Сентябрь в магадане

А меня нет сейчас здесь.
 Нет в этой рязанской комнате.
 Я далеко-далеко.
Я в Магадане.
На  вершине Нагаевской сопки.
 Знаю здесь каждую тропинку, каждый распадок,
скопление густых зарослей, булькающий холодный ключ  и полянки для привала с мягкой, густой травой.
« У прошлого есть запах, вкус и  цвет…»
Сентябрь на всей Колыме, и прибрежной и материковой, самый цветастый, самый яркий, самый поэтичный, самый любимый и ценимый всеми её обитателями месяц.
Как-то сразу и вдруг, на тысячи километров во все стороны, привычное зелёное однообразие  сменяется калейдоскопом ярких, цветастых красок.
Природа дарит всему живому свои упоительные красоты, а вместе с их  великолепием  силу и крепость духа на весь долгий, белый, безмолвный период  зимы.
Устанавливаются сухие и тёплые солнечные дни и прохладные звёздные ночи.
Я не знал ни одного человека, кто бы продолжал  жить, не замечая этого и не радуясь этому.
Я не знал человека, которого  не тянуло в эти дни в сопки, распадки, к морю.
В один из таких сентябрьских воскресных дней я отправился к высокой и крутой сопке, что нависала над Нагаевской бухтой, и сразу взял направление к её вершине.
Но не в обход, через более пологие, сглаженные склоны, а напрямик  «крутым маршрутом», продираясь через частый кустарник, преодолевая  серьёзную крутизну и  каменные завалы.
Моим помощником стал бодрящий утренний холодок. Дышалось легко и глубоко.
Усталости не чувствовалось вовсе.

А вот и она, та часть вершины, где в одиночестве лежал большой кусок скальной породы, на котором можно  было прочесть надпись: «Камень выпускников».
Я взобрался на вершину этого внушительного валуна и, окинув взглядом бескрайнюю ширь, увидел перед собой прозрачные дали, оживлённые  с двух  сторон цветастыми ковровыми берегами Нагаевской бухты.
На море стоял полный штиль.
Чистая, безоблачная высь обдавала теплом совсем по - летнему.
Город лежал далеко - далеко внизу в широкой долине, подёрнутый лёгкой, сизоватой дымкой тонких прозрачных облаков.
Они стлались низко над землёй от берегов Нагаевской бухты и бухты Гертнера навстречу друг другу.
Соединиться воедино над городом им не хватало сил, и поэтому центр города сиял под солнцем.
Так хотелось, чтобы оно светило, не переставая, отдавая этому краю вечной мерзлоты то тепло, которого он скоро будет лишён долгие зимние месяцы.
А вокруг меня было  пустынно и тихо.
Эта тишина немного тревожила, но  тревога была лёгкой и приятной, такой, какая бывает при встрече с чем - то желанным.
На далёком морском горизонте стали возникать кучевые облака, слегка подрумяненные солнечным светом.
Самое крупное было похоже на бригантину с алыми парусами, медленно входящую в створ Нагаевской бухты.

О Север, Север - чародей,
Иль я тобою околдован?
Иль, в самом деле, я прикован
Цепями к красоте твоей?»
«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»