Лицеистки

Из мглы прорисовывается, выделяется светом памяти тонкий высокий силуэт – Юлля (пусть Юлля, отличается от всех в мире Юль). Среди всего класса, в котором я проходил практику в республиканском лицее, одна была одной из многих, симпатичных, умных, оригинальных девушек. Там все были такие, ну или почти все. А это подруги Юлли: Инна (наконец-то чудо-имя) невысокая, брюнетка с голубыми глазами, короткими кудряшками, носившая длинные юбки в пол и фанатеющая от «Алисы»; и смешливая Лена ростом еще выше Юлли, настоящий профессор. Инна и Лена приехали из загадочного села Озеро-Куреево, а сама Юлля из Казахстана. То есть раньше она жила в Казахстане, а потом переехала с родителями старшим братом и старшей сестрой на Алтай. Все трое жили в общежитии лицея – длинном деревянном одноэтажном здании.

Поближе познакомиться с этой троицей удалось во втором походе лицеистов, который я всё же решил устроить, несмотря на неудачу первого, когда пришлось пить с трактористами. В новом походе ну никак нельзя было оплошать, я очень надеялся, что на этот раз мы не встретим никаких местных товарищей жаждущих общения. Поэтому пошли мы на так называемую Бабу Ягу, место достаточно безлюдное.

День накануне моего дня рождения. Осень стояла тёплая, погода прекрасная. Прошли Каяс, Заимку… И тут на небе неожиданно в кучку собрались тучи, зависли прямо над нами. Надо поторопиться. Поднялся страшный ветер. В этих условиях наше восхождение на перевал по тропинке идущей через осиновую рощу превратилось в опаснейшее приключение. Осина вообще-то хрупкое дерево, а тут страшный ветер с жутким треском ломал крупные ветви и небольшие стволы, норовя попасть всем этим в головы отчаянных лицеистов, которых, впрочем, эта ситуация забавляла. Девчонки визжали, смеясь и пугаясь. Парни храбрились и бежали вперед. А потом к ветру добавился ледяной дождь.

Я уже грезил тюрьмой за своё безрассудство, и клялся больше никогда не нарушать клятвы. Однако, не понеся потерь, бойкий отряд взобрался на перевал. Потом мы немного спустились вниз и разбили лагерь в тихом месте. Собирали дрова. В основном я и девушки. А парни сразу стали пить. Сразу, как установили одну из палаток. Как-то на виду, при мне они еще стеснялись. В принципе – неплохой признак. Но это было только начало. С горем пополам мы приготовили ужин. Но его ели мало, а утром в котелке ещё оставалось порядочно картошки с тушенкой, только вот завтракать никто не стал, потому что в котелке отпечатался четкий след ноги (никто ведь и не подумал ночью прикрыть котелок). К полуночи  погода снова изменилась. Дождь прекратился и резко похолодало. «Может, это и хорошо, что они пьют, - думал я, - хотя бы не замерзнуть». Не пили только я, Юлля, Инна и Лена.

А! Вспомнил, в этот поход я позвал своего нового друга – Ивана, выпускника летней физматшколы,  с которым мы теперь вместе занимались в одном танцевальном коллективе «Ва-банк». Ваня тоже не пил. Вот мы впятером и грелись у костра, а все остальные весело пировали. Было очень холодно и в нашу палатку идти не хотелось. Во-первых, нам бы пришлось в двухместке разместиться впятером, во-вторых, у нас не было ни спальников, ни одеял, ведь мы и не предполагали, что будем спать.

О чем только не говорили мы у костра в эту ночь. О музыке, о прошлом, об отношениях между мужчинами и женщинами, о будущем.

А потом нам зверски захотелось спать.  Мы всё-таки смоги улечься все вместе в палатке. Но заснуть было нереально, от земли шел замогильный холод. И тут уже я пожалел, что у нас нет алкоголя. «Не стесняйтесь, Сергей Александрович, надо обняться, а то замерзнем». Собственно после такого близкого знакомства, неудивительно, что мы стали большими друзьями и продолжали общаться впятером и после похода. Как мы не заболели тогда все и не простыли нахрен, не понимаю, вот это настоящее чудо.

Спать хотелось адски, я проваливался в сон, и мне снилось, что я пытаюсь заснуть в холодной палатке без спальника. Посыпался от обжигающего холода, и понимал, что я действительно недалеко от полюса, от полюса глупости, которая потащила меня в этот поход. Оказывалось, что никто не спит, мы почему-то много шутили и смеялись на тему холода, переворачивались на другой бок и пытались снова урвать несколько мгновений сна, пока опять не просыпались от ледяного ожога. Когда мы поднялись, уже рассвело, и земля вокруг, и палатки, трава и деревья оказались покрыты нежнейшим первым снегом.

После этого похода мы с Иваном стали часто приходить к девушкам в общежитие. Мне нравилась Юлля, Ивану Инна, Лена просто подкалывала всех. Когда на улице была непогода, мы сочиняли истории: кто-то первый писал на бумажке фразу, загибал её, чтобы следующий участник не знал, что написано, второй писал вторую фразу, и так далее. А потом читали всё это, покатываясь на кроватях от смеха. Еще играли в ассоциации: загадывали человека и говорили с кем или чем он у нас ассоциируется, а кто-то один пытался угадать, кого же все загадали. Обменивались книгами, гуляли, интернета не было, поэтому беседой называлось сидение на завалинке общежития под весенним солнышком. Жмурились и ловили счастье, которое падало на нас вместе с закатными лучами. Весь мир ненадолго становился оранжевым. Зимой мы ходили на каток, а чуть потеплело - играли в футбол на небольшом поле за общагой. Это был не тот футбол, что в институте, здесь играли забавы ради, а не победы для. Когда девчонки успевали учиться - не знаю. Но класс был выпускной. Иногда устраивали вообще дикие затеи, например, девушки наряжались старушками: наносили на лицо толстый слой грима, швейными иголками рисовали морщины, закутывались в цветные и пуховые платки, брали в руки палочку-клюку и в таком виде шли по улице от общежития до моего дома, при этом просили перевести через дорогу, или дать денежек на хлебушек. В другой раз наряжались строго и с серьезным видом шли проводить опрос среди прохожих на тему, например: «Вы когда-нибудь встречали фиолетовых воробьёв?», или раздавали листовки с предложением изучать дадурадский язык.

Юлля рассказала мне, что всё про меня поняла, когда однажды осенью увидела как ком не на встречу бежала маленькая девочка (кто-то из «Прелестинки»). Юлля сказала, что у неё перед глазами всегда теперь эта картинка, как я кружусь на руках с девочкой под осенним солнцем. А я признался, что у меня с Юллей связана другая ассоциация. Однажды, когда я шел мимо лицея, я увидел, как к Юлле приехали родители и сестра. Я помню, как они четко смотрелись на фоне желтой стены, все в черном. Папа в дорогом пальто, мама настоящая гранд-дама, сестра, вообще неземной красоты существо. Настоящая дворянская семья из прошлого века. И я остро позавидовал Юлле, мне так захотелось стать частью этой семьи. Юлля сказала: «А мне захотелось стать частью твоей жизни, и так же вот когда-нибудь побежать навстречу». Но всё это были только разговоры. Мы всё время подходили к черте, за которой простая дружба превращается в отношения, но никак не решались, не могли пойти дальше. А дальше начался такой водоворот событий, что глаза стали искрится, а волосы выпадать клочками.

Сергей Решетнев ©