Женщина-Победительница 2 часть

-Это разрыв! — Марк слышал, как во сне, восклицание доктора,- Срочно в операционную её!

-Что такое, что случилось,- глупо повторял Марк,- Но доктор смотрел сквозь него. -Почему посторонние здесь,- Вы кто? — Вольдемар Кант, фотограф….

-Все вон! — крикнул врач.

Операция длилась четыре часа. Кровь попала в брюшную полость. Пришлось использовать новейшее оборудование CellSaver альтернатива использованию донорской плазмы для сохранения жизни женщины. Чтобы не допустить критической потери крови оперирующий хирург был вынужден удалить часть матки и левый придаток, но и после этого он не был уверен, что пациентка останется жива. Доктор был мужчиной и сожалел о последствиях операции для женщины, лежащей на операционном столе, но гнал от себя эти мысли. Он должен был спасать ЖИЗНЬ. О спасении ребенка речи уже не шло. Несмотря на действия неонатологов, дышать самостоятельно он так и не стал.

Сердцебиение Вики прекратилось. Пришлось использовать реанимационный набор. Доктор отбросил все эмоции. Он делал своё дело- боролся за спасительные показания на приборах. В следующий миг они стабилизировались, это означало, что пациентка, МОЖЕТ БЫТЬ, будет жить….

***

Марк знал только, что ребенка спасти не удалось, а Вика находится в коме в стабильном состоянии. В палату к ней не пускали, Марк был вынужден поехать домой. Хирург был по совместительству главным врачом больницы. Он дал указание персоналу не посвящать членов семьи и саму пациентку в положение дел на сто процентов, пока её состояние не стабилизируется.

Разговор с врачом состоялся спустя пять дней после того, как состояние Вики улучшилось. Доктор говорил что-то. Она не слушала его. И не могла, не хотела понимать. То, что он говорил было полной бессмыслицей. «Она не сможет зачать и выносить ребенка». Этот факт обесценивал все, что происходило с ней до этого, её саму, её жизнь. Вика пыталась кричать, чтобы этот человек в белом халате молчал, но он продолжал говорить. Что-то о штатном психологе, который сможет ей помочь. Но ей уже ничто не может помочь. Это дурацкий сон и она должна срочно проснуться.

***

Словно сквозь сон до сознания доносились крики:

— «Вика», «Вика», «Вика» !!!- компания из нескольких человек скандировала её имя словно лозунг. Компания из коллег Виктории собралась под окнами роддома. Из-за переживаний Марк не сообразил предупредить сотрудников, о случившихся осложнениях. Они знали только, что несколько дней назад начались схватки. Викины коллеги посчитали правильным прийти поддержать подругу. Девушки держали в руках фрукты и воздушные шары, одна из них обнимала руками огромного плюшевого мишку. Они стояли уже полчаса и начали обижаться, что Вика не обращает на них внимания. Они стали звонить ей на мобильный телефон.

-Сделай так, чтобы они ушли, Марк,- взмолилась девушка. Ей хотелось ничего этого не слышать, не слышать младенцев, кричащих на соседних этажах. Её не радовала палата, оснащенная по последнему слову техники. Её уже ничего никогда не обрадует… -Да, конечно,- Марк ушел. Через три минуты крики стихли. Одна из медсестёр занесла в палату фрукты и цветы: «Ваш муж провожает друзей. Он сказал, что заедет завтра». Вика молча бросила цветы в мусорную корзину.

***

«Я рождена для счастья, для счастья, для счастья-я-я…» Эта фраза эхом звучала в ушах. Вика не выходила из спальни уже второй месяц. День сменялся ночью, ночь душил розоватый рассвет. Этот незамысловатый цикл олицетворял собой калейдоскоп жизни, а Вика стала служителем смерти. Она добровольно заточила себя в склепе одиночества. Она думала: как было бы хорошо, если бы Марк не открывал жалюзи, не проветривал комнату и не заставлял её вставать. Вика лежала на кровати, закрыв глаза. Ей было лень открывать их. Она их не открыла даже когда услышала: «Знаешь что, я устал от этого! Сколько можно? Я больше не могу, не могу, слышишь, тонуть в этом океане слез. Я живой, слышишь, живой! Я хочу дышать, а не покоиться в этой гробнице. – Ответом ему была лишь тишина. Он продолжал- Ты знаешь: у меня контракт. Я должен ехать на объект. Буду через неделю и я хочу найти тебя живой! — Но Вика знала, что он не будет через неделю. Он вообще никогда не будет. Да и зачем?

***

Часы отмеряли очередные рубежи. Опустошались новые бутылки и пополняли колоннады своих предшественниц, расставленных вдоль стены. Вначале были обеспокоенные звонки. Они звучали все реже. Потом исчезли. Телефон умер. Села батарея. Включив его, Вика успела прочесть смс: «Наш Главный в шоке. Ты не отвечаешь на звонки. В общем, я вместо тебя теперь со всеми клиентами. Не звони им, чтоб не вышла неловкость.»

Вот это неловкость,- подумала Вика. Теперь она лишилась и работы. Вся её жизнь теперь сплошная неловкость. Вика побрела в комнату. Когда-то полный дорогих напитков бар был опустошен. Она сама не поняла, когда стала пить систематически. Вначале это было просто средство от бессонницы. И боли…

День сменялся ночью, а ночь днем. Ничего не менялось. Солнечный луч бил в глаза. Вика попыталась закрыть руками лицо. Увидела неухоженные ногти, опухшие руки.

-Неужели это я? — проскочила мысль.

Она не помнила, как соорудила петлю. Её ведь никто не учил этому. Вначале это было просто игрой. Она решила, что просто посмотрит, как это будет выглядеть. Её ведь всегда можно отвязать обратно.

«Блин, кто бы знал, сколь неудобно привязывать к люстре!» -проговорила она вслух и рассмеялась. Она сама не знала, как близка к помешательству в этот момент. Потом алкоголь снова утопил сознание в тишине. Проснувшись она вспомнила, что надо придвинуть стул. Она видела это в фильмах:

Кто бы мог подумать,- Вика снова истерично смеялась,- в доме нет подходящего стула… (Продолжение следует)