Промахнувшийся Демон

О фильме Владимира Хотиненко "Демон революции"

Фильм Владимира Хотиненко с вызывающим названием «Демон революции», так сильно напугавшим будущего зрителя ещё до выхода на телеэкран, промахнулся. Куда он целился? Да собственно в революцию, пытаясь доказать её противоестественность и заказной характер.

Но если фильм «Троцкий», вышедший в одно время с «Демоном», как минимум приоткрывает завесу, скрывающую фигуру одного из творцов Октябрьской революции, то картина Хотиненко, в художественном плане превосходящая «Троцкого», в плане историческом не выдаёт ничего нового. Оно и понятно, ведь, как и в первом случае, перед создателями фильма стояли не исторические, а идеологические задачи. Вот с ними-то Хотиненко и не справился. И это парадоксальным образом пошло на пользу фильму. Ведь фильм Хотиненко как раз-таки развенчивает мифы о финансировании Ленина германским правительством и об экспорте революции.

События фильма охватывают период с 1915-го по 1917-й годы. Начинается действие с эмигрантского прозябания Владимира Ленина (Евгений Миронов) в Швейцарии до его, ставшего впоследствии триумфальным, прибытия в революционный Петроград. В революционную борьбу активно вклинивается политический эмигрант, социалист и тоже революционер Александр Парвус (Фёдор Бондарчук), желающий профинансировать грядущую русскую революцию из германской казны.

Именно он, а не Ленин, как многие подумали вначале, и есть, по мысли создателей картины, «демон революции». Правда «демон» какой-то жалкий: за что ни возьмётся, ничего у него не получается. Передать через немцев деньги на революцию не вышло: Ленин, видя беспринципность и авантюризм Парвуса, в конечном счёте от его услуг отказался! Как отказался брать деньги и непосредственно у немцев. Устроить собственную революцию в январе 1916-го тоже не удалось: задуманная Парвусом стачка не стала всероссийской, сопротивление было быстро подавлено. И даже вместе с Лениным в Россию прибыть не удалось. Владимир Ильич опять «кинул» своего навязчивого «благодетеля».

Вероломным планам по разрушению российской государственности противостоит контрразведка в лице ротмистра Алексея Мезенцева и князя Туркестанова. У первого из них личные счёты с революционерами (от эсэровской бомбы ещё в 1905-м случайно погибает его маленький сын), а потому он борется с ними, даже сам превратившись в кровавое месиво (без этого сегодня ни один фильм о революции не обходится).

Интересно, что Мезенцев упорно, вопреки, казалось бы, здравому смыслу, избитый и залитый кровью в застенках Петропавловской крепости, брошенный туда по решению Петросовета, в обстановке уже бушующей Февральской революции, в обстановке нарастающей анархии, продолжает «бороться» с закордонными революционерами и демонизировать их. Хотя по сравнению с жестоким и бескомпромиссным Красиным, с кем Мезенцев имеет дело в России, Ленин, Зиновьев или Радек, находящиеся в эмиграции в Швейцарии, выглядят милейшими людьми, интеллектуалами и эстетами. Не говоря уже об очаровательной Инессе Арманд и кроткой Надежде Константиновне. Смотря картину, зритель не может даже представить себе, что от всех этих людей может исходить какая-то угроза, тем более – российской государственности, рухнувшей без их помощи.

В то время, как Мезенцев сидит в крепости, революционеры тихо и мирно едут в том самом пломбированном вагоне по германской территории, строят планы на будущее, ведут интеллигентские разговоры, поют песню про своего «атамана». Как будто бы для самых непонятливых и скептически настроенных зрителей сами немцы разъясняют сложившуюся ситуацию. Российские социал-демократы едут по территории государства, с которым Германия ведёт войну, а потому на протяжении всего пути выходить из вагона на станциях запрещается. Немецкий офицер и в самом вагоне проводит мелом ту черту, которая служит границей между двумя государствами.

Всё! И никакого заговора, никакого секретного соглашения с немцами! Никаких германских денег, полученных Лениным на революцию! Что же касается планов Ленина по немедленному прекращению войны, которую он отрицал не только политически, но и нравственно, так он своей позиции не скрывал с 1914 года. А в 1915-м посвятил этому вопросу свою работу «Социализм и война» (она упоминается в фильме). Что, конечно, было на руку немцам, поэтому и никаких препятствий к выезду российских эсдеков на Родину они не чинили.

На основании записей Мезенцева фильм в самом начале обещает открыть доселе никому не известную «правду» об Октябрьской революции. Но если отбросить некоторые домыслы и вымыслы, в принципе допустимые в художественном произведении, то все изложенные факты, давно уже известны тем, кто хотел их узнать.

Голосом Мезенцева в финале рассказывается о дальнейшей судьбе революционеров, показанных в фильме. Однако о самой судьбе сотрудника контрразведки мы, к сожалению, не узнаём ничего. Его освобождает из заточения анархиствующий матрос, после чего следы контрразведчика теряются. И как знать, быть может, он, подобно герою романа Валентина Пикуля «Честь имею», офицеру генштаба, станет служить новой власти, потому что, как ни крути, именно эта власть в конечном счёте сохранит ту самую российскую государственность, которую так защищал герой от её разрушителей.

А при чём тут Парвус, спросит недоумённый зритель? Да ни при чём! Фигура, вообще не стоящая того, чтобы настолько близко к ней присматриваться, а уж тем более демонизировать.