Я хочу жить на одном дыхании...

 Я хочу жить на одном дыхании.. Недавно Парикмахер хорошо кинул Сэма.

Сэм – навигатор, но теперь он делает модели корабликов, сидит целыми днями дома и мастерит их, клеет спичечку к спичечке, палочку к палочке, устанавливает паруса, мачты, потом дует на свое творение, сдувает пыль, смахивает остатки клея своей пухленькой ручкой, - ему нагадал какой-то индус утопление, вот он и торчит дома уже пятый год, он не хочет понять, что утонуть можно и в ложке с молоком, но разве ему это объяснишь. У нас он отвечает за постройку судна, ганзейского когга, на котором ходил Штертебекер.
      «Штертебекер» -  это новый проект, сценарий написал Отто. Это история про  одного норда, который в средние века промышлял на севере Европы, трахал всех подряд, размахивал огромным мечом и искал Грааль, на каких-то островах на Севере. Все они ищут Грааль.
      В одной сцене там герои должны заплывать в  огромную ледяную пирамиду, внутри которой в гейзерах купаются голые тетки, плавая на касатках, моржах, и тюленях, а потом начинается настоящая оргия. Интересно, кто это будет снимать в этой занюханной луже.  Но дело не в этом. Сэм раз в месяц ездит на киностудию в Ялту, договариваться о постройке судна, каждый раз он привозит новые чертежи, но поскольку смета все увеличивается, а денег с каждым днем мы тратим все больше, то воз, как говорится, и поныне там.
     Сэм  похож на  казака с Хортицы, большой сарматский череп с залысинами, упрямый подбородок, широкие скулы, - все это выдает в нем человека сильного, но вот капризный мягкий женственный рот указывает на то, что некоторые слабости ему вовсе не чужды. И это действительно так.
     Сэм мне нравится, мне только непонятно, почему он торчит на этих мудоломах из Голливуда, типа Рурка и Брюса Виллиса, может он латентный гомик этот Сэм, разве может нормальному мужику  нравиться актер, если он в одной из сцен говорит девченке, которая хочет, чтобы он ее поцеловал, а ему по роли лет пятьдесят: “Я еще не готов, чтобы меня трогали”. Что-то тут не так.
     На прошлой неделе у Сэма был день рождения, ну собрались там все, хорошо погуляли, двое суток минимум, и вот утром, когда все уже разъехались, заявляется к Сэму Парикмахер и говорит: «Слушай, Сэмуэль, это тебе подарок”.– И хитро так улыбается. В этот момент подарок выглядывает из-за двери, и вдруг начинает обнимать и целовать пьяного Сэма.  Подарок, надо сказать стандартный, такая себе высокая блонда с неестественно белыми зубами, дантист по профессии.  Парикмахер на таких специализируется, у него в ванной на двери есть такие рисочки, это отметки, которые он им выставляет, замеряя их рост. Но дело не в этом, дареному коню в зубы не смотрят. Сэм, конечно, с похмелья в раззадоре, кому ж засадить не хочется, когда тебя мотает, как судно под шквалистым ветром, и вдруг мелькнет вдали солнечный берег. В общем, пока Парикмахер идет на кухню, гремит там посудой, наливает водочку, запивку, сидит там и курит, мечтает, якобы мечтает, якобы думает. Сэм уже приложился на пол шишечки к этому источнику радости, стоматологу по вызову, уже взялся своей небольшой, но крепкой смуглой рукой за упругую белую грудь, уже почувствовал сок, текущий вниз по ее лону, уже почувствовал жар, трепет, желание ее тела, уже начал входить в это сладостное томление неземной страсти, неземной сладости, - и вдруг, в этот самый момент, входит Парикмахер и говорит: «Вот блин, я то думал ты меня любишь, а ты готова дать первому встречному”. Да, веселая, была, наверное, ситуация.
     Все это я вспоминаю, пока звоню по телефону, а в это время Парикмахер вальяжно так подходит  к шефу, протягивает руку для рукопожатия, - и тут начинается.
- Was?- ревет Отто, от бешенства  он зеленеет, кашляет, хватается за живот, потом сплевывает на паркет желтый сгусток клейкой мокроты. Кажется, что он его сейчас ударит. Такой по сценарию и должен быть Штертебекер – пьяный и сумасшедший.