сползала на бок, а лопата всегда норовила бить по детородному органу. К тому же выданные не по размеру бушлаты, стесняли движения, не позволяя бежать в полную силу.

 В 1962 году, в день Карибского кризиса, мы не раздевались, спали в одежде, хота мы ещё даже не приняли присяги. Строевая подготовка с оружием несколько сократила занятия по "топанью" на плацу. Но наша подготовка уже подходила к концу. Мы с нетерпением ждали отправки в часть к мету службы. Но впереди нас ждал отбор, кому и дальше топать три года, а остальным готовить себя к караульной и патрульной службе. Я попал во вторую группу. Вначале расстроился, но потом понял служба всякая нужна.

 Заключительным аккордом нашей подготовки стало прохождение строевым шагом в день седьмого ноября по центральной площади в городе Балашиха. Мы шли по площади под оркестр, топали так, что казалось проломим асфальт, а заодно и сломаем себе колени. Но как радовались мы, когда наше прохождение вызвало восторг у зрителей и они от души хлопали нам в ладоши. Последние дни занятий, мы приняли присягу и ждали отправки в нашу часть. Нас ждала настоящая служба, встреча с старослужащими. Как они нас примут?  Хотя слово дедовщина тогда еще почти не употреблялось в обиходе. Были слова: старослужащий и салага. Нам предстояло носить это гордое слово салага. Впереди нас ждали три года не лёгкой армейской службы. Как сложится наша армейская служба?

Кто-то станет командиром, а кто-то все три года прослужит тихо и незаметно, и демобилизуется рядовым. Забегая вперёд, скажу, что мне повезло немного больше других. Я закончил службу сержантом, был принят в члены КПСС. Был рекомендован на службу в Московскую милицию.