Не сладкая сгущенка

Василий Парамонович деловито облизывал чайную ложку, предварительно макнув ее в сгущёнку. Седые усы покрылись тонкой липкой корочкой от сладкого молока. Довольно ухнув,старик снова зачерпнул сгущёнки из большой стеклянной банки.
–Ну во все люди как люди,а ты,Васька, сгущёнку прям с банки жрешь.–обиженно протянула рыжая Мурка,свесив хвост с подоконника. За окном шел дождь, жидкая слякоть хлюпала под тяжёлыми каплями. В такую погоду совсем неохота никуда идти. Самое время для горячего чая и банки молочного лакомства.
–Ты б хоть делился, старый.
–Нельзя тебе,Мурка,сгущёнку,вредно это.
–Ну вот самому жрать не вредно,а как поделиться,так вредно стало.
–Ну дык мне и так помирать скоро. А ты ещё молодая,красивая,шуба то вон как лоснится,пушистится.
–Сам же знаешь, дурень старый,что вслед за тобой пойду. Сколько б лет не оставалось каждому из нас,все в один день помрем.
–А что там,в той жизни,Мурка? Ты же была там. Расскажи!
–Да ничего хорошего там нету,дед. Все как тут, только чувства не работают.
–А сгущёнка там есть?
–Есть,только не сладкая.
–Так зачем же такая жизнь,где сгущёнка не сладкая?
–Так потому ж я и возвращаюсь к тебе раз за разом.
–За сгущёнкой?
–Да,Васенька,за сгущенкой
Старик достал из буфета плоское блюдце,налил в него лакомства и поставил перед кошкой.
Разум потихоньку покидал Василия Парамоновича. Беды одна за другой били дедулю под дых.
Жизнь отняла у него все. Двоих любимых жен,доченьку,11 братьев и 4 сестры, безвести сгинувших на войне. В довесок,будто мало ему было потерь, война отняла у него ногу и глаз,раздробив их осколками гранаты.
Только лишь кошка,старая Муська,с самого его детства и до глубокой старости была рядом. Кошка меняла обличья,умирая в одном теле, снова приходила к нему в другом. Самая верная и близкая подруга.
В дверь настойчиво и громко постучали. Василий Парамонович встал из-за стола и,хромая на неудобном протезе,придерживаясь о стену, медленно пошел к двери. Распахнув настежь дверь,он прислонился к косяку, всматриваясь в темноту.
–Все,пришла?–Муська села у его ног.
–Пришла. Надо сгущенку доесть. И колбаса ещё в холодильнике лежит. Пропадет ведь.
С этими словами дед так же медленно вернулся на кухню и с удвоенной силой налег на сгущёнку. А колбасу,порезав трясущимися руками,отдал Мурке.
–Ну что, пошли ляжем?
Ещё медленнее,чем шел к двери, Василий Парамонович доковылял до кровати. Не расстилая постель,прилёг поверх покрывала. Кошка запрыгнула на трясущуюся от неровного хриплого дыхания грудь и свернулась клубком.
–Прощай,Муська,хорошую мы с тобой прожили жизнь.
–Не прощай,а до встречи на том свете.
–Где не сладкая сгущёнка?