Заколдованная комната

         Неосторожное движение, и голова с треском врезалась во что-то твердое. Задребезжали, зазвенели стаканы. Плечо больно стукнулось обо что-то жесткое и ребристое. Ножка стола, отмечаю по характерной
боли. Пощупав руками пространство вокруг себя, делаю в кромешной тьме невообразимые пассы и обороты руками и другими частями тела, чтобы не наткнуться на что-нибудь еще, и полегоньку выползаю из-под, я уже точно знаю это, стола. Сначала поднимаю вверх руки, чтобы убедиться, что сверху нет чего–либо, стола или подоконника, и медленно встаю на ноги. Вроде бы стою на открытом пространстве. Интуитивно, как бы шестым чувством про себя отмечаю, что я нахожусь напротив невидимого во тьме окна. Затем снова опускаюсь на четвереньки и опять ползу вдоль стены, теперь в другом направлении. Туда, где, если я не ошибаюсь, должна быть дверь. Начинать поиски придется заново. Сначала надо найти этот чертов выход, то есть дверь, и затем уж, если посчастливится, свою постель…
         Родители затеяли ремонт в большой комнате, и нас, детвору, на это время переместили в маленькую, которая обычно служила кладовой. Уложили нас вдоль стены, прямо на полу. Сверх паласа
расстелили матрацы, от одной стены до другой. И вся шумная орава, пятеро детей, в возрасте от шести до двенадцати лет, уместилась на этом утлом небольшом пространстве. Старшие прихватили себе, как бы выразиться, «теплые» места, по краям. Меньших, в их числе и меня, упихнули в середку. Зная свою дурную привычку, просыпаться ночью по малой нужде, я прихватил, для ориентира, на всякий случай, свою маленькую подушечку, отметил, что я расположился третьим от
окошка, закрыл глаза и тут же уснул.
Опасения о малой нужде подтвердились. В комнате стоял полный мрак. Там, в большой комнате, горел ночник, да и в окна с улицы падал свет уличного фонаря. Впрочем, там все было знакомо. Там я мог с закрытыми глазами определить, где север, где юг и т.д. Маленькая же находилась в глубине. Просторный коридор отделял ее от стеклянной веранды. Одно единственное оконце доверху было заставлено книгами. В двери, правда, тоже имелись сверху два оконца с мутными темными стеклами, в которые и днем едва-едва проникали лучи света. Рассчитывать на какой-либо другой источник света было делом безнадежным. На удивление - выход я отыскал быстро. Наскоро управился, заполз в комнатку и вот тут–то и началось самое интересное. …
         Стена оказалась бесконечно длинной. И вообще, в нужном ли направлении я ползу? Что-то большое, громоздкое преградило путь. Постукиванием пальцев, по звуку, гулкому с металлическим эхом, догадался, что это большая оцинкованная железная бочка из-под муки. В ней родители хранили муку для выпечки хлеба. Сейчас она наполовину пуста и потому издает такой звук. Прислоняюсь к бочке.
Сажусь. Соображаю, куда идти. Толком не приняв никакого определенного решения, ползу в обратном направлении. Голова уперлась во что-то твердое. Дверь! Встаю. Точно, это дверь. Вот ручка, а вот и маленькие окошки. Снова сажусь на четвереньки и опять ползу. Я знаю, что мне надо ползти в сторону окна. Там и постель свою найти не сложно. Она где-то там, рядом, вроде бы справа. Нет, кажется слева. Ну да ладно, главное найти его, там разберемся.  Кажется, это окно. Точно! Оно! Вот ряды книг. Вот и стекла. Ага! Где-то здесь будет постель. Есть. Нашел. Вот она. С краю спит Шайи. Так! По-моему, это он. Теперь будем искать свою любимую подушку. Она по размерам намного меньше остальных, и потому ее легче узнать. Теперь самое
время искать свое место, ощупывая подушки. Правильно! Вот большая подушка Шайи. За ним должен спать самый младший Адил. Вот его голова. Стоп! Это не его голова. У Адила голова стриженая с чубчиком, а у этой густая шевелюра.  Это же Шабудин!  А где Адил?
За Шабудином спит Шамсу, а дальше… снова стена. И подушек я почему-то насчитал всего четыре. Больших. Без своей маленькой, разумеется. Одеяла свободного тоже нет. Хотя.  Вроде бы это
свободно. Залезаю под него и… чувствую, что под ним кто-то спит. Ощупываю. Стриженая голова, чубчик. Адил нашелся! Лучше бы его там не было. Спросонья он что-то пробурчал и выпихнул меня вон. Выползаю на другой конец постели. Может, по ногам сориентируюсь? Голова опять уперлась в дверь. Пополз в сторону.  Окно. И опять монотонное кружение: бочка, стулья, кастрюли, банки, окно, снова дверь. Досадно! От безысходности и отчаяния так и хочется зареветь белугой. Ночи в горах прохладные. Пока кружился, изрядно продрог. Голое тельце покрылось гусиной кожей… И снова поиски: бочка, стулья, окно, дверь и опять стена. В очередной раз дополз до постели. Нет, это не Шайи, а Шамсу. Я на противоположной стороне. А как я здесь
очутился? Неважно! Главное, найти постель. Осторожно, чтобы не разбудить спящего, ощупываю. Нет. Это не Шамсу, а Шабудин, его густую шевелюру ни с чем не спутаешь. А где же Шамсу? Неловко развернулся и больно наступил на кого-то. Недовольный голос Шамсу: «Кто тут?»
         - Это я, Фазил.
-А чего ты тут бродишь, как черт?
- Я потерял свое место.
- Какое место? Ложись, спи. Не тревожь спящих.
 - Куда? Я подушку свою потерял. Не знаю, куда она делась.
         Вместо ответа мерный храп. Заснул! Что делать? Перелезаю через кого-то. Ползу дальше. И уже в сотый раз, наверное, упираюсь в дверь, потом в стену, и, наконец, в окно. Мне становится тоскливо и
страшно. Тонко-тонко, чтобы не тревожить спящих, плачу, вернее, поскуливаю. Чей-то встревоженный голос справа:
         - Кто здесь? -  голос старшего брата, Шайи.
         - Это я, Фазил. Я заблудился.
         - Как это ты заблудился. – В его голосе заметны нотки смеха. Ему смешно! Я кружусь полночи, а ему смешно!  Шайи уже мягче, с сочувствием. – Иди сюда, ложись рядышком. Утром отыщешь свою постель.
         Дважды упрашивать себя не даю. Перелезаю через него и, не обращая внимания на чьи-то протесты, укутываюсь в первое попавшее в руки одеяло. Устал. Глаза слипаются. Я засыпаю…
         Утром с интересом вижу следующую картину: я лежу под одеялом Адила, Шабудин спит под одеялом Шамсу, тот спит под одеялом Адила, который спит под моим одеялом, крепко, как плющевого мишку,
прижав к себе мою маленькую подушку.