Мандарины

Готовились к Новому Году. Анна сварила яйца, морковь и мелко накрошила картошку. В миске уже лежал горошек и солёный огурец.

- Оливье. Рыба. Пирог с капустой, - она перемешала салат, попробовала на соль и добавила майонез.

Зазвоним телефон.

- Аня, - голос мужа звучал наигранно радостно, - ещё придут Шульгины. Я немного задержусь на работе. Надо с коллегами отметить Новый Год, - он сделал паузу и она почувствовала что он врёт, - Не забудь поставить водку в морозилку, - и быстро добавил, - Целую.

Она не успела ничего сказать в ответ как он отключился.

Анна постелила скатерть и стала расставлять тарелки и рюмки. Последнюю рюмку подняла и посмотрела через неё на свет. Тонкий узор хрусталя отразил молочный день. За окном мело. Утренний неуверенный снегопад теперь сыпал ровной белой пеленой. Она поставила рюмку на стол и подошла к окну. Дома через улицу мигали разноцветными гирляндами, на обочине в сугробе лежали выброшенные пушистые рождественские ёлки. На одной из них висел бумажный Санта Клаус и махал рукой в красной рукавице.

Ей вдруг захотелось подняться наверх в спальню, забраться в кровать и накрыться одеялом с головой. Метель, срубленные ели в сугробах, наигранный голос мужа - весь сегодняшний день, как белую скатерть свернуть и спрятать в шкаф.

Она вернулась на кухню и включила телевизор.

- В Торонто ожидается резкое понижение температуры, - сообщил голос диктора.

- Анна на шее, - сама себе сказала Анна. Она нигде не работала. Денег не хватало. Иногда муж протягивал ей двадцать или сорок долларов. Она согласно кивала, деньги брала и от неловкости засовывала их в карман. Однажды разбирая стиральную машину увидела приклеенные к барабану мокрые двадцатки.

К вечеру стол был накрыт, в углу серебрилась искусственная ёлочка купленная на распродаже в супермаркете. Анна в чёрном шёлковом платье отразилась в узком зеркале в прихожей. Чего-то не хватало.

- Новый год, Дед Мороз, ёлка, - она приблизилась к зеркалу и стала рассматривать лицо, - мандарины.

Она забыла купить мандарины!

В Питере рядом с их домом стоял ларёк и начиная с ноября его окна на половину были засыпаны оранжевыми фруктами. Анна покупала мандарины и до Нового Года их комната и пальцы пахли предновогодним счастьем.

Часы показывали полдевятого. Анна натянула сапоги, накинула пальто и вышла на улицу. Снегопад прекратился. Анна протоптала дорожку к машине, с трудом открыла дверь и уселась на холодное сиденье. Машина заурчала двигателем и дворники стали сметать снег с лобового стекла. Она включила сигнал левого поворота и выехала на дорогу.

До ближайшего супермаркета было два квартала. Машин на дороге было мало. Анна перестроилась в правый ряд и не торопясь поехала по заснеженной дороге.

Мандарины и пирожное "Сказка" из кондитерской на Лиговке всегда напоминали ей о празднике. Когда Ане исполнилось пять лет родители разрешили ей не ложиться спать и встретить Новый Год. Она сидела с ними за столом. Папа разлил по фужерам шампанское и ей, как взрослой, в хрустальный бокал налил сладкий лимонад. Забили куранты. Папа встал и вытянулся как по команде "смирно", куранты ударили в последний раз, заиграл гимн и они звонко чокнулись фужерами. Мама включила проигрыватель и родители стали танцевать и смешно обниматься, а Аня сползла со стула на пол, под ёлку и там, незаметно для всех, снимала с веток шоколадные конфеты и завёрнутые в фольгу мандарины.

Светофор мигнул красным и переключился на зелёный свет. Анна прибавила скорость и выехала на перекрёсток. Неожиданно послышался резкий визг тормозов и что-то огромное со всей силы ударило в пассажирскую дверь. От удара машина закружилась в снежном водовороте. Анна увидела, как миллионы хрустальных кубиков-осколков медленно поплыли перед ней и ледяным дождём посыпались ей на руки, на колени, на лицо. Её с силой бросило на руль, на сидения, опять на руль. Она ударилась рукой о дверь, которая почему-то была открыта и хлопала. Машину понесло по скользкой дороге и выбросило на обочину в сугроб. Снег вздыбился волной и накрыл Анну и воспоминания о мандаринах.

- Мэм, - голос доносился словно через вату, - Мэм, вы меня слышите?

Анна открыла глаза и увидела лицо мужчины. Лоб и щека у него были выкрашены в красный цвет.

- Мэм, не двигайтесь. Я уже вызвал Скорую, - мужчина присел рядом с ней, - Не волнуйтесь. Простите меня.

Вдали послышалась сирена. Спинка сиденья откинулась назад и Анна лежала на сидение. Рамень безопасности больно врезался в шею и что-то жёсткое сдавило колени. В разбитое лобовое стекло хорошо была видна луна на чёрном морозном небе.

- Мэм, вы меня слышите?, - мужчина прикоснулся к её руке.

Анна перевела взгляд на его лицо и тут же поняла, что это не красная краска, а кровь.

- У вас кровь, - она с трудом разлепила губы, - У вас на лице кровь.

Сирена завыла совсем близко и снег на капоте и в машине стал переливаться сине-красными огнями. К ним подошёл полицейский. Мужчина встал с коленей и сел в сугроб. Полицейский наклонился к Анне, достал нож и перерезал ремень безопасности.

- Мэм, Скорая уже здесь.

Луна из ярко белой стала желтеть и прятаться за деревьями.

- Или за ресницами, - подумала Анна и закрыла глаза.

Первого января в госпитале было много посетителей. Анна сидела на кровати и ела мандарины. Муж чистил тонкие пахучие корочки, складывал их на салфетку и по дольке засовывал мандарины Анне в рот. В проходе послышались тихие голоса и кто-то спросил об Анне Самойловой. Шторку отодвинули в сторону и в проёме появились Шульгины.

- С Новым Годом! - шёпотом в унисон пропели Шульгины и положили на кровать сетку с мандаринами.