Сердечная недостаточность

...Сам себе удивляюсь: чуть оклемался, а уже свербит «в одном месте» - безудержно тянет записать свежие впечатления. Со мной что-то случилось: в понедельник, ближе к вечеру, попал я в больницу. С утра пошёл к врачу с жалобой на лёгкое недомогание, сдал анализ крови, а уже в четыре пополудни у меня раздался звонок. Звонила лечащий врач с предложением немедленно ехать в больницу – один из показателей крови показал опасность возникновения инфаркта.
Опускаю то, как после снятия кардиограммы почти пять часов лежал в приёмном покое; опускаю то, как первые сутки провёл в реабилитационном отделении.
Начну с того, как на второй день моей больничной «опупеи» я, наконец, был переведен в кардиологическое отделение.
...Весёлая медицинская девушка катит меня, усаженного в инвалидное кресло, по длинному больничному коридору. Останавливаемся у двери с номером «24». За широкой дверью – большая палата на двоих с окном во всю стену и двумя стенными шкафами при входе. Тут же дверь в ванную: туалет, душ, умывальник, настенный шкафчики для туалетных принадлежностей: вполне себе «полулюкс» – последний раз я останавливался в таком, когда приезжал в Москву. Кровать у окна уже занята – пожилой мужчина в полосатой пижаме, лёжа, беседует с посетительницей – симпатичной дамой бальзаковского возраста. Знакомимся: господина зовут Герхард (про себя отмечаю, что имя легко запоминается – так зовут бывшего немецкого канцлера), даму же зовут Паула, она его дочь. У Герхарда большие проблемы со здоровьем: мало того, что он постоянно задыхается, так ещё и ступни покрыты свежими язвочками – я видел такие у больных сахарным диабетом. Ну, и его возраст не прибавляет оптимизма, всё-таки 81 год (на четвёртый день знакомства выясняется, что он – учёный, профессор-германист).
...Когда находишься целыми днями с кем-то бок о бок, то невольно становишься свидетелем неожиданных сцен. С первых минут знакомства Паула показалась мне заботливой и любящей дочерью. Из разговоров я понял, что живут они в разных городах. Паула была в эти дни очень заботлива – приезжала к отцу рано утром и целый день проводила в уходе за ним. Однажды, когда того забрали на очередное обследование и мы ненадолго остались одни, я сказал Пауле, что не могу нарадоваться, глядя на то, как заботливо она ухаживает за отцом. И, вдруг, её «прорвало»: такое бывает при случайной встрече, когда хочется совершенно незнакомому человеку излить давно копившиеся переживания.
-Вы знаете, отец уже давно живёт один. Мы не общались с ним последние 30 лет. Тридцать лет! – повторила она ещё раз, и такая боль была в этих словах, что я отвернулся к стене и промокнул повлажневшие глаза. В эту минуту мне стал понятен разговор, невольным свидетелем которого я стал днём раньше
...Паула с кем-то говорила по телефону: речь шла о ситуации, в которой оказался её отец (забегая вперёд: на следующий день я услышал эту же историю из уст другой женщины. Тогда-то и появилась возможность сравнить, как они относятся к Герхарду).
Итак, Паула говорила о том, что отец оказался в безвыходной ситуации. В момент, когда произошла госпитализация, он был один – Мария, его подруга, в это время гостила у своей матери в Венгрии. Паула оформила отпуск по уходу за больным отцом (с недавнего времени в Германии можно воспользоваться отпуском по уходу сроком на две недели). За это время она, кроме ежедневных дежурств у кровати больного, успела заказать в «ИКЕА» ортопедическую кровать и договориться об уходе за отцом, когда того выпишут из больницы. Но, главное, о чём тревожилась Паула, было то, что в пятницу ей нужно было возвращаться в Оберхаузен, а от Марии – как говорится, не было «ни слуху, ни духу». Беспомощный старик, которому даже с кровати подняться трудно, мог остаться один на один со своими бедами.
...Четверг оказался тяжёлым для Герхарада: с утра его забрали на гемодиализ, а после обеда – откачивали жидкость из лёгких: накануне проведенное обследование показало, что нехватка воздуха у него из-за накопившейся жидкости.
Был уже вечер, когда в палату зашёл «оберарцт». Между ним и Паулой произошёл примерно такой разговор.
Паула: «Доктор, отчего у отца в лёгких скопилась жидкость»?
Доктор: «Мы пока не знаем, жидкость отправлена в лабораторию».
Паула: «Доктор, у отца язвы на ступнях ног. Анализы подтвердили, что у него нет диабета, тогда отчего это»?
Доктор: «Нам неизвестно их происхождение, но вашему отцу назначили хорошую мазь – каждый день смазывайте ранки».
...Наступила пятница. Около девяти в палате появились две женщины. Первой шла Паула, за ней – симпатичная, моложавая, прилично одетая женщина в возрасте примерно шестидесяти лет. Сначала я принял её за сиделку, нанятую для ухода за стариком, (слава Богу, что не ляпнул об этом вслух!) но потом понял, что это и есть та самая Мария – подруга Герхарда. Говорили женщины друг с другом любезно; так любезно, что я не почувствовал в их диалогах какой-то скрытой вражды. Что интересно, так это то, что Мария, зайдя в палату, не бросилась целовать-обнимать заболевшего друга, что и подвигло меня тогда на мысль, что эта дама – сиделка. Правда – сиделка из «элитных», так круто она выглядела: макияж, модная стрижка, напомаженные губы и кольца на пальцах ухоженных рук...
Тем временем шла «передача тела»: Паула торопливо рассказывала Марии, что и как нужно делать, чтобы облегчить страдания Герхарда.
Прощались с Паулой тепло: за время короткого знакомства мы почувствовали обоюдную симпатию, ведь я всем сердцем сочувствовал их беде.
...Когда за ней закрылась дверь, на авансцену вышла Мария: её монолог можно было бы озаглавить «Во всём виновата твоя дочь».
-Она с первого дня совершила ошибку. Тебя нужно было отвезти в частную клинику, а не в Университетскую клинику Майнца, где тебе неправильно поставили катетер: от этого и собралась жидкость в лёгких. И потом, что это за история с Генеральной доверенностью, которую ты оформил на дочь? Ведь это я ухаживаю за тобой!
...Вот тут ты ошибаешься, дорогая – подумал я: это Паула две недели ухаживала за больным и решала все его проблемы. Я не знаю, что послужило причиной их разрыва, отчего они тридцать лет не общались с друг другом, но она же примчалась к отцу, как только тому понадобилась помощь!
...Словно отвечая на мои мысли, Мария обратилась ко мне:
-Мы недавно с Герхардом отдыхали в Южных Альпах. Сначала всё было хорошо, но, как только мы отправились на прогулку в горы, ему стало плохо – он стал задыхаться. Местный доктор сказал, что Герхарда нужно срочно госпитализировать. Жалко, что пришлось прервать отпуск.
...В эту минуту в палату зашёл доктор. Мария бросилась к нему:
-Доктор, что с Герхардом?
-Вашему Герхарду в понедельник сделают операцию под местным наркозом: нужно заново ставить катетер, прежний поставили неправильно.
При этих словах Мария победоносно посмотрела в мою сторону:
-Я же говорила, что Униклиника в Майнце – не то место, где должен был лежать Герхард!
Доктор помедлил, а потом спросил:
-Почему вы так поздно обратились за помощью? Проблемы с лёгкими начались у него не вчера; наверняка, ваш друг чувствовал себя плохо несколько последних месяцев.
Мария смолчала – она не нашла, что ответить врачу.
...Я лежал на соседней койке и размышлял. Так получилось, что на протяжении последние лет мне не один раз приходилось слышать истории о богатых стариках и их моложавых подругах. Наверное, есть среди них и такие, что любят и берегут своих старичков. А есть и другие – те, которым нужны лишь их деньги. Приехав в Германию, я услышал анекдот: дама даёт объявление в газету – «Для серьёзных отношений ищу очень старого, очень богатого и очень больного мужчину. Фотографию можно не присылать».
Одна моя знакомая, долгие годы бывшая любовницей «очень старого и очень больного» миллионера – получившая всё, о чём только может мечтать женщина, обеспеченная им на всю оставшуюся жизнь, как-то сказала в приступе неожиданного откровения:
-Я что, все эти годы должна была «за так» давать этому вонючему немцу?
И стало мне так грустно, что я решил выздороветь, тем более, что за неделю, проведенную в больничке, мне так и не поставили диагноз.
А вот некоторым дамам я бы диагноз поставил.
Это «острая сердечная недостаточность».

18.11.2017

P.S.
Вот уж не думал, что придётся вернуться к моему рассказу. А причиной к тому стала реплика одной моей знакомой, бывшей когда-то близким мне человеком. Когда я ей рассказал эту историю, она вот что произнесла:
-А я бы тоже не отказалась от богатого Герхарда.
Вот так.