Любовь, зараза...

Сегодняшний день начался просто замечательно: прекрасная погода, отличное настроение, душа поёт. Но, к сожалению, всё закончилось не так хорошо.

Мы с Галькой отправились в областной центр, чтобы заказать свадебное платье. Времени оставалось совсем немного, а мы так и не успели посетить ателье. Однако, когда мы пришли туда, выяснилось, что оно не работает.

Тогда мы решили найти Вовку, который должен был привезти нам свадебные туфли из командировки. В нашем провинциальном городе, хоть он и считается областным центром, сложно найти что-то достойное для свадьбы. Но и здесь нас ждал облом — Вовки не оказалось дома.

Потом мы решили сходить в кино, но в кинотеатре «Октябрь» отключили свет. Когда его включат, было неизвестно. Так что нам пришлось вернуться домой ни с чем. По дороге сломался автобус, и мы добирались на 46-м.

Но всё это были мелочи по сравнению с предпраздничным настроением, которое не покидало нас с Галькой последние два месяца. Погода была прекрасная, всё было замечательно. Мы всем улыбались, шутили и смеялись.

День начинался хорошо и продолжался хорошо. В этот день было и солнце, и ветерок, и речка, и пляж. Однако всё закончилось плохо.

Вечером неунывающая и весело смеющаяся Галька обнаружила мою черновую запись из потрёпанного блокнотика. Мы прочитали её вместе, и нам было смешно и весело. Но вдруг она услышала фразу: «Галька — девочка без гордости». Она посмотрела на меня, прочитала ещё раз и снова посмотрела.

— Это про кого? — спросила она.

Я объяснил ей, что по своей простонародной привычке записываю в блокнотик всякие мысли и впечатления. Там же я отмечаю наши встречи, первые и последние. Однажды я написал и эту фразу. Для меня такие простонародные словечки в силу моей невоспитанности обычны. Я ведь парень и парень, никаких телячьих нежностей не признающий. Будущий писатель, изучающий жизнь.

Я не обижался на Тамарку Вязникову, мою первую любовь в восьмом классе, когда она, пошутив, назвала меня «Жаботинским в сушеном виде». И на Гальку Кропачеву, мою вторую любовь, когда она из-за моей повышенной гордости и юношеской самонадеянности называла меня «пингвином беззадым».

Я был уверен в себе и не обижался на такие шутки. А тут такая мелочь — «без гордости». Ну и что из того, что без гордости? Зато девчонка хорошая.

Я уже забыл, когда сделал эту запись и что я ею имел в виду. И про неё ли? Забыл. Но её что-то так расстроило!

После моих объяснений, извинений и клятв она стояла на лестничной площадке и плакала. Слезы текли ручьём из её больших и любимых глаз. Неизвестно, о чём она плакала. Я беспомощно стоял рядом и лихорадочно соображал, что же в этом случае с девчонкой делать. Не знаю. Не видал такого горя. Я смотрел на неё, поглаживая вздрагивающие плечики, и вдруг подумал: «Что если теперь она разлюбит меня? Раз и навсегда? И уйдёт от меня? И не сможет после таких обид любить вообще?»

Я думал об этом, и слёзы тоже полились из моих глаз. Я тоже заревел.

Ночь, два часа, темнота. Мы стоим в подъезде, в тёмном подъезде на лестничной площадке третьего этажа, и оба ревем. В голос. О чём? Каждый о своём.

Вот она, любовь, зараза какая!