2. Штрафной десант. Бомбардировщик В-17G

КАРТИНА ВТОРАЯ

Ночь… Бомбардировщик ВВС США  В-17G бортовой номер №446317 вместе со всей армадой взлетел с территории Англии. (Кадры кинохроники)

Ровно поют моторы…  Командир и 2-й пилот по очереди ведут машину. Остальные восемь человек экипажа на рабочих местах по боевому расписанию.  Их лица в кислородных  масках и силуэты видны в слабой подсветке оборудования. На такой высоте невозможно работать без кислорода. Высота 30000 футов. Штурман следит за правильностью курса.

Командир в микрофон: «Джонни, как по твоим подсчётам, – мы над Германией?»
Ответ штурмана в наушниках: «Уже давно, сэр».

Командир радисту: «Кончай слушать музыку, Боб, а то не услышим, как переговариваются «наши», идущие ниже».

Радист, надев другие наушники в микрофон: «Я их слышу, сэр. Судя по болтовне, они здесь под нами, сэр. Побережье включило маяки: Глен Миллер – «Серенада Солнечной Долины». Значит, они скоро начнут и сразу пойдут назад. Если хотите, сэр, я могу для уюта включить музыку».

Бортинженер отслеживает температуру масла моторов и смотрит на счётчики расхода топлива.

Командир в микрофон: «Если дают  «Чу-чу», давай включай трансляцию на всех!».
В наушниках командира и экипажа звучит любимая мелодия, которая, отыграв, умолкла.

Радист у себя продолжает крутить настройку приёмника. Иногда слышна тихая музыка:  всё тот же  Глен Миллер.

Штурман ругается: «Не могу определиться, такая тьма».

Вдруг внизу всё осветилось под ударами бомб.

Тут же в наушниках у командира голос штурмана: ««Наши» начали, сэр. Мюнхен. Теперь спокойно идём дальше».

Внизу разрывы. Мечутся прожектора. Иногда в их свете проскакивают силуэты самолетов, которые ниже, наверное, вдвое. Вспышки выстрелов зениток. Разрывы снарядов. Всё гораздо ниже их «коридора». Пока всё идёт, как запланировано.
Опять в наушниках командира голос штурмана: «Через десять минут наша очередь, сэр. Вижу прожектора ПВО Берлина. Сбрасываем свои тонны гостинцев,  и «по-английски», – не прощаясь, незаметно уходим».

Командир включил таймер.

В наушниках радиста Глен  Миллер становится всё тише и меняется на свою  музыку: «Мы идём, ковыляя, во мгле…»

В наушниках командира голос радиста: «Хорошо слышу нашу музыку. Включить?»

 В тех же наушниках – штурман: «Под нами Берлин, сэр».

Голос командира в наушниках стрелков: «Все сектора внимание! Наблюдать и без команды - «огонь»!»

Ответ в наушниках командира: «Все к бою готовы, сэр».

Командир: «Штурман, приготовиться к бомбометанию. Открыть бомболюки!».

Самолёт, избавившийся от тяжести, которую тащил в ночи, сразу попробовал взмыть ещё выше. Командир удержал его в коридоре. Внизу на фоне кварталов  вспыхнули разрывы.  За своими бомбовыми отметками командир увидел и ещё вспышки. Другие В-17 его отряда освобождались от «подарков».

Командир: «Теперь, Боб, можешь снова включить трансляцию».

Звучит (по-английски):

Comin, in on a wing and prayer,
Comin, in on a wing and prayer,
Though there,s one motor gone
We can still carry on
Comin, in on a wing and prayer

What a show!  What a fight!
Yes we really hit our target for tonight!

How we sing as we limp through the air
Look below, there,s our field over there,
With our full crew aboard
And our trust in the lord
We, recomin, in on a wing and a prayer,s

«Мы летим, ковыляя, во мгле.
Бак пробит, хвост горит
И машина летит
На честном слове и на одном крыле.
Ну,  дела!  Ночь была!
Их объекты разбомбили мы дотла!

Мы летим, ковыляя, во мгле.
Мы к родной подлетаем земле.
Вся команда цела, и машина пришла
На честном слове и на одном крыле".

(Композитор Джимми Мак-Хью, слова Гарольда Адамсона).

Снизу стреляли зенитки. В прожекторах пару раз мелькнули «мессеры». Они шли по-прежнему высоко.  Зенитки на такой высоте не доставали. Другое дело - истребители.
 
«Крепости» шли, прикрывая друг друга… (Кадры кинохроники).

Командир: «Штурман,  «мессер» в лоб… Огонь!...Наглый…Таранить будет? …  Струсил… Нет, стреляет и уходит вверх… Майкл, попал, он задымился!» (сектор обстрела из кабины штурмана – была почти вся передняя полусфера).
 
Очередь подбитого врага успела полоснуть по дальнему правому  мотору. Движок вспыхнул. Вот и накрылся «Циклон». Бортинженер сразу же отключил подачу горючего. Он погас. Второй мотор чихнул и тоже встал. То ли перебит трубопровод, то ли ему тоже досталось. Борт-стрелок верхней турели докладывает: «Вижу струи  горючего. Они бьют из крыла».

Пробит бак… Хорошо, что крыло не горит. «Мессеры» их потеряли…

Через двадцать минут лёта стало очевидно, что они безнадёжно отстают от остальных… Машина не перетянет линию фронта. Надо где-то садиться. Командир принял решение изменить курс. Если противник их ищет, то будет искать по общему курсу.

Радист, передавай: «Борт №446317. Меняю курс …(помехи), активно теряю горючее – в баке течь, моторы по одному крылу молчат, скорость падает. Отстаю и снижаюсь. Вынужден садиться. Буду стараться протянуть как можно дальше. Видимо, это будет Белоруссия. Когда сяду, то один раз выйду в эфир с координатами. Будьте готовы».
Почти бесшумно на бреющем полёте пронёсся подбитый В-17G над белорусской землёй, опускаясь всё ниже, и сел в болотах  в районе Браславских озёр.
 
Это были совершенно дикие места. Непроходимые леса чередовались с озёрами и болотами. Командир выполнял задачу протянуть как можно дальше. Конечно, он рассчитывал на озеро, но в темноте перепутал отблески воды и попал в болото. Оно было известно, как самое большое в Европе и называлось «Мох». Когда все звуки, связанные с аварийной посадкой утихли, и  поверженный гигант замер в подлеске, командир убедился, что весь экипаж в полном составе уцелел. Даже шишек не набили. Для посадки в темноте – результат был отличный.

Командир приказал радисту выйти в эфир и сообщить, что все целы, а координаты… Что и было тут же сделано. Ответ не замедлил себя ждать: «Уничтожить шифры и рацию. Оставаться на месте. Будут высланы люди для помощи в эвакуации экипажа. По прибытии помощи машину уничтожить». 

Получив радиограмму, командир стал выполнять инструкцию. Всё продовольствие он приказал раздать всем поровну. Каждому досталось по две пачки шоколада, по банке тушёнки, по упаковке сухарей и по банке пива.

Дальше шла  проверка оружия. У каждого был морской «Кольт» 45 калибра и по пять обойм к нему. Каждый, кроме оружия, засунул всё это в рюкзак. Заминировали машину. Наконец последовал приказ -  спать...

Экипаж с энтузиазмом  воспринял последнее распоряжение командира. В охранение был назначен сержант Гарри – борт-стрелок верхней турели, который в отсутствие надзора удобно устроился и сам спать в башне у пулемёта.
 
Было начало июля…Ночь… Моросил мелкий дождь…  Разбуженные утки успокоились. Бодрствовали только лягушки и тучи комаров.  Последние  несли самую бдительную вахту в расчёте попробовать англосаксонской крови. Такие деликатесы не каждый день падали к ним с неба в болото.

http://www.proza.ru/2017/11/17/1002