Грустная судьба совминовского костюма

Из сборника «Страна, которую мы забыли»

Глава 14. Ненужные мелочи

14.8. Грустная судьба совминовского костюма

     До тех пор, пока можно было ограничиться мешкообразной школьной формой мышиного цвета, проблема «праздничной одежды» не возникала. Тем более, что уродство казенного костюма компенсировалось его относительной, благодаря государственной дотации, дешевизной. Ключевое слово здесь - «относительная». Так как с точки зрения семейного бюджета такая дешевизна особой радости все равно не приносила.
     Это отнюдь не означает, что данная покупка не сопровождалась получением талонов и боями в очередях. Тем более, что школьная форма - это вам не тетради и карандаши. Ее заранее не купишь. Ведь невозможно угадать, насколько ребенок вырастет за лето. Помню неподдельную мамину гордость, когда она возвратилась из Детского мира накануне нового учебного года, добыв очередной комплект шерстяного чуда.
     В какой-то момент подростки начинали вытягиваться совсем уж быстро. Конечно, колени из брюк и локти из пиджаков еще не торчали, но форменная одежда на старшеклассниках выглядела весьма гротескно. Это было форменное, в смысле настоящее, безобразие. У девочек те же самые проблемы приобретали уже опасную для педагогического мировосприятия сексуальную окраску. Моя одноклассница на всю жизнь запомнила унижение, которое она испытала, когда учительница всерьез начала стыдить ее за слишком короткое форменное платье. Ведь мода и, тем более, сексуальность здесь были совсем ни при чем. Девушка просто слишком быстро выросла. Кто же станет покупать новую форму, когда учиться осталось всего ничего?!
     Судя по всему, по этой причине школьный режим к этому моменту несколько смягчался, ни завуч, ни директор уже не вылавливали нарушителей. Кто-то еще донашивал последнюю в жизни школьную форму, а другим позволялось надеть на себя что-то менее убогое.
     После поступления в институт мои привычные трудности с одеждой обострились до предела. Вроде бы ни ростом, ни весом я не выбивался из среднестатистического ряда. Но советская торговля и легкая промышленность придерживались другого мнения. Как бы то ни было, но найти подходящие по размеру брюки было, мягко говоря, сложно. Из детских размеров я уже давно вырос. А взрослые были почему-то рассчитаны исключительно на пузатых и коротконогих сограждан. Если же речь заходила о костюме, то здесь ситуация складывалась вообще безнадежно. Сорок шестой размер означал, что в брюки можно засунуть двоих таких, как я. В то же время в пиджак 44 размера втиснуться было невозможно, не стоило и пытаться.
     Молва утверждала, что более или менее приемлемое соотношение размеров обеспечивали финны. Один знакомый дал мне фамилию продавца, который за определенную мзду мог помочь именно с финским костюмом. Стандартная такса составляла десять рублей. В сумме я мог уложиться в сотню.
     Наступив на горло собственной застенчивости, я отправился в Первомайский универмаг. Продавец, действительно, принес из подсобки финский костюм из ткани с большим включением синтетики. Зато он, действительно, отличался от отечественного изделия более сносными пропорциями. Но, увы, не идеальными. За неимением лучшего я ухватился за предоставленную возможность. Пиджак был, конечно, маловат. А брюки великоваты. Но всё познается в сравнении…

     Карьерный рост моего тестя выражался среди прочего в том, что на определенном этапе он получил доступ к так называемым привилегиям. Одна из них заключалась в том, что Игорь Николаевич имел право заказать костюм в совминовском ателье. При этом за импортный материал следовало заплатить по весьма умеренному прейскуранту, а услуги закройщика и портного предоставлялись в качестве бесплатной льготы. Чаевые в размере десяти рублей предполагались, главным образом, для пущего психологического комфорта заказчика.
     На семейном совете было решено, что в качестве подарка ко дню рождения мне обеспечат пошив костюма. Мне оставалось явиться с талоном в ателье, выбрать ткань и пару раз прийти на примерку.
     Так всё и случилось. Однако мастер никак не мог смириться с главным дефектом моей фигуры. Он справедливо считал, что костюм из такого дорогого английского материала в таком престижном ателье шьется один раз в жизни, то есть не на один год. А с годами людям положено прибавлять в весе. Не только в бюрократически-карьерном смысле, но и в весьма приземленном понимании. Посему он предусмотрел брюки несколько более свободные в талии, нежели полагалось на тот момент.
     Может быть, в моем случае наряду с генетикой определенную роль сыграла недокормленность в раннем детстве, о которой однажды уже упоминалось. Но я так никогда и не дотолстел до необходимого размера. Поэтому совминовский костюм надевал только изредка, с подтяжками, когда был уверен, что пиджак ни при каких обстоятельствах снимать не придется.
     В конце концов, по прошествии лет тридцати я всё-таки набрался мужества и попросил знакомую портниху в одном из множества возникших бутиков подогнать брюки по моей нестандартной фигуре. Теперь практически новый костюм вот уже который год висит в моем шкафу в ожидании подходящего события. Благодаря классическому покрою и добротному капиталистическому сукну он выглядит так, что хоть сейчас на заседание совета министров. Только меня по-прежнему никто там не ждет. Ведь в чиновничий стандарт я так и не вписался.

На фото мой третий класс в московской школе №255 весной 1962 года.

Мышецкое, июнь 2017