Всем невозможностям назло

            
(О книге М. Л. Токажевской «Притяжение»)

 В мае на «Книжном салоне» мне удалось приобрести сборник стихов Маргариты Леонтьевны Токажевской «Притяжение», скромную книжечку в белой обложке, украшенную узором из легко набросанных карандашом мотивов. Дерево, цветок, птицы, ангелы, лунный пейзаж, домик с окошком у железной дороги – всё это, а также заставки внутри книги, – рисунки самой Маргариты Леонтьевны поскольку она не только поэт, но ещё и талантливый художник, а также преподаватель в художественной студии для детей.
 Не буду оригинальной, если скажу, что читать стихи не всегда просто, нужно вчитаться, постараться попасть в «резонанс» с автором, уловить его поэтическое дыхание, составить из букв, слов, слов, строчек, портрет Лирического Героя, разглядеть в зеркалах страниц его лицо.
 Каковы взаимоотношения автора и его ЛГ? У автора есть право надевать любые маски, неузнаваемо перевоплощаться, писать о совсем отвлечённых предметах или, наоборот, быть предельно откровенным, исповедально открывать душу.
 Нетрудно догадаться, что Маргарита Леонтьевна и её Лирическая Героиня очень похожи. Книгу стихов МЛ можно читать, как лирический дневник или автобиографическую повесть, из которой мы узнаём о её детстве, семье, родных, любви, радостях и горестях, творческой деятельности. Это не может быть неинтересным, ведь МЛ – человек с фантастической биографией. Её польско-немецкое происхождение, детство и юность, прошедшие в Казахстане, последующая жизнь в Ленинграде-Санкт-Петербурге, замешенные на драгоценном русском слове дали, несомненно, замечательные результаты.
 Образ ЛГ стихов МЛ обладает многими привлекательными чертами: добротой, материнской любовью, упорством, трудолюбием, жертвенностью, страстностью, женственностью. На страницах книги яркие впечатления реальной жизни автора, преображённые её поэтическим даром, превращаются в искусство. Стихи МЛ – фейерверк творческой энергии. Возможно, некоторые и них на, первый взгляд, могут показаться недостаточно отшлифованными, но энергия искренности, их объединяющая, безоговорочно привлекает. Страсть, пафос книги –преодоление жестокого абсурда жизни «всем невозможностям назло», хрупкие ростки добра и красоты, пробивающиеся сквозь нагромождения твёрдокаменных непреодолимостей, бегство от отчаяния к радости.
 На первой, титульной странице под заголовком «Притяжение» помещена фраза-эпиграф, предваряющая книгу: «Дом моего детства так огромен, что в нём хватит места всем бездомным людям, включая меня». В этой фразе заявлены две, важные для автора, темы: детства и бездомности, которые звучат в книге на многих страницах.
 Читать стихи следует медленно, смакуя, что я и попробую сделать.
 Первое стихотворение, открывающее сборник, – откровенно автобиографическое, повествовательное. Из него мы узнаём, как юная МЛ, впервые приехав в Ленинград, прямо с поезда отправляется в Эрмитаж, чтобы увидеть картины Рембрандта. Так начиналась её жизнь в нашем городе. Но Казахстану детства и юности, её «иначеству с полынью под кожей» суждено остаться с ней навсегда. Во многих стихах её вольная «казахская» душа говорит или проговаривается о «ковыльной свободе», морозном запахе полыни, об аскетизме тогдашнего быта среди роскошной безбрежности степей, где бродят зимой голодные волки. Об это можно прочесть, например, в стихотворении «Из детства»:
           Под колыбельную степного волка
           вдевала в ушко штопальной иголки
           суровой нитки нужную длину…
           Известно, волки воют на луну –
           она висела в небе многозвёздном,
           а я сшивала вместе землю, воздух,
           <…>
           А помнить волка… – он всегда со мной.
 Героиня вспоминает о просторном диком поле, над которым звучит песня жаворонка, и ассоциирует себя с, растущим там, чертополохом:
            Ах, ему б чертополошье
            Вольное жильё,
            Ах, ему б побиться с ложью,
            Плюнуть на жульё,
            Прицепиться к лошадиной
            Силе репиём.
            И скакать дорогой длинной
            С лошадью вдвоём…
К этим ностальгическим мотивам добавляются воспоминания о семье, родителях:
             Страдания. Боль. Невозможно понять,
             Что больше уже никого не обнять –
             Ни маминой грусти, ни силы отца,
             Ни прерванной песни допеть до конца.
О погибшем брате, о сыновьях, упорхнувших от матери во взрослую жизнь:
             Из детей вырастают мужчины,
             Одинокие гордые птицы.
             Никогда не отыщешь причины,
             Почему не хотят возвратиться
             Под крыло материнской защиты.
 Есть в книге и, так называемая, «любовная лирика». Влюблённости Героини, «роману под названием «Ты» посвящено довольно много стихов красивых и нежных:
              Эти бархатные гуаши,
              Эти тайны глаза в глаза,
              Золотые загадки наши,
              Чьи отгадки не стоит знать
 Тут следует вспомнить многозначный заголовок книги «Притяжение». В нем слышится не только притяжение к Земле, к жизни, к родным людям, но и  , необъяснимое, иррациональное, иногда фатальное, притяжение одного человека к другому, которое называют влюблённостью:
               Ты – как неприступная  скала,
               Приступить к тебе я не смогла,
               Но и отступить не хватит сил…
Такие стихи, обращённые к неназванному, но ставшему дорогим и незабвенным для Героини, человеку трогают искренностью чувства. Этому притяжению вынуждено противостоять безрадостное терпение. И появляется тема одиночества, покинутости, бездомности, прозвучавшая уже в эпиграфе.
Окружающий Санкт-Петербург не восхищает своими красотами, а представляется холодным, неприветливым городом над «тяжёлой рекой», «эпицентром последнего взрыва людских одиночеств». ЛГ чувствует себя иногда потерянной, заброшенной в городе «призрачных неноваций, /который сиротством навек отравлен», где «каждый уходит в леса своих одиночеств зелёных». Отсюда вытекает и тема трудности, невозможности тёплого, душевного, человеческого, дружеского общения порой даже с родными людьми, которая угадывается или открыто озвучивается во многих стихах:
                …Разбежались кто куда
                Неибежные, казалось, нетеряемые люди.
                Ни тебе от них звоночка, ни письма, и ни следа.
 В стихе «Отчаяние» передано ощущение безысходности жизни в коммунальных квартирах:
                Со всех сторон колотят и молотят,
                Нет выхода из кухонь коммунальных.
                В столице, возведённой на болоте,
                Не глохнет эхо песен поминальных.
 Но привлекает книга, конечно, не погружением в отчаяние, а его преодолением, способностью возрождаться, прорастать живыми побегами искусства на выжженном поле несчастья. Приведу для примера одно небольшое стихотворение полностью:
                Иногда-иногда, по пути в города,
                Где начала и снов и бессонниц,
                Вдруг увидишь, как в лужах сверкает вода,
                Напоённая утренним солнцем.
                И захочется спрыгнуть с любых колесниц,
                Где отчаянье служит возницей,
                И взглянуть из-под влажных тяжёлых ресниц
                В мир, который не каждому снится.
 В этом стихе, на мой взгляд, одном из украшающих сборник, случайное яркое впечатление автора превращается силой искусства в образ нужный и близкий многим. Такие стихи, где есть перевоплощение личных переживаний в художественные обобщения, несомненно, – лучшие в книге.
Оглянитесь вокруг и спрыгивайте с «колесниц отчаяния». Какие же явления жизни, какие действия помогают выйти из депрессивного тупика? Ответ на этот вопрос на страницах сборника имеется. Это дети и творчество.
 Способность детей генерировать радость естественна как дыхание. (Помню, в одной из, прочитанных мною, книг дети образно названы «урожаем счастья».) Трогательно звучат слова МЛ о внуке:
                Гуляешь с внуком, помогаешь ему собирать шишки,
                И на петербургском ветру души наши полощутся,
                И есть ещё в сердце любви нескончаемые излишки.
 Дети окружают МЛ и в арт-студии, где она преподаёт. Вот строчки о них:
                Листья осенние дарят дети,
                кто-то букетик, а кто-то в пакете,
                полный пакет разноцветных сокровищ,
                разве тут скажешь – листья всего лишь.
Стихов о детях написано и пишется не так уж много, поэтому они особенно ценны.
 Рождение и воспитание детей – чудесное сотворчество людей и природы. Создание произведений искусства, художественное творчество – процесс во многом с этим схожий и также способный приносить радость и удовлетворение. Художник в наивысших своих достижениях способен приближаться к Творцу. Эта тема озвучена в стихах:
                Я не творю, я просто вытворяю
                Из ничего всё то, что в нём хранится.
МЛ называет творчество «спасительным», оно помогает переносить разнообразные жизненные трудности, несчастья, душевную боль. С его помощью то мучительное, что невозможно изменить, можно высказать, переплавить в искусство:
                Бежать от нервов, от тоски.
                Куда? – в ночное стихотворство,
                Сбирать ночные колоски
                <…>
                Любить слова богам на зависть.
Появляется в стихах «радость каждому созданью», и эта радость тем ярче и нужнее, что уживается она рядом с омутом отчаяния. Подобные стихи звучат светло и ободряюще, а иногда похожи на заговоры от бед:
                Среди сумрачной зимы,
                Свет надежды, зазвени,
                Не давай уснуть навек
                Самой истиной из рек
                Жизни – дар небес храни,
                Ты – надежда, ты – гранит
                Разбивающая зла –
                Смехом, песнею щегла!
                Среди длинных декабрей
                Стужу сердца отогрей
 Ещё надо написать о смелости, упорстве и способности ЛГ бороться:
                Печь лепёшки, подхватывать знамя
                и, рванув за собою отряд,
                взять пространство одними глазами.
                Это после – вся тяжесть утрат.
 Для Маргариты Леонтьевны жизнь равна творчеству и является, как бы пафосно это ни звучало, служением идеалам добра, любви, красоты, человечности. Эти качества особенно ценны в наше время, когда определёнными силами ведётся активная работа по «расчеловечиванию» общества, разрушению семьи, морали, забвению правил христианского общежития, выработанных веками.
 На странице 52 сборника помещена жёсткая отповедь человеку, который «стихи замешал на мате». Сильно звучат слова осуждения:
                Разве сам ты не видишь –
                чёрные буквы смерти
                Из-под пальцев твоих сочатся и души гробят.
                Ты нарушил закон –
                все слова поверять любовью.
МЛ этот закон помнит и не нарушает.
 Только то искусство трогает душу, заставляет сочувствовать, сопереживать, где есть любовь, та нематериальная, неописуемая субстанция, оживляющая, очеловечивающая искусство, без которой оно становится бездушным штукарством. Думаю, не нужно объяснять, какая любовь имеется в виду, можно вспомнить послание апостола Павла коринфянам и многое другое. В этом контексте даже банальнейшая парочка «любовь-кровь» может получить новый смысл: любовь – это живая вода, кровь искусства, и не только его.
 Но стоит отвлечься от рассуждений и просто почитать стихи, получая удовольствие от красивых образов, чудесных строчек. Их в книге много, например, в стихе о дожде, растворяющем город:
                Сквозь кружево прошедших дат
                Упавшее струится небо.
О смерти:
                Немеет пространство, бесшумно летит
                Спрессованной памяти метеорит.
                Вот-вот и сгорит, и холодным комком
                Зароется в пыль, не грустя ни о ком.
О рассвете:
                Ещё чуть-чуть и сронит
                Пурпурный ангел пёрышко с ладони.
 Заканчивается книга стихом «Остановка в пути». МЛ снова вглядывается в «слайды воскресшего детства», собирает мельчайшие его детали, любуется ими:
                Остановка в пути, разглядеть помоги мне
                Ту на мамином платьице божью коровку,
                Те на детском лице удивлённые бровки.
 Некоторые из знакомых пишут о творчестве известных писателей, поэтов: Ахматовой, Набокове, Достоевском, что, конечно, прекрасно и полезно, но уже ничего не изменит в судьбе ушедших. Мне интереснее писать о живых сочинителях, которые сейчас, в суетливое, меркантильное, оболванивающее, обесценивающее все самые лучшие чувства, время, создают нематериальное, говорят о высоком, украшают нашу жизнь поэзией. Их миссия достойна внимания, уважения и поддержки.