Армия смерти 3

3
Я согласилась сразу. Докторишка не сказал мне ни слова, лишь бровью повёл и тихо ушёл. Только когда за ним закрылась дверь, меня посетила мысль о том, что я слишком погорячилась. Потерять десять лет не так и страшно, если ты можешь сравнивать это время с полным его отсутствием. Но в момент, когда мне предложили шанс прожить тяжёлую жизнь, но всё же ПРОЖИТЬ, все реакции словно отключились. Сейчас, отходя от этого странного недосказанного диалога, я задалась вопросом: что за «Армия смерти»? Из-за этой мысли не смогла уснуть до утра и даже с первыми лучами солнца, когда стоны больных, вырывавшиеся сквозь сон, стали прекращаться, а их дыхания наполняться глубокими вдохами, что означало их скорое пробуждение, - я так и не прикрыла век.
Первым проснулся спортсмен. Сегодня он не плакал и, казалось, больше не чувствовал боли от страшных ран, покрывавших его тело. Парень просто сел в постели и уставился в окно мёртвым взглядом.
- Какого цвета у тебя глаза? – спросила я его, чтобы вывести на диалог и узнать, то же самое ему предлагал Димон, или нет.
Брюнет повернулся ко мне и долго молча смотрел на меня. Я уж подумала, что всё, мёртвый номер, пока он не ответил мне.
- Ты скажи мне…
- Я вижу жёлто-зелёную радужку, - честно признала, но сразу добавила, - цвет, конечно, зачётный, но какой был раньше?
Лёгкая улыбка «украсила» его лицо. А вернее он скривился в очень страшной гримасе, потому как кожа была повреждена до степени не узнаваемости в нём более человека.
- Зелёные, - как-то робко ответил он. – Я – Саша. А ты – Фаина? Слышал твоё имя, когда ты ругалась с медсестрой. Думал, в нашем поколении уже не будет таких имён.
Ну, он хоть не смеётся надо мной. В ответ ему подарила улыбку и уже резкий вопрос.
- Что тебе доктор сказал тогда ночью?
Вопрос оказался слишком резким. Саня отвернулся к окну, а после и вовсе лёг в постель, накрывшись одеялом. Видимо он уже не ощущает боли от язв, но точно почувствовал боль душевную. Парень умолк окончательно. Больше я с ним не говорила и самое страшное то, что к обеду он отдал Богу душу. Стало как-то печально, а под завывания по почившему девочки-подростка, что лежала на соседней койке, так и вовсе стало паршиво. Рано или поздно карма накажет меня за мой злой язык. Я знаю это точно. И уже до вечера находилась словно в медикаментозном состоянии.
Докторишки не было целый день. Даже, когда констатировали смерть Саши, этот коротышка так и не заявился. В тот момент я поняла, что Димон обманул нас. И меня, и того парня. Ведь уверена в том, что он ему обещал ту же блажь, а слова не сдержал. Ну, что ж. наверное, это будет моим последним разочарованием в людях.
Этим вечером я молча наблюдала, как садится за горизонт солнце между двумя высотками и сумерки заполоняют небеса и всё пространство, пока половинка луны не взяла власть в свои руки, окружая себя слугами: верными созвездиями и мимолётными звёздами. Как-то раньше вообще не замечала всего этого, а под конец насмотреться не могу. И снова сердце сжалось до боли. Да, хоть сознательно я уже приняла сей факт, но подсознательно продолжала протестовать.
Раздался шорох в потолке и рядом с моим носом посыпалась штукатурка. Тогда-то я и вышла из транса.  Повернув голову к остальным «спящим» пациентам, я чуть не получила инсульт. Коротышка стоял у моей койки и внимательно смотрел на меня.
- И сколько времени Вы здесь стоите? – едва отдышавшись после испуга, тихо спросила я, всё же стараясь уважать таких же смертников. Пусть здесь хоть немного отдохнут. Неизвестно, что ждёт на той стороне.
- Надо было к тебе раньше прийти, - холодно произнёс стоящий передо мной мужчина, в поведении которого практически невозможно было узнать того докторишку. – Язвы будет сложно подправить на твоей коже, чтобы оставить тебя без шрамов.
Раны. Да, сегодня я явно ощущала, что что-то происходит, ведь всё тело нещадно чесалось. Не хочу смотреть даже и поверила на слово, что красавицей мне не быть. Да и какая разница?
- Лечить меня будешь? – сразу спросила его.
- Да.
Он предложил мне свою руку, чтобы помочь мне встать с кровати, а сам смотрел этими жуткими бесчувственными серыми глазами.
- Хорошо, - только и успела произнести, принимая его помощь, а после всё вокруг потемнело и было чувство, словно на грудную клетку что-то давит с явным намерением продавить её.
Не знаю, сколько прошло времени, как очнулась от самого «приятного» запаха – нашатыря. Ох, лучше бы я не открывала своих глаз! Передо мной, при приглушенном свете, на столе патологоанатома лежал труп. Практически неузнаваемый. Уже весь порезанный. Саша.

Продолжение    http://www.proza.ru/2017/11/22/1011