Приставка

  В советских профсоюзах было пятьсот профессий. Не больше, не меньше. Потом добавились новые, а старые никто не отменял. Остались  на бумаге, хотя должностей и специалистов уже нет, Только одна профессия не попала в списки. Её считали забавой или страстью. Иногда даже пороком, но всегда были артисты, что кормились тем ремеслом.
Иногда игрок не догадывается о своём предназначении. Пока не возьмёт карты в руки. Тут сразу слышен зов природы. Как первый укол для врождённого наркомана. Но трудно признаться, даже самому себе. Если спросить о профессии, уйдёт от ответа или соврёт. Хотя ясно, что игрок и кормится этим ремеслом. 
Выиграть большие деньги трудно, почти невозможно. Но если играть с умом, на жизнь хватит. Без шума и роскоши, но в достатке. Тоже работа и нервы, зато без начальства. Сам себе хозяин. До тех пор, пока не раздали карты. Человек сразу меняется, даже лицо и голос. Себе не принадлежит. Целиком во власти удачи. Тут главное, вовремя встать. Кто может, тот всегда в выигрыше
Никто не сбегает в момент удачи. Только крохоборы. Глупо валить, если пошла карта. Игра как жизнь. Знаешь начало, но не видишь конца. Вдруг повезёт ещё больше! Один проигрыш имеет границу. Все видят, но притворяются. Железный закон, который всегда нарушают. Выиграл не тот, кто набил карманы, а кто честно проиграл. Всё пусто, зато без долгов. Вот кого любит удача. В игре, как в любви. Если держишь свой принцип, обязательно повезёт в другой раз.
В любви тот же закон, только наоборот. Чувствуют, что валит счастье, но не видят, проигрыша. Мало кто может вовремя выйти из игры. Уходят раньше времени или с большим опозданием. Вот почему не везёт в двух играх сразу. Редко бывает, чтобы удача в картах и счастье в любви. Тоже азарт, но другой. Если смешать, везде будет проигрыш. Повалит плохая карта вместе с изменой.
Платону везло везде и всюду. Особенно в игре, но в семейной жизни тоже полный порядок. Жена красавица, но без особых претензий. Дома всегда тихо и на работе довольны. Начальство хвалит и от сотрудников никакой подлости, а только поддержка. Даже пошла в карьеру. Обогнала парней, с которыми начала службу. Сидя дома, за телефоном и компьютером, успевала больше любого бездельника в конторе. Правда, бог не послал детишек, но всегда можно успеть в молодые годы. Платон тоже успел поработать, но не сложилась карьера. Начальство не ценит таких работников. Пусть лучше вор или наркоман, но чтобы высиживал часы и не грубил старшим.
У игроков другая жизнь. Целиком посвящена одной идее. Как в религии или искусстве. На семью нет времени. Лучше, если её нет. Ужасно мешает нормальной жизни. Сплошные скандалы, вместо отдыха после бессонных ночей. Особенно в проигрышный период, когда нужна душевная чуткость и моральная поддержка.
Женская натура не чувствует тонкостей. Нет дела до мужской гордости и долга чести. Нахально своего требует. Как бандитский счётчик. Будто копеечные заботы важнее всего на свете. Он мужественно молчит, а жена не умолкает. Для неё трагедия, что в магазин сходить не с чем. Потому такое долголетие у женщин. Вся злоба наружу, а удовольствия внутри. Мужской пол по-другому устроен. Всё в себе и никакой помощи вокруг. Потому мрут, как мухи.
Платон всегда чувствовал поддержку. В дни проигрышей, жил на её зарплату и даже закладывал драгоценности. Но всегда выкупал обратно. Не было такого, чтобы во вред семье, а только на пользу. Вот почему ни одного упрёка. Зато после каждого выигрыша сорили деньгами и жили на широкую ногу. Покупали, что нравиться, не спрашивая о цене. Единственная от жены просьба, чтобы ночевал дома.   
Вроде умная женщина, но такая странная заявка. Будто можно играть по расписанию. Даже ссорилась в первые годы. Как те неразумные жёны. Пока не привалила удача. Сразу купили большую квартиру и пошла игра в родных стенах. С одной стороны приятно, когда муж рядом, а с другой – проходной двор. Ведь за игральным столом собираются разные люди. Некоторых в общественный туалет нельзя пускать, не то что в приличный дом.
В игре люди преображаются. Проявляются не лучшие стороны. Самый приятный человек превращается в злобную скотину. Волк среди волков! Но если вошли в дом, значит гости. Надо подать чай, кофе, иногда что-то покрепче. Ведь азарт обостряет жажду, особенно в проигрыше. Зато выигрыш порождает другие желания. Даже греховные. Совершенно некстати бросают на хозяйку наглые взоры.
Я попал в этот дом случайно. Профессионалы любят, когда в игре хоть один лох. Не только из-за денег. Эстетическое чувство важнее выигрыша. С таким же удовольствием старые шлюхи общаются с гимназисткой.
Пару раз дали выиграть. Немного, зато приятно. Но всегда было различие. Если они играли, то я отыгрывался. Вечный лох имеет свои привилегии. Не кидают в долговую яму и даже не превращают в дойную корову. Стригут не густо, зато стабильно. До поры, до времени. Пока не появится другой лох.
Его представили другом детства. Дима когда-то жил по соседству и учился в одной школе. Даже в одном классе. С Платоном и его женой. В первый день не прикоснулся к картам, но смешал всю игру. Включил телевизор на полную мощность и галдел ещё громче. О старых соседях и школьных знакомых. Терпел десять лет, чтобы наконец узнать; кто, где, как и почему. Не игра, а вечер воспоминаний. В суматохе я даже остался в выигрыше, зато Платона обобрали, как липку.
На другой день, Дима уже был в игре. Платон объяснил правила хорошего тона. Без всякой дипломатии. Дескать, одно из двух; играть или гулять. А кто мешает, положено бить канделябрами. Как шулеров. Сказал вроде в шутку, но строго. Однако, игра опять не заладилась. Дима снова ударился в мемуары. Уже в два голоса, вместе с хозяйкой. Платон еле сдержался, хотя сопел от злости. Не станешь же бить канделябрами собственную жену! Неприлично и негде взять при электрическом освещении… 
Когда посторонние разговоры, поневоле сбросишь не ту карту. Особенно, в женском присутствии. Для них поболтать, дороже козырей с тузами в придачу. Друг детства продулся начисто, но Платон тоже в печали. Уже в солидном минусе и некуда деться. Дима прибыл на родину всерьёз и надолго. Может на целый месяц. Чтобы пересидеть тревожный период.
Его фирма оказалась на спорной территории. Когда делили сферы влияния. В бандитских войнах страдает куча посторонних людей. В неразберихе Диму тоже могли оставить на нулях. Или замочить для испуга. Они как малые дети. Ничего не стоит зарезать курицу, несущую золотые яйца.
 Одноклассники в трауре. Все трое. Друг на друга не смотрят. Жена Платона даже в слезах. Заслужила пару тёплых слов. Будто не жена, а бульварная шлюха. Не привыкла слышать в свой адрес. Тем более при людях. Остальные молчат, при своих остались. А у меня полные карманы денег. Даже неудобно прощаться. Словно ограбил благородное семейство.
В третий день тишина. Как на чемпионате по шахматам. Дима опять за столом. Надо бы прогнать, но жалко. У парня денег, как в банке. Оттого и чесал языком. Не страшно продуть последнюю копейку, слишком большой резерв. В этот раз строго предупредили. Одно лишнее слово и штраф. Кидает карты, сколь бы не было на кону. А хозяйки совсем не видно. Где-то стережёт свою обиду.
Нам даже лучше. Пиво можно сосать без стаканов и чай соорудить на кухне. А на столе конец света; профессионалы против любителей. Дима, чтобы загладить вину, пришёл с портфелем. Мне бы затормозить, чтобы не спугнуть удачу. Так нет, притащился со всеми трофеями. Не успел скинуть заначку. Так и лежали по карманам без порядка и счёта.
Ставки, как в Монте-Карло. Ни одного лишнего слова, только шелест денег и шорох колоды. Сначала неясно кто в пролёте. Везде кучи купюр и тугие пачки. Лишь портфель Димы заметно худел, а денежная горка Платона росла до неприличных размеров. Я прикидывал, сколько предложить за кейс. Он Диме явно без надобности. А мне уже требовалась ёмкость для транспортировки денег.
Очень скоро ситуация изменилась. Хозяин спустил все резервы и стал играть на приставку, а портфель опять потолстел. Пока Дима отыгрывался, Платон глубже погружался в долговую яму. Но кейс не распух до прежних размеров. Обидно проиграть деньги, а выиграть долг. Тем более, что Платон задолжал всему благородному собранию. Даже капельку мне, хотя остальным очень солидные суммы.
Хозяйка появилась, когда стали расходиться. Извинилась, что оставила гостей без внимания. Предложила чай, кофе, но в сторону мужа ни одного взгляда. Дескать, здесь приличный дом, а не игорный притон. От чая мы отказались, но поняли насколько трудно исполнять роль хозяйки. Дима намекнул, что ей поручена и другая роль, но я не поверил. Даже если видит чужие карты, не станет подсказывать...
- При мне не станет, стесняется, - согласился Дима, - вот почему такой скандал.
Всю дорогу домой, Дима болтал без умолку. Он давал любые гарантии, лишь бы я согласился на следующую игру. Пришлось обещать, хотя думал залечь с денежками на дно.
Приставка стоит дороже денег. Как дуло у виска или расписка кровью. Обычный должок могут скостить или отсрочить. Очень редко совсем забывают долги, но приставку нельзя простить. Ведь хотят не просто отыграться, а выиграть. Даже оставить без штанов тех, кто согласился играть в долг. Но такие мечты не сбываются. Хорошо, если по нулям. Обычно залезают ещё глубже…
Платону дали неделю на оплату долгов, но уже через три дня он тасовал карты. Судя по всему, Дима помог расплатиться с коллегами. Стало быть, личный долг возрос до небес и между одноклассниками пробежала чёрная кошка. Впрочем, хозяйка была на месте и выполняла все правила гостеприимства. Во время игры забывают о голоде и жажде. Если не напомнить про чай, кофе и бутерброды, так бы и сдохли с картами в руках.
С самого начала к Платону пошла скверная карта. Пытался блефовать, но сразу рухнул. Не получается строить покерный фейс, когда демоны пожирают нутро. Чем дальше, тем хуже. Будто чёрная пропасть без дна. Стал орать на жену без всякой причины. Ведь на Диму уже нельзя, тем более на других. Им только ручки целовать, чтобы не прогнали из-за стола в собственном доме.
Впрочем, дом уже не сильно собственный. Со всеми потрохами. Не хватит покрыть долги. Ничего не поделаешь, в таком раскладе надо прекращать игру. Платон опять уцепился за Диму. Отвёл в сторону пошептаться. Но секрета не получилось. Дима отвечал в полный голос, чтобы все слышали.
- Я, - говорит, - не против, но только с общего согласия.
Уселись послушать одноклассников. Даже интересно, что за новое предложение. Вроде закончились уступки с поблажками. Хозяйка не подаёт вида, но тоже волнуется. Кто думал, что семейное предприятие обернётся таким убытком!
Платон прогнал жену и запер дверь. Потом долго нёс пургу, прежде чем подобрался к сути. Никто не подал вида, только я обалдел. Раньше приходилось слышать, но думал, врут или гонят. А тут собственными глазами. Оказывается, всё просто. Поставил жену на кон. Проиграет приставку и прощай семейная жизнь. 
Только потом понял, что нужны свидетели, а не общее согласие. Если ставит на кон, значит отвечает за результат. Должен передать живой выигрыш, а не долговую расписку. Правда, не совсем ясно, как забирать трофей. В портфель не влезет, а доброго согласия тоже не дождёшься. У женщин своя гордость, иногда даже упрямство. Может испортить любое джентльменское соглашение.
Наглый вариант проще всего. Выиграл вещь, значит получил все права собственности. Как в законе сказано; распоряжаться, использовать и владеть. Он овладел, а она не довольна. Идёт к мужу жаловаться. А он её упрекает во всех бедах. Дескать, сама шлюха во всём виновата!
Ей несладко, но его тоже можно понять. Человек в расстроенных чувствах. Жена в чужих лапах, а он заступиться не может. Даже наоборот, охраняет права нового владельца. Пол беды, если один, а если всей бандой! Последняя дура не стерпит. Помчится в милицию и никакой силой не удержишь. Вот когда наступает долг чести. Теперь он свидетель защиты, а ей повезло, что не обвинили в ложном доносе. Но такое редко случается. Много шума, а хлопот ещё больше.
Чаще употребляют тухлый вариант. Разыгрывают измену. Не где-нибудь, а в своём доме. Хуже того, на супружеском ложе. Кто она после этого? Конечно шалава! Это для посторонних, а для виновницы кошмар наяву. Сплошная случайность и рок судьбы. На неё не напишешь жалобу. Одни проклятия, да и то вполголоса. Хорошо, если нет детей. Куда их потом девать вместе с позором в придачу.
Нормальной женщине в страшном сне не приснится. Даже если увидит собственными глазами. Не поверит, что поставил на кон. Как золотое колечко или последний червонец. Предательство страшнее смерти. Даже если в момент помешательства. Почему не очнулся? Как согласился кинуть на позор и бесчестье!
Такие вещи лучше не знать. Полезнее чувствовать собственную вину. Муж тоже виноват, но силой не заливал в глотку, могла отказаться. Вроде немного, всего один бокал, но как опиум. Наутро его нет, а рядом храпит грязное животное. Куда делся не совсем ясно. Хотя железная причина, даже несколько. Слишком много для одного раза. Будто подстроил, но уже не важно. Как тот бокал вина. В трезвом уме тоже не станешь проверять и сличать с паспортом. Особенно, если в собственной спальне, спросонья и в полночь…
Игра закончилась очень скоро. Слишком быстро для такой ставки. Платон наконец понял, что не везёт и бросил карты. Он проиграл лишний круг сверх оговоренного лимита. Бубновая дама упала мне на колено. Я возложил на неё ладонь, как на библию и навсегда зарёкся играть в карты. Дима взял колоду, перетасовал и спрятал в карман. Все встали, только он остался за столом. В этот раз хозяйка не вышла провожать гостей.
Через пару лет, я нарушил страшную клятву. Не по своей вине. Просто не стоило ехать в столицу. Там все дороги ведут в казино. Ведь поклялся не брать в руки одни только карты, а там уйма других возможностей честно проиграть деньги. Без долговых обязательств и приставок. Ещё до начала игры в рулетку, на моё плечо легла тяжёлая рука.
Дима чуть потяжелел, но выглядел по-прежнему шикарно. На его мизинце скромно подмигивал чёрный бриллиант. Я попытался усадить его рядом,  чтобы опять схватить удачу. Но получил решительный отказ. Оказывается, он руководил этой лавочкой. Вернее, был полным собственником казино и ещё нескольких подобных заведений.
Высокие моральные принципы, не позволяют руководству предаваться пагубной страсти. Посетители могут заподозрить неладное. Владелец итак постоянно в игре. Двадцать четыре часа в сутки и с твёрдой гарантией. Невозможно проиграть даже при всём желании.
Дима подвёл меня к стене, где в тяжёлую багетную раму был заключён какой-то пасьянс. Это был тест на догадливость. Трудно было уловить смысл в раскладе, но я узнал колоду. Ведь там отсутствовала бубновая дама. Ни слова не говоря, я достал бумажник и показал недостающий фрагмент. Дама покоилась за целлофановой плёнкой. Там, где положено держать фотографии родных и близких.
Дима выхватил у меня бумажник и предложил за него любую сумму. Люди стали оглядываться, а двое громил приблизились с угрожающим видом. Я объяснил значение моей реликвии. Ведь без неё, могу проиграть даже бессмертную душу за карточным столом.
Дима успокоил охранников и повёл меня в свой кабинет. Там он высыпал на стол гору тысячедолларовых жетонов. В этом учреждении хорошо понимали силу игорных суеверий. Ничто не может их пересилить, даже любовь и дружба. Только хорошая сумма наличных снимает зарок и нарушает клятву. Пока я менял жетоны и складывал деньги в тот самый портфель, Дима рассказал всю историю.
- Я должен был на ней жениться, а не эта скотина. Ещё в школе поклялись. Как это бывает в детстве. Но в тайне, никому ни слова. После окончания, она два года ждала, а я молчал. Стыдно писать из тюрьмы, когда все по институтам и столицам. Ведь по глупости загремел. И матери запретил смотреть в ту сторону. Когда узнал про Платона, совсем умолк. Десять лет терпел, потом не выдержал…
Он мог не рассказывать. Я знал эту романтическую историю. Без особых подробностей, но в общих чертах. Догадался во время игры у Платона. Когда она подавала знаки. Не мужу, а бывшему жениху.